Элизабет Хойт - Влюбиться в дьявола

• Название: Влюбиться в дьявола
• Автор: Элизабет Хойт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-31168-0

Долгие годы в Лондоне считали, что Рено Сент-Обен, наследник графского титула, убит индейцами в далеком Новом Свете. Но вот он вернулся в отчий дом.

Все вокруг видят в нем только грубого дикаря, забывшего в плену о своем происхождении и воспитании. Все — кроме прелестной юной Беатрисы Корнинг, с детских лет влюбленной в портрет Рено, на котором он был изображен совсем еще мальчиком.

Она готова помочь ему снова найти себя и занять достойное место в высшем обществе. Она сделает все ради любви…

OCR: Dinny; Spellcheck: Elisa

---

— Давайте поженимся, — вдруг вырвалось у Беатрисы. Сострадание и жалость переполняли ее. — Джереми, дорогой, почему бы нам действительно не пожениться? Купим небольшой домик и поселимся там — вы и я. Обойдемся без многочисленной прислуги. Повар, горничная и лакей, дворецкий нам не нужен, очень надоедливая особа. По-моему, чудесно, не правда ли?

— Еще бы, но боюсь, дорогая Беа, что ничего из этого не получится. Дело в том, что я давно хочу жениться на черноволосой зеленоглазой девушке.

— Вы хотите разбить мне сердце ради зеленоглазой леди, которую еще не знаете? — рассмеялась его шутке Беатриса. — Никогда не думала, сэр, что вы совсем меня не цените.

— Вы для меня дороже всех ангелов, дорогая Беа, — усмехнулся Джереми. — Каждый из нас любит мечтать. Знаете, о чем я мечтаю? Вы выйдете замуж за достойного человека, у вас будет много детей, и вы будете жить долго и счастливо.

Беатриса низко наклонила голову, чтобы скрыть радость, вспыхнувшую в ее сердце. Да, она тоже мечтала о семье и детях, но когда она захотела представить себе, каким будет отец ее детей, то перед глазами возник образ виконта Хоупа.

— Вы не расскажете, что было дальше, когда вы добрались до лагеря Састаретци?

Когда лорд Хоуп решил кое-что приобрести для себя в фешенебельных магазинах на Бонд-стрит, чтобы произвести на балу у тети соответствующее впечатление, Беатриса тоже поехала вместе с ним. Ей хотелось узнать, что произошло с ним дальше.

— А я уже считал, что вы и думать забыли об этом, — заметил он.

Целая неделя миновала с того дня, когда он начал рассказывать ей, как его захватили в плен индейцы. В последние дни она почти не видела его. Хоуп все время был занят: то он о чем-то советовался со своей тетей, то таинственным образом исчезал неизвестно куда. Он уходил из Бланшар-Хауса раньше, чем Беатриса садилась завтракать, а возвращался уже после обеда или совсем поздно вечером. С одной стороны, ей нравилось такое положение: Хоуп и дядя Реджи почти не видели друг друга, но, с другой стороны, она скучала без Хоупа, ей не хватало его остроумных или язвительных замечаний.

— Нет, — тихо сказала она, — разве можно такое забыть? Никогда в жизни не слышала более страшной истории.

— Странно. Зачем вам просить меня вспоминать те ужасы, которые я хочу забыть? К чему вам лишние переживания?

— Я хочу знать, — промолвила она.

Беатриса растерялась. Она действительно не могла объяснить, зачем ей это нужно. Она хотела знать, через какие испытания ему пришлось пройти, но не из-за праздного любопытства. Он вопросительно взглянул на нее:

— Я не понимаю вас.

— Я сама не понимаю, — призналась она с улыбкой. Хоуп то ли пробухтел что-то, то ли хохотнул в ответ.

Она с недоумением взглянула на него, но его лицо уже успело принять обычное суровое выражение.

— Когда мы пришли в лагерь индейцев, Састаретци раскрасил мое лицо в черный цвет, символ смерти. Он хотел сказать, что я должен умереть. Он набросил петлю на мою шею и потащил за веревку. Время от времени он издавал воинственный клич, тем самым, давая понять своим соплеменникам, что привел домой пленника.

— Как это ужасно! — Беатриса поежилась.

— Да, пленником быть тяжело. Своим криком Састаретци хотел еще сильнее запугать меня, он хотел прогнать меня перед жителями деревни.

Хоуп умолк и остановился. Перед ними была огромная грязная лужа во всю ширину улицы. Беатриса не успела моргнуть глазом, как он подхватил ее, словно перышко и без всяких усилий понес на руках.

— Милорд?! — возмутилась она.

Хоуп выбрался из грязи на чистое место, но на землю ее не опускал. Он слегка нагнулся и заглянул ей в глаза.

— Что? — не без иронии спросил он.

Она дышала часто и прерывисто, видя перед собой поблескивающие темные глаза и чувствуя, как крепко обнимают ее тело мужские руки.

— Сию минуту поставьте меня на землю, — прошипела она. — На нас ведь смотрит вся улица.

На них действительно смотрели, причем во все глаза. Дамы хихикали, прикрывая лицо руками. Мимо проехала повозка. Кучер, вытянув шею, то и дело оглядывался на них.

— Ну и что? — с безразличным видом спросил Хоуп.

— Лорд Хоуп, прошу вас.

Он, нисколько не торопясь, опустил ее на землю. Какое сумасбродство! Без всякого повода?! Неужели ему хочется, чтобы его считали сумасшедшим?

Беатриса смущенно кашлянула и, немного придя в себя, спросила:

— Что означает «прогнать перед жителями деревни»?

— Так индейцы обычно встречают захваченных пленников. Жестокий и дикий ритуал. — Хоуп предложил ей руку. Не желая его оттолкнуть от себя, она оперлась на нее. — Пленники должны пройти или пробежать между выстроившимися в два ряда жителями деревни.

— Не вижу, что тут плохого. Он усмехнулся:

— Дело в том, что они при этом бьют его, пинают ногами. Кто послабее, кидает в него палки и камни.

— А-а… — смутилась Беатриса. — А что потом, когда пленник пройдет строй индейцев до конца?

— Это зависит от его возраста. Если он еще молод, почти ребенок, то ему оставляют жизнь, и он становится членом племени.

— А если пленник — взрослый мужчина?

— Чаще всего его подвергают пыткам, а затем убивают.

У Беатрисы перехватило дыхание. Его голос звучал спокойно и буднично, будто в его словах не было ничего страшного.

— Вас… — Нет, она все-таки должна знать, что было с ним дальше, для того чтобы понять, почему он так сильно изменился. Ей надо было представить себя на его месте, влезть в его шкуру. — Вас подвергли… — Не договорив, она умолкла.

— Нет, в тот день меня не пытали. — У него желваки заходили на скулах.

На ее глаза навернулись слезы, но она сумела сдержаться. Нет, только не это. Нельзя было представить, чтобы столь благородного человека подвергли истязаниям. Какое унижение! Она чувствовала, что ему не удалось избежать страданий, но сейчас она не была готова к тому, чтобы услышать его собственное признание, — это было выше ее сил.

— Что же случилось дальше? — тихо, со страхом спросила она.

— Спасение благодаря вмешательству Гахо, — ответил он.

— Кто такой Гахо? И как он спас вас?

— Гахо — это она.

Беатриса застыла на месте, не обращая внимания на недовольное брюзжание прохожих, вынужденных обходить ее и Хоупа.

— Вас спасла женщина-индианка?

Он широко улыбнулся. Морщинистые лучики побежали от краев глаз, и тут же возникло впечатление, что птицы на татуировке замахали крыльями.

— Да, меня избавила от мучений индианка, пользовавшаяся у своих соплеменников большим влиянием и властью. У нее было больше мехов, посуды, рабов, чем у любого другого жителя деревни. Ее можно было назвать принцессой, чтобы лучше понять ту роль, которую она играла в своем племени.

— Гм… — недовольно буркнула Беатриса и устремилась вперед. Однако она не могла удержаться и не задать мучивший ее вопрос. — Она была красивой?

— Очень, — прошептал он ей на ухо. В его глазах прыгали веселые дразнящие искорки. — Особенно для своего возраста — ей было около шестидесяти.

— О-о! — Она надменно вздернула нос кверху, но на душе сразу стало легче. — И как же она спасла вас?

— Састаретци пользовался дурной репутацией среди соплеменников. Год назад он убил одного из любимых рабов Гахо. Будучи мудрой женщиной, она выжидала удобного момента, чтобы потребовать возмещения убытка. Взамен убитого раба она отняла у Састаретци меня. Он послушно выполнил ее требование.

— И что вы делали у нее?

— Как вы думаете, мисс Корнинг? Наследник графского титула, капитан армии его королевского величества оказался в рабстве у старой индианки. Какая удивительная и страшная метаморфоза, не правда ли? Быть низведенным до самого низкого положения, которое занимали рабы в лагере индейцев.

Он остановился прямо посреди улицы. Внешне он выглядел аристократом, но все прохожие, видевшие жесткое и суровое выражение его лица, не желая связываться, молча обходили его стороной.

Беатриса тоже испугалась. И будь у нее хоть на капельку меньше смелости, она пустилась бы наутек. Но она стояла и не отводила глаз от его лица, хотя его темные глаза горели как угли.

— Вы сердитесь. Мне неприятно слышать о тех унижениях, которые вы перенесли.

Он склонился над ней, огромный, страшный:

— Тогда зачем с таким упорством вы расспрашиваете меня?

— Потому что мне нужно знать, — торопливо заговорила она. — Все, что с вами происходило, все, что вам пришлось пережить, для меня крайне важно. Я хочу понять, почему вы стали таким, и куда подевался прежний лорд Хоуп.

— Но ради чего? — В его блестящих глазах мелькнуло смущение. — Скажите, зачем вам это нужно?

— Я не знаю, — прошептала она. Разве она могла признаться в том, что он ей небезразличен? В этом она боялась признаться даже себе самой.