Олег Дивов - Симбионты

• Название: Симбионты
• Автор: Олег Дивов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45001-5

Один хочет быть Президентом. Другой хочет, чтобы его оставили в покое.

Одному за пятьдесят. Другому чуть больше пятнадцати.

Один шел к своей цели всю жизнь. Другой чудом выжил.

Что между ними общего?

Нанороботы, которых не существует.

Что у них разного?

Один — раб своих капризов. Другой — готов умереть за свою свободу.

Кто прав, решат вертолетики.

---

Олег Дивов Симбионты

Пролог

Перекуси зубами кабель, оставь школу без Интернета.

Посмотри на свою руку: она годится для чего-то большего.

Напиши во всю стену: «Свободу узникам эппла и майкрософта!» Когда придут дяди в строгих костюмах и начнут задавать вопросы, молчи и улыбайся.

И скажи наконец старшим, чтобы отстали. Все и сразу.

Завтра. Вот терпение лопнет, и ты скажешь. Завтра.

А сейчас представь, что в рюкзаке бомба, — и вперед!

Пауэр трейсинг — спорт отщепенцев. Тех, кому все остальное недоступно. И тех, кто хочет вырваться. Из жалкого городишки, из цепких объятий семьи, из стальных тисков малолетства, из собственной шкуры — выскочить, выпрыгнуть, выбиться. Можешь не верить в это, не думать об этом, просто не замечать этого в себе, но когда мчишься по трассе, все становится ясно.

Кто убегает, тот проиграет. Кто бежит, тот победит.

Город не спортивная площадка, он помеха на пути.

Не танцуй. Атакуй.

Не беги эффектно, беги эффективно. Найди оптимальный путь, в этом и есть красота. Экономь силы. Ты не пижон, скачущий перед девчонками, ты городской партизан. Неважно, через пять лет или десять, народы восстанут, и похожие на тебя парни будут мчаться сквозь горящие кварталы, облака слезоточивого газа и град резиновых пуль, рванутся к свободе. Кто знает, будешь ли ты с ними, но сейчас — да, сто раз да.

Пауэр трейсинг — спорт для злых, гонка на скорость, под секундомер. Акробатика тут нужна, чтобы гасить инерцию и не падать носом. Вот и не выпендривайся попусту, выпендривайся по делу.

Некрасиво бегать по запаркованным машинам, красиво бегать по стене поверх них.

Тебе так надо вырваться отсюда, что ты ломаешь пространство и время. Прошибаешь город насквозь, выигрывая секунды и срезая метры. Здесь не твой мир, даже не среда обитания: нечего жалеть, атакуй жестоко. Твой мир внутри тебя. А снаружи одни стены, кругом глухие стены, и ты готов их пробивать хоть головой. Череп крепкий, на той неделе снес почтовый ящик. Облезлая синяя коробка едва держалась на одном шурупе. Всюду торчат пустые вещи, девальвированные в ноль: болтаются на кривом гвозде, соплей приклеены, висят на волоске.

Обломки прошлого, артефакты. Сноси их. Выноси.

Взорвать бы. «Весь мир в труху», как говорят старшие.

Дождешься от них. Только говорят. Они свое отбегали.

Их слопал и переварил государственно-монополистический капитализм. Они вступили в партию и зауважали правительство.

У них в руках была целая планета, они могли сделать жизнь на ней как минимум не скучной, но побоялись рискнуть, с перепугу запретили себе ВСЁ — а тебе запрещают все остальное.

Страхи свои.

А раз ничего, кроме страхов взрослых, на свете не осталось, тебе и бояться нечего. Атакуй!

Давай, убеди себя, что в рюкзаке бомба. Взорвать партию и правительство. Или хотя бы местный телецентр. И беги.

Сильный, ловкий, зоркий. Лучший. Ты умеешь висеть на одной руке, пока не уснешь от скуки. Шутки ради слопаешь гамбургер, большую картошку и яблочный пай, стоя на голове. Преодолел боязнь высоты, темноты и гопоты. Тебя можно уронить с моста, не думая о последствиях. Ты пауэр-трейсер, городской камикадзе без страха и упрека. Говоря по совести, вряд ли это пригодится в жизни, зато ты такой отчаянный сам себе пригодишься.

— Хоп! — крикнул Леха, взлетая на забор.

Глава 1

— Хоп!

Принц нырнул сквозь детскую площадку, и напрасно. Пришлось упасть на руки и сделать перекат. Естественно, он потерял темп.

Леха взял правее и обставил Принца, пробежав по бетонному забору. Никто в школе так не умел бегать по стенам. Впереди забор упирался в гаражи — и тут Леха выдал нечто.

— Ф-фак! — выдохнул Принц.

Леха уже терял инерцию, он ведь сделал по забору верных пять шагов. Еще один, ну два, и он сорвется. Да и пора спрыгивать — детская площадка, которую парень обогнул по стене, осталась позади. Но маневр, как оказалось, был рассчитан на другое. Несясь по забору параллельно земле, Леха в последний раз оттолкнулся — и влип в стену гаража, закинув на крышу руку и ногу. Мгновенно закатился наверх, вскочил и помчался дальше по гаражным крышам.

Прыжок, вис, перекат — слились в одно движение. Вышло очень красиво, и Принц порадовался, что смотрел на Леху в этот момент. Камера все пишет.

Он уже явно проиграл, этот хитрец уделал его, оставалось радоваться за друга. Зачем еще нужны друзья, подумал Принц, огибая гаражи. Впереди бабахнуло: Леха приземлился на крышку мусорного бака. Удобная штука мусорный бак, когда закрытая, громкая только.

Они миновали жилую зону, вломились в густой кустарник, по едва заметным тропкам проскочили его, вылетели на газон, и тут Принц, задыхаясь, крикнул: «Стоп!»

Одинаковым движением оба хлопнули себя по левой кисти, выключая секундомеры, и так же одинаково согнулись пополам, упершись руками в колени.

Кончилась трасса. Впереди была автомобильная дорога, сразу за ней высокий решетчатый забор, будка контрольно-пропускного пункта, ворота. За забором вдалеке сверкало офисное здание, пускало зайчики стеклянной стеной. Человек постарше угадал бы: типичный советский институт после дорогого косметического ремонта. Ребята это просто знали. Советский институт как есть, и позади модной стекляшки виднеется корпус опытных цехов. Там работяги в белых халатах, одно слово что «слесаря», на самом деле редкие спецы, клепают уникальную технику для производства. А само производство, оно прямо в институте, в цоколе. Всегда так было, еще когда на воротах красовалась вывеска «НИИ микромашиностроения».

Сменили вывеску, только чтобы дурить партию и правительство, это весь город в курсе. Партия и правительство, не будь дураки, охотно приняли игру и, в свою очередь, целую страну одурачили. Народ, втыкаясь в зомбоящики, радостно аплодировал, делая вид, будто хоть что-то понял. Так и живем. И никому не стыдно. Ни-ко-му.

Уффф… Вдох-выдох.

Леха распрямился и принялся ходить туда-сюда по газону, делая мерные взмахи руками, глубоко дыша. Принц без церемоний упал на траву. Стянул с головы матерчатый налобник, державший на виске камеру, и вытер им лоб.

— Ну… как… тебе… трасса?.. — пропыхтел он.

Леха будто не расслышал. Он поразительно быстро восстановил дыхание и теперь стоял, уперев руки в бока, вполоборота к институту, как-то недобро глядя в сторону блестящего здания.

— Ты… чего? — насторожился Принц.

— Что-то там шевелится, — хмуро сообщил Леха.

— Тьфу на тебя, — сказал Принц, снова роняя голову на траву. — Юморист-затейник… Я прямо испугался… Уфф… Конечно, шевелится! Полгода осталось до вакцинации. Они там щас варят микробов на всю Россию-матушку… По три кубика на физическое лицо… Ты скажи, как трасса!

Леха глядел на здание, не отрываясь. Оно словно притягивало его.

— Трасса годная, — сказал он наконец.

Он медленно поднял руку, снял налобник с камерой, небрежно скомкал его в кулаке. Всемирно известное «НПО Нанотех» вроде бы не секретный объект, только незачем тут светить видеоаппаратуру. Заметит служба безопасности — и давай за тобой по кустам гоняться чисто со скуки да из вредности, еще и в ментовку настучит. «Ну извини, а мы подумали, ты промышленный шпион». Допустим, Лехи это не касается, его физиономия наверняка есть в базе данных охраны. Но сам по себе городской этикет не рекомендует шляться возле института с камерой — лишнее это. Свой институт, не чужой ведь.

Слово-то какое звучное: Нанотех. А ведь сплошное надувательство, реклама и пиар. Институт сменил название, когда его директор, легендарный Дед, ввязался в «гонку за нанотехнологиями»: под это давали много денег. Вон даже Принц знает, что институт делает «микробов». Микроуровень, а вовсе не нано. Правда, ничего больше Принц не знает, да и не особо хочет. Просто местная специфика: жаргонное словечко «микроб» расползлось по городу, и кто поумнее, тот сообразил, о чем речь.

А остальной стране вообще плевать. Журналисты талдычат о «нанороботах», все довольны, все хорошо. Может, так и надо? Партия и правительство захотели нанотехнологий, так милости просим, вот вам русские наноботы, самые большие в мире. Институт должен жить, а значит, у нас не будет ни стыда, ни совести: лет десять назад мы ради рекламы блоху подковали, такой вот безумный наноуровень, зато шуму на всю Россию. Говорят, это тоже Дед придумал.

Не сводя глаз со здания, Леха выключил запись и убрал камеру в рюкзак.

Когда институт только поднимался, с ним была связана каждая третья семья в городе — кто его строил, кто там работал, кто обеспечивал снабжение… Память добрая осталась. Еще вопрос, как бы город выжил, не найдись здесь мощной полугосударственной фирмы, способной «доить» федеральный бюджет и выбивать для себя нацпроекты… Пара-тройка заводиков да скважина с целебной минералкой — слишком жидко для населенного пункта, в который упирается железная дорога. У нас тупик. Край земли. Старшие так гордятся этим, аж тошнит. Словно есть особая доблесть в том, что за триста километров от Москвы — твой персональный конец света, и ты сидишь на самом краешке ойкумены, болтая ногами и лузгая семечки. По левую руку поля бескрайние, по правую леса дремучие… А ведь не родись тут Дед, не появись здесь институт, и настала бы вам реальнаяультима туле прямо в сердце Родины. Мало их, что ли, таких городов-тупиков.