Линда Ховард - Любить Эванджелину

• Название: Любить Эванджелину
• Автор: Линда Ховард
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Нет никаких сомнений, что женщина, которая называет себя Эви Шоу, — ключевое звено в тайном сговоре, угрожающем секретным разработкам компьютерной компании Роберта Кэннона. И он лично собирается ее вывести на чистую воду. Но преследуя ее в самом сердце долгого, жаркого южного лета, Роберт начинает задавать себе вопросы, которые ставят под сомнение все, во что он верил. И оказывается лицом к лицу с потрясающей страстью к женщине, виновной как грех.

Перевод — NatalyNN, редактирование — Nara

---

— Возможно. — Роберт положил руки на ее голову и зарылся пальцами в кудряшки, при этом мягко массируя кожу. — Мне нравится то, что ты делаешь, Эванджелина.

Она продолжила свое медленное исследование, спускаясь к стрелке волос, уходящей к ногам, и не обращая внимания на его проснувшееся естество. Что-то на внутренней стороне его левого бедра бросилось в глаза, и Эви нагнулась ближе, чтобы изучить отметину. В утреннем свете ясно виднелось стилизованное изображение орла или, возможно, феникса с распростертыми крыльями. Татуировка была маленькой, меньше дюйма в длину, но так искусно сделана, что Эви смогла разглядеть свирепость хищника.

Ее удивила эта метка — не дизайн, а само наличие. Эви проследила контур рисунка пальцем, задаваясь вопросом, откуда у него это. В конце концов, Роберт едва ли похож на человека, у которого может обнаружиться татуировка; он для этого чересчур элегантный и утонченный. Но несмотря на всю свою утонченность, он не был полностью цивилизованным, и изображение соответствовало той стороне его личности. Вероятно, это единственный явный знак, который он себе позволил и который показывал, что Роберт далеко не тот, кем кажется.

— Когда она у тебя появилась? — спросила Эви, глядя ему в глаза.

Он пристально посмотрел на Эви.

— Довольно давно.

Это был очень расплывчатый ответ, но Эви поняла, что это все, на что она может рассчитывать, по крайней мере, сейчас. Она медленно опустила голову и лизнула изображение, ее язык мягко ласкал орла на коже Роберта, свидетельствовавшего о присутствии его внутреннего «я».

Низкий рычащий звук вырвался из его горла, и все тело напряглось.

— Ты хочешь меня? — шепнула Эви, снова его лизнув. Она чувствовала жар и легкое опьянение от осознания своей женской власти. Желание разгоралось в ней, раскрываясь словно цветок. Ее грудь пульсировала, и Эви потерлась ею о его ногу.

Роберт издал сдавленный смешок, почти уничтоженный ее естественной чувственностью.

— Посмотри на несколько дюймов правее и скажи, что ты думаешь.

Она послушно повернула голову, действуя нарочито медленно, и принялась внимательно разглядывать его отвердевшую, пульсирующую плоть.

— Полагаю, что хочешь.

— Вопрос на засыпку: что ты чувствуешь?

Эви одарила его яркой страстной улыбкой, полной обещания дать ему даже больше, чем он, по его мнению, мог бы выдержать.

— Я чувствую… желание, — выдохнула она и, передвинувшись, легла на него сверху, обвивая руками его шею.

Лицо Роберта было напряжено, когда он перекатился, подминая Эви под себя.

— Я буду осторожен, — пообещал он хриплым шепотом.

Она коснулась ладонью его шершавой от щетины щеки и открылась ему, готовая принять в себя. Ее чувства светились в ее глазах, когда он начал медленно, с почти мучительной осторожностью входить в нее.

— Я верю тебе, — ответила Эви, отдавая ему свое тело так же, как уже отдала сердце.

Глава 14

Лэндон Мерсер поймал себя на том, что всякий раз, смотрясь в зеркало, видит обеспокоенное выражение лица. Все шло неправильно без какой-либо явной на то причины. Вот, в один день и у него самого, и в его делах все чертовски хорошо, а на следующий — все летит к черту. Сначала это были лишь какие-то мелочи, как появление этого ублюдка Кэннона, что едва не вызвало у Лэндона сердечный приступ, хотя оказалось, что Кэннон — меньшая из его забот. Репутация большого босса явно преувеличена; он — не больше, чем еще один ленивый плейбой, рожденный в богатстве и не имеющий никакого понятия о том, каково это, пробиваться наверх и самому добиваться всего, что имеешь.

Хотя иногда у Кэннона был такой холодный взгляд, просто жуткий, как будто он видел его насквозь. Мерсер не скоро забудет панику, которую почувствовал, когда Кэннон застал его на лодочной пристани Шоу. Одну полную ужаса минуту Мерсер думал, что пойман, что они каким-то образом умудрились узнать, чем он занимается. Но на самом деле все, что интересовало Кэннона, это что он прогулял работу после обеда. То, чего он больше не будет делать. Вот ведь чертово невезение! В Гантерсвилле множество причалов; почему Кэннон выбрал именно пристань Шоу? Она не самая большая или посещаемая. В действительности для Лэндона ее самая большая привлекательность состояла в том, что пристань была маленькой, находилась несколько в стороне и управлялась практически одной рабочей лошадкой. У Эви Шоу не хватало времени, чтобы обращать внимание на все, что происходит вокруг нее.

Конечно, стоило увидеть, как Кэннон смотрит на Эви, сразу становилось понятно, почему он продолжает околачиваться вокруг. Мерсер месяцами пытался вытащить ее на свидание, но женщина была в той же степени замкнута, в какой хороша собой. Он просто не достаточно богат, ведь она быстро ухватилась за Кэннона.

Однако если дела выгорят, то у него появится полно денег, чтобы ее заинтересовать. Лэндон отнюдь не был дураком. Он не растрачивал полученные суммы; он их инвестировал. Все выбранные предприятия казались надежными. Лэндон избегал высокопроцентных, но изменчивых рынков краткосрочного капитала и выбирал более медленные, но и более надежные доходы. Он рассчитал, что через несколько лет накопит довольно много, чтобы жить припеваючи.

Но акции, выглядевшие хорошо в один день, на следующий — покатились под гору, цены на них продолжали устойчиво падать, поскольку другие инвесторы сбрасывали свои активы. За одну ужасную неделю его аккуратные вложения снизились в цене более чем наполовину от первоначальной суммы. Терпя убытки, Мерсер все распродал и в отчаянной попытке возместить свои потери вложил деньги в рынки краткосрочного капитала. Однако и они тут же рухнули, почти уничтожив его. Он ощущал себя как царь Мидас, но наоборот: все, чего касался, превращалось в мусор.

Когда с ним связались по поводу еще одной сделки, Лэндон почувствовал такое облегчение, что чуть не поблагодарил за звонок. Если на его банковский счет в скором времени не поступит денежное вливание, он не сможет внести следующий платеж за машину и оплатить счета по всем своим кредитным картам. Мерсер приходил в ужас от перспективы потери любимого «Мерседеса». Есть, конечно, и более дорогие марки, и Лэндон намеревался обзавестись ими рано или поздно, но «Мерседес» был его первым автомобилем, говорящим, что он кто-то, человек на пути наверх. Он не мог перенести возврата назад, снова стать никем.

У Эви создалось впечатление, будто она раскололась на два отдельных существа. Одна ее половина была безумно счастлива, пребывала в упоении, что Роберт ее любовник. Она никогда даже не мечтала снова стать такой счастливой, столь цельной, но огромная пустота, так долго таившаяся в сердце, теперь заполнилась. Роберт был страстным и в той же степени заботливым, уделяя ей столько внимания, что Эви ощущала себя центром его вселенной. Он никогда не игнорировал ее, никогда не воспринимал ничего о ней как само собой разумеющееся, всегда заставлял чувствовать себя самой желанной женщиной, которую когда-либо встречал. Всякий раз, когда они вдвоем куда-то выходили, его внимание никогда не отвлекалось на других женщин, хотя Эви прекрасно знала, что они смотрят на него.

Она видела его каждый день, спала с ним почти каждую ночь. Как только Эви перестала стесняться своего тела и страсти, которую он пробуждал в ней, их занятия любовью стали более неторопливыми и настолько пылкими, что иногда она кричала от силы удовольствия. Роберт был искушенным любовником, учил ее новым позициям, новым ощущениям, разнообразию, и, действуя весьма опытно, не давал ей почувствовать себя неуклюжей или невежественной. Он занимался с ней любовью почти каждую ночь. Только один раз, но этот один был долгим и исчерпывающим, после которого она оставалась пресыщенной и сонной. Затем утром, проснувшись, они снова любили друг друга, молча, дрейфуя в этаком полусонном состоянии, когда грезы еще туманят сознание.

Его мастерство владения ее телом было таким полным, что мысли о нем никогда не покидали ее, таясь где-то рядом, готовые вырваться наружу и принести с собой желание. Эви так и не определилась, что ей нравилось больше: пылкие ночные ласки или полные грез ласки по утрам. Удивительно, как быстро ее тело научилось жаждать сексуального удовольствия с ним, да так, что, едва день начинал клониться к вечеру, она становилась нервной от жажды и предвкушения. Роберт, конечно же, знал об этом. Она видела, как он наблюдает за ней, словно оценивая степень ее готовности. Иногда Эви испытывала искушение прижать его к полу и разобраться с ним по-своему, но всегда останавливала себя, потому что постепенно разгорающаяся страсть, хоть и сводила с ума, но в той же степени была восхитительна.

Эви привыкла подавлять свои мысли и эмоции, защищая их стеной сдержанности, но Роберт вытянул ее из-за этого щита. Они подолгу увлеченно беседовали на самые разнообразные темы. Сидя ночью на веранде, глядя на звезды, они обсуждали астрономию и различные теории от большого взрыва до черных дыр, темной материи и относительности времени. Уровень его интеллекта и область интересов были почти пугающи. Ничем не выдавая своей неугомонности, его ум постоянно работал, выискивая и впитывая новые факты или упорядочивая те, что уже имел. Они обменивались страницами газет и обсуждали политику и национальные события. Делились случаями из детства. Эви поведала ему о том, каково это, расти со старшей сестрой, столь властной, как Бекки; Роберт заставил ее смеяться историям о своей упрямой сестре Маделин. Он рассказал ей о ранчо в Монтане, которым владел вместе с Ризом Данкеном, мужем Маделин, и о двух их шумных маленьких мальчишках.