Виктор Наумов - Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников

• Название: Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников
• Автор: Виктор Наумов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03374-0

Невозможно найти другого исторического деятеля, столь же существенно повлиявшего на судьбу России, как Петр Великий. Однако ни он, ни творившие вместе с ним великую историю страны его соратники и единомышленники, сенаторы и дипломаты, военачальники и флотоводцы не были подобны мифологическим титанам, а являлись живыми людьми со своими талантами и амбициями, самоотверженностью и склочностью, бескорыстием и рвачеством, сентиментальностью и жестокостью.

Книга историка Виктора Наумова повествует о том, как работали, путешествовали, воевали, веселились на ассамблеях и заседаниях кощунственного Всепьянейшего собора, гуляли на свадьбах и провожали в последний путь участники ближнего круга Петра I, где они жили, как изменяли женам и любили детей, чем болели, какими играми и развлечениями скрашивали часы досуга.

---

«Я поклонился, — рассказывает Неплюев, — и стал за его одноколкою. Приехали мы к плотнику моей команды и вошли в избу. Государь пожаловал родильнице 5 гривен и с нею поцеловался; а я стоял у дверей; он мне приказал то же сделать, а я дал гривну. Государь спросил бабу-родильницу:

— Что дал поручик?

Она гривну показала, и он засмеялся и сказал:

— Эй, брат, я вижу, ты даришь не по-заморски.

— Нечем мне, царь-государь, дарить много; дворянин я бедный, имею жену и детей, и когда бы не ваше царское жалованье, то бы, здесь живучи, и есть было нечего.

Государь спросил, что за мною душ, и где испомещен. Я всё рассказал справедливо и без утайки. А потом хозяин поднес на деревянной тарелке в рюмке горячего вина; он изволил выкушать и заел пирогом с морковью. А потом и мне поднес хозяин; но я от роду не пивал горячего, не хотел пить. Государь изволил сказать:

— Откушай, сколько можешь; не обижай хозяина. Что я и сделал. И из своих рук пожаловал мне, отломя кусок пирога, и сказал:

— Заешь! Это родимая, а не итальянская пища. Потом изволил поехать, а я домой пошел обедать»(11). Петр I мог явиться на крестины и без приглашения.

Об одном таком случае историку И. И. Голикову рассказал бывший денщик государя Алексей Семенович Полозов. В январе 1710 года по окончании происходивших в Москве празднеств по случаю полтавской победы царь ночью разъезжал в санях по московским улицам, наблюдая «за стражею и тишиною города». С ним был только Полозов. В первом часу ночи царь заметил в одном из домов «великий свет», остановил лошадь и послал денщика «проведать, кому принадлежит дом тот». Полозов выяснил, что это жилище секретаря Поместного приказа, «у которого ныне были крестины сына его, и он пирует с гостьми». Петр тихо въехал во двор, вошел в дом и приветствовал пирующих гостей:

— Бог помочь, господа!

Можно представить себе замешательство собравшихся. Однако Петр поспешил всех успокоить ласковым обхождением и пояснил, обращаясь к хозяину:

— Мне показался необыкновенным свет в доме вашем, и я из любопытства заехал к вам и узнал на крыльце, что у вас крестины новородившемуся сыну вашему и причиною света такого крестинный пир. Так поздравляю тебя с сыном! Как же его зовут? Какова родильница? И можно ли мне ее видеть?

Хозяин проводил царя в спальню. Тот поздравил женщину с рождением сына, поцеловался с ней и положил «на зубок» рубль. Хозяин поднес царственному гостю сладкой водки. Петр отпил из рюмки и спросил, нет ли анисовой.

— Есть, всемилостивейший государь.

Была подана другая рюмка с любимой водкой Петра. Он выпил, осмотрел спальню и комнаты, пожелал всем веселиться и уехал(12).

Свадьбы

Свадебные обычаи русской знати середины XVII века описаны в книге голландского путешественника Яна Стрейса, наполненной замечательными по своей точности этнографическими наблюдениями. Думается, к началу петровского царствования обряды не претерпели каких-либо существенных изменений, так что этот замечательный источник вполне может быть использован для изучения данной стороны быта и нравов высокопоставленных россиян при Петре Великом.

«Во время свадьбы и венчания совершаются странные и непонятные церемонии, — пишет Стрейс. — У князей, бояр и боярских детей существует такой порядок: прежде всего обе стороны, жених и невеста, выбирают женщину, называемую свахой, которая заботится обо всем необходимом. В день свадьбы сваха невесты отправляется в дом жениха, чтобы убрать и приготовить постель и комнату новобрачным; сваху сопровождают 50 — 60, а то, смотря по состоянию, и сто холопов, все в кафтанах или рубахах, и каждый несет на голове что-либо необходимое для убранства. Сваха стелит постель на сорока ржаных снопах, которые перед тем велел принести жених, вместе с несколькими снопами гречихи, ячменя и овса, расставленными по горнице. После этого жених отправляется со своими друзьями и священником, который благословит их, в дом невесты, где, ласково принятый ее друзьями, садится за стол, на котором поставлены три различных блюда, никем не отведанных. У верхнего конца стола ставят стул, на который в то время как жених разговаривает с друзьями невесты, садится дружка, и жених выкупает его (стул. — В.Н.) подарком. После того как он займет свое место, вводят пышно разодетую невесту с распущенными волосами и сажают ее рядом с ним, однако он не видит ее лица, закрытого красной тафтой, концы которой поддерживают два дружки (слуги). Приходит сваха невесты и заплетает ее волосы в две косы, надевает на голову золотую или серебряную, а иногда украшенную драгоценными камнями корону, по бокам которой свешиваются до груди жемчужные нити. Платье ее шелковое, затканное золотом или серебром, с воротом, украшенным драгоценными каменьями и вышивкой. Каблуки ее примерно в четверть локтя высотой, и в такой обуви опасно ходить. После того как невеста убрана и наряжена, сваха жениха причесывает ее, во время чего женщины начинают скакать и плясать. Потом два молодца, обвешанных оружием, подают поднос с огромной головой сыра и хлебом. Эти молодцы из родни невесты называются коробейниками. Сыр и хлеб после освящения их попом относят в церковь. Затем на стол ставят огромную серебряную чашу, наполненную кусками и лоскутами атласа и тафты, слитками серебра, хмелем, ячменем и овсом. Тут подходит сваха, покрывает лицо невесты и разбрасывает среди гостей из упомянутой чаши серебро или что-нибудь другое, и каждый, кто только хочет, может брать это себе. Отец жениха и отец невесты или заступающие их место меняют кольца молодых людей в знак заключения их брака».

«После перечисленных церемоний, — продолжает Стрейс, — сваха усаживает невесту в сани, в которых она с закрытым лицом отправляется в церковь; сани запряжены лошадью, обвешанной лисьими хвостами. За невестой следует жених с друзьями и близкими родственниками и поп верхом на лошади. Лучшие места в церкви устланы красной тафтой, особенно предназначающиеся жениху и невесте, которые вступают на них, принося в дар священнику жареное мясо, печенья и пироги; во-вторых, они получают благословение от попа, и над их головами держат иконы; в-третьих, поп берет правую руку жениха и левую невесты и спрашивает их трижды: довольны ли они друг другом и будут ли любить друг друга во супружестве? После утвердительного ответа он становится перед ними и поет 28-й псалом[71], и они, подпевая ему, следуют за ним, приплясывая по кругу, после чего он надевает на их головы красный венок со словами: "Растите и множьтесь, что Бог соединил — человек не разъединяет".

Присутствующие друзья зажигают маленькие восковые свечи, а попу подают стакан красного вина, который выпивают новобрачные, после чего жених бросает стакан на пол и совместно с невестой растаптывает его, говоря: "Пусть так падут к нашим ногам все наши недруги, которые задумают и попытаются возбудить вражду и ненависть между нами". Затем женщины посыпают их коноплей и льном и желают счастья».

После окончания обряда венчания молодые ехали — новобрачная в санях, а ее муж на лошади — в дом, где справлялась свадьба. Там новоиспеченный супруг с друзьями садился за стол и веселился с гостями; супругу же поспешно отводили в горницу, где раздевали до рубашки и клали в постель, с которой она вставала, получив известие о приходе молодого мужа, надевала платье, подбитое соболем, и приветствовала его, не поднимая головы. Пара шла к свадебному столу, где в числе других блюд подавали жареную курицу, от которой муж отрывал ногу и крыло и бросал через плечо. После пира новобрачные отправлялись в спальню. «Перед дверью, — рассказывает Стрейс, — остается старший дружка, который время от времени справляется, покончили ли они со своим делом, пока наконец жених не закричит "да". В это время раздается оглушительный звук труб и литавр. Немного погодя жениха и невесту отводят в различные бани, где их моют водою, вином и медом, и молодая подносит мужу дорогую сорочку. На свадьбе пируют еще в течение нескольких дней»(13).

Все эти сложные манипуляции, по всей видимости, еще производились, хотя бы частично, на свадьбах соратников Петра Великого и их детей. 16 (28) декабря 1702 года состоялось венчание боярина Ивана Головина, сына первого, государственного министра Федора Алексеевича Головина, и дочери генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева Анны. Это примечательное событие описано в книге голландского путешественника, этнографа и писателя Корнелиуса де Бруина, находившегося в это время в России. Кажется, в распорядке проведения свадебных торжеств в данном случае впервые появились западные заимствования, выразившиеся во введении должности маршала (распорядителя) свадьбы, причем эту функцию взял на себя сам государь. Впоследствии он неоднократно и с большим удовольствием исполнял эту обязанность на свадьбах близких людей.