Наталия Пронина - Александр Невский — национальный герой или предатель?

• Название: Александр Невский — национальный герой или предатель?
• Автор: Наталия Пронина
• Издательство: Яуза; Эксмо
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25630-3

Народ, неспособный защитить свое прошлое, теряет будущее.

Не случайно распад СССР начался с очернения отечественной истории. Были растоптаны многие национальные святыни, оболганы национальные герои. Ложь проникла даже в школьные и университетские учебники. Не избежал ее и Святой Благоверный князь Александр Невский.

Был ли Александр Ярославич первым на Руси «предателем коллаборационистом», как утверждают некоторые историки?

Верно ли, что он «попрал русскую свободу», войдя в «преступный сговор с Батыем» и встав на путь «позорного подчинения азиатским завоевателям»?

Наталия Пронина убедительно доказывает, что все эти обвинения насквозь лживы На страницах ее книги во всем величии своего подвига предстает великий воин и смиренный пред Богом страстотерпец за Русь, зовущий к Борьбе и Жертве, каким князь Александр был всю свою недолгую жизнь и каким навеки остался в памяти русского народа.

---

Однако столь жестокое обвинение вряд ли правомочно. Хотя междоусобные распри, соперничество между братьями-князьями, к сожалению, были тогда делом обычным и это ни в коей мере нельзя сбрасывать со счетов, но говорить, что отец будущего великого полководца отказывался воевать за Русь, значило бы прямо идти против правды истории. Сам Р. Г. Скрынников кстати, буквально пятнадцатью строками выше упоминает, что тот же князь Ярослав Всеволодович еще за «несколько лет до монгольского нашествия нанес поражение ливонским рыцарям под Юрьевом (Тарту) и литовцам у Старой Руссы»[267]. Следовательно, все-таки не ради исключительно личных политических амбиций берег князь свои войска, стараясь постоянно держать их наготове, вблизи западных рубежей Русской земли. Неспроста и Господин Великий Новгород —зело своенравная боярская республика, в мирное время обычно плохо ладившая с князьяминаместниками, — как только обострялась военная ситуация на западных подступах к Новгороду, незамедлительно приглашал княжить в город и командовать новгородским ополчением именно Ярослава Всеволодовича Переяславского. Точно так же, как стремились к военному взаимодействию с князем Ярославом и народы Прибалтики, сражавшиеся с агрессией западных рыцарей-крестоносцев. Яркие примеры этого военного взаимодействия читатель неоднократно мог уже видеть выше (бои под крепостными стенами Таллина, Дерпта, Отепяа!). Всего же, как свидетельствует простой перечень фактов биографии князя, для обеспечения безопасности новгородских, а значит, и всех северо-западных русских границ, Ярослав совершил из Новгорода семь военных походов в Прибалтику —против немцев, литовцев и шведов…[268]

Ибо, как известно, угроза с Запада была почти постоянной, и постоянно же нарастала. И здесь к факту стремительно развивающейся немецко-католической агрессии в Прибалтике необходимо добавить теперь то обстоятельство, что во второй четверти XIII ст. политически оформилось и набрало силу молодое Литовское княжество[269]. Литовцы-язычники неоднократно предпринимали разбойно-грабительские набеги против всех своих соседей, особенно против Польши и против Руси. Чтобы защититься от этих набегов, а также для того, чтобы захватить часть Пруссии, польский князь Конрад Мазовецкий принял роковое (подчеркивают исследователи) решение призвать на помощь себе рыцарей Тевтонского ордена, позволив им на 20 лет разместиться на собственных землях (область Хельмно)[270]. Данный шаг князя Мазовецкого оказался жестоким просчетом, тяжело ударившим прежде всего по самой Польше. Тевтоны никогда и никого не защищали, тем более на славянских территориях. Как отмечалось выше, этот католический орден немецких рыцарей был создан в Палестине около 1128 г. Однако к 1200 году, когда, как пишет историк, «назревающий крах антиарабских походов побудил немецких феодалов и купеческую знать Бремена, Любека и других городов искать более выгодные и менее отдаленные сферы извлечения доходов, повлек за собой постепенное перебазирование Тевтонского ордена из-под Акры»[271] в Восточную Европу, где он приступил к покорению земель пруссов. А уже в 1231 г. тевтоны, по благословению папы римского Григория IX, начали Крестовый поход против язычников прибалтийского края. Так что, пишет историк, именно «в то время, когда ливонские рыцари свирепствовали между Двиной и Наровой, их собратья-тевтоны, тесня славян и пруссов, возводили замки на Висле —Торн (Торунь), Кульм (Хельмно), Мариенвердер (1233 г.)…»[272].

Кроме того, в самом начале 1234 г. немцы, пользуясь острыми разногласиями, возникшими между псковским боярством и Новгородом, атаковали русскую крепость Изборск, но были отбиты. В ответ на это нападение князь Ярослав Всеволодович и совершил еще один поход против Ордена меченосцев, о котором кратко уже было упомянуто выше. Весной 1234 года вместе с объединенной суздальско-новгородской ратью он подступил к Дерпту (Юрьеву). Русские овладели хорошо укрепленным монастырем в Кяркна, вблизи города. Передовые отряды Ярослава Всеволодовича встретили жесткое сопротивление епископских войск, стянутых из Дерпта и Отепяа. Наконец, когда подошли все главные русские рати, завязалось кровопролитное сражение. В этой битве под Дерптом (Юрьевом), у реки Эмайыги Ярослав Всеволодович наголову разбил рыцарей Ордена меченосцев. Новгородская летопись сообщает: погибли «лучьших немець неколико». Причем интересна деталь: в ходе сражения русские ратники загнали немцев на лец Эмайыги и «ту обломишася (лед), истопе их много, а ини язвьни (раненые) вобегоша» в Юрьев, а другие в Отепяа[273]. После этого меченосцы сразу запросили у русского князя мира «по всей его правде», т. е. на условиях, продиктованных самим Ярославом Всеволодовичем…[274] Вместе с отцом сражался тогда на берегу Эмайыги и совсем юный, четырнадцатилетний Александр Ярославич. Не подтолкнула ли годы спустя молодого полководца именно память о былой отцовской победе на мысль встретить врага как раз у берега Чудского озера?.. Во всяком случае, многие исследователи прямо подчеркивают: удачная кампания 1234 г. дала юному Александру Ярославичу практические знания в военном деле[275].

Да, основные цели немецких рыцарей и Ордена меченосцев, и Тевтонского ордена были совершенно одинаковы. Руководимые Святейшим римским престолом, изуверски прикрываясь знаком креста, эти две наиболее агрессивные силы католической Европы через беспощадное покорение Пруссии и Прибалтики неуклонно двигались к главному —к вторжению на Русь. И если об этом, неведомо почему вдруг запамятовал историк Р. Г. Скрынников, то, напротив, данный факт был, наверное, очень хорошо известен, хорошо понят князем Ярославом Всеволодовичем Переяславским, всеми возможными действиями пытавшимся упредить, остановить немецких псов-рыцарей еще на подступах к русским границам. Он действительно остановил их. Как подчеркивают историки, «победа под Тарту (Дерптом) на несколько лет обезопасила западные русские границы от нападений захватчиков и поддержала освободительную борьбу прибалтийских народов»[276].

Ведь сильное поражение меченосцев от русской рати и заключенный крайне невыгодный для них новгородсколивонский Юрьевский мирный договор 1234 года воодушевили на восстание против крестоносцев куршей. Объединившись с литовцами, они начали громить рыцарские замки. Организованный магистром Фолквином фон Винтерштеттеном в середине лета 1236 г. поход против литовцев, в котором приняло участие значительное количество западных крестоносцев вместе с крещеными ливами и латгалами, также закончился полным поражением. Орденское войско вторглось тогда в Жемайте и прошло его «огнем и мечом». Но когда участники похода уже возвращались назад с награбленной богатой добычей, их встретили объединенные отряды литовцев и земгалов. Состоявшаяся 21 сентября 1236 г. знаменитая битва при Сауле завершилась для меченосцев сокрушительным разгромом, пленением сотен рыцарей и гибелью самого магистра Фолквина. Погиб также весь командный состав ордена[277].

Победа при Сауле имела важные последствия. Восставшие курши сбросили с себя ярмо насильно навязанного им крещения. Военные же силы Ордена меченосцев были фактически уничтожены, он оказался на грани краха, что вызвало у католических агрессоров серьезную тревогу. Исследователь отмечает: «Орденский капитул буквально умолял гохмейстера Тевтонского ордена спасти меченосцев и принять их в Тевтонский орден, объединив владения двух орденов»[278].

И тогда в результате переговоров, при активном участии понтифика Григория IX, 14 мая 1237 г. (пусть отметит эту дату читатель: до нашествия Батыя на Русь оставалось всего полгода!) в папской резиденции Витербо, близ Рима, собрались сам понтифик, великий магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца и представители Ордена меченосцев. Спешно было достигнуто соглашение об объединении Ордена меченосцев в Ливонии с орденом тевтонов в Пруссии. Магистр меченосцев стал ландмейстером Тевтонского ордена. Осенью того же года, по приказу великого магистра Германа фон Зальца, в Ливонию прибыл провинциальный магистр Герман фон Балк, чтобы принять владения Ордена меченосцев под власть тевтонов. Балк привел с собой ливонским немцам первое подкрепление —60 рыцарей-тевтонов. Чтобы провести в жизнь утвержденное папой слияние орденов, почти одновременно прибыл и папский легат Вильгельм Моденский. Так «поражения, понесенные ливонцами, а также новые задачи, которые ставили крестоносцы, готовясь к вторжению на Русь и в Литву, вызвали политическое объединение их сил»[279] (курсив наш. — Авт.). Отныне Немецкий (Тевтонский) орден был уже не местным, а общеевропейским государством, включавшим следующие провинции: 1. Сицилия (часть Палестины и о. Сицилия); 2. Германия (Франкония); 3. Пруссия (Западная и Восточная), Самогития; 4. Ливония (Лифляндия, Эстландия, Курляндия). Причем как раз Ливония после 1234 г. стала главной базой тевтонов, где они завладели всей территорией Балтийского побережья от устья Вислы до устья Западной Двины. «Орден объединил все земли коренных племен Прибалтики —от пруссов до эстов. И именно с середины XIII в. возникло само понятие «Прибалтика» (Balticum) как единый историко-географический термин»[280].