Александр Абердин - Хроники объявленного Апокалипсиса

• Название: Хроники объявленного Апокалипсиса
• Автор: Александр Абердин
• Жанр: Фэнтези

Он русский офицер, прошедший через две кровавые войны, вырастивший сына, но расставшийся со своей женой, та не выдержала тягот жизни с простым офицером и ушла к другому. Из-за этого все последние годы Он живёт только своей новой работой на гражданке и так руководит подчинёнными, точно такими же бывшими офицерами, как и Он сам, что те прозвали его Батей. Она одинокая мать, муж которой погиб по нелепой случайности ещё до рождения дочери и живёт только ею одной. Они оба давно уже перестали мечтать о любви и семейном счастье, но всё же встретились незадолго до Апокалипсиса и полюбили друг друга. Однако, Он возложил на себя тяжкий груз ответственности за судьбы множества людей, а Она обязана, как можно скорее, вернуться к своей дочери и потому Они были вынуждены расстаться уже через несколько часов после своей нежданной и негаданной встречи. Каждый по своему, Они оба бросили вызов Судьбе и встретили Апокалипсис не смиренными и покорными жертвенными животными, а настоящими бойцами, готовыми изо всех сил бороться со страшной катастрофой, которая надвигается на Землю в облике зловещей Кометы и грозится уничтожить на планете всё живое, а также с последствиями катастрофы. На Нём по-прежнему лежит ответственность за судьбы людей, но их уже не десятки тысяч, а миллионы, а Она стремится только к одному, во что бы то ни стало дойти до своей дочери, ибо Она знает, по воле судьбы гигантская Волна принесла Её дочь в добрые, ласковые и заботливые руки Возлюбленного. Он и Она главные герои моего нового романа, но есть ещё и третий герой, таинственный наблюдатель, обладающий огромной властью и наделённый силой Творения, готовый уничтожить всё Человечество, если Оно не воспримет правильно урок Высшего Разума. У него свои собственные критерии ценности Человеческой Жизни и понятия о целесообразности дальнейшего существования Человечества.

---

Честно говоря, больше всего я жалел так ненавидимых мною ранее американцев. Вот их-то как раз погибнет больше всего. А ещё очень сильно достанется жителям Дальнего Востока, китайцам, всей Юго-Восточной Азии, а также индусам, пакистанцам, иранцам, на головы которых с неба уже обрушились миллионы тонн расплавленного кометой грунта, и особенно жителям Африки, ведь на их долю пришлись сразу два цунами — Атлантическое, а потом ещё и Тихоокеанское, ведь атлантическое, промчавшись над Африкой, ослабнет и второй удар с Тихого океана будет особенно ужасным. Выходить наружу ещё было нельзя, но мы уже знали, что в одиннадцати убежищах точно будут жертвы, так как из тех домов, верхние этажи которого смело ударной волной, поступили тревожные сигналы о жутком треске. Вскоре прошла вторая ударная волна, но она была раз в двадцать слабее. По всей видимости её основательно погасили волны-цунами. Наш район возвышался над Москвой-рекой, которой уже не существовало в первозданном виде, метров на пятьдесят или даже все шестьдесят, а потому основная масса воды уже скорее всего стекла вниз, а потому мы быстро расстегнули ремни безопасности и бросились открывать люк нашего бункера-спасителя.

Первое, что я увидел, выйдя из него, это мглистое, странного цвета, зеленовато-серо-синеватое, но всё же безоблачное небо и устоявшее в катаклизме здание банка. На нём даже не все стёкла выбило, ведь они были пуленепробиваемые. Больше половины уцелело. Хотя оно не покосилось, всё равно выглядело ужасно, всё облепленное каким-то мусором и ошмётками. Выбежав наружу я огляделся и не увидел груд железобетонных обломков, пусть и с выбитыми стёклами, но почти все дома в нашем районе устояли и я не мог понять, почему. Кроме тех злополучных одиннадцати домов, рухнуло всего только пять, да, и то им просто обломило верхние этажи. Парк был изрядно подстрижен, но что меня особенно порадовало, хотя грязи и мусора вокруг было до черта и больше, под ней всё же проглядывала зелёная трава, а это означало, что чернозёма в Москве и Подмосковье изрядно прибавилось, зато в лес теперь лучше не соваться лишний раз. Хотя когда я стал оглядываться внимательнее, то понял, мусора унесло всё же больше, чем принесло подарков, а вот их я увидел довольно много и в том числе один просто громадный — километрах в двух от наших бункеров, аккурат между двух четырёхэтажных убежищ, стояла явно атомная подводная лодка "Генерал де Голль", ясное дело, французская, причём на ровном киле и с её верхней палубы нам махало руками множество людей.

Я уже хотел было двинуться туда, как увидел немного правее точно такой же спасательный батискаф, о котором мне рассказывала Валя — здоровенная стеклопластиковая цистерна, обтянутая поролоном и виниловой тканью, с прикреплённой к ней стальными полосами небольшой стальной гондолой, обвешанной множеством накачанных, облегчённых автомобильных колёс с вырезанными дисками. Такое средство спасения, оснащённое длинным тросом с якорем, она делала начиная с третьего марта, когда узнала о нём из Интернета. У меня тотчас ёкнуло сердце, неужели эта чудовищная волна сотворила чудо — принесла ко мне Валюшу? А ведь такое могло запросто произойти, Невель же находился когда-то точно по линии движения цунами к Москве. "Господи, Валечка, неужели ты успела доделать свой спасательный батискаф?" — подумал я, и, ухватив покрепче тяжеленную сумку с инструментом, двинулся к нему, громко крикнув:

— Скиба, за мной к батискафу, остальные бегом к убежищам и к ангару с бульдозерами! Командирский подать мне! Быстро! Быстро! Время, пошел, бойцы, начинаем работать.

Подбегая к батискафу, я увидел вокруг ещё несколько десятков самых различных спасательных средств. Видно не одни только мы не хотели помирать. Они были самого различного вида начиная от шаров-зорбов, заполненных бензином, керосином или соляркой, чтобы их не раздавило давлением воды, и заканчивая скоростными катерами и переделанными под путешествие на волне яхтами. Увидел я ещё несколько батискафов, точнее четыре штуки, но те явно были импортными и к тому же здоровенными, на полсотни, если не на всю сотню, пассажиров. Практически из всех средств спасения выбирались люди молодого и среднего возраста. Видно на Западе старики были куда более настойчивыми. Буквально в полусотне шагов, накренившись набок, посреди груды мусора, лежал океанский катер, обтянутый чёрной резиной. Люк открылся, из катера выбрался светловолосый парень, одетый в звёздно-полосатую майку и камуфляж, и завопил:

— Хеллоу, Раша! — После чего крикнул — Это был самый фантастический сёрфинг Чака Мелвилла! Клянусь, больше никогда в жизни я не подойду к берегу океана.

В Москве я довольно неплохо выучил английский, чтобы пойти на повышение, но время на общение с американцем тратить не стал. Соскочив с борта катера, на ногах у американца были тяжелые армейские бутсы типа берцев, парень бегло огляделся и тут же бросился помогать мне и Скибе. Мы быстро нашли люк, он находился позади цилиндрической гондолы, и был задраен дюжиной гаек с резьбой эм сорок восемь, и как раз такие гаечные ключи — пятьдесят шесть на сорок восемь, у нас с сержантом имелись. Американец, осмотрев гайку, крикнул, чтобы ему подали нужный ключ и мы принялись отвинчивать гайки. Хотя я ещё не видел, кто стучит чем-то металлическим внутри гондолы, мне уже стало понятно, что Валюши внутри точно нет. Батискаф лежал на боку, а не стоял на стальных салазках из швеллера. В его передней части явно была вторая капсула безопасности и она оторвалась по пути. Когда же мы отвинтили все гайки и сорвали люк, то из гондолы вылезла маленькая, светловолосая девочка лет шести, одетая в зимний, ярко-оранжевый комбинезон, и, не увидев родителей, а точнее мамы, тут же плаксиво спросила:

— А где моя мама? Она сидела в передней кабинке.

Подхватив девочку на руки, я спросил:

— Твою маму зовут Валя Максимова?

Девочка округлила глаза и удивлённо ответила:

— Да, а ты откуда знаешь мою маму? Где она?

Держа девочку на руках, я подошел к передней части спасательного батискафа и, указав на неё, сказал:

— Видишь, моя хорошая, мамина кабинка отломалась и отвалилась по дороге от вашего батискафа, но ты ничего не бойся. Я друг твоей мамы и ты можешь теперь считать меня своим папой потому, что я её люблю. Уже очень скоро твоя мама придёт сюда. Она у тебя очень умная, смелая и отважная, а зовут меня, моя деточка, дядя Серёжа. А как тебя зовут?

— Алёнка. — Ответила девочка и спросила — А ты тот самый дядя Серёжа из Москвы, который спас мою маму и подарил ей новый автобус и два автомата с патронами?

Крепко прижав к себе девчушку, я воскликнул:

— Вот видишь, ты всё уже знаешь обо мне и о том, как я люблю твою маму, Алёнка. Ты только не беспокойся, твоя мама обязательно придёт сюда. Она очень сильная и смелая, а сейчас, Алёнка, я должен работать. Я отведу тебя к одной тёте и она о тебе позаботится. Вечером я приду к тебе, мой Аленький.

Сзади послышался громкий рёв тракторного двигателя. Это мне подали шестисотсильный трактор "Челленджер" на резиновых гусеницах, к которому мы приладили лопату. Увидев трактор, Алёнка изо всех сил обхватила меня за шею и сказала:

— Я поеду с тобой.

Делать было нечего и я, посадив Алёнку в кабину, подошел к американцу и попросил его по-английски:

— Чак, будь добр, разгрузи гондолу, в ней лежат вещи девочки. Ты не поверишь, но сегодня произошло чудо. Она дочь моей женщины, которая жила за несколько сотен километров от Москвы, и волна принесла её прямо ко мне. Выручи меня, пожалуйста, Чак, нам нужно срочно начинать работать.

Американец отдал мне честь и представился:

— Майор, меня зовут Чарльз Мелвилл, сэр, морская пехота страны, которая когда-то называлась США. Я офицер, сэр, капитан. Могу отлично управляться с этим зверем. У меня на борту катера восемнадцать штатских, они позаботятся о вещах девочки.

Я тоже взял под козырёк и молча кивнул потому, что мне спазмом перехватило горло. Парень лишился своей страны, но не самообладания. На такого точно можно положиться. Он повернулся к молодым мужчинам и женщинам, спускающимся с борта катера на пусть и изуродованную цунами, но всё ещё гостеприимную русскую землю и стал властно отдавать приказы. В том числе и тот, который касался скарба Алёнки. Хотя их лица и были потрясёнными, они всё же не стали биться в истерике, а тут же взялись за работу, а я, повернувшись к Скибе, приказал:

— Сержант, пулей метнись в наш бункер, принеси мне снайперскую винтовку и пару десятков обойм с патронами.

Через пять минут, велев капитану Мелвиллу сесть на пассажирское сиденье, я возглавил колонну тяжелой техники и мы направились к шоссе. Если мне по пути попадалось какое-либо препятствие, то я просто объезжал его. В районе прибраться можно будет и потом, а вот мусор с шоссе кроме нас убрать некому. Внезапно Алёнка, глазевшая по сторонам, крикнула: