Фредерик Молэ - Седьмая жертва

• Название: Седьмая жертва
• Автор: Фредерик Молэ
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-01157-1

«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».

В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.

38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов. Серийный убийца разработал план: семь дней — семь убийств. Жертвой каждый раз становится молодая женщина, у которой есть все: красота, любовь, материальное благополучие, карьера. Маньяк-хирург, практически не оставляющий улик, действует с невиданной жестокостью и дерзостью.

Удастся ли комиссару Сирски, пусть даже с помощью всей полицейской рати, сделать невозможное и остановить монстра? Время неумолимо истекает, а седьмой жертвой должна стать его любимая…

---

— Марк Вальберг занимается посланием убийцы, — начал отчитываться тот. — Ты же знаешь, ему необходимо сосредоточиться. Обещал прислать выводы к пяти часам. Квартиру осмотрели с пола до потолка. Ты был прав: жертву нельзя назвать аккуратной хозяйкой — вещи раскиданы по всему шкафу, нижнее белье распихано во все ящики… Тражан действительно вряд ли могла поставить тапочки так, как мы их нашли. Посмотрим, может быть, это что-нибудь даст. Месье Тражан появился почти сразу после твоего отъезда. Он в тяжелом состоянии. Я отправил его в больницу. Допрошу немного позже и утром позвоню ему на работу.

— Знаешь, проверь, пожалуйста, одну вещь, — попросил коллегу Нико. — Может быть, найдете где-нибудь, в ванной или в комнате, контактные линзы… Судя по всему, жертва их носила.

— Займусь сейчас же. Сразу позвоню.

Нико уже подъезжал к тридцать шестому дому на набережной Орфевр. Через минуту он поднимался на этаж уголовной бригады. Между этажами были натянуты сетки, на тот случай, если кому-нибудь придет в голову покончить с собой, бросившись вниз головой. На каждой площадке красовались витрины — в них внушительные собрания медалей и униформ. Корпорация уголовной бригады пользовалась ими и для размещения объявлений о начале празднования молодого вина Божоле, о рождественской вечеринке для сотрудников, о торжественном обеде ветеранов… Для поддержания духа солидарности подходил любой повод — например, похороны кого-нибудь из своих…

Нико скрылся у себя в кабинете. На мобильном было несколько пропущенных звонков от сестры. Он набрал ее номер.

— Господи, Нико! Что происходит? Алексис совершенно в невозможном состоянии, и у него в кабинете все еще сидят двое полицейских.

— Прости, Таня. Мне надо было тебе позвонить и все объяснить, но, честное слово, не было ни минуты… И кроме того, все это так странно…

— Что — все это? Не мучь меня, говори!

— Я занимаюсь серийными убийствами. А у Алексиса в компьютере конфиденциальная информация о жертвах.

Таня молчала.

— Таня, послушай! Алексис ничего не может понять, мы тоже. Очевидно, преступник решил избрать меня мишенью своих действий. Не удивлюсь, если он хочет впутать в это членов моей семьи… Необходимо просто уточнить кое-что…

— Ты не думаешь, по крайней мере, что Алексис…

— Конечно не думаю, но, кроме меня, есть и другие. Необходимо как можно быстрее выяснить, кто нами манипулирует. Я попросил установить у вас полицейский пост. Советую тебе взять отпуск за свой счет до нового распоряжения. Не води детей в школу. Какое-то время побудьте дома.

— Ты пугаешь меня, Нико. С нами никогда такого не было…

— Знаю. И мне очень жаль, поверь.

— Пообещай, что найдешь, кто это сделал!

— Теперь ты во мне сомневаешься. Разве я тебя когда-нибудь подводил?

— Ну, нет, конечно.

— Тогда дай мне несколько дней, и обещаю, я разберусь с этой историей!

— А о Дмитрии ты подумал? А мама как? Им ничто не угрожает?

Нико вздохнул. Если бы знать…

— Попроси маму переехать к тебе до воскресенья. Мне будет сложно обеспечить наблюдение, если вы находитесь в разных местах. Сильви я позвоню позже.

— Хорошо. И если нужно взять Дмитрия, то скажи…

— Спасибо. Каролин ушла?

— Почти сразу после тебя. Она не в курсе происходящего. Только поняла, что с Алексисом творится что-то странное. Думаю, она позвонит, выяснить, все ли в порядке. Что мне сказать?

— Я сам займусь этим.

— Нисколько не сомневаюсь. Ты в нее втюрился, это видно невооруженным глазом!

— Таня…

— И не отрицай. Вкус у тебя хороший. И она этого стоит. Уверена, она заметила, что ты к ней неравнодушен.

— То есть?

— Нико! Ты вел себя как подросток! Пожирал ее взглядом. Я даже подумала, что ты на нее бросишься… И если ты думаешь, что она ничего не поняла, то ошибаешься… Все совершенно ясно.

— Э-э-э…

— Не упусти свой шанс, Нико. Ладно, работай и держи меня в курсе, пожалуйста.

Таня отключилась, а он вернулся мыслями к Каролин.

11. Неуверенность

Пять утра. Все занимали свои места за столом в кабинете Нико. Александр Беккер держался высокомерно. Он обладал большими полномочиями и хотел, чтобы ни у кого в этом не осталось никаких сомнений. Офицеры судебной полиции исполняли только предписания судебного следователя и совершали лишь то, что было им предписано судебными поручениями. Как следователю, однако, ему казалось разумным предоставлять им достаточно оперативной автономии. Нико же никак не удавалось оценить необходимость этого человека, однако личные чувства не должны были мешать отношениям между полицией и правосудием. Комиссар прекрасно знал, что должен держать эмоции при себе.

— Начинаем, и без лирики, — заговорил он. — Предлагаю сначала обсудить моменты расследования, а потом установить план действий.

Все утвердительно кивнули.

— Рост, что дал опрос соседей?

— Ничегошеньки. Полный ноль. Женщина, бесспорно, сама открыла дверь убийце. Никаких следов проникновения в квартиру, никаких подозрительных шумов в доме. Никто ничего не видел и не слышал.

— Расписание передвижений мужа и четы Глюксман?

— Тражан в таком состоянии, что допрашивать его пока невозможно, — ответил Жоэль Терон. — Его доставили прямехонько в больницу, где он находится под полицейским надзором. С утра буду звонить в компанию, где он служит. Что же касается Глюксмана, он вне подозрений. Мы проверили: он действительно был в командировке. Вместе с ним целый день находились двое его коллег. Его жена занимается торговлей и брала в этот день выходной.

— А сама Валери Тражан?

— Она фармацевт, работает в фирме в режиме неполной занятости, — продолжал докладывать Терон. — По средам всегда берет выходной, и относится к этому очень серьезно: готовится к тому времени, когда у нее появятся дети…

— Что сообщил Вальберг по поводу надписи? — задал следующий вопрос Нико.

— Оба послания принадлежат одному и тому же человеку, — начал докладывать Жан-Мари Рост. — Подтверждено, что он левша. Однако существует очевидное отличие: буквы с неравномерным нажимом, линия иногда подрагивает, увеличился угол соединения.

— Объясните, — нетерпеливо потребовал Коэн.

— Почерк стал менее ровный. Когда выполнялась данная надпись, ее автор волновался или был возбужден.

— Пусть Вальберг проведет сравнительный анализ почерка преступника и доктора Перрена, — приказал Нико.

— Отличное предложение! — заметил Мишель Коэн.

— Я займусь этим, — подтвердил Рост.

— Что дал осмотр квартиры Тражан?

— Ничего, — грустно подытожил Рост. — Могу только еще раз подтвердить, что Валери Тражан была скорее натурой неорганизованной и тапочки, как ты заметил, наверняка поставил убийца. Они в лаборатории, так же как ее одежда и обувь. И никаких следов контактных линз я не нашел.

— Это невозможно. Ты все внимательно осмотрел? — тотчас же уточнил Нико.

— Все закоулки. Я понял, что это важно. И Флоранс Глюксман говорит, что у Валери Тражан со зрением было все в порядке.

— Странно… Профессор Вилар нашла контактную линзу в левом глазу жертвы, но в правом ее нет…

— Я могу ответить на этот вопрос, — вмешался Кривен. — В мешке пылесоса, который передал в лабораторию Видаль, была найдена контактная линза. Он звонил за пять минут до нашего собрания. В лаборатории сравнивают два экземпляра и генетический материал, содержащийся на обеих линзах.

— Наиболее вероятным объяснением будет то, что Валери Тражан потеряла линзу во время нападения на нее, — подытожил Нико. — Но почему у нее дома не было найдено сменных линз и почему ее подруга утверждает, что зрение у Тражан было прекрасное? Этот вопрос надо задать мужу. К тому же на груди у жертвы была найдена прядка светлых волос, положенная как бы специально для нас. Она находится на экспертизе в научно-исследовательском отделе. Что же касается темных волос, найденных на лезвии кинжала, которым пользовался преступник при убийстве Хлоэ Барт, то первые результаты будут сегодня утром. Кровь же, которой пользовался убийца, когда писал свои послания, судя по всему, принадлежит жертвам, однако и это необходимо проверить.

Нико замолчал, и в кабинете воцарилась тишина. Нико не хотел ни брать на себя ведение собрания, что было делом либо его непосредственного начальника, либо судебного следователя, ни выступать на нем единственным докладчиком.

— А есть ли какая-нибудь новая информация относительно веревок и вязания морских узлов? — поинтересовался Александр Беккер, желая показать, что знаком с содержанием дела.

— Веревка та же, что и в двух первых случаях, — ответил Нико, — «Любовные узлы», а попросту восьмерки, вязал левша. Терон, можем ли мы произвести сравнение с третьим делом?