Максим Окулов - По лезвию ножа, или в погоне за истиной

• Название: По лезвию ножа, или в погоне за истиной
• Автор: Максим Окулов
• Издательство: "Яуза-пресс", "Эксмо", "Лепта Книга"
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 5-903339-13-1

Неприятности навалились на Дениса в один злополучный вечер накануне Нового года, когда его пригласили на встречу выпускников института. И тут выясняется, что лучший друг, директор банка, женат на его давней возлюбленной. После шумной вечеринки бывшие однокурсники ссорятся, а потом банкира находят мертвым на пороге казино… Денис оказывается в ловушке — он главный подозреваемый, на него начинается охота: сатанисты, мафия, киллер — все хотят свести с ним счеты. Но нет худа без добра…

---

Я вышел на улицу и встал перед бывшим учителем. Пауза затянулась: мы молча смотрели друг на друга, первым не выдержал Варгот:

— Ну здравствуй, брат Зергос, как поживаешь?

— Я не собака, Варгот, у меня есть имя — Николай, так что оставь клички для козлов! И прибереги любезности для другого случая. Делай то, ради чего пришел, — Варгот не был готов к подобному разговору. Он молча развернулся и бросил сквозь зубы:

— Иди за мной!

Новенький Opel Astra не торопясь ехал в сторону от Москвы. Минут через 15 машина остановилась перед высоким забором, за которым виднелась лишь крыша добротного дома. Варгот просигналил, и ворота вскоре открылись: хмурый мужчина лет 50 впустил их внутрь. Варгот вышел из машины, обменялся несколькими словами с хозяином дома и, подойдя к машине, открыл дверь с моей стороны:

— Выходи.

Я молча повиновался. Варгот и хозяин дома начали меня избивать. Я не знаю, сколько это продолжалось, но в результате все тело мое болело нестерпимо. Глаза опухли и практически ничего не видели, а дышать я мог только ртом. Затем меня куда-то поволокли. Мое тело водрузили на что-то твердое и плоское, руки развели в стороны и привязали, а затем начали срывать верхнюю одежду. Раздев до гола по пояс, мои мучители сделали перерыв. Все это время я усиленно молился. Было очень страшно: больше всего пугала полная неизвестность. Наконец я услышал чтение характерных заклинаний и острая жгучая боль пронзила мою грудь. Я не выдержал и закричал, тогда мой рот заткнули кляпом. Дышать стало практически невозможно. Боль в груди переместилась к животу. Я догадался: на моем теле вырезали ритуальные знаки. Наконец, пытка закончилась. Отвязав руки, меня поволокли по лестнице вниз и втолкнули в какое-то помещение, за спиной лязгнула металлическая дверь. Стихли все звуки, пахло сыростью подвала, было абсолютно темно. С трудом я поднялся и встал на колени.

— Вот, Коля, это и есть твоя Гефсимания, — прошептал я разбитыми губами. — Господи, прости меня за это сравнение! Ты, безгрешный и безвинный, брал на Себя огромную ношу там, в Гефсиманском саду, я же по своим грехам получаю то, что заслужил. Но, Господи! Как же тяжело и страшно! Как больно! Помоги мне! Я взываю к Отцу Небесному: да исполнится воля Твоя!

Неожиданно сверху начал струиться странный свет. Казалось, что он был материальным, плотным, так что его можно было пощупать. В сыром затхлом подвале распространилось дивное благоухание. Свет был яркий, но я не видел даже очертаний стен подвала. Казалось, что кроме меня здесь был только свет — и ничего более. Постепенно сияние начало рассеиваться, истончаться подобно туману, и передо мной чудесным образом предстала фигура старца в богатом торжественном одеянии. Я уже несколько раз встречал этого человека за время своего служения сатане. Обычно он препятствовал моим злым делам. Последний раз это было совсем недавно, когда я пытался найти того парня в Олимпийской деревне в Москве.

— Здравствуй Николенька! — голос старца был мягким и ласковым. Николенька — так называла меня бабушка в детстве. Неожиданно из глаз моих хлынули слезы. Дедушка подошел ближе, сел прямо на пол и положил мою голову к себе на грудь. Ладонь незнакомца ласково гладила мою голову, пока я не успокоился. — Тяжело тебе?

— Больно. Все тело болит, сильно!

— Сейчас мы тебе поможем, — старец достал откуда-то пузырек с благоухающим маслом и стал пальцем помазывать мне больные места. Как только он коснулся глаз, я увидел, что нахожусь в грязном подвале, заставленном наполовину картонными коробками. Постепенно боль уходила, а раны затягивались прямо на глазах. Незнакомец убрал флакончик и ласково посмотрел на меня: — Лучше теперь?

— Да, совсем не болит. Простите, а кто вы?

— Так мы же с тобой встречались, Коля. Или забыл?

— Как же не помнить, — от стыда я отвел взгляд, — простите меня, дедушка, я ругался на вас, простите…

— Пустое, Николенька, пустое. Ты уже во всем покаялся. Господь тебя простил, так как же я могу не простить? — незнакомец изумился совершенно искренне.

— Как вас зовут?

— А я думал, ты меня знаешь. Ты же мне молился совсем недавно. Не помнишь?

— Так… вы… Святитель Николай?!

— Да, Николенька, твой тезка и твой небесный покровитель. Бабушка крестила тебя в мою честь. Я же тебе говорил раньше. Думал, ты догадаешься.

— Да как же это… — моему изумлению не было предела. — И вы мне помогли?! После всего того, что я вам говорил и вообще делал?!

— Да какая разница, Николай, — сказал старец серьезно. — Тебе было плохо, ты шел ко Господу, как я мог тебе не помочь, когда ты ко мне обратился? Забудь об этом. У меня к тебе другой разговор.

— Слушаю, отче.

— Господь услышал твои молитвы, и Он ждет тебя. Ты на самом деле готов? Еще не поздно все изменить, для этого я и пришел к тебе.

— Да, отче, я готов. Я был искренен сегодня утром, когда молился Богу. И прошу лишь об одном: страшно мне, пусть Господь мне поможет! Но я не хочу сейчас ничего более, чем встретиться с Ним. Я знаю точно, что без Бога меня ожидает жестокое и бесчеловечное рабство. Я более не могу так жить. Не могу и не желаю!

— Хорошо, Николенька, будь по твоему. Не бойся ничего, Господь тебе поможет. Надо же, какой праздник сегодня на Небесах!

— Какой же, отче?

— Как какой?! Еще одна спасенная душа! Что же может быть ценнее и отраднее для Бога?! Держись Николай, держись и молись! — свет стал опять уплотняться, а потом медленно растаял, как и не было. Я бы мог подумать, что это галлюцинации, но мое исцеленное тело было немым свидетелем всего произошедшего. Перекрестившись, я начал читать 90-й Псалом, поскольку более никаких других молитв не знал наизусть. Я дочитывал псалом первый раз, как дверь неожиданно открылась, и яркий электрический свет ударил в глаза. Я на время потерял возможность что-либо видеть. Чьи-то руки схватили меня и поволокли по лестнице вверх. Ощутив, что оказался на улице, я осторожно приоткрыл глаза. Странно, была глубокая ночь, а у меня сложилось ощущение, что с момента, как я покинул дом священника, прошло не более пары часов. Меня завели в крытую беседку в центре участка. В свете ритуальных факелов расположился сатанинский алтарь со всей необходимой атрибутикой вокруг. Вот только не было «братьев». Кроме меня присутствовали только Варгот и хозяин дома, который переодевался в одеяние жреца. Они явно торопились. Быстро отслужив начало сатанинской мессы, они дошли до самого главного. Жрец ввел меня в круг факелов, расположившихся около алтаря и замер, в изумлении оглядывая мое тело. Наконец он пришел в себя и позвал Варгота.

— Что случилось? — недовольным тоном спросил тот.

— Посмотри на его тело. Где символика, которую мы нанесли днем? — Варгот также в изумлении уставился на мою грудь.

— Гаденыш, что ты сделал? — в глазах бывшего учителя сверкала злоба.

— Это не я, — голос мой был удивительно спокоен. — Меня исцелил святитель Николай силою Господа Иисуса Христа.

В ответ раздался так хорошо знакомый мне визг, на мою голову посыпались оплеухи.

— Не смей! Не смей повторять это имя!

— Странно, если твой сатана такой сильный и могущественный, то почему ты боишься даже имя Божие произнести? А каково тебе будет предстать перед Ним в день Страшного Суда?

— Не говори ерунды! Верные слуги сатаны не будут судиться Распятым!

— Угу. Именно поэтому ты Его так боишься, что даже Имя не можешь переносить спокойно? Не убедительно, Варгот, очень не убедительно. И, я уверен, эти вопросы тебе самому приходили в голову, только вот задавать ты их не решаешься.

— Заткнись, предатель!

— Я-то замолчу, только вот свой собственный внутренний голос совести заглушить гораздо сложнее.

— Что будем делать, Варгот? — вмешался жрец. — У нас мало времени.

— Нанеси знаки снова. Пусть этот гад помучается еще раз!

— Это не предусмотрено установленным обрядом. Кроме того, Варгот… — повисла короткая пауза. — Это очень плохой знак. Жрец, который меня учил в свое время, однажды столкнулся с подобным явлением. Он завершил жертвоприношение, только прожил после этого не больше месяца. Я не хочу заканчивать сегодняшнюю мессу.

— Ты спятил? — Варгот был совершенно обескуражен. — Щенок должен сегодня умереть!

— Вот и убей его. Просто убей и все.