Марат Каландаров - Виза в пучину

• Название: Виза в пучину
• Автор: Марат Каландаров
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2009

“Виза в пучину" — так называется вышедшая недавно книга рижского писателя и журналиста Марата Каландарова, посвященная затонувшему парому “Эстония". 15 лет он занимался расследованием этой темы и пришел к страшному выводу: трагедия судна с гибелью 852 человек — не что иное, как международный заговор. Скоро увидит свет вторая часть “Визы…", где автор поставит точку в своей версии этой мутной истории.

---

Осеннее небо качнулось и сплющилось у него в глазах в каменный монолит, навалившийся ему на плечи всей тяжестью своего вечного холода…

Факт и комментарий.

Журналистский поиск привел меня в финский город Турку. Звоню в местную больницу и, через переводчика, задаю несколько вопросов главному терапевту клиники Атти Ярскалайнен.

— К вам, после катастрофы парома, привезли гражданина Эстонии матроса Калева Ватраса?

— Был такой пациент, — после долгой паузы отвечает врач. — Но мы его переправили в Швецию.

— На каком основании?

— По требованию специальной комиссии, созданной по случаю трагедии. Именно такой документ мне предъявил шведский коллега.

— Знаете ли вы о том, что этого пациента убили и выбросили на финское побережье?

— Я читал об этом в газетах. Очень сожалею.

— Перед тем, как убить, его чудовищно пытали. Получается, что матроса у вас забрали не коллеги, а элементарные бандиты либо агенты спецслужб?

— Хммм… Нет слов.

— Господин Ярскалайнен, вы ведь не станете опровергать тот факт, что Калев Ватрас был спасен и доставлен в вашу больницу?

— Нет. Это было зафиксировано документально.

— Почему же тогда государственные структуры вашей страны сфабриковали ложный факт, цитирую, «…смерть наступила от утопления и гипотермии». Так зафиксировано в свидетельстве о смерти, выданном финской судебно-медицинской экспертизой.

— Я не несу ответственность за официальные структуры.

— Калев Ватрас был в списках спасенных, а потом его вычеркнули оттуда, и он вдруг оказался утопленником, труп которого якобы прибило к берегам Финляндии. Удивительная метаморфоза!.. Представьте, каково родственникам погибшего?

— Очень сожалею. Но наша больница к этому инциденту не имеет никакого отношения. Те, кто его увез, были из Швеции. Они предъявили официальные документы.

Факт и комментарий.

Историю гибели своего мужа Рут Ватрас поведала журналистам. Появилось множество публикаций, которые пролили свет на эту таинственную историю, вызывая неординарную реакцию у тех государственных мужей, которые скрывали правду. Отважную женщину пытались запугать — ей стали звонить по телефону и угрожать расправой, если она и дальше будет откровенничать. Но она продолжала встречаться с журналистами.

— Когда прозвучало сообщение о гибели парома «Эстония», я тут же позвонила в таллинскую больницу для моряков, — рассказывает Рут Ватрас. — Ваш муж жив, успокоили меня, и находится в клинике финского города Турку. Я попросила адрес и тут же выехала в Финляндию. Там мне сообщили, что мужа перевели в шведскую больницу. Я успокоилась и вернулась домой. И здесь по телефону мне сообщили, что Калев утонул, и его труп обнаружили на финском побережье.

— Как выглядел ваш муж?

— Крышку гроба открыл мой брат. Он взглянул — и глазам не поверил. Казалось, что в гробу лежал другой человек — настолько был изувечен труп. Поначалу брат мне ничего не сказал, чтобы избавить от лишних страданий. Позже, признался, что тело в гробу не имеет ничего общего с фотографией, полученной от полиции Финляндии. В этом я убедилась, когда в церковной капелле приподняла крышку гроба.

— И что же вы обнаружили?

— Когда я внимательно рассмотрела, обнаружила на теле многочисленные колотые раны. На лице — кровоподтеки. С уверенностью могу сказать, что его перед смертью пытали и били.

— Были ли следы побоев указаны в свидетельстве о смерти, выданном финским судебным экспертом?

— Нет. Там было лишь сказано, что смерть наступила от утопления и гипотермии.

— Куда вы обратились, чтобы разоблачить эту фальсификацию?

— Я перевезла гроб домой, вызвала профессионального фотографа, чтобы зафиксировать следы побоев. Потом эти снимки показала специалисту из судебно-медицинской экспертизы. Повреждения на теле моего мужа он квалифицировал как последствия насильственных действий от ударов и колотых ран. Эту информацию я предоставила представителям прессы.

— И какой резонанс они вызвали у государственных служб Финляндии, где фабриковалось фальшивое свидетельство о смерти?

— Когда появились материалы в прессе, я обратилась к финским властям за разъяснением. Пришло повторное свидетельство, в котором было указано, что муж утонул 28 сентября 1994 года. Здесь уже перечислялись внутренние и внешние повреждения, но не было приложения протокола, ни каких-либо других документов. Например, куда было доставлено тело покойника после его обнаружения на берегу, фамилии экспертов, которые обнаружили повреждения на теле и т. д. Я вновь сделала запрос в Финляндию. Пришел невразумительный ответ, где многочисленные раны и ушибы объяснялись ударами об острые рифы, прежде чем тело оказалось на берегу.

— Вас удовлетворило подобное заключение?

— Нет. Эстонские специалисты объяснили, что при ударах о рифы повреждения выглядят иначе.

— Я читал в какой-то газете о следах крови на одежде вашего мужа?

— Мне выслали одежду мужа — светлую безрукавку и брюки. На воротнике и брюках я обнаружила следы крови. Это было видно невооруженным глазом. Факт очень важный, ибо, после длительного пребывания тела в море вода бы смыла кровь. Те государственные мужи из Финляндии, кто пытался скрыть истинную причину смерти мужа, так торопились, что совершали явные ошибки.

— В данном случае пресса вам помогла восстановить истину?

— Да. Но получился и обратный резонанс. Чем больше я информировала журналистов, тем чаще мне стали угрожать неизвестные лица. Они звонили по телефону и пригрозили убить меня…

P.S. Вскоре эта женщина была настолько запугана, что перестала общаться с журналистами. Стало ясно, что Рут Ватрас опасалась за свою жизнь.

СТОКГОЛЬМ. ОКТЯБРЬ 1994 года. МАРТИН НИЛЬСЕН

Сквозь сон он ощущал, как незримое сверло впивается ему в голову и начинает вгрызаться — раз, другой, третий. Не открывая глаз, протянул руку, потому что это сверло ему хорошо знакомо, и поднял трубку телефона, стоящего рядом на тумбочке.

— Господин Нильсен? — раздался незнакомый голос.

— Он самый. Кто это?

— Журналист Карл Стива. Извините за беспокойство в столь ранний час…

— Не знаю, который сейчас час, — раздраженно бросает Мартин, — потому что когда сплю, то на часы не смотрю!

— Еще раз извините, ради Бога, но я хотел бы задать вам пару вопросов в связи с гибелью парома «Эстония»…

— Я рассказал все, что знал, вашим коллегам, представителям пароходства и спецслужб, — в голос Мартина вплетались сердитые нотки. — Уверяю вас, в моей черепной коробке скрытой информации не осталось.

— Не сердитесь, господин Нильсен. Ваши координаты дал мой старый друг — тренер по плаванию Эрик Вассберг. Он предупредил меня, что вы сегодня уезжаете из Стокгольма, поэтому я рискнул потревожить…

— Хорошо, — смирился Мартин, — задавайте свои вопросы.

— Мне не хотелось бы по телефону, — замялся незнакомец.

— Тогда приходите сюда, — после паузы проговорил Мартин. — Адрес мой знаете?

— Да. Буду, если вам удобно, через двадцать минут.

— Договорились, — он положил трубку.

Дверь комнаты скрипнула, и на пороге выросла сгорбленная фигура профессора. Близоруко вглядываясь в Мартина, тот неуклюже топтался у порога.

— Слушаю вас, профессор, — мягко проговорил Мартин, разглядывая осунувшееся лицо гостя и подмечая, что тот со вчерашнего вечера так и не сомкнул глаз.

— Я всю ночь работал, — лепетал профессор, — написал материал о Старой Упсале для нашего академического журнала. Провел там всего лишь день и узнал столько интересного. Поистине исторический уголок, колыбель шведского королевства. Здесь покоятся останки великих викингов… Я гулял и представлял в своем воображении языческий пантеон свеев, священную рощу, куда именитые шведы приносили жертвы Одину, Тору и Фрею, — и он с надрывом в голосе закончил диалог, — и она, моя Фрида, покоится на шведской территории… Только не на суше, а на дне морском…

Плечи его дрогнули, и профессор зарыдал, как маленький ребенок.

— Профессор, — Мартин укоризненно качал головой, — надо брать себя в руки. Сегодня скорбит вся Скандинавия. Да что Скандинавия! Вся Европа! Сотни людей потеряли близких…

— Я вас понимаю, — смахивая слезу, пробубнил гость. — Вы правы, надо брать себя в руки. Пожалуй, вернусь к компьютеру и продолжу работу. Только в работе я на какое-то время забываю о горе.

Мартин жалел профессора и делал все, чтобы отвлечь ученого от тяжелых мыслей. Вот и сейчас он специально перевел разговор.

— Наша вчерашняя дискуссия затянулась. Но я так и не понял, как вы — преподаватель университета Восточной Германии, вдруг потянулись к религии? В то время это было так опасно для профессора-социалиста?