Анджела Арни - Вторая жена

• Название: Вторая жена
• Автор: Анджела Арни
• Издательство: Издательский Дом на Страстном
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-7847-0020-0

Фелисити, вдовеющая уже девять лет, выходит замуж за Тони, который развелся меньше года назад, и вместе со своей дочерью Аннабел переезжает из Лондона в загородный дом мужа. Вскоре Фелисити обнаруживает, что Тони, имеющий частную врачебную практику, не так уж хорошо обеспечен, ибо платит алименты ушедшей от него жене. А тут еще и дети Тони, мать которых укатила с любовником в Штаты…

Все это ложится непомерным грузом на плечи Фелисити, но любовь к мужу и любовь мужа к ней помогают преодолеть все трудности и сомнения.

OCR: Rifffa; Spellcheck: Санди

---

Тони испустил страдальческий вздох. Фелисити прекрасно слышала их разговор, однако спросила:

— В чем дело?

— Фелисити, милая… — начал Тони.

Интересно, существовал ли на свете другой мужчина, который мог бы вложить в два слова столько укоризны? Однако вместо чувства вины, на что явно рассчитывал Тони — новая жена пренебрегает своими обязанностями, не хочет ему помогать и так далее, — она ощутила гнев.

— Послушай, Тони, я два дня читала не смыкая глаз, чтобы справиться с накопившейся работой, и только что отправила в Лондон целую гору гранок. У меня просто не было времени съездить в магазин. — Фелисити открыла дверцу буфета, вынула оттуда непочатую пачку хрустящих хлебцев и положила ее на тарелку Тони. — Вот, ешь. Они очень полезные.

— Судя по дате изготовления, не очень, — пробормотала Аннабел, которая уже видела эту пачку и решила, что скорее умрет с голоду, чем прикоснется к ней.

Сделав гигантское усилие, Тони вынул один хлебец и попытался прожевать его. Но тот был старый, затхлый и поддаваться не желал. Тони уныло сидел и крутил в пальцах надкушенный хлебец. Аннабел расхохоталась и не смогла остановиться даже тогда, когда Фелисити бросила на нее испепеляющий взгляд.

— Я не могу это есть, — обиженным тоном сказал Тони и отдал хлебец Пруденс. Та взяла его, немного пожевала и выплюнула на пол. — Видишь, даже собака не в состоянии это жрать.

— Тогда поезжай в магазин при деревенском мотеле и купи то, что ты можешь есть! — огрызнулась Фелисити.

— Милая, не надо кричать.

Фелисити тяжело вздохнула. Я люблю его, напомнила она себе, хотя в данный момент даже под страхом смертной казни не смогла бы понять за что.

— Я не кричу, — сказала она. — Я говорю спокойно и рассудительно. В данный момент. Но пока ты не пожаловался на что-нибудь еще, позволь напомнить тебе, что о еде для собаки я не забыла. Я никогда не забываю о собаке. А у тебя три выхода: либо ты съешь еду для собаки, либо сядешь на диету, либо отправишься в магазин при мотеле.

При слове «собака» Пруденс, которая уже вернулась в свою корзину, воспрянула духом и вышла на кухню, яростно виляя хвостом. Она давно съела свой завтрак, но всегда надеялась, что ей перепадет еще что-нибудь.

— Ах ты, помоечная собака, — с любовью сказала Аннабел. Пруденс была единственным существом в Черри-Триз, к которому девочка относилась с неподдельным чувством.

Пруденс начала ходить по кухне кругами и смела хвостом горшок с базиликом, над которым Фелисити просто тряслась. Она специально поставила горшок на стул у окна, чтобы растение могло погреться на утреннем солнце. Земля и базилик полетели в разные стороны, и собака удивленно подпрыгнула.

— Бедная старушка Пруденс, — сказала Аннабел.

— Бедный старик базилик, — сказал Тони и вдруг рассмеялся. Сначала он негромко хихикнул, затем зычно расхохотался, и тут Фелисити вспомнила, за что она его любит. — Ладно, — сказал он, собрал землю, запачканный базилик, засунул все обратно в горшок и торжественно преподнес его Фелисити. — Я съезжу в деревню и куплю что-нибудь в круглосуточном магазине. Но все же, милая, — обратился он к Фелисити, — нам придется как-то организовать свой быт.

Конечно, Фелисити понимала, что он имел в виду не «нам», а «тебе». Она вздохнула. Почему на свете нет справедливости? Почему организовывать быт должна именно она? Почему Тони не хочет ударить палец о палец, чтобы облегчить ее ношу? Она с тоской вспоминала жизнь в Примроуз-Хилле. Только уехав от матери, она поняла, как много делала Айрин. Фелисити отдавала ей деньги и никогда не думала о таких мелочах, как туалетная бумага или зубная паста. Все необходимое появлялось само собой, словно по мановению волшебной палочки. И лишь сейчас Фелисити осознала, что мать была ее доброй волшебницей. Она защищала меня от всех стрел и поворотов изменчивой фортуны, грустно думала Фелисити. Но здесь, в Оукфорде, меня защитить некому. Тони может держать меня за руку и идти рядом, когда мы куда-нибудь выезжаем. Совсем как старинный рыцарь, защищающий свою даму. Но на этом все и кончается. Показное джентльменство, и ничего больше. Одна видимость, от которой никакого толку.

— Я уезжаю, — сказала Аннабел, устремляясь следом за Тони, которому предстояло дежурить весь уик-энд. Она потрепала мать по щеке. — Не беспокойся. Отвозить меня не надо. Не забудь только заехать за мной. Я сяду в автобус. Сегодня урок танцев начинается в десять тридцать. — Она подтащила Пруденс к Фелисити. — Погладь ее. Собака думает, что ты на нее сердишься. Она не нарочно свалила базилик.

Пруденс смотрела на хозяйку с ожиданием. Ее карие глаза с длинными ресницами напоминали Фелисити глаза Тони. Они просили ласки, и Фелисити, как и Аннабел, не могла этому сопротивляться. Фелисити давно забыла о том, что когда-то не любила собак. Во всяком случае, эта собака ей нравилась. Точнее, нравилась большую часть времени. Поэтому она села и начала чесать ее за ухом. Пруденс скосила глаза от удовольствия. Беда в том, что у меня слишком много дел, рассеянно подумала Фелисити, гладя собаку. Похоже, Тони не понимает, как трудно ухаживать за домом. После ухода Саманты он нанял для этой цели миссис Бальфур, но, когда Фелисити переехала к нему насовсем, рассчитал ее.

— Милая, мы ведь не хотим, чтобы она шныряла вокруг, правда? — спросил он. — Миссис Бальфур помешана на чистоте; кроме того, она отчаянная сплетница. При ней твоя жизнь превратится в кошмар.

Тогда Фелисити согласилась, но вскоре подумала, что сделала это напрасно. Сейчас бедняжке казалось, что она справилась бы с помешательством на чистоте и даже с тем, что вся деревня будет знать малейшие подробности ее личной жизни. Она не могла справиться лишь с тысячью и одним делом, ожидавшим ее.

Пруденс ткнула хозяйку в руку, напоминая, что с ней еще не гуляли.

— Пойдем, мерзкое животное! — ласково сказала Фелисити. Пруденс запрыгала на задних лапах, возбужденно завиляла хвостом, и Фелисити поскорее переставила горшок со спасенным базиликом на стол. В Черри-Триз ее ожидало еще одно дело, которое Фелисити и не снилось: кормить собаку и гулять с ней. За два месяца выяснилось, что Тони каждый раз находит благовидный предлог, чтобы этого не делать, так что данная задача тоже легла на плечи Фелисити. До переезда в Оукфорд она наивно представляла, что деревенские собаки гуляют сами по себе, весело трусят рядом, если тебе вздумается побродить пешком, и со всех ног бегут к хозяину, стоит ему только свистнуть. Однако слушаться Пруденс обучена не была; она иногда отзывалась на зов Тони, но, когда это делала Фелисити, хитрая собака притворялась глухой как пень. Мало того, она не знала дороги домой и ждала, что ее приведут. Инстинкта дома у Пруденс не было. Во всяком случае, инстинкта собственного дома. Чужие дома она находила быстро и моментально сжирала там все, что попадалось на глаза. Фелисити устала отвечать на раздраженные звонки со всех концов деревни, запирала Пруденс в четырех стенах и выводила только на поводке.

Кроме прогулок с собакой ей приходилось то и дело возить Аннабел на уроки танцев, а через день и в школу. Айрин Хоббит оказалась права: учителей танцев в Оукфорде не было. Ближайшая студия находилась в Уэстгэмптоне. В Лондоне Аннабел ездила в студию на автобусе, который ходил каждые пятнадцать минут. Но автобус из Оукфорда в Уэстгэмптон ходил только два раза в неделю и отправлялся поздно, чтобы все пенсионеры деревни могли съездить в тамошний супермаркет за покупками. Жизнь в Черри-Триз требовала нескольких автомобильных поездок в день. Правда, недавно Фелисити нашла женщину, которая тоже возила дочь в город, и они стали делать это по очереди, что несколько облегчало проблему.

Но не успевала Фелисити перевести дух, как появлялось что-то новенькое. Последним приобретением стала маленькая черно-белая кошечка, жалобно мяукавшая у дверей на прошлой неделе.

— Уходи. Иди домой. Брысь! — Фелисити закрыла дверь и попыталась не обращать на кошку внимания. Но та замяукала еще жалобнее. Пришлось впустить и накормить бедное животное, к большому неодобрению Пруденс. Фелисити решила, что на следующий день отвезет кошку в приют, но утром зверь, пол которого выяснился окончательно и бесповоротно, произвел на свет трех котят в бельевом шкафу.

— Она свила гнездо в моем нижнем белье! — пожаловался Тони. Он приподнял задние ноги котят и всмотрелся как следует. — Два мальчика и девочка, все живые и здоровые, — объявил он и бережно положил их на кучку своего белья.

— Я думала, ты их выбросишь, — сказала Фелисити, наблюдая за мужем и невольно улыбаясь. Если Тони обращается с пациентами так же, как с этими котятами, ничего удивительного, что они его обожают.

Тони растерянно заморгал глазами.

— Ну, если мы выбросим их, это не пойдет им на пользу. Какое-то время маленькая семья останется жить у нас. Когда поедешь за продуктами, купишь мне новое белье. Пойдем, не будем им мешать. — Он жестом выпроводил Фелисити вниз, на кухню.