Александра фон Лоренц - Любовь крестоносца

• Название: Любовь крестоносца
• Автор: Александра фон Лоренц
• Жанр: Исторические любовные романы

Два дара достались в наследство золотоволосой Радмиле — редкая красота и доброе сердце. Натолкнувшись в лесу на раненого крестоносца Ульриха фон Эйнштайна, испытывая сострадание даже к врагу, девушка спасает жестокого воина от неминуемой смерти. Но красавица и вообразить не могла, к каким невероятным событиям приведет ее опрометчивый поступок.

---

— Я так устала, Ульрих. — она слабо отбивалась.

— Не знаю лучшего снотворного, чем занятие любовью. После одного, другого раза отлично спится. Я полгода был один, и очень хочу тебя. Сразу же по приезду в Дерпт мы поженимся, так что можешь считать, что у нас сейчас медовый месяц. Я хочу иметь детей и свой дом. Но это будет чуть позже, пока же у меня на уме только твое восхитительное тело. Посмотри, как я опять тебя хочу, — он положил ее руку на свой восставший фаллос. Он был твердым, и жарко пульсировал. От неловкости Радмила попыталась убрать руку, но он удержал.

— Поласкай его, дорогая! Он так жаждет доставить тебе удовольствие! — Ульрих стал учить молодую женщину, как нужно ласкать его естество. Она быстро поняла, стала гладить и осторожно сжимать бархатистый фаллос, с удовольствием слыша восторженные стоны мужчины. Все в его мускулистом теле дышало чувственным голодом. Ей нравилась власть над этим сильным человеком, она все смелее ласкала его, а он, прерывисто дыша, целовал и покусывал ее тело. Поглаживая бугорок, скрытый в складках лона, он проник вглубь вторым пальцем. У Радмилы вырвался тихий вскрик, и она пошире раздвинула ноги. Ее податливость только пришпорила страсть, Ульрих медленно выдохнул воздух, изо всех сил пытаясь сдержаться.

— Еще немного, и я выплеснусь! ― он поспешно отнял ее руку и, войдя во влажную пещерку, стал медленно входить и отступать в неспешном, безумно-возбуждающем ритме. От томной неги, которая окутала все ее тело, она распалилась и сама стала поощрять его, пощипывать его твердые ягодицы, направлять мощные толчки. Эти действия разожгли в нем такую бурю, что он стал двигаться, будто желая разломать ее пополам. Невообразимое блаженство охватило ее, удовольствие было такой силы, что она чуть не потеряла сознание. Ульрих поймал ртом ее крик, затем сам глухо застонал, и в судорогах стал освобождаться от семени.

Молодая женщина моментально заснула, рыцарь также свалился в глубокий сон. Влюбленные уснули, оставаясь в объятьях друг друга.

Ульрих проснулся еще затемно, какая-то непривычная тяжесть давила на него. Заснул в кольчуге — мелькнуло в сонной голове. Но «кольчуга» вдруг шевельнулась у него на груди, и раздался нежный вздох. Он сразу вспомнил события прошлой ночи и протянул руку — на его груди уютно расположилась Радмила. Она так безмятежно спала, что он решил ее не будить и осторожно снял с себя легкое тело. Надо было собираться в дорогу. Умывшись холодной водой и распорядившись, чтобы принесли горячей для Радмилы, Ульрих спустился вниз. Все рыцари уже были в полном сборе и дружным ревом приветствовали его. Возле его друзей, накрывая на стол, крутились две молодые кокетливые служанки. Одна из них все время старалась задеть Бруно пышной грудью, настолько оголенной, что, казалось, еще немного, и она вывалится из сильно вырезанного лифа.

Грубиян Георг ущипнул вторую красотку за крутой зад и получил шутливый удар полотенцем, которым девушка протирала посуду. В общем, было очень весело, да и завтрак был выше всяких похвал. На столе стояла большая миска с тушеным мясом, на плоских глиняных блюдах соблазнительной горкой высились свежеиспеченные пироги с капустой и рыбой, благоухал нарезанный широкими ломтями великолепный копченый окорок. Кроме того, к столу были поданы соленые грузди, отварные яйца, а также горячий ржаной хлеб. Хозяин, довольный щедростью тевтонских рыцарей, даже принес бочонок с отменным пивом, предназначенным для самых знатных гостей. Да, завтрак был просто превосходным, все хорошо отдохнули, и в адрес Ульриха посыпались дружеские советы и веселые шутки. Но его ничего не могло вывести из себя, улыбка не сходила с его лица.

— Не завидуйте, парни, это — большой грех! — он положил немного мяса на блюдо, добавил пару пирожков, налил кружку кваса и пошел наверх, приказав готовиться в дорогу. Молодая женщина уже была одета и ждала его, сидя возле окна.

— Поешь в дорогу, — и пока она аккуратно ела, целовал ее в нежную макушку. Поцелуи снова разожгли желание. Порой он сам поражался, что это с ним произошло, как это страсть успела так поработить его. Он не хотел с ней расставаться ни на минуту, его влечение к этой женщине было таким сильным, что начинало даже его пугать. Овладев вчера ею несколько раз, он так и не унял своего желания, не хотелось никуда ехать, а остаться в этой уютной комнате и заняться обстоятельным обучением Радмилы любовному искусству бога Камы. Вдохнув, он закутал красавицу в меховой плащ и повел к выходу.

Приехав в Дерпт, Ульрих отвез молодую женщину в дом, который он снял на время, пока решатся все вопросы с Орденом. Это был небольшой каменный домик на окраине города. В нем было всего несколько комнат: две спальни, большой зал с огромным камином, кухня и хозяйственные помещения. Две эстонские женщины обслуживали этот домик. После боярских палат он казался довольно бедным, что сильно беспокоило рыцаря, но нисколько не волновало Радмилу. Конечно, она привыкла за полгода жизни у брата к большому количеству дворовых, но, как оказалось в дальнейшем, никто из них не смог ее защитить. А поскольку большую часть своей жизни она жила бедно и сурово, маленький домик вполне ее устраивал ее. Главное, у нее был любимый человек. Его страстные поцелуи перекрывали все неудобства скромной жизни.

Как только было получено разрешение покинуть Орден, Ульрих и его друзья развили неистовую деятельность. Каждый день они собирались в маленьком домике и бурно обсуждали что-то очень важное, что скрывалось от Радмилы. Когда она спрашивала, о чем они так спорят, Ульрих отшучивался и начинал ее целовать. Поскольку эти вопросы она задавались, когда друзья Ульриха уходили, а происходило это запоздно, то кончались эти вопросы одним и тем же — он раздевал ее и начинал заниматься с ней любовью, и все остальное отходило на задний план.

Как-то раз, когда влюбленные отдыхали после особенно страстных объятий, она спросила у него, почему ей нельзя знать об их планах. Голова мужчины лежала у нее на груди. Он тихонько поглаживал ее впалый живот и о чем-то размышлял.

— У тебя давно были женские дни? — вдруг спросил он.

— Незадолго до того, как ты увез меня, дня за два, — смутилась вопросу молодая женщина.

— Радмила, скоро приедет твой брат. Я послал к нему нарочного с письмом, попросил приехать на наше венчание. Я хотел бы, чтобы ты приняла христианскую веру. Дело не в том, что она правильная, а ваша вера неправильная. У меня вообще большие сомнения, а верит ли церковная верхушка во все то, что они нам так упорно навязывают. После некоторых событий я и мои друзья приняли решение не портить отношения с людьми, среди которых мы собираемся жить, а чисто формально придерживаться всех правил, по которым они живут, если эти правила не угрожают жизни и благополучию наших семей. Вот поэтому ты примешь веру, которой придерживается общество, в котором мы будем жить. Я знаю, что ты, моя милая жена ― я тебя считаю женой, ведь остались считанные дни до венчания ― в глубине души язычница. Верь во что хочешь, но сделай вид, что ты ничем не отличаешься от других! — Ульрих погладил упругие холмики и стал пощипывать розовые соски. — Я больше не хочу никого завоевывать, убивать, грабить. И буду всячески избегать участия в войне на чьей-либо стороне. Моя семья, мои друзья — вот мой мир, за который я пойду сражаться. Скоро мы уедем в Англию. Ты останешься в замке Гарета, пока мы съездим за подарком старого индуса. Гарет предложил нам титулы, замки и земельные угодья в его графстве. С королем он договорился. Король Англии ссорится со своими баронами, поэтому он нуждается в иностранцах, которые поддержат его в этих разборках. Да и наш военный опыт ему пригодится. Но графство Гарета разорено. Нужны средства, чтобы вдохнуть в него жизнь. Вот мы и поедем за ними в Палестину. Это и есть тема наших разговоров. Я хочу, чтобы ты жила в спокойной стране, что и объясню твоему брату, ― он немого помолчал. ― Тут еще лет сто будет война, я устал от всех этих сражений. Ты мне подарила жизнь, и я хочу прожить ее по-другому. Мне нужны дети, для которых я буду создавать наш дом. Поэтому я прошу беречь себя от всего, не связанного с домом и детьми и не переживать из-за тех дел, к которым ты не имеешь отношения, — с этими словами он наклонился к белоснежным холмикам и стал целовать их, возбуждая молодую женщину.

― Ты должна забеременеть и родить нашего первенца, а остальное мое дело! — он забросил ее ноги себе на плечи и начал свой сладостный натиск.

Удовольствие от таких его действий моментально перекрыло обиду на то, как мало оставляет он женщине места. Радмила была не согласна с такими взглядами на жизнь, хотя нехотя признавала, что так ей будет намного легче. И приняла разумное решение: пока уступить, а там жизнь покажет, кто из них прав.

Свадьба