Александр Торин - Ангел смерти

• Название: Ангел смерти
• Автор: Александр Торин
• Жанр: Современная проза

---

Кондиционер в такси не работал. Жизнерадостный водитель открыл окно, и я неожиданно почувствовал озноб. Что-то не так было в этом влажном воздухе, пахнущем болотными испарениями.

— Гребаные тропики, — процедил я сквозь зубы и предался мизантропическим размышлениям о тяжкой доле белого человека.

Город полностью соответствовал моим ожиданиям. Неприглядные хибарки, мобильные дома вдоль автострады постепенно сменились городским предлеском. Тут и там мелькали больницы, банки и страховые конторы. А вот и чаща — вымерший деловой центр с редкими группками подозрительных личностей у подножия небоскребов, а в центре этого центра — зеркальная башня-гостиница с подсвеченным разноцветными прожекторами фонтаном.

— И раз, и два, — я судорожно сунул водителю деньги, схватил сумку и вбежал в прохладу кондиционированного воздуха. Добравшись до своей комнаты, я первым делом сорвал промокшую от пота одежду и залез под холодный душ. Душа постепенно возвращалась в уставшее тело.

За окном гостиничного номера светился огнями город — многоэтажная стоянка для автомашин, почти пустая в этот поздний час, частокол небоскребов с неоновыми вывесками, и уходящий в бесконечность ряд светофоров. В ушах еще слегка звенело после череды взлетов и посадок, совершенных за прошедший день.

Хотелось есть. Как и следовало ожидать, все рестораны и кафе, располагавшиеся в цокольном этаже гостиницы уже были закрыты. Заказывать обед в номер было лень, тем более что выбор в меню предлагался скромный — гамбургер и чизбургер. Чертыхнувшись, я лег спать.

Заснуть мешали отблески неоновой рекламы за окном, шум лифта, шуршание кондиционера. Я то погружался в забытье, то ворочался на кровати, с тоской понимая, что утром буду уставшим и вялым.

Меня преследовал навязчивый полусон-полубред, который иногда снился мне вот уже много лет. Я должен куда-то улетать, не могу найти билеты на самолет и паспорт, чувствую, что опаздываю, но почему-то разбираю бумаги на столе. Потом спохватываюсь и понимаю, что чемодан мой не собран, что времени до отлета рейса осталось двадцать минут, и даже гоночная машина не домчит меня в аэропорт, но все равно еду, кидаясь к стойке регистрации. Я вдруг оказывался то в Лондоне, то дома у родителей, и мама радовалась тому, что я неожиданно приехал. Но через десять минут мне снова надо было уезжать, я торопился, судорожно обнимал ее, объяснял, что опаздываю, умолял простить, но она обижалась. И все повторялось снова, — гонки, опоздания, пропущенные рейсы с неизвестной никому целью. Я сам не знал, зачем куда-то спешу. Лучше бы я сидел на кухне, зажатой между холодильниками «ЗИЛ». и «Минск», подсушил сигареты над газовой горелкой, заварил кофе в старенькой турке…

Около четырех утра я проснулся от сильного озноба. Болело сердце, чего со мной никогда не бывало. Кровать была мокрой от пота.

— Черт бы все побрал, — сон не отпускал меня. — Да, хорош я буду завтра…

Мне предстоял доклад в 8 утра, потом череда совещаний и гнусная необходимость улыбаться и поддерживать деловые и дружеские связи со множеством нужных людей. Я сел на кровати и закурил сигарету, пытаясь унять дрожь. — До чего все-таки бессмысленная жизнь. Погоня неизвестно за чем, с непонятной целью. Пришло в голову, что западный человек не задумывается об этом, восточный принимает жизнь как данность, и только мы, живущие посередине цивилизаций, и все в таком роде.

Докурив сигарету, я лег и закрыл глаза, без особой надежды на сон.

11.

Я до сих пор не знаю, что это было. В забытьи я видел себя, лежавшим под простыней и фиолетовый луч света, шарящий по стенам и нащупывающий мое тело. В ушах отвратительно зажужжало, как бывает, когда тебе сверлят зуб и вибрация вдруг проникает в мозг. Руки и ноги мои отнялись, и мне показалось, что сердце останавливается.

— Нет, — содрогнулся я, и вдруг увидел дом, освещенный тусклым светом, будто пробивавшимся сквозь дымку.

На веранде в плетеном кресле сидела молодая бабушка в длинном платье, точь в точь, как на старой фотографии из детства. Она удивленно посмотрела на меня, будто я свалился с неба, и от испуга привстала.

— Зачем ты пришел? Что-нибудь случилось? Что-то плохое, скажи мне!

— Я сам не знаю. Где я?

— Уходи. Возвращайся скорее, а то будет поздно!

— Как давно я тебя не видел…

— Уходи!

Я проснулся от сдавленного крика. Казалось, большая птица пролетела в комнате, и лица моего коснулось теплое крыло. Я явственно чувствовал щекотку от перьев, задевших верхнюю губу. Губа была сладкой, я облизнул ее и понял, что это кровь.

Меня трясло. Пытаясь вернуться в реальность, я подполз к окну и увидел, что на многоэтажной стоянке появляются первые машины. За окном светало, рекламы начали тускнеть.

— Сад камней. Пустая вселенная. Огромный туалет цивилизации. Пустые города. Эти люди боятся потерять работу, приходят в шесть утра и вкалывают, вкалывают, как муравьи на просеке. Зачем. Зачем?

Я понял, что громко кричу. В ушах снова начало жужжать. Покачиваясь, я добрался до ванной и окунул голову под кран.

— Хорош, нечего сказать, — в зеркало на меня смотрела отекшая, небритая харя с синяками под глазами.

Горячая ванна сняла озноб. В семь утра я уже сидел в галстуке и пил кофе, а в восемь ничем не отличался от своих коллег, разве что русским акцентом. И улыбался и раздавал визитные карточки, стараясь не думать о прошедшей ночи.

В подсознании я гадал: сколько мне осталось? День? Два? Потом тряс головой и объяснял все накопившейся усталостью, тяжким наследием прошлого и ночным кошмаром.

12.

Через три дня я в очередной раз пересек американский континент. Полет проходил без особых приключений, разве что на подходе к аэропорту пилот объявил о незначительных технических неполадках, но заверил пассажиров, что никакой угрозы безопасной посадке нет. На всякий случай попросил не нарушать правила безопасности и не отстегивать ремни безопасности до полной остановки самолета.

Приземлились мы мягко. На бескрайней парковке аэропорта я потерял свою машину и минут двадцать бродил по рядам автомобилей, в отупении пытаясь найти свой серенький микроавтобус.

Дома произошло знаменательное событие: увидев меня, дочка сделала несколько своих первых в жизни шагов и отчетливо крикнула «папа», попросившись на ручки.

Я крепко обнял ее и подумал, что от меня пахнет табаком и лосьоном для бритья «Сьерра-Невада». Неожиданно, я увидел в лице дочурки черты молодой бабушки, подмигнувшей мне с плутовским выражением лица. Мне ничего не оставалось, как подмигнуть ей в ответ.

И вдруг почудилось, что чья-то теплая ладонь коснулась моего лба.