Аркадий Стругацкий - Собрание сочинений: В 11 т. Т. 2: 1960-1962 гг.

• Название: Собрание сочинений: В 11 т. Т. 2: 1960-1962 гг.
• Автор: Аркадий Стругацкий
• Издательство: "Сталкер"
• Жанр: История
• Год: 2001 г.
• ISBN: 966-596-445-3

Во второй том собрания сочинений включены произведения, написанные в период с 1960 по 1962 годы: «Полдень. XXII век», «Стажеры», рассказ.

Том дополняют комментарии Б. Стругацкого и отрывки из критики того времени.

---

― По–моему, они уходят,― сказал Мбога.

Комов решил ночевать под открытым небом. Он вытащил из палатки свою постель и улегся на крыше, заложив руки за голову. Небо было черно–синее, из–за горизонта на востоке медленно выползал большой зеленовато–оранжевый диск с неясными краями ― Пальмира, луна Леониды. С темной равнины за рекой доносились приглушенные протяжные крики, должно быть, кричали птицы. Над базой вспыхивали короткие зарницы, и что–то негромко скрежетало и потрескивало.

«Надо ставить ограду,― думал Комов.― Обнести город проволокой и пустить ток не очень сильный. Впрочем, если это птицы, то ограда не поможет. А скорее всего, это птицы. Такой громадине ничего не стоит утащить тюк. Ей, наверное, ничего не стоит утащить и человека. Ведь был же случай, когда на Пандоре крылатый дракон подхватил человека в скафандре высшей защиты, а это ― полтора центнера. Так оно и идет ― сначала башмачки, потом тючок… И на весь отряд, спасибо Горбовскому, один карабин. Почему Леонид Андреевич был тогда так против оружия? Конечно, надо было стрелять тогда ― по крайней мере отпугнули бы их… Почему доктор не стрелял? Потому что ему «показалось»… И я сам бы не выстрелил, потому что мне тоже «показалось»… А что мне, собственно, показалось? ― Комов сильно потер ладонью сморщенный от напряжения лоб.― Огромные птицы, очень красивые птицы, и как они летели! Какой бесшумный, легкий и правильный полет… Что ж, даже охотники иногда жалеют дичь, а я и не охотник».

Среди мигающих звезд неторопливо прошло через зенит яркое белое пятнышко. Комов приподнялся на локтях, следя глазами за ним. Это был «Подсолнечник» ― полуторакилометровый десантный звездолет сверхдальнего действия. Сейчас он обращался вокруг Леониды на расстоянии двух мегаметров от поверхности. Стоит подать сигнал бедствия, и оттуда придут на помощь. Но стоит ли подавать сигнал бедствия? Пропала пара башмаков, два тюка, и что–то показалось начальнику…

Белое пятнышко потускнело и скрылось ― «Подсолнечник» ушел в тень Леониды. Комов снова улегся и заложил руки за голову. «Не слишком ли благоустроенная? ― подумал он.― Теплые зеленые равнины, душистый воздух, идиллическая речка без крокодилов… Может быть, это только ширма, за которой действуют какие–то непонятные силы? Или все гораздо проще? Танька потеряла башмаки где–нибудь в траве; Фокин, как известно, растяпа, и пропавшие тюки лежат сейчас где–нибудь под грудой деталей экскаватора. То–то он сегодня весь день бегал, воровато озираясь, от штабеля к штабелю».

Кажется, Комов задремал, а когда проснулся, Пальмира стояла уже высоко. Из палатки, где спал Фокин, раздавалось чмоканье и всхрапывание. На соседней крыше шептались.

― …у нас в школе шефами были химики, и мы раздобыли три баллона с гелием и в тот же вечер надули шар. Сабуро полез на землю рубить конец. Как только трос оборвался, мы улетели, а Сабуро остался внизу. Он гнался за нами и кричал, чтобы мы остановились, затем назначил меня капитаном и приказал, чтобы я остановился. Я, конечно, сразу стал править на релейную мачту. Там мы повисли и провисели всю ночь. И всю ночь мы орали друг на друга ― идти Сабуро к учителю или нет. Сабуро мог пойти, но не хотел, а мы хотели, но не могли, а утром нас заметили и сняли.

― А я была девочка тихая. И всегда очень боялась всяких механизмов. Киберов вот до сих пор боюсь.

― Киберов не нужно бояться, Танюша. Они добрые.

― Я их не люблю. Неприятно, что они какие–то и живые, и неживые…

Комов повернулся на бок и поглядел. Таня и Рю сидели на соседней крыше, свесив ноги. «Воробышки,― подумал Комов.― А завтра весь день зевать будут».

― Татьяна,― сказал он вполголоса.― Пора спать.

― Не хочется,― сказала Таня.― Мы по берегу гуляли. (Рю смущенно задвигался.) Очень хорошо на реке. Луна, и рыба играет.

Рю сказал:

— Э–э… А где доктор Мбога?

— Доктор Мбога на работе,― сказал Комов.

― А правда, Рю,― обрадовалась Таня.― Пошли искать доктора Мбогу! «Безнадежна»,― подумал Комов и повернулся на другой бок. На крыше продолжали шептаться. Комов решительно поднялся, собрал постель и вернулся в палатку. В палатке было очень шумно ― Фокин спал вовсю. «Растяпа ты, растяпа,― подумал Комов, устраиваясь.― Вот в такую–то ночь и ухаживать. А ты усы отрастил и думаешь, что дело в шляпе». Он закутался в просты-|ню и моментально заснул. Оглушительный грохот подбросил его на постели. В палатке было темно. Ду–дут! Ду–дут! ― прогремели еще два выстрела. «Дьявольщина! ― заорал в темноте Фокин.― Кто здесь?» Послышались короткий заячий вскрик и торжествующий вопль Фокина: «Ага–а! Сюда, ко мне!» Комов запутался в простыне и никак не мог подняться. Он услышал тупой удар, Фокин ойкнул, и сейчас же что–то темное и маленькое мелькнуло и пропало в светлом треугольнике выхода. Комов рванулся вперед. Фокин тоже рванулся вслед, и они с размаху стукнулись головами. Комов скрипнул зубами и наконец вылетел наружу. Крыша напротив была пуста. Оглядевшись, Комов увидел, что Мбога бежит в траве вдоль улицы к реке, а за ним по пятам бегут, спотыкаясь, Рю и Татьяна. И еще одну вещь заметил Комов: далеко перед Мбогой кто–то бежит, раздвигая на ходу траву. Бежит гораздо быстрее, чем Мбога. Мбога остановился, поднял одной рукой карабин дулом кверху и выстрелил еще раз. След в траве вильнул в сторону и исчез за углом крайнего здания. И через секунду оттуда, широко и легко взмахивая огромными крыльями, поднялась белая в лунном свете птица.

― Стреляйте! ― заорал Фокин.

Он уже мчался вдоль улицы и падал через каждые пять шагов. Мбога стоял неподвижно, опустив карабин, и, задрав голову, следил за птицей. Птица сделала плавный бесшумный круг над городом, набирая высоту, и полетела на юг. Через минуту она исчезла. И тогда Комов увидел, как совсем низко над базой пролетели еще птицы ― три, четыре, пять,― пять огромных белых птиц взмыли над местом работ киберов и исчезли.

Комов спустился с крыши. Мертвые параллелепипеды зданий отбрасывали на траву густые черные тени. Трава казалась серебристой. Что–то звякнуло под ногой. Комов нагнулся. В траве блеснула гильза. Комов пересек уродливую тень вертолета. Послышались голоса. Мбога, Фокин, Рю и Таня неторопливо шли навстречу.

— Я держал его в руках! ― возбужденно говорил Фокин.― Но он треснул меня по лбу и вырвался. Если бы он меня не треснул, я бы его не выпустил! Он мягкий и теплый, вроде ребенка. И голый…

— Мы тоже его чуть не поймали,― сказала Таня,― но он превратился в птицу и улетел.

— Ну–ну,― сказал Фокин.― Превратился в птицу…

— Действительно,― сказал Рю.― Он свернул за угол, и оттуда сразу же вылетела птица.

— Ну и что? ― сказал Фокин.― Он спугнул птицу, а вы рты разинули.

— Совпадение,― сказал Мбога.

Комов подошел к ним, и они остановились.

— Что, собственно, произошло? ― спросил Комов.

— Я его уже держал,― заявил Фокин,― но он треснул меня по лбу.

— Это я уже слыхал,― сказал Комов.― С чего все началось?

— Я сидел в тюках, в засаде,― сказал Мбога.― Я увидел, что кто–то ползет в траве прямо посреди улицы. Я хотел поймать его и вышел навстречу, но он заметил меня и повернул назад. Я увидел, что мне не догнать его, и выстрелил в воздух. Мне очень жалко, Геннадий, но кажется, я напугал их.

Воцарилось молчание. Потом Фокин спросил с недоумением:

― А что вам, собственно, жалко, доктор Мбога?

Мбога ответил не сразу. Все ждали.

― Их было по крайней мере двое,― сказал он.― Одного обнаружил я, другой был у вас в палатке. Но когда я пробегал мимо вертолета… Вот что,― закончил он неожиданно.― Надо посмотреть. Наверное, я ошибаюсь.

Мбога неслышно зашагал к лагерю. Остальные, переглянувшись, двинулись за ним. У здания, на котором стоял вертолет, Мбога остановился.

― Где–то здесь,― сказал он.

Фокин и Таня немедленно полезли в черную тень под стену, Рю и Комов сверху вниз выжидательно смотрели на Мбогу. Мбога думал.

— Ничего здесь нет,― сказал Фокин сердито.

— Что же я увидел?.. Что же я увидел?..― бормотал Мбога.― Что же я увидел?

Раздраженный Фокин вылез из–под стены. Черная тень лопастей вертолета скользнула по его лицу.

— А! ― сказал Мбога громко.― Странная тень! Он бросил карабин и с разбегу прыгнул на стену.

— Прошу вас! ― сказал он с крыши.

На крыше за фюзеляжем вертолета, словно на витрине магазина, были аккуратно разложены вещи. Здесь был ящик с маслом, тюк с индексом «Е–9», пара башмаков, карманный микроэлектрометр в пластмассовом футляре, четыре нейтронных аккумулятора, ком застывшего стеклопласта и черные очки.

― А вот и башмаки,― сказала Таня.― И очки. Я их вчера утопила в речке…

― Да–а–а…― сказал Фокин и осторожно огляделся.

Комов словно очнулся.

― Рю! ― быстро сказал он.― Мне необходимо немедленно связаться с «Подсолнечником». Фокин, Таня, сфотографируйте эту выставку! Через полчаса я вернусь.