Кэролин Ив ДЖИЛМЕН - Журнал «Если» 2007 № 02

• Название: Журнал «Если» 2007 № 02
• Автор: Кэролин Ив ДЖИЛМЕН
• Жанр: Научная Фантастика

Кэролин Ив ДЖИЛМЕН. ОКАНОГГАНЛИП

Чужим среди своих делается на Земле инопланетный оккупант, хотя и своим среди чужих не становится.

Крис БЕКЕТТ. ПЕРИМЕТР

Переступать эту черту настрого запрещено, ведь она разделяет законный виртуальный мир и почти нелегальный физический.

Владимир ПОКРОВСКИЙ. ГИТИКИ

Интеллигентный мужчина редко бывает понят – женщиной, начальником или даже собственной копией.

Джерри СИГЕР. ВОЙНА, КОТОРОЙ НЕ БЫЛО

…но не было и выживших.

Александр ЯБЛОКОВ. МЕРТВЕЦ

Его сознание после смерти, как водится, скопировали, но герой считает свое существование иллюзией.

Алексей КАЛУГИН. ВСЕ ДУРАКИ ОТПРАВЛЯЮТСЯ В АД

Глупость не смертный грех, но и не меньший чем самонадеянность.

Рон КОЛЛИНЗ. ЕДИНИЦА – ЗНАЧИТ ИСТИНА

Герой создает программу зрительных иллюзий, не подозревая, что самая большая иллюзия – его собственные представления о реальном мире.

Лорен МАКЛАФЛИН. ШЕЙЛА

Кажется, пора вводить законы роботехники для отбившихся от рук программ.

Гельмут МОММЕРС. СЫР ДЛЯ МЫШИ

…бывает сами знаете где.

ВИДЕОДРОМ

Поднимите ему веки – пускай ужаснется… Диалоги о жизни и смерти во времени и пространстве… Если бокс-офис на бюджет налезет – кто кого сборет?.. Шоу-политинформация товарища Трумэна… Подростковые мечты и комплексы ценой в сто миллионов долларов… Караул Санта-Клаусов устал.

Вадим НЕСТЕРОВ. КЛОУН СДЕЛАЛ РАМУ

Еще до выхода в свет книга главного мифологизатора русской словесности и сама стала скандальным мифом.

Глеб ЕЛИСЕЕВ, Сергей ШИКАРЕВ. НА СУШЕ И НА МОРЕ

Космос космосом, но и на родной старушке Земле фантасты умудрялись отыскивать загадочные сверхцивилизации и целые затерянные миры.

РЕЦЕНЗИИ

Что бы там ни говорили, но для нас главнейшим из искусств по-прежнему остается литература.

КУРСОР

С горячими фантастическими новостями не страшны любые холода.

Эдуард ГЕВОРКЯН. ВОЗВРАЩЕНИЕ СМЫСЛОВ

В кои-то веки эксперт не чешет в затылке по поводу результатов очередного интернет-опроса. Он честно пытается быть оптимистом. Стиснув зубы.

Вл. ГАКОВ. ПРИГЛАШЕНИЕ В СКАЗКУ

В российских читателях любовь к этой писательнице вспыхнула, что называется, с первого взгляда. Точнее – прочтения.

ПЕРСОНАЛИИ

На этот раз в номере есть немало новичков – для российского читателя.

---

— Мое тело. Вы не сможете найти мое тело.

— Это вы – и вы это знаете. Не какой-то там зомби, а вы сами. Вы в своем собственном теле. Тот вы, каким вы прожили всю жизнь.

— Это все равно что сказать: «Это вы, только другой вы».

— Ну да, – согласился я. – К сожалению, наша грамматика отстала от жизни и пока не делает различий между «вторым лицом кремниевым» и «вторым лицом углеводородным». Уж извините.

— Ян, – вздохнул он, – я нанял вас, чтобы найти меня. Мою непе-реселенную версию, или остаток меня, или того меня, который не умер так, как следовало. А вы нисколько не продвинулись в этом деле. И это не радует.

У переселенных вечно какие-то комплексы. Они ни за что не признаются в чем-то подобном, но это так. Тело, по крайней мере, несет на себе неоспоримую печать подлинности. Лишившись же столь ощутимого «водяного знака», все переселенцы в той или иной мере страдают синдромом самозванца, хотя и никогда с этим не согласятся. Насколько же хуже обстоят дела, когда есть еще и тело, которое разгуливает по белу свету вместе с версией твоей оригинальной личности!

Однако на этот раз проблема оказалась еще сложнее. Мой клиент полагал, что процесс перехода прервался раньше, чем были закодированы и переданы последние мельчайшие частицы биоэлектрического потенциала. И он ощущал себя как бы не в фокусе, словно скачался не до конца. А потому нуждался в доступе к своему прежнему мозгу.

Разумеется, в результате такого доступа мозг был бы полностью разрушен. Такова уж технология, ничего не поделаешь.

– Если мы хотим чего-то добиться, – заявил я, – вы должны ответить на мой вопрос.

Длинная пауза.

— Нет, Ян. Я не смог бы от вас скрыться.

— Значит, вам кто-то помог.

— Похоже, что так.

— Но вы-то что мне сказали? Что погибли в автокатастрофе на каком-то безлюдном шоссе!

— На дороге, ведущей к трассе I-80, к западу от Гранд-Айленда. Машину занесло на мокром асфальте.

— Я слыхал о людях, которые делают такие штуки специально. Переселяются сами, но еще и тело оставляют. Что-то вроде извращенного размножения, только воспроизводится не тело, а разум.

— Ян, я ведь уже сказал вам. Думаете, я просто издеваюсь? Ваши услуги дороговато стоят для подобных шуток. Никакого злого умысла, поверьте. Я был уверен, что погиб во время аварии, а затем был успешно и полностью переселен – и вдруг обнаруживается, что мое тело все еще где-то шатается. Мне это не нравится.

Тело, вот этот самый мертвец, засветилось на скрытой камере в городке Дэйвенпорт, что в Айове: он брился в туалете на местной автозаправке. Качество изображения оказалось отвратительным, но все равно было видно, как ужасно он выглядел: всюду бинты, шины, осмотический мини-насос под мышкой… И тем не менее он останется жив. Взятые с одноразовой бритвы образцы ДНК однозначно принадлежали моему клиенту. То есть его телу. И это был последний след, который мне удалось обнаружить. Там, где-то в горах над Миссисипи, мертвец исчез.

Я установил наблюдение в его любимых и просто знакомых местах: в домах друзей, в городе, где он учился, рядом с музеями и кафе, к которым его могло потянуть. Ничего. Он даже не явился на могилу жены, которая умерла (по-настоящему) за год до той аварии. Ему явно подсказали. Кто-то помогал.

— Тот несчастный случай. Я хочу представить его в мельчайших подробностях, – сказал я. – Расскажите, что именно тогда произошло.

— Да гнать не надо было… – проворчал он. – Ничего бы и не произошло.

Он спешил из мотеля на обеденную встречу с важным клиентом, уже опаздывая. Стояла поздняя осень, и в тени под пешеходным переходом еще оставалась полоска льда, хотя в других местах остатки выпавшего накануне снега уже растаяли. Он гнал машину на предельной скорости, безопасной для сухого асфальта. А когда вылетел на лед, резерва для ошибки уже не оставалось.

И она не замедлила случиться. Он не вписался в поворот, врезался в ограждение и потерял сознание на обочине шоссе, вдали от станций «скорой помощи». Помнил только, как лежал в искореженной машине, пригвожденный к сиденью металлическими обломками сквозь бесполезную защиту сдувшейся подушки безопасности. А еще – как приближающиеся фары превратили бетонные перила моста в размытую колонну света.

Потом он очнулся: с криком, весь в крови, почти при смерти. Но, как ни странно, не в машине «скорой помощи», а в кузове напичканного электроникой микроавтобуса.

Это было воспоминание моего клиента. По-видимому, было много чего еще, раз его сознание отсканировано и запущено заново. Однако во время скачивания гиппокамп прекращает передачу данных из оперативной памяти в долговременную, а синтез белка происходит со сбоями, поэтому воспоминаний об этом периоде сохраниться не могло. Лихорадочные видения умирающего – вот все, с чем мне предстояло работать: вспышки красных светодиодов и гирлянды спутанных кабелей.

— Я ему помешал, – произнес он вдруг.

— Кому? – не понял я.

— Тому типу, который меня переселял. Понимаете, я был весь в крови, а когда он схватил меня, чтобы уложить на сиденье, то всего перемазал еще и соусом для барбекю. Даже волосы выпачкал, пока подсоединял электроды… Не знаю уж, салфеток у него не было, что ли? Такой резкий, сладкий запах, похожий на кровь, только сильнее… И угораздило же меня так умереть! А он откуда взялся?! На полу валялся смятый бумажный пакет, и на картонной тарелке лежали свиные ребрышки. Он даже погрыз их еще немного, не отрываясь от работы – словно я не умирал буквально у него на руках!

Что ж, если в Гранд-Айленде имелось приличное местечко, где готовили барбекю, я знал, кто мог найти моего клиента. Но какого дьявола Барнаби на старости лет взялся задаром переселять найденных на дороге незнакомцев? Да потом еще и разрабатывать изощренные планы, чтобы помочь телу избежать поимки? Он ведь давным-давно отошел от дел… Однако все это теперь не имело значения. Мой старый друг и учитель. У меня не было ни малейшего желания его выслеживать.

Мама должна знать, где он.

Открывая телефон, я резко дернул слайдер, и тот застрял.

– Черт!

Я нажал сильнее, но в результате его заело окончательно.

– Надо почаще вычищать оттуда песок.

Как и все родители, моя мамочка ухитряется давать ценные советы в такую минуту, когда они могут вызвать лишь раздражение.

— Я знаю, мама.

— Как у тебя дела?

— Отлично. Извини, что так долго пропадал. Попалось несколько особо привередливых клиентов.

— Представляю, скольких эмоциональных затрат требует твоя работа.

— И не говори. Я знал, что ты все поймешь, мам. Слушай, я тут вспомнил кое-что и подумал…

— Милый, тебе нужно просто сказать это «кое-что». Я вздохнул.

— Знаю.

— Ну, и?..

– Ты давно разговаривала с Барнаби? – Пожалуй, это прозвучало чересчур торопливо. – В смысле, вы ведь поддерживаете какие-то отношения, верно? Думаю, до рождественских открыток дело не дошло, но он всегда был к тебе неравнодушен, сам мне это говорил. И ты знала, что он просто делал то, что должен был…

Я выдохся и замолчал. Я заполнил болтовней столько пустоты, сколько мог, но, похоже, ее запасы были неисчерпаемы.

К ночи похолодало, а бурбон почему-то перестал меня греть. Я встал пятками на самый край крыльца. Ступенька скрипнула под моим весом, но выдержала. Где-то в темноте послышался детский смех койота.

— Что тебе нужно? – Ее голос был едва различим.

— Да так, ничего. Я…

– Милый, ты способен воспринимать конструктивную критику? Я проглотил слова, о которых потом мог пожалеть. И благодаря которым никогда бы не получил то, что хотел.

– Разумеется. С удовольствием. Выкладывай.

— Когда ты говоришь «да так, ничего», это значит, что дальше ты наплетешь кучу чепухи. Не надо, ладно? И тогда мы оба сможем не притворяться, а беседовать серьезно.

— Мне нужен Барнаби, – выдавил я через силу. – По работе. У него есть кое-какая информация, которая мне необходима. Я должен с ним поговорить. Ты ведь знаешь, тебе он не откажет. Для него это было такое счастье – а точнее, облегчение, – что ты начала с ним общаться. Ему от этого становилось как-то легче. Где он теперь?

— Оставь его в покое, – отрезала она. – Оставь меня в покое.

— Не могу. Он знает то, что мне нужно.

— Прости, милый. Прости… за все.

— Ну что ты, мам. Все в порядке.

Повисла долгая пауза, и я уже решил было, что мама ушла.

— Милый… Ты только спросишь его, правда? Ничего больше?

— Мне нужна зацепка. Хоть что-нибудь.

— И ты уверен, что он сможет тебе помочь?

— Да.

И она мне сказала.

– Спасибо, мам. Я позвоню.

Я отправился на кухню и стал готовить себе бутерброды в дорогу.

Неподалеку от Белфонта, штат Пенсильвания

Но я так и не позвонил ей – пока не переговорил с Барнаби. И она мне не звонила. С момента моей первой встречи с Барнаби наше общение с мамой никогда еще не прерывалось на столь долгий срок.