Журнал «Если» - «Если», 2008 № 04

• Название: «Если», 2008 № 04
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2008
• ISBN: ISSN 1680-645X

Александр ЗОРИЧ

БРАН

Читать знаки судьбы дано не каждому смертному. И горе тому, кто истолкует их неверно.

Наталья РЕЗАНОВА

ЗОВ НИМРА

Веками этот портовый город оставался неприступным. Тайну его только предстоит разгадать.

Фред ЧАППЕЛЛ

АЛМАЗНАЯ ТЕНЬ

Еще одно приключение нашего знакомого охотника за тенями.

Святослав ЛОГИНОВ

БЕЗ ИЗЪЯНА

Если вы обнаружили у себя дома зеленого человечка, совсем необязательно где-то в кустах прячется летающая тарелка.

Мария ГАЛИНА

КОНТРАБАНДИСТЫ

Новая жизнь героев Багрицкого: Янаки, Ставраки и папы Сатыроса.

Владимир ПОКРОВСКИЙ

ХОР ТРУБЕЦКОГО

Как назвать женщину, рвущуюся во что бы то ни стало составить счастье мужчины? Феей?…

Рон ГУЛАРТ

МЕМУАРЫ КОРОЛЕВЫ ВЕДЬМ

…или ведьмой? Разница невелика: ни от той, ни от другой отделаться почти невозможно.

Фредерик ДУРБИН

КОСТЯНОЙ ЧЕЛОВЕК

Герой чувствует себя чужим на этом празднике жизни. Ах, как он ошибается…

Андрей НАДЕЖДИН

ЛЮБОПЫТНЫЕ ВАРВАРЫ

Эта парочка галлов уже завоевала не только Францию, но и весь мир. Не без помощи Идефикс.

Аркадий ШУШПАНОВ

УХОДИТ ДРАКОН, ПРИХОДИТ БИЛЛ

Сборет ли Дарт Вейдер Брюса Ли? Сдюжит ли лазерный меч против крика «Кия!» и удара ноги? А может, стоит объединить усилия?

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Невидимые монстры, непонятные сиквелы, неудачные пародии, невероятные перемещения — не слишком ли много «не»?

Сергей ШИКАРЕВ

ЕВРОПА ВО МГЛЕ

Евросоюз фантастов. Не такой уж, кстати говоря, и большой.

РЕЦЕНЗИИ

Книги, которые определенно нужно прочитать. И те, которые читать не стоит. Но вот решать, какие относятся к первым, а какие — ко вторым, занятие для самих читающих.

КУРСОР

Если в России постоянно появляются новые конвенты — значит ли это, что фантастическая жизнь на подъеме?

Дмитрий КОЛОДАН, Антон ПЕРВУШИН, Андрей СТОЛЯРОВ

ШИНЕЛЬ СТРУГАЦКОГО

Выпускники легендарной литературной школы вспоминают о детище своего учителя.

Вл. ГАКОВ

ВЛАСТЕЛИН КОЛЬЦА

Не спешите тревожить Профессора. Есть не менее знаменитый цикл и у «твердой» НФ.

Алексей КАЛУГИН

ДОЖИТЬ ДО ЗАВТРА

Автор вопроса к читателям взялся разобраться в их опасениях.

ПЕРСОНАЛИИ

Заслушаем персональное дело каждого фантаста.

---

Челюсть, прикрепленная к черепу серыми, похожими на веревки сухожилиями, все щелкала и щелкала, открывалась и закрывалась. Он задыхается? Разговаривает? Кусается? Смеется?

— Над чем тебе смеяться, ты…

Но Костяной человек приготовил для него еще один сюрприз. Его танец отнюдь не закончился. С усилием подавшись вперед, перекатившись на грудную клетку, усеченный призрак расставил обе руки на мостовой, согнув их в локтях. Затем, подобно какому-то ужасному пауку, прыгнул вперед.

Конлин, который продолжал держать пистолет в опущенной вдоль тела руке, почувствовал, как его обхватили лишенные плоти кости. Высохший, полумертвый человек вцепился в него, словно какой-то отвратительный паразит, его вечная ухмылка почти касалась лица Конлина, черные провалы глазниц были в нескольких дюймах от его глаз.

Конлин пошатнулся с хриплым криком, силясь сбросить с себя этого демона, освободить руки. Его ноздри обжигала пыль и кое-что похуже — едко пахнущие остатки того, что когда-то было живой тканью, а теперь превратилось в нечто черное, твердое, липкое и почти полностью съеденное червями времени.

— Отцепись! — прохрипел Конлин, шатаясь из стороны в сторону, раскачивая непрошеного партнера, словно кружился с ним в каком-то диком танце. За его спиной опять заиграла скрипка. Та давняя книжка, та картинка — чего хотел скелет, стоящий рядом с постелью мальчика? Чего он хотел?

Эти глаза были пещерами, ведущими в бездонную глубину, которая никак не могла скрываться в одном высохшем черепе. Уже стоя на коленях, Конлин перестал сопротивляться, завороженный. Глубоко, глубоко внутри этих глаз он увидел что-то во тьме. Что-то громадное и движущееся. Что-то, глядящее на него. Что-то.

Не в состоянии моргнуть, Конлин закричал. Его крик был долгим бессмысленным воем, полным такого ужаса, который он никогда не позволял себе испытывать.

Челюсть Костяного человека распахнулась, это было похоже на улыбку узнавания и восторга. Конлин не сомневался: он слышит шипящий звук, хотя легких, чтобы его создать, не было.

— Хха-а-а-а… — шепнул Костяной человек.

Из челюсти вырвался дурно пахнущий ледяной пар, бело-голубой при свете огней. Его прикосновение обожгло кожу Конлина, и не успел он отвернуться, как пар влился в его нос и рот и, словно когтями раздирая горло, проник внутрь.

Охваченный невероятным ужасом, Конлин вырвал прижатую руку и приставил дуло «глока» к черепу Костяного человека.

Бах!

Казалось, этот выстрел эхом раскатился по вечнозеленым деревьям. Конлин обмяк, откинулся назад, глядя, как костяные обломки взлетели вверх, во все стороны, закружились и дождем посыпались на кирпичи.

Костяные руки разжались. Конлин вырвался из объятий, оттолкнул ногами то, что осталось от верхней половины скелета. Торс скрипнул и затих. Одна нога немного подергалась, потом застыла.

Ноги самого Конлина зашевелились раньше всего остального, и сдвинули его на три шага в сторону быстрее, чем он перевернулся и встал на колени, потом вскочил. Он обрел равновесие, готов был бежать, но резко обернулся назад, заметив что-то в шаге от себя, какую-то черную тень, возникшую между ним и фонарями платформы.

Один из Поллардов. Водитель тягача, в шляпе с обвисшими полями и зажатой в зубах трубкой. Конлин увидел в его отведенной назад правой руке блеск разводного ключа, за полсекунды до того, как ключ врезался в его ухо.

Осознание того, что случилось потом, выглядело как вспышки в красном тумане, которые сменялись темными интервалами: дискретные образы, почти как фотоснимки из «Книги Костяного человека». Что-то случилось с его слухом. Звуки вскипали и колебались, терялись в ночи, которая вспыхивала и дымилась. Сначала кто-то волок его за руки, лицом вниз, и кровь из ноющей головы капала на мощенную кирпичом улицу.

Потом его поднимали, чьи-то руки тащили его наверх.

Затем, когда темнота снова приоткрылась, он оказался под самыми вечнозелеными ветками, и девушка Поллард вытирала его лицо тканью, напевая ему что-то нежным, детским голоском. Рядом с ревом завелся двигатель. Твердые доски под ним затряслись, и низко висящие над головой ветки двинулись, заскользили мимо. Пронзительная скрипка все продолжала пиликать.

Повернув голову, он увидел внизу улицу Ди. Он лежал на высокой платформе, которая начала движение. «Нет, погодите», — хотел сказать он, но не мог произнести ни слова. Внизу, на мостовой, старый Билли хромал к обочине, потирая бедро, словно оно у него болело. Остановился, посмотрел снизу на Конлина с кривой улыбкой, наполовину с упреком, наполовину с удивлением. Рассмеявшись, старик поднял хрупкую руку и помахал ему.

Конлин пошарил вокруг в поисках «глока». Но двое мужчин Поллардов наклонились над ним, схватили его за руки и за ноги. Тот, что был в ногах, жевал табак. А другой, стоявший над головой, улыбнулся доброй улыбкой, показывая неполный комплект желтых зубов.

— Ты почти готов? — спросил он, похлопав Конлина по шее.

«Готов? К чему?»

Бесцветная девушка нагнулась ближе, задев грязными волосами его лицо, и поцеловала Конлина в губы. Вкус ее губ, ее запах, обожгли его горло, будто мускус дохлого скунса. Но Конлин почувствовал, как его губы растянулись в ответной улыбке.

— Ну и ладно, — произнес стоящий над ним мужчина, когда девушка отстранилась. — Вперед.

Двое мужчин подбросили Конлина, но не по направлению к улице. Он смутно видел, что верхний настил платформы представляет собой решетку, сбитую из широких деревянных планок с промежутками между ними. Он аккуратно проскользнул в промежуток и полетел в темное нутро фургона.

Его крик превратился в хриплый визг вырвавшегося из легких воздуха, когда он ударился о горячую, дрожащую поверхность — тело животного. Животное с визгом вылезло из-под него, и Конлин плюхнулся в жидкую, скользкую грязь, под которой опять чувствовались твердые доски.

Похоже на грязь, но не грязь. Этот запах…

Громадные туши толпились вокруг него, терлись друг о друга в темноте. И слышалось «паф, паф» нечеловеческого дыхания. Вероятно, вонь навела его на мысль, что это вантузы для туалета прикасаются к нему, прижимаются к его груди, к его ногам. Нет, не…

Рыла. Круглые рыла, похожие на торцы бревен. Острые, раздвоенные копыта топтались рядом с ним, одно наступило ему на руку и пропороло ее. Умные маленькие глазки на огромных мордах с отвисшими подбородками; эти глаза в просачивающемся свете фонарей сверкали красным огнем.

Заглушая повизгивание и похрюкивание, хриплое дыхание и шуршание волосатых шкур на трущихся жирных тушах, одно из огородных пугал приложило рот к щели наверху и закричало:

— Шу-у-у-у-у-у!

Однажды Конлин воспользовался тисками, зажал ими руку заказанного объекта в его собственной опрятной мастерской, потому что Конлину требовалось кое-что узнать. Он вспомнил теперь эти тиски, подумал о том, что тот человек тогда чувствовал: только тогда тиски были одни, и в них была зажата одна часть тела жертвы, и они сжимались очень медленно.

Его поливали какой-то жидкостью, она дымилась и громко шипела, но всякая боль исчезла. Это было приятно. Он попытался закрыть глаза от облегчения, но глаза не закрывались.

Он снова лежал наверху, на чистых досках, на высокой платформе Поллардов, и та милая девушка смачивала его каким-то химическим раствором, который пузырился, пенился и очищал.

Никакой боли. Совсем никакой боли. Он открыл рот и затрясся в беззвучном смехе. Полларды засмеялись вместе с ним, заулюлюкали, а похожий на жабу толстый скрипач закончил свою мелодию тремя эффектными визгливыми нотами.

Девушка присела на корточки и осторожно поставила свое дымящееся ведро. Откидывая волосы с водянистых зеленых глаз, она широко улыбнулась, словно любовалась новорожденным младенцем.

— Вот так, — сказала она ему. Она умела говорить. — Ты совсем готов.

Интересно, подумал он, как ее зовут. Но с другой стороны, он не мог вспомнить, как зовут его самого, если у него когда-нибудь было имя. Он где-то раньше был? Куда-то ехал?

Нет. Сейчас имели значение только эта ночь ночей и Парад. Он сел, услышал общий вдох тысяч глоток. Затем стали указывать пальцами, и все — на него. Челюсти отвисли; шепот пронесся вихрем, как осенние листья в бурю. Защелкали фотоаппараты, засверкали вспышки. Разные чувства мелькали на лицах зрителей, стоящих вдоль обочины. Вера. Недоверие. Упрек. Страх. Изумление.

Он поднял руку, чтобы им помахать, каждая маленькая косточка была белой и блестящей.

Толпа ждет. Есть только сейчас.

Ночь принадлежит ему; так было всегда. Он вскочил, охваченный растущим ликованием, перекувырнулся в воздухе и легко приземлился на мостовую. Потом начал плясать.

Перевела с английского Назира ИБРАГИМОВА