Елена Грушковская - Человек из пустыни

• Название: Человек из пустыни
• Автор: Елена Грушковская
• Жанр: Любовно-фантастические романы

---

«Сушёные химоны — неплохо, но живых я всё-таки люблю больше».

И он, протянув одну из четырёх рук к коробке с извивающимися тварями, приподнял прикрывающий её железный лист. От вьющегося там клубка гадин отделились две самые шустрые и жаждущие свободы, перегнулись через край и, извиваясь, стали выползать наружу. Лейлор, приподнявшись на подушках, вскрикнул от ужаса и омерзения, а Хадебуда, посмеиваясь, ловко схватил обеих тварей за хвосты.

«Куда побежали, мои вкусненькие? Не уйдёте!»

Подняв извивающихся гадов над полом, он полюбовался ими немного, а потом широко разинул пасть и с удовольствием бросил в неё обоих химонов. Мощным усилием глотательных мускулов он отправил живых гадин к себе в брюхо и ещё около минуты издавал мерзкие хлюпающие и крякающие звуки.

«Ох, как хорошо… Вот это мне нравится больше всего! Как они там борются!»

Лейлор, зажав рукой рот, зажмурился: смотреть на это было невыносимо противно. Борясь с приступами тошноты, он отвернулся. Король выдержал это зрелище стойко, не моргнув глазом и лишь слегка скривив губы: и нервы, и желудок у него были явно крепче. Хадебуда, похлопав себя по брюху, сказал:

«Ну вот, подзакусил немного. С картами сегодня больше работать нельзя, но если уважаемые господа пожелают, я могу погадать вам по ладони».

— Погадай мне, монстр, — сказал король насмешливо, протягивая Хадебуде ладонь. — Посмотрим, что ты наплетёшь.

Прорицатель прищурил фиолетовые глаза.

«Всё ещё не верите, мой господин? Хорошо, слушайте. — Хадебуда всмотрелся в ладонь короля и начал: — Вы средних лет, мой господин, за вашими плечами половина жизни. Всю свою жизнь вы посвятили карьере и достигли высот. Но карьера ваша ещё не окончена, вы будете обладать властью ещё долгое время. Гм, а это что такое? О, мой господин, в прошлом у вас была несчастная любовь! Вам отказали, ваше сердце разбито. Сейчас вы опять влюблены, но как будто в того же самого человека… Не пойму. Как будто в того же самого, и вместе с тем другого. Не могу понять, что это значит. — Помолчав, Хадебуда потеребил подбородок. — Гм, господин, а вы непростой человек… То, что у вас снаружи, отличается от того, что скрыто внутри. Вы умны, властолюбивы и скрытны. За внешней сдержанностью скрывается страстная и не чуждая порока натура. Опасно иметь вас в качестве врага, но и любить вас нелегко, потому что вы склонны мучить своего возлюбленного ревностью и собственническими замашками. Вы способны на глубокие и сильные чувства, но не останавливаетесь ни перед чем, чтобы достичь желаемого. От этого могут пострадать ваши близкие».

— Довольно, — оборвал его король. — Не хочу больше слушать этот вздор. Лейлор, дитя моё, пойдёмте отсюда. Мы зря потратили время.

«О нет, сначала мне нужно сказать вашему юному другу пару слов наедине, — ощерился Хадебуда. — Не волнуйтесь, ничего предсказывать я ему не буду, раз вы так относитесь к моим словам. Пойдёмте со мной, деточка, не бойтесь. Это очень важно».

— Лейлор, не ходите с ним! — воскликнул король.

Но Лейлор, повергнутый взглядом фиолетовых глаз прорицателя в некое подобие транса, повиновался его сухой и холодной четырёхпалой руке и пошёл следом за ним. Хадебуда откинул занавеску и повёл его за собой в сумрачное и опутанное тенётами помещение, выбил из когтей искру и зажёг свечку. В свете её тусклого маленького пламени в голове Лейлора зашелестели его клейкие словомысли:

«Ты мне кого-то напоминаешь, малыш, и я долго не мог вспомнить, кого. Но теперь я вспомнил. Твоего папочку зовут случайно не Джим?»

Лейлор смог только кивнуть.

«Значит, я не ошибся, — удовлетворённо проговорил Хадебуда. — А ведь я знал твоего дражайшего родителя, малыш. Это было давно, когда тебя ещё не было на свете. Думаю, тебе будет интересно узнать, чем занимался твой папуля, когда был таким же юным и прелестным, как ты… До того, как попасть на Альтерию, он жил здесь, на Флокаре, и был проституткой. Ты знаешь, что это такое, малыш? Он отдавался всем, кто платил деньги. Он переспал с половиной Галактики, на нём негде ставить пробы. Вот такой он, твой любимый папаша. А теперь ступай, проваливай! И чтобы ноги твоей здесь больше не было!»

Лейлор на подгибающихся ногах выбрался в переднее помещение. Внутри у него всё превратилось в камень. Король сразу протянул к нему руки.

— Дитя моё, на вас лица нет! Что он вам наговорил?

— Пойдёмте отсюда скорее, — пробормотал Лейлор глухо. — Я больше не могу здесь находиться…

Когда звук отлетающих скутеров стих, прорицатель вылез из-за занавески.

«Собирай вещи, малыш, — сказал он мальчику. — Мы сматываем удочки с этой планеты».

Мальчик испуганно встал.

— Но почему, господин Хадебуда?

На когтистом синем пальце прорицателя покачивался и сверкал на цепочке алый камень в форме сердечка.

«Хорошая вещица… Дорого стоит. Нам она пригодится в наших скитаниях… Почему, ты спрашиваешь? Да потому что это был король Раданайт, а с ним шутки плохи. Собирай все наши манатки и не забудь собрать всех сушёных химонов, а живых… Я съем, сколько смогу, а остальных придётся оставить: с этой коробкой пускаться в бега несподручно. Мы свалим отсюда на ближайшем мусоровозе, и никто нас не найдёт. Давай, малыш, шевелись! У нас мало времени».

Мальчик начал собирать их скудные пожитки, а прорицатель стал жадно поглощать своё любимое блюдо — живых химонов, отправляя их себе в желудок одного за другим. Никогда он ещё не ел так много, но оставлять любимое лакомство было слишком жалко. Отдуваясь, он глотал извивающихся тварей, стремясь унести в своём желудке как можно больше, но жадность сыграла с ним злую шутку. Внезапно он почувствовал адскую боль в животе.

Мальчик, торопливо засовывавший в мешок сушёных химонов с верёвки, испуганно обернулся, услышав пронзительное верещание. Прорицатель, держась за живот, катался по полу, суча паучьими лапами и выкатив все свои три глаза. Его синее брюхо вздулось, и видно было, как внутри что-то шевелится, стремясь выбраться наружу: по всей вероятности, именно это и причиняло человекопауку неимоверные страдания. Брюшная стенка растягивалась, из синей становясь бледно-голубой, и наконец не выдержала. Химоны прогрызли её изнутри и полились из отверстия чёрным блестящим потоком длинных, извивающихся живых тел. Прорицатель уже не верещал, а хрипел в агонии, а проглоченные им химоны, выбираясь из его живота, выворачивали наружу и его внутренности. Несколько тварей погибли, разъеденные его желудочным соком, но большинство были целы и невредимы. Выбравшись на свободу, они расползлись по всему шатру, тычась головами в ковровые дорожки: они искали песок, чтобы в него зарыться. Мальчик, схватив палку, стал бить их и нескольких убил, а остальные с мерзким злобным писком стали кидаться на его ноги. Вскрикнув, мальчик вскочил на столик и опрокинул свечу, и она упала на ковровую дорожку, но не погасла. Один химон, обжегшись, запищал и укусил другого, а тот, разъярённый укусом, вцепился в третьего, третий — в четвёртого, и так далее. Через пять минут пол шатра был усыпан телами дохлых тварей, перегрызших друг друга. Прорицатель с разорванным брюхом лежал неподвижно, уставившись выпученными глазами в потолок: он был мёртв.

Потрясённый мальчик ещё пару минут сидел на столике, не решаясь спуститься. Потом он боязливо опустил одну ногу на пол, но ни один химон не пошевелился. Мальчик слез со столика и, брезгливо ступая между их чёрными безжизненными телами, подошёл к своему хозяину.

— Господин Хадебуда, — позвал он дрожащим голосом.

Прорицатель уже не отозвался. Весь пол рядом с ним был залит его синей кровью, жёлто-фиолетовые кишки были выворочены наружу, свешиваясь из огромной дыры в брюхе. Мальчик, присев рядом на корточки, заплакал, но не от жалости к хозяину, а скорее от растерянности и отчаяния. Но нужно было что-то делать, как-то спасаться, и он, вытерев слёзы, вскинул лысую голову. Ещё вздрагивая от всхлипов, он выгреб из тайника в песке все деньги, повесил на плечо котомку со своими пожитками и уже хотел покинуть шатёр, но его взгляд упал на алый камень в форме сердца, блестевший на полу среди тел химонов. Подобрав его и сжав в кулаке, мальчик вышел из шатра.

Мусоровоз был уже готов к отлёту, когда пилот увидел прыгающую и размахивающую руками фигурку. Она так отчаянно жестикулировала, что пилот поднял крышку кабины, снял шлем и высунулся.

— Ну, чего тебе?

— Сэр, подождите! — кричала фигурка. — Пожалуйста, возьмите меня с собой! Мне надо отсюда улететь! Я вам заплачу!