Далия ТРУСКИНОВСКАЯ - Журнал «Если» 2008 № 09

• Название: Журнал «Если» 2008 № 09
• Автор: Далия ТРУСКИНОВСКАЯ
• Жанр: Научная Фантастика

Далия ТРУСКИНОВСКАЯ. РЕСУРС ОБЕТОВАННЫЙ

Потомки Эллочки-людоедки выросли, размножились и сбились в стаи. Им требуется не более ста слов, чтобы читать аннотации к видеофайлам и понимать содержание боевиков и триллеров.

Дмитрий КОЛОДАН. СБОЙ СИСТЕМЫ

…или привидения с точки зрения науки.

Эдвард М. ЛЕРНЕР. НОЧЬ РФИДОВ

Что такое современный человек без Интернета, кабельного телевидения и кредитной карточки?

Алексей КОЛОСОВ. ЦИФРЫ

Образ возлюбленной – не более чем игра воображения мужчины и… компьютерной программы.

С.П.СОМТОУ. ВНЕЗЕМНАЯ ЕРЕСЬ

Еще одно воспоминание о будущем. Неужели и средневековая ересь – дело конечностей вездесущих инопланетян?

Кэт РЭМБО. РОДНЯ КЛИККЛАКА

Кому не докучала дальняя родня с чада и домочадцы, свалившаяся как снег на голову?

Майк РЕЗНИК. ВСЕ, ЧТО В ТЕБЕ ЕСТЬ

Эти парни так и лезли под пули. Истоки безрассудного геройства следует искать на планете Коберников II.

Василий МИДЯНИН. ВООРУЖЁН И ОЧЕНЬ ОПАСЕН

Наш человек в Голливуде – что из этого получится?

Аркадий ШУШПАНОВ. АРХИТЕКТОРЫ МАТРИЦЫ

То ли два брата, то ли брат с сестрой – какая разница? Лишь бы кино снимали хорошее…

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

От мульфильма про зверушек до кинокомикса, от хоррора до телеэкранизации классической НФ, от супергеройской мелодрамы до пародии…

Мария ГАЛИНА, Глеб ЕЛИСЕЕВ. ПРО ЭТО… ИЛИ, СКОРЕЕ, ПРО ТО

Интересно, о чем вы подумали?.. Впрочем, нам нравится ход ваших мыслей.

Сергей ШИКАРЕВ. ИГРЫ С РЕАЛЬНОСТЬЮ

Этот британский фантаст – большой любитель водить за нос своего читателя. А на самом деле он очень сентиментален и пишет исключительно о любви.

РЕЦЕНЗИИ

Перефразировав известное изречение, можно сказать и так: чтение – не развлечение, а необходимость.

КУРСОР

Наша фантастика все более популярна в Европе… Повесть, выходившая в «Если», завоевала престижную премию… Покончил с собой известный американский фантаст…

Валерий ОКУЛОВ. ТВОРЦЫ «ЗОЛОТОГО ВЕКА»

Для большинства знатоков фантастики этот писатель запомнился прежде всего как талантливый редактор и подвижник жанра.

Вл. ГАКОВ, Эдуард ГЕВОРКЯН, Людмила СИНИЦЫНА. «СОПРОТИВЛЕНИЕ НЕИЗБЕЖНО»

Он прожил недолгую жизнь, но успел сделать много. И не только как яркий писатель своего поколения.

ПЕРСОНАЛИИ

Есть такая профессия: придумывать новые миры. Наши авторы здесь настоящие профи. Зато во всем остальном: люди как люди.

---

Это не значило, что сотники должны пользоваться только фиксированным словарем. В голове они могли держать по меньшей мере две тысячи слов – столько, сколько нужно, чтобы читать аннотации к видеофайлам и понимать происходящее на экранах, будь то боевик, триллер или фэнтези-шоу. А вот при обсуждении эти слова куда-то пропадали. «Бригада 300» и «бригада 200» только обсуждениями и развлекались; были все основания полагать, что «бригада 100», зародившись в недрах «бригады 200» именно на этом поприще, отпочкуется от нее и будет жить дальше в своем углу Паутины, где уж найдется кому о ней позаботиться – аудитория-то для рекламщиков самая благодарная.

Консультант в зеленом комбезе подошел к Захару, опознав в нем главного.

– Здра, челы, – произнес он. – Че на?

Теперь Захар и Ферапонт уж точно опознали в нем «бригадира». Радмила же попятилась, вцепившись в руль скутера, и Захару это даже понравилось: сразу видно, девочка домашняя, с гадостями и пошлостями оффлайна дела не имеет.

– Здра, – сказал Захар. – Мну, мол чел, на крысетку.

– Че? – консультант вытаращился на Захара, как будто он и был этой самой мифической крысеткой.

—   Есть? – терпеливо спросил Захар.

—   Не. Вот хомы, шинши, крыски, джунги, кролы.

– Крысетку, – Захар был неумолим. Радмила опять подошла – вроде как под его крылышко, которое представлялось ей уже сильным, мощным и пуленепробиваемым крылом.

– Мож, хом пойдет?

– Не, я не лю хомов, – вместо Захара пренебрежительно ответила Радмила. – Мну нра крысетки.

– Фисе… Ску вету, мош, он знает.

С тем консультант в развалочку отбыл в служебную дверь, а Радмила вопросительно посмотрела на Захара.

– Вет – это, скорее всего, дежурный ветеринар, – задумчиво произнес Захар. – Ску…

– Скажу, – перевел Ферапонт.

«Фисе» в переводах уже не нуждалось. Даже президент пару раз произнес это слово с монитора, демонстрируя высшую степень удивления. Чем и приобрел поклонников среди «бригадиров».

– А вот странно – столько зверья, а запаха почти нет, – заметила Радмила. Это Захару не понравилось – сам он зоологические ароматы ощущал очень даже хорошо. Если жить с человеком в одной квартире, отношение к запахам приобретает основополагающее значение. Захар был доволен туалетной водой Радмилы, но не знал, как отнесется к тому амбре, которое внесут в прихожую определенные на постоянное жительство дамские сапожки. Если она не ощущает их благоухания, а он ощущает, будет очень трудно закрыть проблему без обид.

Решив при ближайшей возможности заглянуть в сообщество молодых мужей-домоседов и задать вопрос о сапожках, чтобы коллективный разум надоумил, Захар пошел вдоль стеллажей. Он редко видел животных в двадцати сантиметрах от своего носа – как-то все больше на мониторе.

Ему понравился любознательный пятнистый крысенок. Захар даже постоял, глядя на него одобрительно. Однако была в этом некоторая хитрость – он скосил глаз на Радмилу, чтобы убедиться, она этот маневр заметила. А в сообществе невест он вычитал накануне умную мысль: если мужчина животных любит, то и детей будет любить. Что по этому поводу думают молодые жены, он узнать не удосужился.

Вернулся парень в зеленом комбезе. Захар пошел ему навстречу.

– Скал вету и топу. Грят, анек. Нету крысеток, бня это, – сообщил тот, кого сгоряча приняли за консультанта, хотя он был просто уборщиком – чистил клетки с аквариумами, вовремя давал корм и заведовал поломойным агрегатом.

– Пасиб, – буркнул Захар.

Надо было сразу требовать встречи с ветеринаром, подумал он. А теперь – ишь, как ехидно Ферапонт ухмыляется, самурай трухлявый…

– Числива, – отвечал парень в зеленом комбезе и вдруг вскрикнул: - Ва!

Захар обернулся и увидел, что в торговый зал въезжает банда смаев.

Все они были в черных куртках и на черных скутерах, иные в масках, иные в каких-то сеточных коконах, нахлобученных на головы, возбужденные и голосистые. Плохо лишь, что слов смай не признавали – слова им заменяли разнообразные рожи, вспыхивавшие на гибких нагрудных экранах в разных сочетаниях. В сущности, этими рожами они могли сказать даже больше, чем «бригада 300» словами.

Захаров собеседник растерялся.

—   Пипец… – прошептал он.

—   Че? Бывали? – спросил Ферапонт.

—   Ага.

Радмила видела смаев впервые в жизни. Они в последние годы стали стихийным бедствием – налетали, переворачивали все вверх дном и со счастливым смехом уносились на скутерах. Милиция давно бы уже с ними справилась, но стоило изловить банду, в которой обязательно были и девочки, и подростки до четырнадцати, как Союз по защите прав детей и подростков вставал на дыбы: смай имели право на любое выражение своих эмоций.

Они пошли по широкому проходу между стеллажами, ведя за рули свои скутеры, причем у некоторых эти рули были украшены пышными розовыми и зелеными бантами. Они тыкали пальцами в клетки с живностью и реготали. На груди у каждого вспыхивали в особых окошечках смайлы: «улыбка», «улыбка-восторг», «улыбка-ой-не-мо-гу», «улыбка-с-клыками» и еще какие-то новомодные.

– Отступаем, – шепотом приказал Ферапонт. Но Радмила растерялась. К тому же в смаях не было пока никакой агрессии – одна детская радость от встречи с хомячками и крысятами.

Она промедлила лишнюю секунду – и рядом с ней оказалась совсем юная хорошенькая смаечка с огромным бантом на макушке, желтым в красный горошек. Хлопнув Радмилу по плечу, дитя залилось младенческим смехом, держась к Радмиле вполоборота, чтобы показать свои смайлы: в двух окошках «сердечки», в одном «улыбка-восторг», еще в одном «мордочка-в-сердечках». Все это дрожало, шевелилось, вспыхивало искрами, и человека неподготовленного могло даже загипнотизировать.

Радмила не желала ничего плохого – она лишь отвела руку смаеч-ки, норовившей обнять незнакомую женщину за шею.

Лицо смайки изменилось – на нем нарисовались удивление, растерянность, обида, а рука меж тем быстро работала с пультом, вмонтированным в карман, и «смайлы» в окошках появились такие: «гла-за-на-лбу», «слезы-ручьем», «разбитое-сердце» и «вырастающее-из-земли-надгробие». Смертельно обиженная смайка села на пол, прислонилась к стеллажам, закрыла лицо руками и зарыдала, с непременным для смаев громким «Ы-ы-ы!».

Тут же на Радмилу двинулись вмиг помрачневшие девчонки.

В окошках для смайлов у них разом появились страшные багровые рожи: «злобный-черт», «пасть-оборотня» и еще какие-то. Смай-гла-варь зарычал, всем видом показывая – а вот мы сейчас тебя за девочку-то нашу и проучим!

Захар растерялся: с одной стороны, Радмиле грозила опасность, но с другой – опасность грозила и дорогому скутеру, если его оставить без присмотра. Женщину смай, может, и не тронут, покричат и отойдут, а вот на технике зло сорвут однозначно.

Растерялся и Ферапонт. Но если Захар просто окаменел, то Ферапонт откровенно попятился перед натиском завывающих смаев, не выпуская из рук руль скутера.

Больше всего эта банда была похожа на стаю взбесившихся шимпанзе: парни топали ногами и потрясали кулаками, не забывая, однако, менять смайлы в окошечках. Ни одного человеческого слова Захар, Ферапонт и Радмила не услышали – только рыдания, визги и вой. Причем это вовсе не было работой на публику – так смай и между собой объяснялись. Считалось хорошим тоном не стесняться, выражая чувства, и чем активнее, тем замечательнее!

Персонал «Зеленого какаду», пострадав пару раз от налетов смай-ских банд, выработал стратегию и тактику в полном соответствии с законодательством. Стратегия была – противопоставлять стихии стихию, которую всякий закон сочтет невменяемой. Тактика – сделать это как можно скорее.

Именно поэтому парень в зеленом комбезе исчез, бросив на произвол судьбы искателей крысеток. Но далеко он не убежал.

Захар уже поставил скутер в поперечный проход между стеллажами и собрался двинуться на помощь Радмиле, когда большая дверь в торце ангара распахнулась и в торговый зал ворвался не маломерный, комнатный, декоративный, а самый настоящий страус, черный, с голой белой шеей и выпученными глазами, главное, с огромным разинутым клювом.

Страшная безмозглая птица понеслась по проходу прямо к смаям. Сзади ее подгонял нечеловеческим уханьем и свистом мнимый консультант.

Бегство было беспорядочным, но смай успели переменить образы в окошечках на «кошмар», «ужас-ужас» и «ножки» (мельтешащие ноги означали «бежим!»).

Радмила чудом успела шарахнуться от страуса и прижаться к стеллажам. Высокая конструкция покачнулась, сверху посыпались маленькие хомячьи клетки – почти невесомые, но способные своей лавиной нагнать страху. Радмила завизжала не хуже отчаянных смаек и выпустила из рук руль своего скутера.

Тут опомнился Ферапонт, подбежал к ней раньше Захара, схватил за руку и потащил к распахнутой двери – той самой, откуда примчался страус. Захар, сев на скутер, поспешил за ними и совершенно акробатическим образом подхватил с пола скутер Радмилы.