Пола Вольски - Жена чародея

• Название: Жена чародея
• Автор: Пола Вольски
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00479-0

Величайший из когда — либо живущих на земле чародеев ученый — маг Террз Фал — Грижни женится на очаровательной юной Верран. Но супругам не суждено познать счастье. По коварному навету чародей несправедливо обвинен и зверски убит. Перед смертью в приступеслепой ярости он проклинает жителей острова Далион, обрекая их на вечную тьму, муки и изгнание. Роман «Жена чародея» — первая часть сериала «Чародей».

---

— Я не забываю о своих долгах и не упускаю их из виду. Я благодарен вам за оказанную помощь. Но моя благодарность больше не может торжествовать над совестью. Шпиона из меня не получится, я не хочу бесчестить себя и впредь.

Говорил он несколько мелодраматично, однако с полной серьезностью.

— Это огорчает меня, Бренн. Более того, это глубоко меня ранит. Подумать только, что вы подозреваете меня в подстрекательстве к бесчестным поступкам! Ваш взгляд сейчас настолько затуманен, что вы не видите: то, чего я от вас жду, представляет собой акт высокого и самозабвенного патриотизма.

— Я бессилен исправить собственный взгляд, ваша светлость. Лицемерие и притворство, к которым я вынужден прибегать, вызывают у меня самого глубочайшее отвращение, и я решил с этим раз и навсегда покончить.

— И что же, друг мой, никакие доводы не способны переубедить вас?

— Никакие. Полагаю, дальнейший разговор лишен смысла.

— Может быть, вы и правы.

Валледж произнес это непринужденно, без тени огорчения или злобы.

Бренн удивленно посмотрел на него. Он ожидал от хозяина дома вспышки гнева, обвинений, попреков. Но тонкое интеллигентное лицо его наставника оставалось невозмутимым.

— Мне невыносима даже мысль о том, чтобы обременять муками совести своего молодого идеалистически настроенного коллегу, — самым сердечным тоном продолжил Валледж. — Поэтому я приготовил для вас кое-что, способное успокоить и самую чувствительную совесть. Я с некоторых пор уже заметил ваше беспокойство, поэтому и позволил себе найти для вас окончательное доказательство с тем, чтобы вы раз и навсегда оставили все сомнения.

— Доказательство? Чего — и какого рода?

— Пойдемте. Вы сами увидите. Это в соседней комнате.

— Ваша светлость… — Бренн изумился и растерялся. — Я не хочу понапрасну отнимать у вас драгоценное время. Никакие доказательства не способны изменить моего решения…

— Ну прошу вас. Выполните мою просьбу, а уж потом принимайте окончательное решение. И не беспокойтесь о моем времени. Я не считаю часы, потраченные на моих молодых друзей, прожитыми впустую. Пойдемте.

Пожав плечами, Бренн следом за Валледжем вышел из гостиной, прошел по коридору, изубранному фиолетового цвета каменьями, и наконец очутился у весьма неприметной двери. Валледж открыл эту дверь.

— Сюда, — сказал он.

Бренн сделал шаг вперед и замер на пороге.

— Я не вижу… — начал было он.

Сильный толчок в спину — и он очутился в комнате. Сразу же за ним захлопнулась дверь, и он услышал, как в замке поворачивается ключ. Обернувшись лицом к двери, Бренн яростно закричал:

— Валледж, какого черта вы себе позволяете? Что это за шутки?

— У вас нет причины для беспокойства, Бренн, — послышался через дверь хорошо модулированный голос. — Я не собираюсь причинять вам вреда.

— Немедленно откройте!

Бренн толкнул дверь, но конечно же безуспешно.

— Всему свое время, Бренн.

— Откройте немедленно! — Ответа не последовало. — Вы совершаете серьезную ошибку, Валледж. Должно быть, вы просто рехнулись, если полагаете, будто такое может сойти вам с рук!

— Вы рассержены и взволнованы, друг мой, и это вполне понятно. Через какое-то время вы успокоитесь, начнете смотреть на вещи трезвее и тогда поймете, что я действую в ваших собственных интересах.

— Но чего вы добиваетесь? Чего вы от меня хотите?

— Чего я от вас хочу? Хочу вашей дружбы, хочу вашей преданности, Бренн. Да ведь я и с самого начала хотел исключительно этого!

— Если вы надеетесь продержать меня под замком до тех пор, пока я не соглашусь на ваши условия, то вам скоро придется узнать, как сильно вы ошибаетесь!

Бренну и впрямь казалось, что отпереть запертую дверь — дело элементарное. Какой замок устоит перед Познанием мага из ордена Избранных? Молодой человек сложил руки на груди и, сосредоточившись, уставился на дверь. Медальон, который он носил на шее, бывший его излюбленным и наиболее часто употребляемым орудием Познания, начал светиться. Сперва едва заметно, потом со всевозрастающей яркостью. И когда металлический медальон засверкал, как зеркало, на которое падает солнечный луч, Бренн заговорил тихим голосом. Несколько мгновений Бренн держался спокойно и самоуверенно. Но тут, совершенно неожиданно, медальон вспыхнул, словно взорвавшись, у него на груди, а затем погас. Молодой человек вскрикнул от ярости. Он схватился за голову, словно недавний взрыв продолжался у него в мозгу, прошел по комнате, шатаясь как пьяный, и наконец опустился на пол.

Из-за двери послышался смешок.

— Нет, Бренн, — смеясь, сказал Глесс-Валледж. — Боюсь, это вам не поможет.

Бренн поднял голову и уставился на дверь. Помимо боли, он испытывал сейчас и страх. Впервые в жизни он померился силами Познания (а ведь своим могуществом в этой области он так гордился) с многоопытным и воистину могучим чародеем, членом Совета Избранных, который, возможно, уступал по силе разве что одному магистру Грижни. И впервые в жизни он осознал незначительность собственных возможностей или, в самом лучшем для него случае, их ограниченность. В одно-единственное мгновение, когда его мозг вступил в схватку с мозгом мага Саксаса Глесс-Валледжа, он все понял: ему довелось столкнуться с силой, противостоять которой он не может, с силой, способной подавить или уничтожить его в зависимости от собственного желания; с силой целеустремленной, безжалостной и бесконечно сконцентрированной и сфокусированной. Он и представить себе не мог, что за изысканными и утонченными манерами Валледжа скрывается такая мощь.

Бренн медленно и с трудом поднялся на ноги. Мгновенный бой завершился для него как минимум сотрясением мозга, и сейчас глаза у него слипались. И когда он заговорил, то заговорил с запинкой и тихо:

— Но почему вы заточили меня и сколько продлится мое заточение?

— Недолго, Бренн. Ровно столько, сколько потребуется, чтобы убедить вас проявить благодарность и союзнический долг, а ведь и на то, и на другое я, как вы сами меня уверяли, вправе рассчитывать. Я и впрямь не думаю, что это сильно затянется.

Если человек может улыбаться самим своим голосом, то в случае с Валледжем так оно и было.

— Но как вы рассчитываете убедить меня?

— Ваша подозрительность меня удручает. Попытайтесь все-таки поверить, что я поступаю как друг, возвращая вас на тропу, с которой вам понесчастливилось сойти. И я не одинок в своих усилиях.

— О чем это вы?

— Оглянитесь по сторонам, Бренн. Обшарьте комнату вашим разумом.

Бренн огляделся. В комнате не было обстановки. Вопреки раннему часу, в настенных подсвечниках горели восковые свечи. Впрочем, искусственное освещение было здесь и впрямь необходимо, потому что окна отсутствовали. Из стен ровным счетом ничего не выступало. Однако поверх барьеров естественного восприятия молодой человек почувствовал в комнате быстрое и внешне неприметное воздействие Познания. Усилием воли он избавился от всех осознанных мыслей, чтобы тем острей воспринимать самые слабые из сигналов. И тут он понял, что находится вовсе не в одиночестве.

Кто-то — или что-то — было в комнате вместе с ним. Ничего, конечно, зримого в яви, никакого шевеления даже в воздухе, и все же Бренн почувствовал близкое соседство строгой и сильной воли. Едва ли эта воля была человеческой — он не почувствовал и намека на рациональное мышление. Но и звериной она тоже не была, иначе он ощутил бы теплоту простых звериных инстинктов, а теплота отсутствовала. Но здесь было сознание, а также намерение.

Бренн ощутил первые приступы страха и попробовал справиться с ними. Он ведь не какой-нибудь невежественный мужлан, чтобы чародей мог напугать его силой Познания. Он сам чародей!

— В чем смысл этой демонстрации, Валледж? — резко спросил он.

Ответа не последовало.

По-прежнему не раздавалось ни звука, ничего не было видно, неподвижным оставался сам воздух, но Бренн каким-то образом понимал, что его «сосед» к нему приближается. Он инстинктивно прижался спиной к запертой двери. Он не сомневался в том, что незримая — и могущественная — воля направлена на него и что намерения у нее самые зловещие. Возможно, прибегнув к Познанию, ему удастся узнать большее.

Бренн послал духовный запрос, однако оказался неспособен вступить в контакт с незримым «соседом». Вроде бы у того не было собственной личности даже в той примитивной форме, в какой это присуще растениям. Вместо ума, чувств или хотя бы рефлексов молодому магу пришлось иметь дело с бездумной и внешне бесцельной настойчивостью, со слепым напором. Бренн еще не знал, что понадобилось от него «соседу», но сам по себе этот настойчивый натиск показался ему истинной квинтэссенцией неведомого существа. И тут «сосед» начал медленно, как бы нехотя, удаляться. И Бренн представил себе его тяжелую, несколько неверную поступь. Может быть, молодому чародею все-таки удалось прогнать его?