Мэгги Стивотер - Дрожь

• Название: Дрожь
• Автор: Мэгги Стивотер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Все началось с удивительного происшествия в лесу. Маленькую Грейс, похищенную волками и потерявшую всякую надежду на спасение, избавляет от неминуемой гибели странный волк, непохожий на других представителей кровожадного лесного народа. Проходят годы, но память об этом событии не оставляет девушку. И вот однажды девушка влюбляется в юношу, чем-то неуловимо напоминающего ей былого спасителя. Она не знает, что Сэм, юноша, в которого она влюблена, и есть тот волк, который спас ее в детстве, — волк-оборотень, способный менять свой облик...

Книга Мэгги Стивотер обрела читательское признание и стала бестселлером во многих странах мира!

---

— Господи, Грейс. Зачем?

— Он тебе практически как отец, Сэм. Я хочу знать про тебя все. Неужели это так сложно понять?

— Ты просто хочешь, чтобы все было как полагается. — Сэм принялся внимательно следить за группками учеников, которые неторопливо двигались по стоянке. Я не стремилась найти место для парковки. — Ты воображаешь, что скажешь волшебное слово, мы с ним помиримся, и все снова будет как полагается.

— Если ты хочешь меня задеть, у тебя ничего не выйдет. Я и так знаю, что это правда.

Сэм молчал, пока я объезжала стоянку по второму кругу, потом наконец простонал:

— Грейс, я терпеть этого не могу. Ненавижу выяснять отношения.

— Выяснять отношения не понадобится. Он хочет тебя видеть.

— Ты не знаешь всего. Происходят ужасные вещи. Выяснять отношения придется, если у меня остались хоть какие-то принципы. После сегодняшней ночи в это трудно поверить.

Я торопливо приткнула машину на первое попавшееся свободное место в самом дальнем конце стоянки, чтобы поговорить без лишних глаз.

— Ты жалеешь о том, что произошло?

— Нет. Может быть. Немного. Мне как-то... не по себе.

— Мы были осторожны, — сказала я.

Сэм избегал смотреть на меня.

— Не в том дело. Просто... просто... просто я надеюсь, что мы выбрали правильный момент.

— Момент был правильный.

Он отвел взгляд.

— Единственное, что меня беспокоит... ты перес... занималась со мной любовью, чтобы насолить своим родителям?

Я молча уставилась на него. Потом схватила с заднего сиденья свой рюкзак, внезапно разозлившись. Уши и щеки у меня почему-то горели. Мой собственный голос, когда я ответила, показался мне чужим:

— Ну, спасибо тебе.

Сэм упорно отказывался смотреть на меня. Такое впечатление, что его крайне интересовала стена школы. Интересовала до такой степени, что он не мог взглянуть мне в глаза, обвиняя меня в том, что я его использовала. Меня захлестнула новая волна гнева.

— У тебя что, настолько хреново с самооценкой? Не можешь поверить, что кто-то захотел тебя ради тебя самого? — Я толкнула дверцу и выскочила из машины; Сэм поморщился, хотя воздух снаружи был не настолько холодный, чтобы повредить ему. — Молодец! Лучшего способа все испортить и придумать было нельзя.

Я попыталась захлопнуть дверцу, но он перегнулся через сиденье и удержал ее.

— Подожди. Грейс, подожди.

— Что?!

— Я не хочу, чтобы ты уходила вот так.

Его глаза молили меня, и никогда еще я не видела их такими печальными. Руки у него покрылись гусиной кожей, плечи еле заметно дрожали на холодном ветру. Он победил. Как бы сильно я ни злилась, мы оба знали, что может произойти, пока я буду в школе. Как же я ненавидела его, этот страх. Ненавидела.

— Прости, зря я это ляпнул, — сбивчиво заговорил Сэм, торопясь высказать все, пока я не ушла. — Ты права. Я просто не мог поверить, что в моей жизни могло случиться что-то — кто-то — настолько прекрасный. Не злись на меня, Грейс. Не злись, пожалуйста.

Я закрыла глаза и на миг от души пожалела, что он не обычный парень и я не могу гордо удалиться в праведном возмущении. Но он был тем, кем был. Он был как бабочка осенью, покорно ждущая первых заморозков. Так что я скрепя сердце проглотила собственную гордость и приоткрыла дверцу чуть шире.

— Не смей больше никогда так думать, Сэм Рот.

Когда я произнесла вслух его имя, он прикрыл глаза, так что желтые радужки на мгновение спрятались под ресницами, а потом протянул руку и коснулся моей щеки.

— Прости.

Я перехватила его руку и сжала его пальцы в своих, взглянула ему в глаза.

— А теперь представь, что испытывает Бек, зная, что ты на него злишься.

Сэм рассмеялся невеселым пристыженным смешком, напомнившим мне смех Бека во время нашего телефонного разговора ночью, и отвел глаза. Он знал, что у меня есть номер Бека.

— Мы съездим к нему. Если ты так хочешь, поедем, — сказал он, отнимая у меня руку.

Я уже развернулась было уходить, но остановилась.

— За что ты разозлился на Бека, Сэм? Почему ты так зол на него, хотя я ни разу не видела, чтобы ты злился на своих настоящих родителей?

Судя по выражению лица Сэма, этот вопрос никогда не приходил ему в голову, и ответил он не сразу.

— Потому что Бек... Бек мог не делать того, что он сделал. А мои родители не могли. Они считали меня чудовищем. Они были напуганы. Там не было расчета.

Его лицо исказилось от боли и неуверенности. Я оперлась коленом о сиденье и ласково его поцеловала. Я не знала, что ему сказать, поэтому просто поцеловала его еще раз, взяла рюкзак и вышла в пасмурный день.

Когда я оглянулась, он все еще сидел неподвижно, по-волчьи отрешенный и молчаливый. Последнее, что я увидела, были его глаза, прищуренные от ветра, и спутанные черные волосы, почему-то напомнившие мне о самой первой ночи, когда я его увидела.

Мои волосы взметнул неожиданный порыв ветра, ледяного и пронизывающего до костей.

Зима вдруг показалась совсем близкой. Я остановилась на тротуаре и закрыла глаза, пытаясь подавить невыносимое желание вернуться к Сэму. В конце концов чувство долга взяло верх, и я двинулась к школе, но не могла отделаться от мысли, что делаю ошибку.

Глава 47 Сэм 44 °F

Когда Грейс вылезла из машины, мне стало тошно. Тошно от того, что я с ней поругался, от сомнений, от холода, из-за которого я постоянно балансировал на грани между человеком и волком. Даже не просто тошно — неспокойно, тревожно. Слишком много невыясненных вопросов: Джек, Изабел, Оливия, Шелби, Бек.

У меня в голове не укладывалось, что мы с Грейс собрались встретиться с Беком. Я включил печку на полную мощность и сидел, уткнувшись головой в руль, пока от ребристого винила не заболел лоб. Печка жарила не переставая, и в салоне очень скоро стало жарко и душно, но это ощущение мне нравилось. Оно создавало иллюзию, что надо мной не висит превращение. Что я крепко держусь в собственной шкуре.

Поначалу мне казалось, что я могу просидеть вот так весь день, напевая себе под нос: «Чем жарче летнее солнце пылает, тем плотнее кожа меня облегает» в ожидании Грейс, но хватило меня всего на полчаса, и я решил, что нужно куда-нибудь съездить. Более того, я испытывал потребность сделать что-нибудь приятное для Грейс. Поэтому я решил еще раз съездить к дому Джека. Он до сих пор нигде так и не засветился, ни мертвый, ни в газетах, а его дом был единственным местом, которое пришло мне в голову в качестве отправной точки для поисков. Грейс была бы рада, увидев мои старания загладить вину.

Я оставил машину на безлюдной лесной дороге неподалеку от дома Калпеперов и наперерез двинулся через лес. Бесцветные сосны предвещали снегопад, их кроны слегка покачивались на холодном ветру, который не чувствовался здесь, под сучьями. По загривку у меня бегали колючие мурашки; сосняк насквозь пропах волком. Такое впечатление, что Джек пометил здесь каждое дерево. Самонадеянный негодяй.

Какое-то движение справа заставило меня вздрогнуть и припасть к земле. Я затаил дыхание.

Это оказался всего лишь олень. Я мельком отметил влажные глаза, длинные ноги, белый хвост, и олениха скрылась, на удивление неуклюжая в густом подлеске. Впрочем, ее присутствие в этом лесу не могло не радовать: если здесь была она, это означало, что здесь нет Джека. У меня не было никакого оружия, кроме собственных рук, а какой от них толк против нестабильного волка с адреналиновой бурей в крови.

На опушке леса перед домом я застыл, прислушиваясь к голосам, несущимся из-за деревьев. Переговаривались парень и девушка, сердито и на повышенных тонах, стоя, очевидно, где-то неподалеку от задней двери. Я прокрался к дому и по-волчьи бесшумно завернул за угол, чтобы быть к ним поближе. Мужской голос, низкий и яростный, был мне не знаком, но чутье подсказывало мне, что это Джек. Второй голос принадлежал Изабел. У меня промелькнула мысль обозначить свое присутствие, но я медлил, пытаясь разобраться, о чем спор.

— Ничего не понимаю, — кипятилась Изабел. — За что ты просишь прощения? За то, что исчез? За то, что тебя укусили? За то...

— За Хлою, — ответил парень.

Возникла пауза.

— Что значит, «за Хлою»? При чем тут моя собака? Ты знаешь, где она?

— Изабел, черт побери! Ты что, меня не слушаешь? Временами ты бываешь такая тупая! Говорю же тебе, я сам не понимаю, что делаю, когда превращаюсь.

Я зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Джек съел ее собачку.

— Ты хочешь сказать, она... ты ее... господи! Ну ты и придурок!

— Я ничего не мог с собой поделать. Я ведь тебе сказал, что со мной происходит. Не надо было ее выпускать.

— Ты хоть знаешь, сколько стоит такая собака?

— Уже рыдаю.

— Ну и что мне прикажешь сказать предкам? «Мама и папа, Джек у нас теперь оборотень, и знаете, что случилось с Хлоей? Он ее съел»?