Святослав Логинов - Фантастика, 2005 год

• Название: Фантастика, 2005 год
• Автор: Святослав Логинов
• Издательство: АСТ, Люкс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17027454-8, 5-9660-0909-0

Антология Фантастика 2005. М.: АСТ, Люкс, 2005 год. Серия: Звездный лабиринт. Тираж: 12000 экз. // ISBN: 5-17027454-8, 5-9660-0909-0 // Тип обложки: твёрдая // Формат: 84x108/32 (130x200 мм) // Страниц: 544.

Составитель: Николай Науменко.

По выжженной древней катастрофой земле бредет человек, жизнь свою положивший на то, чтобы найти другого человека… Зачем?

Мир, в котором боятся гигантских пауков-шатунов, сдают экзамены на смелость и скорость в борьбе с дикими комарами и клянутся книжными копирайтами… Что это?…

Человек, способный сознательно привлечь к себе удачу, должен расплачиваться за везение… Но чем?!

Новые рассказы Сергея Лукьяненко!

Новые произведения мастеров отечественной фантастики Владимира Васильева, Евгения Лукина, Евгения Малинина, Владимира Михайлова, Святослава Логинова, Леонида Каганова!

Критические и публицистические статьи, посвященные проблемам современной фантастики!

И многое, многое другое — в сборнике "Фантастика 2005"!

---

Мы услышим. Потому что я уже нажал клавишу внутренней связи, и Лига уже откликнулась.

— Лига! Поднимитесь ко мне. Побыстрее!

14

Она появилась в дверях вовремя: за секунду до того, как по её каналу пришёл вызов. Как и было уговорено заранее, она откликнулась сразу же — как будто давно уже ждала этого звонка. И ответила тоже по-условленному:

— Сим? Наконец-то. Почему так долго?…

Похоже, что Бревор был готов к такому повороту: ну конечно, если Лига находится в другом месте, то откуда ей было знать, что Сим Сорог уже не может ей ни ответить, ни помочь каким угодно способом. И примерно ясно, что он ответит:

«Это не Сорог. Я говорю по его поручению, он сам, к сожалению, пострадал. Он просит вас срочно приехать…»

Она не дала ему договорить:

— Он запретил мне покидать это место без его сопровождения.

«Но я же сказал: он не в состоянии…»

— Всё равно. Я не стану нарушать его указаний.

«Вы губите себя! Вам грозит…»

— Я знаю, что мне грозит. Но не сдвинусь с места. Разве что… если за мной приедут, имея на руках доказательство того, что это действительно его желание.

Она покосилась на меня, я одобрительно кивнул ей и улыбнулся.

«Ну и упрямы же вы! Хорошо, пусть будет по-вашему».

На самом деле это его вполне устраивает: Лига должна умереть там, куда поместил её я; пусть подозревают меня, уже покойного.

«Назовите адрес: я же не знаю, где вы!»

Врёт, конечно; но это — наименьший из его грехов.

Лига назвала адрес, который возник перед нею на мониторе. Бревор может быть доволен: сказанное совпадает с тем, что установил и он сам.

«Ждите. Буду через десять минут».

— Хорошо. Больше не звоните, я отключаю связь.

«Пожалуйста, не делайте этого: может быть, мне понадобится ещё связаться с вами — уточнить, как к вам подъехать, или же как-то изменится обстановка…»

— Ну, я подумаю. Может быть…

«Ещё раз прошу: не отключайте! Я спешу к вам».

Конец связи. Лига глубоко вздохнула, вопросительно глянула на меня.

— Мне вернуться туда, вниз?

— Там не очень приятно, правда?

— Нет, ничего… но уж как-то очень тоскливо.

— Тогда побудьте здесь, мне тоже будет приятно. Сейчас тут уже безопасно, если он и станет предпринимать что-то на расстоянии, то слова пойдут по вашей связи — а я уже отключил её отсюда, там же никого, как вы понимаете, не будет, так что никто не понесёт ущерба. Но, возможно, он захочет действовать наверняка, то есть разить с минимального расстояния. Такое ему раньше не удавалось — или почти не удавалось, в двух случаях, кажется, он был на прямой видимости, и всё прошло — лучше не надо. Для него, конечно. А может быть, он попробует действовать по связи — но потом всё-таки явится, чтобы убедиться в полном успехе — или завершить дело, если успех окажется лишь частичным.

— Сим, мне очень не хотелось бы ожидать его там. Если откровенно, то я боюсь.

— А вам там и нечего делать. Туда пойду я — сейчас же. А вы здесь останетесь в недосягаемости: все средства связи я отключаю, а физически сюда не сможет вломиться даже усиленный отряд рейнджеров. Расслабьтесь, поставьте кристалл с хорошей музыкой — только не в центр, его я тоже отключаю для верности, а в плейер: вот в этот. Но не ставьте что-нибудь длинное, я вернусь скоро. Да, вот ещё что: наговорите-ка мне несколько слов. Вот сюда.

— Что сказать?

— Громко крикните: «Поднимитесь ко мне! Открыто!»

Она крикнула.

— Нет, не так. Это должен быть не крик отчаяния, а достаточно сухое приглашение. Как если бы вы до последнего мгновения сомневались: ехать ли с ним или нет, и жаждете увидеть какую-то мою вещицу, что ли, как подтверждение… Поняли?

Она кивнула. Я включил запись. Кивнул. Переключил и послушал. Мне понравилось. Лига сказала:

— Не думала, что у меня такой противный голос.

— Очень приятный голос, Лига. Но вы волнуетесь, даже боитесь, так что вполне естественно.

— Вы мастер успокаивать. С вами рядом стыдно бояться, но… Сим… Вы уверены, что справитесь с ним?

— Лига, вы что — стали сомневаться во мне?!

— Нет, конечно же нет…

Я позавидовал ей, потому что у меня самого такой уверенности вовсе не было. Но было очень большое желание. И, разумеется, надежда — не та, которая умирает последней, а та, что не умирает никогда и остаётся и после нас. Такой нет, вы думаете? Есть. Хотя и не у каждого.

15

Не знаю, пытался ли Бревор передать слова на расстоянии. Скорее всего да, но вряд ли на полную мощность: основную надежду он возлагает, конечно, на личный контакт. Контакт будет; но только не с Лигой. Потому что разговор предстоит чисто мужской. Я ещё точно не знаю, как он сложится. Но, кажется, решение уже найдено. Рискованное. Очень. Но, кажется, единственно возможное. Решение номер три.

…Он приехал на несколько минут позже, чем я ожидал. Наверное, принимал какие-то дополнительные меры предосторожности — возможно, опасался засады на подходе или в подъезде, вызывал свою казённую охрану, да и (как я предполагал) какое-то время ушло у него на то, чтобы изменить внешность: никакой случайный прохожий, сосед или наблюдающая камера не должны были увидеть его, чтобы впоследствии дать показания. Впрочем, как раз это меня не очень интересовало: я в первую очередь воспринимал не внешний облик, это входило в круг моих способностей. И он ещё только, расставив охрану по местам, приближался к подъезду, а я уже знал, что это — он и не кто другой, не какое-то подставное лицо, посланное на разведку. Впрочем, я и не ожидал ничего такого: у Бревора никогда не было соучастников, потому он и ходил до сих пор на свободе. Соучастник в перспективе всегда — свидетель обвинения. Охрана не в счёт: она никогда ничего не видит.

Он вышел на связь, уже оказавшись в подъезде:

— Мадам Гвин, я внизу. Спускайтесь, жду.

И услышал в ответ заготовленное: «Поднимитесь ко мне! Открыто!»

Конечно, это могло в какой-то мере смутить его, как и любое другое отступление от уговора. Но я надеялся, что, находясь на расстоянии одного — последнего — шага от выполнения замысла, он уговорит себя рискнуть — соответственно приготовившись, конечно, к возможным неожиданностям. Однако их тут было больше, чем он мог себе представить; во всяком случае, так я полагал. Хотя возникали они далеко не сразу. И он смог без приключений подняться на второй этаж, убедиться в том, что никто его не подстерегает (второй этаж был и последним, а дверь — единственной), а также и в том, что дверь приотворена. Он вошёл медленно и бесшумно; в руках его не было оружия — видимо, в случае осложнений Бревор полагался на свои боевые умения, и я не сомневался в том, что он владеет не самой маленькой суммой нужных приёмов.

Я слышал, как он прошагал по коридору, стараясь ступать как можно тише, однако пол был оборудован множеством датчиков, акустических и контактных. Остановился перед дверью, что вела в комнату, то есть — ко мне; мгновенная нерешительность — и дверь распахнулась. Он шагнул внутрь, успев изобразить улыбку, самую доброжелательную из всех, на какие был способен. И увидел меня, сидящего в кресле и не менее ласково улыбающегося ему.

Бревор, что называется, встал на тормоза. Одновременно дверь за его спиной затворилась, лязгнул один автоматический запор, за ним — другой. Они могли бы сработать и совершенно бесшумно, однако лязг металла был одним из способов давления на психику.

Я слегка удивился, увидев, что он выглядит таким, каким я видел его на снимках: никакой маски, ни следа грима, Бревор au naturel. И подумал, что он уверен в своём оружии даже больше, чем я предполагал. Ничего странного в этом, впрочем, не было: кроме меня — и не только в этом городе — не было ни одного, кто мог бы прибегнуть к серьёзной защите. А меня ведь уже не было, он заставил себя поверить в это, в неотразимость своих действий — иначе ему следовало сразу бежать из этих мест куда глаза глядят.

Но я был здесь, живой и здоровый. Смотрел на него и улыбался, стараясь, чтобы эта улыбка не показалась очень уж обидной. Никакого ехидства. Одно лишь гостеприимство. Таким же было и приглашение:

— Присаживайтесь, Бревор. Нам есть о чём поговорить.

Он, однако, не был расположен к беседе. И доказал это сразу же, не теряя ни минуты лишней. Вместо ответа произнёс — достаточно правильно, с соблюдением нужных акцентов, пауз и чёткости произношения:

– ** *** ******…

Это была самая сильная из доступных ему формул, трёхчленное вступление перед главным посылом. Но я успел выставить защиту ещё раньше, чем возникли слова. И произнесенное им гасло тут же, не успев даже как следует прозвучать. По законам подобных схваток я должен был тут же достаточно сильно ответить, чтобы, фигурально выражаясь, послать его в нокдаун. Но к этой минуте я уже окончательно понял, какие действия предприму. Хотя, конечно, риск продолжал существовать, и не такой уж маленький.