Борис Соколов - Красная Армия против войск СС

• Название: Красная Армия против войск СС
• Автор: Борис Соколов
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31086-9

Ваффен-СС — «гвардия» Гитлера, «идеологические солдаты» национал-социализма — по праву считались элитой вооруженных сил Третьего Рейха, наиболее боеспособными войсками гитлеровской Германии. Эсэсовцев бросали на самые опасные участки фронта, применяли на решающих направлениях, в самых сложных ситуациях. Сокрушительный удар войск СС не раз решал исход сражений и целых кампаний. Названия эсэсовских дивизий — «Мертвая голова», «Рейх», «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», «Викинг» и др. — знал каждый солдат по обе стороны фронта. Нацистская пропаганда культивировала миф об их непобедимости.

В своей новой книге известный историк анализирует основные сражения и операции Великой Отечественной войны, в которых дивизии и корпуса СС играли решающую роль, — бои за Харьков в феврале—марте 1943 года, Курская битва, ликвидация советского плацдарма на реке Миус в июле—августе 43-го, Корсунь-Шевченковская операция, деблокада немецкой 1-й танковой армии в апреле 44-го, контрудары в районе озера Балатон в январе и марте 1945-го.

Подробно рассматривая ход сражений и стиль ведения боевых действий, а также стратегические возможности, не реализованные обеими сторонами, автор показывает, как, несмотря на высокую боеспособность элитных эсэсовских частей и то решающее значение, которое Гитлер придавал операциям с их участием, они оказались не в состоянии переломить неблагоприятный для Германии ход войны и были в конце концов разбиты Красной Армией.

---

Другой немецкий генерал, Фридрих Вильгельм Меллентин вспоминал: «…наша 8-я армия удерживала очень опасный выступ, который включал Корсунь-Шевченковский и доходил до Днепра; Гитлер решительно настаивал на удержании этого выступа. Результатом такого решения оказался новый Сталинград — правда, масштабы катастрофы на этот раз были меньше. Войска 1-го Украинского фронта маршала Ватутина и 2-го Украинского фронта маршала Конева прорвали нашу оборону по обе стороны Корсунь-Шевченковского и окружили свыше 50 тыс. немецких войск. С огромным трудом Манштейну удалось вывести из «котла» около 35 тыс. человек, но потери, особенно в артиллерии, были огромные. Большинство орудий пришлось бросить на дорогах».

Следовательно, число вырвавшихся из черкасского «котла» разными немецкими генералами оценивается в 30–35 тысяч. Не исключено, что Меллентин просто прибавил к максимальному числу прорвавшихся, приведенному у Манштейна, еще около 3 тыс. раненых, эвакуированных по воздуху, и таким образом получил цифру в 35 тыс. спасшихся. Правильность данных Манштейна можно проверить следующим образом. Известно, что из кольца окружения удалось прорваться 4,5 тыс. солдат и офицеров «Викинга» и 632 бойцам бригады «Валлония». Среди последних, между прочим, оказался также будущий руководитель Российского Имперского Союза-Ордена в Аргентине Николай Иванович Сахновский и еще несколько русских эмигрантов, проживавших в Бельгии и вступивших в валлонский легион. Вместе два эти соединения можно приравнять к полутора дивизиям. Общую же численность окруженных можно приравнять к 7 дивизиям (считая численность попавших в окружение частей корпусного подчинения равной половине средней численности дивизии на момент окружения). Если предположить, что примерно такая же доля военнослужащих, как в «Викинге» и «Валлонии», прорвалась из окружения и в других дивизиях, то общую численность спасшихся можно оценить в 23 949 человек. Однако, если учесть, что «Викинг» и «Валлония» составляли главную ударную силу прорыва, их потери должны были быть существенно больше, чем потери других соединений. Как отмечалось позднее в рапорте о прорыве из Черкасского окружения, «храбрые гренадеры полка «Германия», применив оружие ближнего боя, подбили 24 советских танка и в ожесточенном ближнем бою подготовили прорыв из «котла». Мы возьмем минимальную из цифр Манштейна в 30 тыс. прорвавшихся и добавим к ним 3 тыс. эвакуированных по воздуху раненых. Тогда безвозвратные потери в «котле» должны были составить около 21 тыс. человек — 11 тыс. пленных и 10 тыс. погибших. Если добавить к этому еще 3 тыс. раненых, эвакуированных ранее, и предположить, что среди прорвавшихся тоже было не менее 3 тыс. раненых, общие потери окруженной группировки можно оценить в 27 тыс. человек. Численность деблокирующей группировки примерно вдвое превышала численность окруженной группировки, следовательно, ее потери ранеными, требующими эвакуации, в период с 28 января до 14 февраля можно оценить в 6 тыс. человек. 14–17 февраля, когда бои были еще бо лее ожесточенными, деблокирующая группировка могла потерять ранеными не менее 3 тыс. человек. Пленных из состава деблокирующих войск почти не было, а доля убитых была значительно меньше, чем среди окруженных, которым приходилось идти на прорыв, не считаясь с потерями. Можно предположить, что у деблокирующих войск число убитых было вдвое меньше числа раненых. Тогда потери немецких войск на внешнем фронте окружения можно оценить в 4,5 тыс. убитыми, а общие потери — в 13,5 тыс. человек. Общие же немецкие потери немцев в период корсунь-шевченковского окружения с 28 января по 17 февраля включительно оцениваются нами в 40,5 тыс. человек, а потери всех этих войск в период до окружения, с 24 по 27 января, оцениваются нами в 4,5 тыс. убитых и раненых. Итого все потери немцев в ходе Корсунь-Шевченковского сражения можно оценить в 45 тыс. человек, в том числе 11 тыс. — пленными и не менее 16 тыс. убитыми. Это значительно меньше, чем оценка официальных российских историков этих потерь в 70 тыс. убитых, раненых и пленных.

Данные о советских потерях гораздо более скудны и ненадежны. По официальным, существенно заниженным данным, как мы уже убедились на примере Курской битвы, 1-й Украинский фронт безвозвратно потерял 124 467 человек в период с 24 декабря 1943 года по 17 апреля 1944 года. Его санитарные потери за это время достигли 331 902 человек. 2-й Украинский фронт за тот же период потерял 66 059 убитыми и пропавшими без вести и 200 914 ранеными. Можно предположить, что безвозвратные потери фронтов были занижены не менее чем вдвое и в реальности составили соответственно около 229 тыс. и около 132 тыс. За указанный период 1-й Украинский фронт провел Житомире Бердичевскую операцию (24 декабря 1943 года — 13 января 1944 года), Корсунь-Шевченковскую операцию (с 24 января по 17 февраля 1944 года), Ровенско-Луцкую (27 января — 11 февраля) и Проскурово-Черновицкую операцию (с 4 марта по 17 апреля 1944 года). 2-й Украинский фронт за тот же период провел Кировоградскую операцию (5–16 января 1944 года), Корсунь-Шевченковскую операцию, Проскуровско-Черновицкую операцию и Умано-Ботошанскую операцию (с 5 марта по 17 апреля 1944 года). Чисто условно можно принять, что уровень потерь не слишком сильно отличался от среднего ежедневного заданный период. Для 1 — го Украинского фронта в указанный период боевые действия продолжались 89 дней. Следовательно, среднесуточные безвозвратные потери могли составить 2,57 тыс. человек, а санитарные — 3,73 тыс. человек. Надо также учесть, что параллельно с Корсунь-Шевченковской проводили Ровенско-Луцкую операцию, которая, однако, была на 9 дней короче, а если учесть, что 1-й Украинский фронт начал Корсунь-Шевченковскую операцию 26 января, — то на 7 дней короче. В Корсунь-Шевченковской операции же участвовали две общевойсковые и одна танковая армии 1-го Украинского фронта. Принимая все это во внимание, можно предположить, что в период с 27 января по 11 февраля, т. е. в течение 16 дней, 55,6 % ежедневных потерь 1-го Украинского фронта приходилось на Корсунь-Шевченковскую операцию. Таким образом, только в течение 7 дней все потери 1 — го Украинского фронта приходились на эту операцию. Соответственно, безвозвратные потери 1-го Украинского фронта в ходе Корсунь-Шевченковской операции могли достигать 40,9 тыс. человек, а В ходе Проскурово-Черно-вицкой операции — 115,7 тыс. человек. Санитарные потери фронта, соответственно, могли достигать в первой из операций 59,3 тыс. человек, а во второй — 167,9 тыс. человек.

Для 2-го Украинского фронта боевые действия в указанный период продолжались 82 дня. Среднесуточные безвозвратные потери фронта могли достигать 1,61 тыс. человек, а санитарные — 2,45 тыс. человек. Соответственно, за время Корсунь-Шевченковской операции 2-й Украинский фронт потерял убитыми и пропавшими без вести 40,3 тыс. человек и ранеными — 61,3 тыс. человек. Гораздо сложнее определить потери 2-го Украинского фронта в ходе Проскуровско-Черновицкой операции, поскольку параллельно с ней фронт также проводил Уманско-Ботошанскую операцию. В этой операции участвовало пять общевойсковых и три танковых армии. В Проскуровско-Черновицкой операции 2-й Украинский фронт участвовал всего лишь одной общевойсковой армией. С учетом того, что танковая армия по численности уступала как минимум вдвое общевойсковой армии, на 40-ю армию 2-го Украинского фронта в период Проскуровско-Черновицкой операции должно было приходиться не более 13,3 % потерь фронта за этот период. С учетом этого потери 2-го Украинского фронта в этой операции могли составить 9,6 тыс. убитыми и пропавшими без вести и 14,7 тыс. ранеными.

Таким образом, потери советских войск в Корсунь-Шевченковской операции составили около 81,2 тыс. убитыми и пропавшими без вести и около 120,6 тыс. ранеными. В Проскуровско-Черновицкой операции советские безвозвратные потери составили около 125,3 тыс. человек, а санитарные — около 182,6 тыс. человек.

Общие советские потери в ходе Корсунь-Шевченковской операции, по нашей оценке, оказываются в 4,5 раза больше немецких. По безвозвратным потерям это соотношение составляет 3,0 раза, а по раненым — в 6,7 раза.

По оценке американского историка Дэвида Глэнца, в ходе Корсунь-Шевченковской операции советские войска потеряли убитыми 24 286 человек и 55 902 ранеными. Нам эта оценка представляется заниженной, в том числе и потому, что здесь не учтены пленные. Ведь, по утверждению Манштейна, в ходе Корсунь-Шевченковской операции немцы захватили около 7 тыс. пленных. Если учитывать только погибших, то соотношение будет 4,6:1 в пользу немцев.

Сложнее оценить германские потери в Проскуровско-Черновицкой операции. Здесь у нас есть лишь данные о помесячных безвозвратных потерях германских сухопутных сил (включая потери войск СС) в 1944 году. В январе они составили 66 500 человек, в феврале — 60 744, в марте — 72 200 и в апреле — 47 000. В феврале немцы потеряли в ходе Корсунь-Шевченковского сражения около 20 тыс. погибшими и пленными, что составило треть всех германских безвозвратных потерь. Надо учесть, что в это время германская армия сражалась также в Италии, где среднемесячные безвозвратные потери с июля 1943 года по конец ноября 1944 года составляли 3,9 тыс. человек. Если вычесть их из потерь марта и апреля, то на Восточный фронт на этот период придется около 111,4 тыс. погибших и пропавших без вести. Эти потери были понесены в ходе Проскуровско-Черновицкой, Уманско-Ботошанской, Березнеговато-Снигиревской (6–18 марта), Тыргу-Фрумосской (8 апреля — 6 мая), Крымской (8 апреля — 12 мая), Витебской (2 февраля — 13 марта) и Псковской (9 марта — 15 апреля) операций Красной Армии. Во всех этих операциях, кроме первых четырех, советские войска, по официальным данным (без принятого нами удвоения безвозвратных потерь), понесли в марте и апреле общие потери примерно в 234 тыс. человек. В Уманско-Ботошанской операции 2-й Украинский фронт, если брать только официальные данные, должен был потерять около 124,3 тыс. человек. Можно предположить, что в значительно меньших по размаху Березнеговато-Снигиревской и Тыргу-Фрумосской операциях, направленных к тому же главным образом против румынских войск, в сражениях с немецкими войсками советские войска понесли потери в размере не более одной трети от тех, что они понесли в Уманско-Ботошанской операции, т. е. около 40 тыс. человек. Официальные же данные о советских потерях в Проскуровско-Черновицкой операции можно оценить в 245 тыс. человек.