Джон Уиндем - Адаптация

• Название: Адаптация
• Автор: Джон Уиндем
• Жанр: Научная Фантастика

---

Джон Уиндем Адаптация

Перспектива застрять на Марсе не слишком огорчила Мэрилин, во всяком случае поначалу. Она жила в пустыне, неподалеку от места, которое после неудачной посадки "Андромеды" стали называть посадочной площадкой. И когда инженеры сказали, что из-за ограниченных средств обслуживания ремонт продлится по меньшей, мере месяца три, а вернее даже четыре, Мэрилин тоже не удивилась. Самое удивительное, что пассажиры "Андромеды" отделались только порядочной встряской.

Мэрилин не забеспокоилась и тогда, когда ей объяснили, что в соответствии с простейшими правилами астронавтики "Андромеда" не сможет стартовать раньше чем через восемь месяцев, когда Земля займет более благоприятное положение. Но Мэрилин несколько встревожилась, поняв, что у нее будет ребенок. Марс не казался самым подходящим местом для рождения ребенка.

Вообще-то Марс ее удивил. Когда Франклину Годэлпину через несколько месяцев после свадьбы предложили работу по освоению территорий "Джэсон майнинг корпорейшн", именно Мэрилин уговорила мужа взять эту работу. Она интуитивно чувствовала, что люди, которые будут первыми на Марсе, в дальнейшем займут там видные места. О самом Марсе, судя по фотографиям, у нее сложилось невысокое мнение. Но она хотела, чтобы ее муж занял видное место, и желала быть рядом с ним. Поскольку разум и сердце были у Франклина в разладе, жена могла перетянуть и туда, и сюда. Но она встала на сторону разума по двум причинам. Во-первых, она опасалась, как бы муж из-за любви к ней не упустил такого случая, а что касается второй причины, приведем собственные слова Мэрилин:

— Милый, если мы собираемся заводить детей, я хочу дать им все, что мы можем. Тебя я люблю всегда, каким бы ты ни был, но ради детей я хотела бы, чтобы ты стал большим человеком.

Она настояла, чтобы Франклин принял предложение и взял ее с собой. Мэрилин считала, что она обязана устроить мужа с максимальными удобствами, насколько позволяют суровые условия Марса, а затем собиралась ближайшим кораблем вернуться на Землю. Это должно было занять четыре недели по земному счету. Но ближайшим кораблем и в то же время последним в этой фазе противостояния была "Андромеда".

Из-за работы у Франклина оставалось мало времени для жены, и будь Марс таким, каким она представляла его раньше, перспектива пробыть там лишнюю неделю смутила бы Мэрилин. Но едва ступив на планету, она в первый же момент сделала неожиданное открытие: фотографии могут быть безукоризненно правдивы по букве и лживы но духу.

Да, пустыни здесь были, верно. Они простирались на многие мили. Но не было немилосердной жесткости, которую придавали им неподвижные снимки. Была и еще одна особенность, которую не улавливали линзы фотообъективов. Ландшафт жил, все время меняясь в зависимости от теней.

Неожиданная красота таилась в расцветке песков и скал и далеких округлых гор, и что-то необыкновенное было в темных глубинах безоблачного неба. Среди растений и кустов у кромки каналов попадались цветы, красивее и изящнее земных. Наполовину ушедшие в землю камни древних руин возможно, все, что осталось от громадных дворцов и замков, — были окутаны тайной. Это показалось Мэрилин похожим на картину, которую странник Шелли увидел в античной стране:

…Кругом нот ничего… Глубокое молчанье.

Пустыня мертвая… И небеса над ней.

Но во всем этом не было ничего зловещего. Мэрилин искала признаки страшных опустошений, отвратительные следы взрывов, разорения, пожаров. До сих пор ей никогда не приходило в голову, что старость мира может прийти мягко, овеянная нежной грустью, подобно опадающей листве.

Там, на Земле, люди взирали на марсианских добровольцев как на пионеров, штурмующих последнюю космическую границу. На Марсе все это оказалось чепухой. Планета лежала перед людьми спокойная, тихая, беззащитная. Ее спокойствие сводило на нет значительность людских подвигов, превращало отважных героев в грубых нарушителей предсмертной тихой дремоты.

Марс был в прострации, он медленно клонился к последнему сну. Но он еще не был мертвым. Поверхность вод еще будоражили сезонные приливы и отливы, хотя, как правило, видна была только легкая рябь. Насекомые еще собирали пыльцу цветов. Еще попадались злаки — редкие из-за скудных почв следы былых урожаев, но при надлежащем орошении все опять могло пойти в рост. Были там и трипетсы — яркие искрящиеся существа, то ли насекомые, то ли птицы. По ночам появлялись какие-то маленькие создания. Некоторые из них мяукали — почти как котята. А временами, когда на небе появлялись обе луны Марса, мелькали тени, похожие на мартышек. Очень часто был слышен самый характерный из марсианских звуков — звон медноколокольцев. Их твердые лепестки, сверкающие, как полированный металл, при малейшем дуновении разреженного воздуха начинали звенеть, и вот уже вся пустыня тихонько звенела крошечными цимбалами.

Сведения об обычаях здешних народов были слишком скудны. Носились слухи о маленьких группах на далеком юге, по-видимому, человекообразных, но серьезные исследования откладывались из-за отсутствия транспорта, приспособленного к разреженной марсианской атмосфере.

Да, здесь проходила своего рода граница, только тут не было места доблести, потому что помимо тихой старости сражаться было почти не с чем. За пределами делового поселения землян Марс оставался страной покоя.

— Мне здесь нравится, — сказала Мэрилин. — Это грустный мир, но он не наводит грусти. Такими бывают песни — иногда. Это успокаивает, умиротворяет.

Франклин был больше озабочен положением Мэрилин, чем она сама, и во всем обвинял себя. Его тревога слегка раздражала ее.

— Что толку искать, кто виноват? — говорила она. — Нужно примириться с положением и принять всевозможные меры предосторожности.

Доктор колонии поддержал ее. Джеймс Форбс был молодым врачом, отнюдь не костоправом. Поэтому он был на своем месте там, где можно было ожидать чего-то необычного, где чуждые условия требовали внимательного изучения. Он взялся за работу на Марсе, потому что это было интересно. Его линия поведения сводилась к тому, чтобы считаться с фактами и подбадривать пациентку. Он отказывался придавать событию особую значительность.

— Но о чем беспокоиться, — заверил он всех. — Еще на заре истории женщины рожали детей в намного более неподходящих местах и в неподходящее время — и давайте покончим с этим делом. Нет никаких оснований ожидать ненормальностей.

Он прибегнул к профессиональной лжи с уверенностью, которая придавала ей особую убедительность. Только и дневнике он позволял себе с тревогой рассуждать о воздействии пониженной гравитации и давления воздуха, о резких перепадах температур, возможности неведомых инфекций и других опасных факторах.

Мэрилин мало беспокоило, что она лишена удобств, имевшихся у нее дома. Вместе со своей прислугой Элен, цветной девушкой, которая помогала ей и составляла компанию, Мэрилин занималась шитьем и мелкими домашними делами. Марс сохранял в ее глазах свое очарование, умиротворял ее. У нее было такое ощущение, что рядом с ней старый умный советчик, который видел слишком много смертей и родов, чтобы волноваться из-за очередных, еще одних.

Дженнесса — дочь Мэрилин — родилась без особых приключений ночью, когда пустыня лежала в лунном свете холодная и такая тихая, что только редкий случайный звон медноколокольцев нарушал ее безмолвие. Дженнесса была первым земным ребенком, рожденным на Марсе, и совершенно нормальным ребенком — шесть с половиной фунтов, и все, как полагается.

Но в дальнейшем дела пошли несколько хуже. Опасения доктора Форбса насчет чужеродной инфекции оказались обоснованными. Несмотря на всяческие предосторожности, возникли осложнения. С одними расправились при помощи пенициллина и сульфамидов, но другие не поддавались лекарствам. Мэрилин, у которой поначалу, казалось, было все хорошо, слабела и затем слегла всерьез.

И у ребенка не все шло, как полагается. Так что, когда отремонтированная "Андромеда" наконец стартовала, матери и дочери не было на корабле. Но через несколько дней с Земли должен был прилететь другой корабль. Перед его прибытием доктор решил объяснить Франклину положение дол.

— У меня нет оснований быть в восторге от ребенка, — сказал он. Девочка не прибавляет в весе, как следовало бы. Она растет, но недостаточно. Совершенно ясно, что здешние условия для нее не годятся. Она может и выжить, но я не берусь угадать, как это скажется на ее конституции. Ей нужны нормальные земные условия и как можно-скорее.

Франклин нахмурился.

— А мать?

— Боюсь, что миссис Годэлпин не сможет выдержать путешествие. В ее нынешнем положении и после столь долгого пребывания при пониженной гравитации сомневаюсь, чтобы она вынесла перегрузку.