Олег Верещагин - Я иду искать. История первая

• Название: Я иду искать. История первая
• Автор: Олег Верещагин
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9942-0140-4

Ты можешь только стоять. До конца. До смерти. До понимания жизни... Либо умереть, как лягут карты судьбы. Как человек. Или как тварь дрожащая. Тебе выбирать.

Молодость и ненависть против расчета, закон против совести, режущий глаза «свет цивилизации» против утренних туманов без запаха химии... Война на уничтожение.

В этом мире редко доживают до тридцати.

---

Он долго не засыпал. Не от страха, нет. Напряжённо — и спокойно — парень думал о том, что ему делать дальше. Может быть, в первый раз за всё время пребывания тут — спокойно. Куда можно придти, держась железной дороги? К населённому пункту. А кто их тут контролирует? Нет, лучше не рисковать. Надо опять углубляться в лес, ориентируясь с деревьев на горы. Почему-то Олег был уверен, что именно там найдёт помощь.

* * *

Правая кроссовка развалилась около полудня. Лопнувшая подошва отлетела полностью, и Олег вынужден был остановиться. Довольно долго он сидел на траве (сырой, кстати; земля стала болотистой, местами попадались бочажки с чёрной, торфяной водой), хмуро созерцая скончавшуюся обувку. Потом реанимировал её довольно оригинальным способом — мушкой нагана вырезал из куска берёзовой коры подошву и прикрутил её к кроссовке свитой из травы верёвочкой. Идти было можно, хотя теперь промокали обе ноги — в левую кроссовку вода лилась уже давно через протёртый носок.

Местность резко менялась. Оводы исчезли, и это было просто здорово. Но дубы и ясени исчезли тоже — стояли негусто мрачные чёрные ели, перемежавшиеся какими-то кустами с почти круглыми алыми листьями — похоже, это было первое на самом деле инопланетное растение, увиденное здесь Олегом. Среди кочек стыли лужи серой воды, лежали тут и там мёртвые, гниющие деревья. Впереди скрипела какая-то птица — монотонно и однообразно; других голосов, ставших уже привычными, не слышалось. Солнце грело, и от земли поднималась влажная духота — колебалось белёсое марево. Стоило мальчику остановиться — ноги проваливались по щиколотку.

Олег понимал, что забирается в болото, но упрямо шёл вперёд, надеясь, что оно вот-вот закончится. А местность понижалась, деревья мельчали и приобретали всё более болезненный вид, как это обычно и бывает на болоте. Наконец, он провалился по бёдра. Выбрался и, словно проснувшись, оглянулся вокруг.

Нет, не очень-то было похоже, что болото скоро кончится. Тяжело выдохнув, парень вытер мокрым рукавом рубашки такое же мокрое лицо. Назад идти было тошно. Вперёд — убийственно, он видел, что дальше начинается уже настоящая топь — гнилая вода, из которой палками торчали мёртвые деревья. На большой кочке сидела жаба с бугристой, неприятной кожей.

Олег снова провёл рукавом по лицу и повернулся, чтобы всё-таки шагать назад. И замер, нашарив револьвер.

Из болота поднимались... руки. Длинные, похожие на сухие ветки, тонкие — но с загнутыми птичьими когтями на пальцах. Пальцев было по три — суставчатых, гибких. Руки зашарили по гнилой воде. Нащупали мёртвую лесину, напряглись, вытягивая из трясины... что?

Облизнув губы, Олег быстрым шагом, не глядя по сторонам. Прошёл мимо жутких рук и зашагал прочь. Не оглядываясь и напряжённо слушая, как позади булькает, ухает и стонет. Только вернувшись на относительную сушу, он позволил себе посмотреть через плечо.

Позади никого не было. Олег даже усомнился, существовало ли он на самом деле то, что он видел, или он стал жертвой галлюцинаций — от духоты и болотных испарений. Проверять это не хотелось, и он решил идти краем болота. Куда-нибудь, да выйдет...

... К его удовольствию, этот ход оказался правильным. Болото резко поворачивало, и скоро вокруг вновь были дубы, шуршал папоротник да иногда рос отдельными маленькими рощицами сумрачный тис — дерево английских лучников, это Олег твёрдо запомнил ещё с уроков истории в шестом классе. Вот жаль, что он не умеет делать эти луки — пригодилось бы. Да что там — и стрелять он не умеет тоже, хотя видел, как ребята из Юркиного клуба били в цель у себя в зале...

Кроссовки и джинсы были в грязи. Идти так стало противно — грязь сохла, стягивала кожу и воняла тухлятиной. Поэтому у первого же ручья мальчишка начал отмывать обувь. Поставив её на солнце, он кое-как отстирал — а точнее, отмыл — джинсы, после чего выстирал носки, тоже расстелил всё это на траве и, сидя на корточках, умылся. Выше по течению из того же ручья совершенно безбоязненно пили несколько ланей или косуль — не поймёшь. Мальчишку они даже не замечали, а он, не поднимаясь с корточек, долго следил за ними, раздумывая, стоит ли подстрелить одну. Пока раздумывал, они смылись.

Вода в ручье была холодной и прозрачной, как стекло, на дне серели и чернели мелкие камешки. Мыть в такой воде ноги было даже как-то неудобно. Но Олег всё-таки вымылся, вздрагивая и нервно смеясь от холода, а потом вытянулся на траве, заложив руки под голову и глядя в небо.

Вечерело. Впервые за всё время, что о тут находился, на небе появились тучки — небольшие, подсвеченные розовым, — а сам и синие и от подсветки казавшиеся почти чёрными. Картина была красивой, но немного угрожающей, словно небо готовило большую неприятность.

Чтобы оторваться от мрачноватой красоты, Олег сел и, скрестив ноги, устроился удобнее — трава колола икры и бёдра. Впервые в жизни он занялся чисткой револьвера. Смазывать механизм было нечем, вместо ветоши он использовал сухую траву, накрученную на палочку.

Мальчишка решил заночевать тут же, на берегу. Почистив оружие, он, осторожно ступая босиком по сучкам и траве, отправился на заготовку дров.

... Около костра джинсы и носки высохли быстро, и Олег с удовольствием оделся — неожиданно похолодало. Снова повезло с грибами — соорудив из них нечто вроде шашлыка, Олег вполне наелся и сейчас, сидя у огня, ворошил дрова палочкой, размышляя о завтрашнем дне. Он уже понял, что не стоит думать о доме или загадывать далеко вперёд. Когда глаза стали закрываться сами, Олег сунул палочку в костёр и, вздохнув, улёгся рядом, спрятав руки в карманы джинсов...

... Он проснулся от удушья и ужаса. Что-то тяжёлое давило сверху, слышались мерзкие причмокиванья, хрип и сопение. С усилием выдрав себя из пучины кошмара, Олег застонал... и понял, что это — не во сне!!!

Кто-то навалился на него. Холодное, липкое касалось лица и шеи. Ужасный затхлый запах, непохожий на запах живого существа, ударил в ноздри. Олег задыхался от этой вони. Шею резануло жгучей болью, и парень, вскрикнув, начал бороться — чисто инстинктивно, стараясь сбросить с себя нападавшего. Странно, но он не ощущал ни тепла, ни живого запаха, ни дыхания животного. Только странный сип и хлюпанье.

Ледяные РУКИ — не лапы! — словно наручниками, опоясали запястья мальчишки. Шею снова полоснула боль. Олег, стиснув зубы, ударил нападающего коленом, поддел, швырнул через себя. Тварь оказалась неожиданно лёгкой и перелетела через голову мальчишки, словно пенопластовое чучело.

Выхватив наган, Олег вскочил, готовый драться за свою жизнь. Что-то капало на рубашку; мазнув рукой по больному месту на шее, в свете луны и звёзд мальчишка увидел на ладони кровь!

Костёр потух, но всё того же природного света хватило, чтобы разглядеть поднимающееся существо — высокое, тощее, длиннорукое, в каком-то балахоне. Белые глаза-плошки — без зрачка, без радужки! — щурились. Тонкие губы на отвратительно получеловеческом лице кривились, обнажая длинные иглы клыков. Снова — похрюкиванье, посипыванье...

— Вампир! — вырвалось у Олега. Тварь переместилась в сторону — но она не бежала, а лишь уходила от света луны, бившего в жуткие глаза. Балахон на ней, как различил Олег, оказался крыльями — кожистыми крыльями летучей мыши. Справа в темноте тоже что-то зашевелилось — Олег краем глаза увидел две такие же тени, они подбирались сбоку осто-рожными, неслышными шагами.

«Их можно... только серебром. А тот, кого укусили... сам... , » — заполошными обрывками метнулись мысли в голове Олега. С нечленораздельным криком вскинув наган, он выстрелил почти в упор между белёсых глаз.

Тварь упала сразу, с какой-то готовностью, почти бесшумно. Олег повернулся, но две других исчезли так же незаметно и тихо, как и появились. В этом фильмы врали — свинцовая пуля брала вампиров ничуть не хуже, чем серебряная.

Шею саднило, но страх начал проходить — толчками, временами возвращаясь. Олег почувствовал, что дрожит. Дрожит так, что зубы лязгают.

— Ну и райончик, — выдавил он. — Хуже Гарлема, наверное...

Он снова прикоснулся к шее и передёрнулся, представив себе, как эта гадина, пока он спал, пила его кровь. Интересно, много ли успела выжрать? Обрадовалась, наверное, такому передвижному буфету... Если их свинец убивает, то, может, и остальное тоже фигня — насчёт превращения, если укусила? Надо бы прижечь...

Не переставая оглядываться по сторонам, Олег подошёл к кострищу. Там ещё тлели несколько угольков. Мальчишка, помедлив, подобрал сухую веточку из запасённых, подпалил её об угли и, задув, повёл тлеющий уголёк к шее. Опустил руку, ощутив жар. Поднял снова и, прошипев: «Давай же, трус!» — приложил огонёк к месту укуса на ощупь. Выдержал секунду — отшвырнул ветку и, постанывая, завертелся на одно месте.