Николай Симонов - Солнцеворот

• Название: Солнцеворот
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Кн.2 "Солнцеворот" повествует о том, как московский журналист Дмитрий Павлов вместе со своим Наставником из параллельного мира попадают в неведомые геологические и исторические времена, когда озеро Байкал соединялось проливом с Тихим океаном, а Уральские горы были выше Гималаев. Человеческая цивилизация, в которой они очутились, приблизительно, соответствует бронзовому веку, подобному микенской и гомеровской Греции. Главного героя ждут опасные приключения, военные подвиги, а также любовь и предательство. Параллельно развивается сюжетная линия о программисте Геннадии Галыгине, влюбленном в Елену Сергеевну Павлову — жену прототипа главного героя, которая догадывается о том, что ее муж скрывает какую-то тайну.

---

Рико и Люк бросили свои спортивные занятия, прибежали к Павлову и забрались к нему на колени. Сара Гудвин начала хныкать, упрекая Павлова в том, что он уделяет своим братьям больше внимания, чем ей, тогда как она любит его больше всех на свете.

— И я тоже люблю тебя, Сара, — пытался успокоить ее Павлов.

— И я стану когда-нибудь твоей женой? — обрадовалась Сара.

— Тебе, что, уже замуж захотелось? — изумился Павлов.

— Теку, как сучка. Уже невтерпеж! — простодушно призналась Сара.

— Раньше, чем тебе не исполнится 14 лет, думать об этом не смей! Понятно?! — грозно предупредил ее Павлов.

Сара Гудвин обиженно зашмыгала носом и посадила к себе на колени Рико, заметив, что Павлову неудобно держать на себе двух упитанных пацанов, растолстевших от орландской каши и блинов с медом. Так они и сидели, с любопытством наблюдая за начавшимся театральным действом, пытаясь разгадать его смысл. Никто Павлова о предстоящем, родовом или племенном, празднике не предупреждал, а Сара Гудвин не ведала об этом и подавно.

Из ворот приюта вышла Лаванда в нарядном сарафане с деревянным подносом в руках. На подносе был круглый хлеб из желудевой муки и глиняная солонка. Следом за ней появился красный от смущения 25-летний Юлий, старший сын Дорофея и Глафиры, по прозвищу Бортник. Двойнику Павлова Сороке он приходился троюродным братом. Его главной обязанностью в приюте был уход за пчелами и все, что с пчеловодством связано: изготовление ульев и восковых свечей, приготовление разных напитков на основе меда: алкогольных для взрослых и безалкогольных — для детей, и так далее. Юлий все время был чем-то занят, и Павлов с ним общался очень редко. У Дорофея и Глафиры было еще два взрослых женатых сына и дочь-подросток по имени Синица, с которой очень крепко дружила его Сара Гудвин.

Павлов был в курсе, что жена Юлия по прозвищу Гусыня по весне умерла от простуды, оставив ему трех малолетних детей. По достоверным сведениям Гарегина, Лаванда и Глафира пытались просватать за Юлия какую-нибудь вдову или разведенную женщину, но пока безуспешно. Возможно, что на этот раз им это удалось, и Павлова разбирало любопытство, на ком же Юлия женят: на Дуне Вертихвостке из рода Красной Лисицы или на Любаве Косоглазой из рода Куницы? Вскоре его любопытство было удовлетворено, но то, что он увидел, повергло его в крайнее изумление, а в глубине души его зашевелилась ревность: во главе свадебной процессии, идущей в направлении приюта Белохвостого Оленя, он увидел Нару и Березку.

То, что невестой является Березка, было понятно без дополнительных разъяснений. На ней был наряд "девственной невесты", сшитый из тончайшей бересты. Рядом с Березкой шла Нара, одетая в халат из тонкой оленьей кожи, украшенный собольим мехом. Их сопровождали сородичи, одетые в праздничные одежды, в количестве шести человек: три юноши и три девушки. У девушек в руках были полевые цветы, а юноши несли на себе тюки, в которых, вероятно, находилось приданое невесты и подарки родственникам ее будущего мужа.

Приблизившись к Лаванде и Юлию, Нара и Березка низко поклонились. Юлий предложил Наре и Березке отведать хлеба-соли. После этого он взял Нару за руку, и они троекратно поцеловались. То же самое Юлий повторил с Березкой. Затем Юлий и Нара взяли Березку за руки, и повели ее к скамейке, на которой расположился Павлов и его семейство. Опережая их, к скамейке направились Макар, Демьян и Савелий и окружили ее рыболовной сетью. Павлов понял, что происходит что-то серьезное, попросил Люка слезть с его колен и встал, не зная, что и подумать.

— По сердцу ли тебе девушка, которую мы к тебе привели? — с неожиданным вопросом обратился к нему Юлий.

— Конечно, по сердцу, — ответил Павлов, полагая, что это делается для того, чтобы узнать у него, как авторитетного сородича Юлия, его личное мнение по поводу Березки.

— Так бери ее себе! Пусть она будет тебе любимой женой, твоим братьям — старшей сестрой, а твоей приемной дочери Саре — доброй мачехой! — с этими словами Юлий слегка подтолкнул Березку в спину, и она, пройдя через открывшийся проход в сети, бросилась к Павлову на шею, плача от радости.

И тут-то до него дошло, почему Фиалка (жена Гарегина) и Муза (жена Корнея) затеяли в его хижине генеральную уборку, а самого его попросили посидеть у ворот приюта на лавочке и понаблюдать за братьями Рико и Люком, которые "совсем от рук отбились". Присутствие на церемонии "встречи невесты" Юлия имело еще более простое объяснение: Юлий (вдовец) и Нара (вдова) объявляли о своей помолвке. Из этого следовало, что Юлий становился для Березки отчимом. У орландов не существовало шаблонов, по которым они проводили свои торжественные церемонии, — все зависело от конкретных условий и обстоятельств, примеряясь к которым старшие женщины родов каждый раз придумывали новый сценарий.

Под веселую песню о незадачливом рыболове, которого съела пойманная им рыба, Павлов и Березка отправились в приют Белохвостого Оленя в хижину, где Павлов еще совсем недавно, душа в душу, жил со своей Медвяной Росой. Их осыпали цветами и кричали: "Тили-тили тесто жених и невеста"! Когда Лаванда, открыв дверь, впустила их в помещение, Павлов глазам своим не поверил: настолько изменилась вся обстановка. На полу лежали медвежьи шкуры, а на кровати — пуховая перина, застеленная тонким льняным полотном. В каждом углу стояла высокая глиняная ваза с ветками пихты и можжевельника. На низеньком обеденном столике было расставлено разное угощение, а под столик был задвинут деревянный таз с водой.

— Желаю счастья! — крикнула Нара, когда Лаванда затворила за молодыми дверь.

— Есть хочешь? — спросил Павлов Березку, не зная, как начать с ней общаться в столь пикантной ситуации.

— Не хочу. Помоги мне лучше снять этот наряд. Мне в нем холодно, — попросила его Березка.

Снять с Березки "свадебное платье" оказалось делом не простым, так как некоторые его фрагменты были к ней просто приклеены.

— Кто же тебя так разодел? — поинтересовался Павлов, сдирая с ее спины большой лоскут бересты.

— Ай, больно! — отвечала Березка, пытаясь в это время отстегнуть юбку.

— И замуж за меня тебя, наверное, силком идти заставили, — съязвил Павлов и тут же нарвался на конфликт.

— Как тебе не стыдно?! Я по тебе, можно сказать, со дня нашей первой встречи сохну, а ты издеваешься! — возмутилась Березка, отстегнув, наконец, от пояса свою юбку. Юбка свалилась, и Павлову осталось только развязать узел, скрепляющий пояс. На поясе держались колготки из тончайшей бересты. Он и прежде уже видел Березку обнаженной, хотя и не в полный рост, а по пояс. Это было полтора месяца назад на стоянке Белохвостого Оленя. Он еще тогда подумал, что юная Березка линиями своего тела больше похожа на женщину, чем ее старшая сестра Урсула-воительница.

— Не смей при мне думать о моей сестре! — неожиданно заявила Березка и, шутя, дернула его за ухо.

— Как ты догадалась? — изумился Павлов, чувствуя, как к его лицу прихлынула кровь.

— По губам. Ты беззвучно прошептал: "Урсула", — сообщила наблюдательная Березка, таким образом, поставив его перед фактом, что перед ней ему, вряд ли, удастся что-нибудь утаить.

Освободившись от свадебного наряда, Березка выдвинула из-под обеденного столика деревянный таз с водой и, встав в него ногами, попросила Павлова промыть ей те участки кожного покрова, на которых остались следы клея. Вода в тазу оказалась очень теплой, и Павлов получил еще одно наглядное доказательство организаторских способностей Лаванды.

— Так кто же все-таки тебя так разодел? — повторил свой вопрос Павлов.

— Двоюродные сестры. Они же и татуировку замужней женщины мне сделали. Нравится? — спросила Березка, повернувшись к нему лицом.

— Тебе, наверное, было очень больно? — посочувствовал Павлов и даже поцеловал ее венерин холм, на который очень искусно был нанесен узор из цветов и листьев.

— Больно, конечно. Но это ведь делается не в один день, а постепенно. Можно привыкнуть, — раскрыла Березка один из секретов приготовления юной орландской невесты к замужеству.

После омовения Березка забралась на перину и развязала принесенный с собой узелок. В узелке были разные золотые украшения: кольца, сережки, браслеты. И не только. Среди этих безделушек Павлов с удивлением увидел свой компас и коробок спичек. Эти предметы он забыл в своем комбинезоне, который Нара во время их пребывания на стоянке Белохвостого Оленя поручила Березке прополоскать в реке.

— Вот, это — твое, — сказала Березка и протянула ему компас и спички.

— Спасибо тебе, милая Березка! Такого я точно от тебя не ожидал! — расчувствовался Павлов.

— А теперь я жду подарок от тебя, — тихо сказала Березка и, покраснев, опустила голову.

— Какой подарок? — не понял Павлов.

— Подари мне братика!…