Зиновий Юрьев - Полная переделка

• Название: Полная переделка
• Автор: Зиновий Юрьев
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Не шевелитесь, — как-то очень просто и убедительно сказал он. — Иначе… — он выразительно показал глазами на труп Джонаса. Передо мной был профессионал. Он показал на труп не рукой с пистолетом — отводить направленный на человека пистолет никогда не рекомендуется, — а лишь глазами. И вместе с тем это было хорошо. Я всегда предпочитал иметь дело с профессионалами. Профессионал, по крайней мере, не испугается бурчания и в собственном желудке и не начнет нажимать с перепугу на спуск. К тому же, если бы он хотел меня убить, он бы мог это сделать в тот момент, когда я нагнулся над телом Джонаса. Я молчал. Я знал людей того типа, что стоял передо мной. Они не любят, когда с ними много разговаривают. Они вообще не слишком любят говорить. Они предпочитают действовать. Я еще раз взглянул на черноволосого. Нет, пожалуй, у него было все-таки более интеллигентное лицо, чем у простого убийцы. У него было лицо интеллигентного убийцы.

— Ты готов, Эрни? — спросил он кого-то, не отводя от меня ни взгляда, ни пистолета.

— Да, иду, — послышался голос из комнаты.

— Расстегните рукав рубашки и поднимите его, — так же спокойно сказал мне черноволосый. — И не делайте при этом лишних движений. Вы меня понимаете?

— Да, — сказал я. Я его прекрасно понимал. Он очень чет ко излагал свои мысли. Что они хотят со мной сделать? Кто они? Почему они убили Джонаса? Я задавал себе эти вопросы, но они не хотели проникать в сознание, словно не интересовали меня. Вместо этого я почему-то заметил, что довольно мясистый подбородок человека с пистолетом был раздвоен и на правой ее половине росла маленькая бородавка. «Должно быть, она здорово мешает ему бриться», — пронеслось у меня и голове. Я тут же понял, почему это подумал. Человек явно не брился сегодня утром. Они приехали ночью, убили Джонаса и поджидали меня. Так и не побрившись. Хотя знали, что я приеду. Что я приеду…

— Ну скоро ты? — уже с легким раздражением спросил черноволосый.

— Уже, — послышался голос, и из комнаты вышел человек, держа в руке шприц. Он нажал на плунжер, посмотрел на сверкнувшую в полутьме прихожей струйку жидкости и сказал: — Давайте руку.

Черноволосый все смотрел на меня, смотрел на меня и его пистолет. Протянуть покорно руку для укола и попробовать одновременно выбить у черноволосого из рук пистолет… Если бы он только хоть на секунду отвлекся… Но он не отвлекался. Нет, у меня не было и одного шанса из десяти, а это слишком маленький шанс, когда па тебя смотрит не мигая пистолет и ты знаешь, что через секунду небольшой кусочек металла может с громадной силой ударить, например, в живот, легко, как бумагу, разорвать кожу и мышечную стенку, пройти сквозь внутренности и выйти где-нибудь около позвоночника, оставив отверстие в несколько раз большее, чем на животе…

Я протянул руку, и человек со шприцем неумело воткнул иглу в предплечье. Вместо короткого удара он давил на шприц, идиот. Он нажал наконец на плунжер, и мне показалось, что содержимое было горячее.

— Садитесь лучше, — сказал человек со шприцем.

— Для чего? — спросил я.

— Сейчас эта штука начнет действовать, и вы можете заснуть стоя…

Да, конечно, им нужно просто усыпить меня, чтобы перевезти куда-то. Усыпить… Странное до нелепости слово, если вдуматься в его звучание как следует. Так усыпляют зверей, когда их нужно… Что нужно? Слова и звуки теряли резкость, смазывались. Кто-то, наверное, вращал мои глаза, как объектив фотоаппарата, и я никак не мог их снова сфокусировать. Звери… зачем звери… фотолаборатория… темнота. Я. еще слышал что-то. Голоса просачивались светлыми точками из безбрежного мрака.

— Ты все проверил?

— Все…

Все. Исчезли последние звуки, и я медленно, бесконечно медленно начал погружаться куда-то вниз. Я больше не сопротивлялся, не цеплялся за свет или звуки. Ничего не было.

ЧАСТЬ II. ВИЛЛА «ОДРИ»

Глава 1

Мне не хотелось приходить в себя. Подсознательно, наверное, я чувствовал, что ничего хорошего в реальном мире меня не ждет. А закрытые глаза были хоть и ненадежным, но все же убежищем. Но сознание возвращалось ко мне неудержимо. Я не мог задержать его. Вот с легким шорохом оно вынырнуло на поверхность, и я вспомнил и труп Джонаса в детской голубенькой пижамке, и пистолет, направленный на меня, и горячее содержимое шприца. Да, я проснулся, по все еще не открывал глаза. Сориентироваться в пространстве… Ага, я лежал. Лежал на спине. Я слегка пошевелил головой. Как будто подушка. Она сразу прибавила мне уверенности. Если под голову подкладывают подушку, значит, дело обстоит не так уж плохо. Значит, кому-то хочется, чтобы тебе было удобно лежать…

Я открыл глаза и увидел потолок. Обычный потолок. Обычный светлый потолок. А вот и окно, задернутое занавеской. Какой-то шкаф. Меня подташнивало, хотелось пить. Язык высох и, казалось, был заклеен какой-то шершавой пленкой.

Я попробовал сесть. И сел. Обычная кровать. Кто-то снял с меня ботинки и куртку, расстегнул воротник рубашки.

Я подошел к окну, отвел в сторону занавеску. Было пасмурно, накрапывал дождик. Очевидно, я находился в загородном доме, потому что из окна были видны нахохлившиеся ели, какое-то небольшое, похожее на гараж, строение.

Наверное, для начала было достаточно. А может быть, во мне все еще бродило снотворное. Я с трудом проглотил густую слюну, подошел к кровати и улегся, заложив руки под голову. Пора было начинать думать, но мне не хотелось думать. А когда не хочется думать, так легко найти тысячи причин и оправданий, почему именно думать не следует.

Вероятно, я задремал, и, вероятно, именно это мне следовало сделать, потому что во второй раз я уже проснулся сразу. Теперь я чувствовал себя намного лучше и даже потянулся, выгибаясь, как кошка.

Если бы кто-нибудь принес мне стакан кофе и сигарету, я бы даже согласился побыть здесь еще. Впрочем, пока что никто моего согласия не спрашивал..

Значит, те двое ждали меня. Кто мог их предупредить? Откуда они узнали о том, что Джонас рассказал мне? Сам он? Я не разговаривал ни с кем, если не считать Ламонта. Да, но, может быть, мой телефон прослушивался. Вероятно. Вполне вероятно. Но кем? Стоп. Это уже бессмысленно. Нужны факты, иначе я буду бесконечно пережевывать одно и то же, хотя в этой жвачке давно уже не осталось ни грана информационной ценности. И все-таки… Если кто-то не поленился всадить с расстояния в несколько футов пулю в бедного Джонаса, значит то, что он мне рассказал, стоило человеческой жизни.

Я не успел решить это простенькое уравнение с одним неизвестным и одной лужицей человеческой крови, потому что за дверью послышались шаги, щелкнул открываемый замок, ручка повернулась, скрипнули петли, и передо мной возник профессор Ламонт. Он был таким же вымытым, таким же бело-розовым, как и тогда, когда я был у него. Он весело потер маленькие ручки, словно вымыл их под невидимой струей воды, приветливо кивнул мне и сказал:

— Добрый день, дорогой мой Рондол. Рад видеть вас…

Я вспомнил, как вчера во время телефонного разговора он сказал: «Надеюсь, вы скоро у нас будете». Выходит, он…

— Я должен сразу же попросить у нас прощения, продолжал Ламонт, — за то, что пригласил вас к себе без нашего согласия, но что поделаешь… — профессор развел руками, — бывают обстоятельства, когда приходится поступаться манерами. Но что же это я… Я даже не спросил вас, как вы себя чувствуете.

— Спасибо, мистер Ламонт. Не считая сухости во рту И полной неразберихи в голове, все в порядке.

— Да, да, конечно, это просто чудовищно, как и не подумал сразу, старый склеротик…

Трепеща от волнения, профессор подошел к двери.

— Оуэн, если вам не трудно, чашечку кофе для гостя. — Он повернулся ко мне. — Вы себе не представляете, каким я стал забывчивым. Ах, годы, годы…

Старый позер. Забывчивый. А посадить за дверью некоего Оуэна, чтобы я, часом, не удрал — это он не забыл. Оуэн оказался моим старым знакомым. По сросшимся бровям и бородавке на подбородке я узнал бы его и во время страшного суда. Да и без бровей и подбородка, пожалуй, тоже. Человека, который направляет на тебя пистолет, запоминаешь сразу и надолго. Пистолет вообще способствует хорошей памяти. Теперь, когда он был без пистолета и гладко выбрит, он был вполне респектабелен.

— Добрый день, — сказал я. — Сдается мне, мы где-то виделись…

Оуэн посмотрел на меня и усмехнулся.

— Что-то не припоминаю.

Он поставил на столик чашку кофе и вышел из комнаты.

Ламонт с улыбкой смотрел на меня и молчал. Я сделал несколько глотков.

— Ну, как кофе?

— Спасибо. Вполне…

— Ну и прекрасно. Пейте, дорогой Рондол. Когда вы сможете меня слушать, я кое-что объясню вам. Согласны?

Я поставил пустую чашку на стол. Должно быть, кофе нейтрализовало остатки снотворного в моем организме, потому что вдруг открылись запертые до этого мгновения эмоциональные шлюзы и на меня хлынули волны удивления, недоумения, негодования, страха. Но больше всего удивления. Что это все значило? Профессор физики и черноволосый Оуэн с пистолетом. Труп Джонаса в полутемной прихожей и Одри. Сочетания были противоречивы и никак не хотели укладываться в сознании. Но факты насильно втискивали их туда, вталкивали, запихивали, вбивали.