Скотт Линч - Обманы Локки Ламоры

• Название: Обманы Локки Ламоры
• Автор: Скотт Линч
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-040279-3, 978-5-9713-5153-5, 978-5-9762-2279-3

Локки Ламора. Незаконнорожденный бретер, ставший знаменитым «бандитом — джентльменом».

Он и его друзья готовы на все, чтобы пробиться наверх — в общество, путь в которое им заказан.

Однако блестящая афера, задуманная Локки, принимает неожиданно опасный оборот, ведь он случайно становиться на пути у таинственного Серого Короля.

Начинается долгое противостояние сильных и хитроумных людей, обреченных сражаться до победы — или гибели!

---

— Интересно, — проворчал Жеан, — кто-нибудь когда-нибудь произносил эту фразу, кроме самих братьев Санца?

— Только в покоях свободных молодых красоток нашего города, — самодовольно парировал Кало, опуская на стол маленький джутовый мешочек. Локки вытряхнул на стол его содержимое: несколько медальонов с полудрагоценными камнями, набор достаточно красивых серебряных вилок и ножей, а также целая куча разнообразных колец — от простеньких медных безделушек до массивного золотого перстня с платиновыми вставками, бриллиантами и обсидианом.

— Очень мило и весьма правдоподобно, — одобрил Локки. — Но, на мой взгляд, маловато. Жеан, поройся в Липовом сундучке и принеси еще какую-нибудь дребедень. Да, и захвати для меня двадцать солонов, хорошо?

— Пожалуй. Двадцать солонов будет в самый раз.

Пока Локки с близнецами расставлял стулья вокруг стола, Жеан скрылся за дверью тайника. Там у левой стены стоял узкий деревянный сундук. Парень откинул скрипучую крышку и начал рыться в нем с задумчивым выражением лица.

Липовый сундучок был почти доверху заполнен сверкающими украшениями, предметами домашней утвари и прочими побрякушками. Тут валялись хрустальные статуэтки, зеркальца в резных рамках из слоновой кости, ожерелья и кольца, подсвечники из различных драгоценных металлов. Если порыться, можно было даже обнаружить бутылочки с бумажными этикетками, обернутые для сохранности в войлок. В них хранились загадочные снадобья и алхимические зелья.

Если бы Благородные Подонки взялись объяснять капе Барсави истинный характер своей деятельности, пожалуй, у них возникли бы определенные сложности. Поэтому они, не выставляясь, имитировали привычную жизнь рядовой каморрской банды. Не имея ни времени, ни особой склонности к традиционным ночным походам, они предпочитали прибегать к помощи Липового сундучка, содержимое которого пополнялось так же регулярно, как и коллекция нарядов. Для этого раз или два в год они совершали рейды по рынкам и ломбардам Талишема и Ашмера, где могли, не таясь, скупать всякую ерунду — свою предполагаемую добычу. Затем иноземное барахло разбавлялось местными, каморрскими добавками. Обычно это были вещи, походя, по движению души стянутые братьями Санца или добытые Жуком в ходе учебных вылазок.

Сейчас Жеан отобрал пару серебряных кубков, трое очков в золотых оправах и хороших кожаных футлярах, а также одну из закупоренных бутылочек. Осторожно прижимая к груди все это добро, другой рукой он порылся на полке и отсчитал двадцать маленьких серебряных монеток, затем пинком закрыл сундук и поспешил обратно в столовую. Там опять солировал Жук, который развлекал публику умением вертеть солон между пальцами правой руки. На это его сподвигли многомесячные наблюдения за близнецами Санца, которые виртуозно гоняли монетки двумя руками одновременно, причем в противоположных направлениях.

— Держите. — Жеан выложил свою добычу. — Скажем, что у нас была неудачная неделя. В такую дождливую погоду никто и не ждет многого от домушников, особенно от специалистов по вторым этажам. Боюсь, мы даже навлечем на себя подозрения, если принесем слишком много. Думаю, его честь поймет и простит нас.

— Конечно, — легко согласился Локки. — Разумная мысль.

Он потянулся за бутылочкой с медной крышкой, желая изучить ее повнимательнее. Ярлычок гласил, что это сладкое опиумное молоко — забава богатых дам, которую готовили из сушеных джеремитских маков. Освободив бутылочку от ярлыка и обертки, Локки сунул ее в мешок. Туда же отправилось и все остальное.

— Так, посмотрите хорошенько, не осталось ли на мне чего-то от Лукаса Фервита? Грим, мелочи костюма?

Разведя руки в стороны, он несколько раз повернулся вокруг своей оси. Жеан и близнецы заверили его, что в настоящий момент он от макушки до пят Локки Ламора.

— Хорошо. Теперь, раз наши личности благополучно восстановлены, пора платить налоги. — Локки поднял «краденую добычу» и неожиданно бросил ее Жуку. Мальчик вскрикнул и обронил свою монетку, но все-таки успел подхватить тихо звякнувший мешок.

— Это что, тоже часть моего морального воспитания? — обиженно воскликнул он.

— Просто я — старый ленивый подонок, — пожал плечами Локки. — Зато на этот раз тебе не придется работать шестом.

3

Чтобы выбраться из храма Переландро, им пришлось преодолеть сложную и запутанную систему тоннелей и боковых ответвлений. На земле они очутились уже в третьем часу пополудни. Накрапывал теплый дождик, при этом небо было словно поделено пополам гигантской линейкой и стилом Богов: с севера нависали низкие темные тучи, а чистая юго-западная половина неба лила на землю лучи солнца. Приятный, свежий после дождя воздух ненадолго лишился обычных городских миазмов. Благородные Подонки стояли на набережной Храмового района в ожидании наемной гондолы.

Наконец подошла узкая и длинная лодка, ветеран внутригородских перевозок. На носу ее перед маленькой статуэткой Ионо лежала недавно убитая крыса — жалкое подношение в надежде избежать чумы, невезения и крушения. На корме с шестом в руках торчал похожий на попугая перевозчик в полосатой красно-оранжевой куртке и большой соломенной шляпе, защищающей от дождя и свисающей на его костлявые плечи. Это оказался один из их знакомых — Витале Венто по прозванию Нервный из банды Серолицых, специалист по каналам и карманник.

Витале развернул покрытый плесенью кожаный зонт, чтобы по мере возможности уберечь пассажиров от дождя, и начал плавно толкать лодку на запад, двигаясь между высокими каменными набережными Храмового района и великолепной Мары Каморраццы. Когда-то Мара Каморрацца была садом-лабиринтом, принадлежавшим одному из правителей эпохи Теринского Престола, но сейчас давно пребывала в запустении. Порядочные горожане редко забредали в этот уголок, зато каморрские воры считали его своими угодьями. Единственная причина, по которой честные люди посещали эти опасные зеленые переходы, заключалась в том, что здесь сходились семь пешеходных мостов, соединяющих между собой острова.

Жеан тут же углубился в чтение небольшого томика стихов, который захватил с собой, а Жук продолжил упражнения с монеткой, что, по правде говоря, выглядело не слишком эффектным номером. Локки и братья Санца завели с Витале профессиональный разговор. Плавая по каналам, гондольер подрабатывал тем, что примечал плохо охраняемые или же особо перспективные торговые баржи и передавал эти сведения своим приятелям. Вот и сейчас он по пути несколько раз подал сложные сигналы кому-то на берегу, но Благородные Подонки вежливо сделали вид, что ничего не замечают.

Лодка приблизилась к Сумеречному холму, который даже в дневное время выглядел довольно тоскливо. Дождь как раз усилился, и одряхлевшая обитель мертвых скрылась за его пеленой. Витале свернул направо, и скоро они уже плыли между Сумеречным холмом и Муравейником. Работать шестом почти не приходилось — течение несло их по водам канала, будто истыканным многочисленными стрелами.

Движение стало менее оживленным, да и публика явно поменялась — из мест, где открыто правили законы Каморрского герцогства, их лодка вплыла в личные владения капы Барсави. По левому борту дымили кузни Угольного канала, выбрасывая в небо безобразные черные колонны дыма и сажи, под действием дождя сходящие на нет в вышине. Ветер Герцога относил эти клубы в Пепелище — один из самых убогих районов города, где различные банды и отдельные нищие сражались за право жить в грязных заплесневелых развалинах бывших роскошных вилл.

Слева по борту мимо гондолы прошла баржа, распространяя запах застарелого навоза и свежей смерти. На палубе лежало нечто, напоминавшее кучу лошадиных трупов. Тут же суетилось с полдюжины мясников: одни разделывали падаль длинными зазубренными ножами, другие раскладывали мясо под навесами от дождя.

Спросите любого каморрца, и он вам скажет, что данное зрелище весьма характерно для Чертова Котла и по виду, и по запаху. Если Отстойник являлся средоточием чудовищной нищеты, Западня имела скверную репутацию, Мара Каморрацца считалась смертельно опасным районом, а Пепелище — грязной и отдаленной окраиной, то Чертов Котел по праву заслуживал всех этих эпитетов сразу; вдобавок его обитатели славились редким равнодушием к своей и чужой жизни. Здесь все время стояла такая вонь, будто на пол мертвецкой в жаркий летний день вылили кувшин прокисшего пива. Большинство покойников из этого района так и не добиралось до кладбища бедных — простых ям, вырытых каторжниками на холмах Мелочевки: трупы попросту сбрасывали в канал или сжигали. Во времена перед заключением Тайного Договора даже городские стражники из числа «желтых курток» не отваживались заходить в Чертов Котел. Уже лет пятьдесят или больше здесь не работал ни один храм. Трудно даже представить, чем занимались и как умудрялись выжить нищие семьи, ютившиеся в крысиных норах Чертова Котла. Это было царство грязных таверн, притонов-однодневок и продавцов наркотиков, в котором заправляли самые жестокие и отчаянные банды капы Барсави.