Николай Симонов - Миллениум

• Название: Миллениум
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Кн. 3 "Миллениум" содержит заключительные главы романа и Эпилог, из которых читатель узнает о том, как московский журналист Дмитрий Павлов возвратится в XX век, а его родной брат-близнец станет свидетелем событий 3798 года — последней даты, упомянутой великим Нострадамусом. Параллельно развивается сюжет о судьбе прототипа главного героя и его жены Елены Сергеевны, с которых программист Геннадий Галыгин списал исходные данные, преобразованные программой "ЭП-Мастер" в художественные образы нового Мастера и Маргариты.

---

— Давай распишемся? — предложил он, чтобы поставить в вопросе об отце Дмитрия Дмитриевича Павлова последнюю юридическую закорючку.

— Ты это серьезно? — спросила она, не веря своим ушам.

— Давай поживем вместе, хотя бы пару месяцев, а там ты уже сама решишь, подхожу я тебе, с учетом судимости, или нет, — выдвинул он компромиссный вариант.

Их разговор продолжался еще часа полтора. Они обсудили, кажется, все, включая вопрос о его временном трудоустройстве в городе Смоленске и их будущем переезде в Москву. Ошеломляющей новостью стало для него то, что, оказывается, в начале июня 1978 года Галину Павловну и девчат, которых он приютил в спортзале средней школы на улице Красина, вызывали на беседу в прокуратуру. Следователь по фамилии Мурадов дотошно выспрашивал их: не заметили ли они чего-нибудь необычного в его поведении, не было ли с его стороны сексуальных домогательств и так далее. С Леной Водонаевой во время беседы случился обморок, а Нине Петровой пришлось, сгорая от стыда, объясняться по поводу недавнего аборта и доказывать, что он (Павлов) здесь не причем. Потом девчата узнали от Галины Павловны, что он (Павлов) пропал без вести, и очень расстроились.

За полтора часа до прибытия на станцию Смоленск Центральный Галина Павловна отправилась в свой плацкартный вагон и вернулась обратно вместе с сыном Дим Димычем, который не сном, ни духом не предполагал, что его родной отец едет с ним в одном поезде. А дальше все было, как в индийском кино: счастливые слезы, объяснения в любви, объятья и поцелуи. Недаром говорят, что жизнь — лучший режиссер, постановщик и сценарист, чем самый гениальный художник.

В половине девятого вечера, 3 августа 1990 года, в день пророка Изекиля, они втроем вышли из вагона пассажирского поезда "Минск-Москва" и ступили на перрон железнодорожного вокзала старинного русского города Смоленска, на гербе которого изображены мортира и, сидящая на ней, райская птица Гамаюн.

В первую же ночь пребывания на новом месте Павлову приснилось продолжение сна, в котором он прожил жизнь человека-дельфина по имени Пик-вик из племени глобицефалов. Он не выдержал и рассказал об этом Галине Павловне. Его будущая супруга отреагировала на его рассказ совершенно спокойно, не усмотрев в этом ничего противоестественного:

— Дельфины, они такие забавные и смышленые зверушки… Мне отец рассказывал, как дельфин плавал за катером, игрался и случайно порезался винтом. После чего, сам приплыл на санаторский пляж и лег на берегу, и даже позволил медсестре зашить себе рану и остановить кровь (а когда она зашивала жалобно скулил) и потом пролежал часа три, а люди кто был на пляже, поливали его водичкой и зонтик над ним поставили. Вот так он полежал-полежал и потом уплыл в море.

IV

Лучшее время для прогулки по коралловому саду — ранние утренние часы, когда еще не взошло Желтое солнце, и поверхность океана гладка, как зеркало. В прекрасном коралловом саду, расположенном в заповедной Золотой лагуне росло великое множество разноцветных мягких кораллов. Некоторые из них напоминали цветную капусту или гроздья древних морских раковин, другие — причудливые кружева, фестоны, цветы, деревья — сначала смутные, видимые как бы в нежном зеленом флере, потом расцвечивающиеся в самые роскошные, вместе с тем мягкие цвета. Здесь можно было встретить великое множество коралловых рыб (рыбу-ласточку, рыбу-фузилер, рыбу-лев), окуней, черепах, колючих морских ежей и осьминогов. Охота на эту живность не возбранялась, но большинство посетителей Золотой лагуны старались сдерживать свой аппетит. Дело в том, что, пожалуй, кроме зеленых черепах и устриц, все прочие местные обитатели отличались весьма ядовитым и колючим характером.

В устье пролива, соединяющего океан с Золотой лагуной, Пик-вика и Юлию ожидало сильное разочарование. Выплывший навстречу им длинноклювый дельфин со значком службы безопасности на спинном плавнике, представившись сержантом Цвиком, объявил им, что со вчерашнего дня проход в Золотую лагуну совершается исключительно по специальным пропускам. На вопрос Пик-вика о причинах запрета длинноклювый страж порядка сердито протрещал:

— Не велено, и все, точка.

— Зря ты так. Я ведь тоже военный. Пограничник. Нахожусь с увольнительной. Семь дней пробыл на дальнем кордоне без сна и отдыха, без нормальной пищи и без бабы, — обиделся Пик-вик.

— Извини, брателло, но свободный проход в лагуну временно запрещен. Это — приказ, — уже более миролюбиво просвистел сержант, с интересом поглядывая на Юлию.

— А если мы перепрыгнем через рельеф с южной стороны атолла? Там ведь, наверное, охрана не выставлена? — деловито осведомился у него Пик-вик.

В этот момент к сержанту приблизилась Юлия и игриво ткнула его в бок своей лобастой головой. Сержант от смущения зарделся всем брюхом и тихонько свистнул:

— В этом секторе охрана не выставлена. Прыгайте. Но в Голубую щель советую не заглядывать. Там зафиксировано какое-то странное свечение, а также затухание и поглощение ультразвука.

Голубой щелью назывался кратер подводного вулкана — самое глубокое место в Золотой лагуне. Когда-то это была просто "дыра", но после того, как там стали тусоваться дельфины-гомосексуалисты, народ придумал более подходящий топоним. Пик-вик не удержался, чтобы не сострить насчет симпозиума инопланетян нетрадиционной сексуальной ориентации, и, взмахнув на прощание хвостовым плавником, поплыл обратно. Его подруга, покрутившись с минуту в нерешительности, последовала за ним.

Добравшись до южной оконечности атолла, Пик-вик и Юлия набрали скорость и выпрыгнули высоко в воздух, чтобы определиться с местом, куда они будут заныривать. Затем они легко преодолели рельеф, отделяющий Золотую лагуну от моря, и с наслаждением погрузились в ее теплые и прозрачные воды. Там, куда они нырнули, было довольно просторно, — почти, как в море: обрывистый склон рифа уходил вниз так глубоко, что даже дна не просматривалось. Но ближе к центру начиналось мелководье. Там доминировали силуэты зонтикообразных мадрепор и тарелкообразных турбинарий. Ближе к поверхности подходили дерновинки светло-зеленых ксений и огромных желтых актиний.

О месте поселения гигантских устриц Пик-вик узнал от своего напарника Цви-лая, который любил посещать Золотую лагуну для молитвенного уединения и благочестивого созерцания. Порывшись в своей памяти, Пик-вик мгновенно визуализировал нужную карту местности со всеми ее характерными приметами, и попросил Юлию хорошенько продышаться. Им предстояло нырять в узкий туннель, который должен был привести их в труднодоступный Красный атолл, расположенный внутри заповедной лагуны. Проплывая через расщелины громадных валунов, усеянных темными гроздьями мидий, они не упустили случая поиздеваться над черноперой акулой, оторвав у нее хвост и плавники. Стеная и рыдая, акула вырвалась из зубов своих мучителей, и тут же стала легкой добычей гигантского осьминога, который затащил ее в свою пещеру.

Перед тем, как войти в подводный тоннель, Пик-вик и Юлия просканировали его своими локаторами. Им ведь предстояло плыть в кромешной тьме, полагаясь на "картинки" поверхности туннеля, появляющиеся на сетчатке их глаз после обработки височными долями коры головного мозга отраженных ультразвуковых волн. К слову сказать, звуковые волны дельфины посылают точно направленно. Жировая подушка на челюстных и межчелюстных костях и вогнутая передняя поверхность черепа действуют у них, как звуковая линза и рефлектор: они концентрируют сигналы, генерируемые воздушными мешками, и в виде звукового пучка направляют их на определенный объект.

Юлия с удовлетворением заметила в тоннеле два воздушных мешка, где она могла бы пополнить запасы воздуха. Пик-вик попросил ее не рисковать, так как вместо воздуха в мешках вполне мог скопиться метан или, что еще хуже, — "веселящий газ", то есть закись азота. Чувствуя ее неуверенность, он предложил прицепить к нему на хвостовой плавник пучок ночесветок — светящихся в темноте водорослей, которые для нее стали бы визуальным ориентиром.

По человеческим меркам Пик-вик и Юлия пробыли в подводном тоннеле совсем недолго — около четверти часа. Вынырнув на поверхность, Пик-вик и Юлия отдышались, а затем обменялись своими впечатлениями о подземном царстве.

— Какой ужас! Холод, мрак, слизь! Я от страха чуть не описалась, — честно призналась Юлия.

— Представь себе, что когда-то землей правила темная ночь, которую совсем ненадолго сменял светлый день, — просвистел Пик-вик, вспомнив рассказы стариков.

— Да, я что-то про это слышала. Но в настоящий момент я хочу кушать! — протрещала Юлия, переведя разговор на более актуальную тему.

В небольшой лагуне Красного атолла Пик-вик был впервые, и место поселения гигантских устриц нашел не сразу, а только после пятого погружения. Еще десять лет тому назад этот вид головоногих моллюсков встречался на любых глубинах, во всех широтах и на всех грунтах; но потом на них напал какой-то мор, вероятно, из-за резких колебаний температуры воды или какой-то болезни. В Красном атолле, практически отрезанном от океана, температура воды была постоянной, и, наверное, по этой причине моллюски чувствовали себя там комфортно.