Журнал «Если» - «Если», 2005 № 07

• Название: «Если», 2005 № 07
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2005
• ISBN: ISSN 1680-645X

Вернор ВИНДЖ

КУКИ-МОНСТР

Если поутру вы не можете вспомнить обстоятельства вчерашнего дня, то хочется свалить вину на бурно проведенный вечер. Ну а если и это не так?

Елена ХАЕЦКАЯ

БУГГО И ПИРАТЫ

Читателю журнала не впервой путешествовать на космическом корабле «Ласточка», ведомом стойким капитаном Бугго Анео. Но на этот раз полет будет куда опаснее.

Фрэнк РОДЖЕР

БАБУШКИНО ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЛУНУ

На Луне — улетный шопинг, если кто не знает. И цены, между прочим, вполне приемлемые.

Терри МАКГЕРРИ

СТРЕМНИНА

Чужие тайны — штука коварная. А уж когда в твоей голове микрофильм с секретной формулой…

Максим ДУБРОВИН

ДОРОГА,

НА КОТОРОЙ МЫ ПЛАКАЛИ

Индейцы издавна страшились тлетворного влияния цивилизации. И, как вы убедитесь, не зря.

Евгений ДРОЗД

НЕОЛИТ

Первобытные инстинкты, проснувшиеся в «белом воротничке», не обязательно уходят корнями в глубокую древность.

ВИДЕОДРОМ

Конец эпохи: режиссеру удалось превзойти самого себя… Напоминание космотуристам: по Галактике дешевле всего путешествовать автостопом… Информация для зрителей: возьмитесь за календарь и бумажник.

Глеб ЕЛИСЕЕВ

ГЕНЕРАТОРЫ ИЛЛЮЗИЙ

«Насколько реален мир, в котором мы существуем?» — этот вопрос издавна волновал не только фантастов. Но их — в первую очередь.

ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ

Тема хоть и посвящена виртуальности, однако эксперты наши вполне реальны. И хотя они разошлись во мнениях, но в результате рассмотрели проблему со всех сторон.

РЕЦЕНЗИИ

Всего два иностранца в компании российских авторов. Зато какие это иностранцы!

КУРСОР

Бурный весенний премиальный сезон подошел к концу: «Интерпресскон», «Небьюла» и «Сатурн» подводят итоги.

Мария ГАЛИНА

ЖЕСТОКИЕ ИГРЫ

Эксперименты с этикой, или Фантастика для взрослых.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС

Ветераны уходят, зато прибавляется молодых. Читайте два рассказа-победителя «Рваной грелки», выбранные писателем и редактором.

Евгений ЛУКИН

ЗАТВОРИТЕ МНЕ ТЕМНИЦУ

Не так страшен черт, как его малюют. И волгоградский фантаст это убедительно доказывает.

ПЕРСОНАЛИИ

Разверните карту — и найдете фантастов в каждой точке земного шара, от Иркутска до Сан-Диего!

ПОДПИСКА

Как мы уже сообщали читателям, теперь выписать наш журнал можно прямо в издательстве, и для этого вовсе не обязательно проживать в Москве. Главное — не опоздать!

---

Да и теперь С.Лем, правда, уже в публицистических статьях, пишет об опасностях виртуализации жизни. Кстати, надо отдать должное старому упрямцу — для лучшего понимания своих тезисов он использует термин «виртуальная реальность», но в скобках все так же упорно ставит собственный словесный конструкт «фантоматика».

Однако обычно, в отличие от Дика и Лема, фантасты чаще обращались к рассмотрению не всей проблемы в целом, а к описаниям отдельных разновидностей виртуальности. При этом меньше НФ-произведений создано о виртуальностях волевой и медикаментозной — видимо, потому, что такие тексты часто воспринимаются просто как описания болезненных состояний, галлюцинаций или кошмаров.

Например, таким виртуальным миром оказывается реальность, порожденная бредом умирающего от тифа солдата в романе Я.Вайсса «Дом в тысячу этажей». Это не только один из самых ранних примеров «галлюцинаторной виртуальности», но и один из наиболее запоминающихся. Умирающий от тифа солдат создает в своем воображении гигантское здание, которым правит зловещий диктатор Огисфер Муллер. Главный герой предпринимает колоссальные усилия по борьбе с диктатором, не понимая, что все вокруг не более чем плод его воображения.

Литературно-изощренную картину медикаментозной виртуальности дал Б.Олдисс в знаменитом романе «Босиком в голове». Европа, пережившая бомбардировку галлюциногенами, осуществленную ВВС Кувейта, теперь живет в условиях разлагающейся реальности. Простым обывателям трудно понять, где начинается явь, а где галлюцинации, а своеобразный мессия новых «галлюциногенных» времен Колин Чартерис вообще призывает отказаться от разделения реальностей.

Самое же впечатляющее описание виртуальных миров и немеханических способов их создания сделал не научный фантаст. Это был человек, книги которого литературоведы даже не знают, как классифицировать: то ли это мистические романы, то ли некие религиозные тексты. Речь идет, разумеется, о произведениях Карлоса Кастанеды (кстати, одна из этих книг символично называется «Отдельная реальность»). Тексты Кастанеды — это, конечно же, талантливая литературная мистификация, основанная вовсе не на идеях мексиканских индейцев, а на построениях европейских философов-идеалистов. Вполне в духе епископа Беркли, автор предлагает воспринимать наш мир как коллективную галлюцинацию или некую виртуальную реальность. Осознание виртуальности нашего мира делает мистика господином окружающего — он оказывается способен изменять свое тело, встречаться с невидимыми существами, путешествовать по иным мирам. Проблема реальности или нереальности подобных путешествий в книгах Кастанеды снимаетря за счет того, что писатель фактически ставит знак равенства между идеями «реальности» и «виртуальности», утверждая, что у нас нет никакой возможности отличить одну от другой. Сходную мысль о виртуальной основе нашего мира, целиком зависящей от позиции человека, от его готовности воспринять окружающее как нечто пластичное, провозгласил и другой американский писатель-мистик — Ричард Бах в романе «Иллюзии». Его главный герой, «мессия» Дональд Шимода, пришел к людям с вестью о принципиальной виртуальности нашего мира, о его зависимости от нашей воли и нашего воображения.

В поисках реальности

Описание аппаратной виртуальности всегда было более сложным, потому что до компьютерной революции конца XX века слишком много сил уходило на выдумывание основ прибора, создающего иллюзию реальности. Хотя о таких механизмах, генерирующих правдоподобные образы внешнего мира, писали еще О.Хаксли в «Прекрасном новом мире» и А.Кларк в романе «Против прихода ночи».

Отличный пример докомпьютерной аппаратной виртуальности дал Ф.Пол в знаменитом рассказе «Туннель под миром». Главный герой произведения постепенно начинает подозревать, что вокруг него простирается «ненастоящий» мир; он предпринимает различные усилия по разоблачению иллюзии, побеждает, но эта победа оказывается пирровой. Герой узнает, что его сознание помещено в тело миниатюрного робота, а искусно сконструированная модель его родного городка расположена на столе в лаборатории. И потерпевшему поражение правдолюбцу только и остается, что погрузиться вновь в аппаратную иллюзию виртуального мира.

Известный роман «Серое вещество» об аппаратной компьютерной реальности написал У.Хьорсберг. В его книге мозги всех людей, выживших после ядерной войны, были помещены в механические агрегаты, создающие полноценную иллюзию реального мира. Р.Желязны в романе «Повелитель снов» обратился к идее создания виртуальности при помощи как медикаментов, так и аппаратуры. Одновременно именно этот роман стал грозным предостережением всем, кто способен слишком хорошо войти в роль хозяина собственной «карманной вселенной».

До эпохи киберпанка с наиболее подробным описанием аппаратной виртуальности выступил Д.Гэллоуи в романе «Симулякрон-3» (книга также выходила под названием «Мир-подделка», с использованием современного компьютерного антуража в 90-е годы XX века на базе романа был снят фильм «Тринадцатый этаж»). «Симулякрон-3» впечатляет этаким спокойно-наивным отношением к проблеме виртуальности. Да, главный герой, работающий над созданием виртуального мира, обнаруживает, что сам живет в мире, смоделированном компьютером. Однако едва персонаж пробивается в якобы объективный мир, он сразу принимает его и успокаивается, не задавая самого главного и принципиального вопроса: «А не является ли фальшивкой и этот мир?». Сам фантаст, кстати, иронично намекает в тексте на такую возможность.

Интересную версию виртуального мира предложил болгарский фантаст Л.Николов в повести «Червь на холодном ветру». Там идея искусственно созданной реальности оказывается связанной с темой стихийно возникшего искусственного интеллекта. Главный герой Николова преодолевает целый комплекс виртуальных миров, прежде чем осознает, что сам он — всего лишь персонаж телевизионной драмы, а столь правдоподобно выглядящие миры — только иные телевизионные передачи.

О виртуальных реальностях писали также Фред Саберхаген, Хью Уолкер, Джиллиан Рубинштейн, Ким Ньюман и многие другие.

В отечественной фантастике советского времени также были созданы интересные образцы виртуальных миров. Самыми запоминающимися, пожалуй, оказались «миражи реальности», которые творили инопланетяне («розовые облака») в романе С. и А.Абрамовых «Пришельцы ниоткуда». Созданные пришельцами «модели» людей, зданий и даже городов выглядели настолько правдоподобными, что отличить их от подлинников было почти невозможно. Однако герои Абрамовых предпочли не мучиться философскими вопросами о материальности или нематериальности «биоголемов», а активно действовать, пытаясь вступить в контакт с инопланетянами.

В рассказе И.Варшавского «Побег» виртуальное пространство создано для подавления, оно поставлено на службу тоталитарному, диктаторскому режиму. Синтез приемов медикаментозной и аппаратной виртуальности («излучатели пси-поля») используют для медленного умерщвления заключенных беспощадные и хладнокровные палачи-медики, весьма напоминающие своих коллег из нацистских «лагерей смерти».

Есть и другие примеры, но в целом тема виртуальных миров оказалась в СССР маловостребованной — то ли отечественные фантасты быстро увидели ее ограниченность, то ли цензура «косо» смотрела на конструкции, разрушающие материалистические установки советского мировоззрения.

Умирающая идея?

К началу 80-х годов XX века идея виртуальности перешла из раздела актуальных концепций НФ в раздел второстепенных компонентов. Поэтому и реанимация проблем виртуальности в конце XX века была вызвана извне — благодаря начавшейся компьютерной революции — и оказалась достаточно случайной. Своим возрождением тема обязана киберпанку, который сумел представить в литературе наиболее правдоподобное и приемлемое для читателей воплощение аппаратной виртуальности. Воплощение при помощи современных технических средств — например, компьютера. Однако нельзя считать, что авторы киберпанка сознательно спровоцировали оживление интереса к виртуальности. В их книгах она важна только как поле действия главных героев или место проявления загадочных феноменов; персонажи с самого начала знают, где реальность, а где иллюзия, и действуют, сообразуясь с правилами поведения, принятыми в рамках этой иллюзии. В последнем случае к новейшим произведениям о виртуальной реальности оказываются ближе тексты, рассказывающие или упоминающие о новых формах телевизионного искусства будущего (например, «Онирофильм» Л.Альдани или «Возвращение со звезд» С.Лема).

Даже в главном культовом литературном произведении, связываемом с концептами виртуальности, в трилогии У.Гибсона («Нейромант», «Граф Ноль», «Мона Лиза овердрайв»), автор предпочитает рассуждать о киберпространстве как о некоем симбиозе Сети и виртуальной реальности. Американский писатель предпочитает не концентрироваться на идее личного виртуального пространства, видимо, полагая, что на эту тему достаточно много писали фантасты до него. Для Гибсона куда важнее и интереснее теория искусственного интеллекта, возникшего в мировой компьютерной сети. Вообще, неразрывная связь идеи виртуальности с киберпанковской литературой не более чем распространенный миф, обусловленный тем, что журналисты провозгласили фильм «Матрица» братьев Вачовски «классическим произведением киберпанка в кинематографе»[9].