Ю Откупщиков - К истокам слова. Рассказы о науке этимологии

• Название: К истокам слова. Рассказы о науке этимологии
• Автор: Ю Откупщиков
• Издательство: Авалон
• Жанр: Языкознание
• Год: 2005
• ISBN: 5- 94860-022-X

Книга в увлекательной, доступной форме рассказывает о науке этимологии в целом и о происхождении отдельных слов и выражений. Автор объясняет, что такое кальки, заимствования и этимологические дублеты, привлекая интересный материал из русского литературного языка и наречий, из иностранных языков.

Издание рассчитано на учащихся старших классов, учителей русского языка, студентов-филологов и всех, кто интересуется происхождением слов.

---

Какая-то часть слов в языке вообще «выпадает» из обычных норм фонетического, словообразовательного и семантического развития. Каждое из таких слов является уникальным в своём роде, не отражая общих закономерностей развития языка (вспомните слова кворум, омнибус и другие примеры, рассмотренные нами в X главе).

Однако всем этим отнюдь не исчерпываются неожиданности, с которыми приходится сталкиваться исследователю, занимающемуся вопросами происхождения слов. Немало и других подводных рифов ожидает этимологический корабль на его нелёгком пути по безбрежным просторам моря слов. Именно о подобного рода этимологических «рифах» у нас и пойдёт речь в настоящей главе.

Пилигрим и каннибал

Нет, это не рассказ о том, как каннибал съел пилигрима, а всего лишь разбор соответствующих слов, в которых произошли фонетические изменения нерегулярного типа. Такого рода явления, когда в одних и тех же условиях фонетическое изменение то происходит, то не происходит, встречаются в языке достаточно часто. К их числу относятся ассимиляция (уподобление) и диссимиляция (расподобление). Причём ассимиляция (как и диссимиляция) может быть полной или частичной.

Примером частичной ассимиляции может служить слово свадьба, которое образовалось из *сватьба (сравните слова сват, сватать). Под влиянием звонкого б глухой звукт перешёл у этого слова в д. Иначе говоря, звук т уподобился звуку б в отношении его звонкости. Произошла так называемая частичная ассимиляция по степени звонкости.

Особенно часто ассимиляция происходит у приставочных образований: раз-украсить, но рас-писать, рас-творить. Поскольку слова с приставками обычно представляют собой сравнительно поздние образования, ассимиляция в большинстве случаев не доставляет слишком больших хлопот этимологу. Иное дело — диссимиляция. Здесь изменения, как правило, бывают более «разнонаправленными», а подчас и несколько неожиданными.

Старое наше слово феврарь (из латин. Februarius [фебруá:риус]) перешло в февраль в результате расподобления: р ‑ р → р ‑ л. Между прочим, в древнерусском языке сохранились следы несколько иной диссимиляции: феуларь. Древнерусское слово вельблюдъ одно из своих л изменило в р (→ верблюд). Выше мы уже видели, что в немецком языке слово Tartuffel изменилось в Kartoffel (t‑ t → k ‑ t). Латинское слово *medidianus [медидиá:нус] ‘полуденный’ (от medius [мéдиус] ‘средний’ и dies [дúэ: с] ‘день’) в результате диссимиляции превратилось в meridianus (d ‑ d → r‑ d); сравните наше слово меридиан. В латинском языке слово peregrīnus [перегрú:нус] ‘чужеземец’ было образовано с помощью приставки per- ‘через, сквозь’, существительного ager ‘поле, земля’ и суффикса — īn-. Буквальное этимологическое значение этого слова: ‘за полями, за землями (находящийся)’ или ‘по полям, по землям (странствующий)’ — к латинскому per agros [пер áгрос] ‘за поля, земли’ или ‘по полям, землям’. В поздней латыни слово peregrīnus подверглось диссимиляции (r— r→ l‑ r), и его новая форма pelegrīnus послужила в конечном счёте источником русского слова пилигрим (сравните русские просторечные образования колидор и секлетарь, в которых произошло аналогичное фонетическое изменение).

Интересна история слова каннибал, которое к нам пришло через западноевропейские языки из туземных языков Вест-Индии. В Европу это слово было принесено испанцами, в языке которых слово canibal [кáнибал] ‘людоед, каннибал’ первоначально имело значение ‘кариб, житель Карибских островов’. Слово canibal возникло из caribal ‘кариб’ в результате диссимиляции: r — l (два плавных звука) → n — l. Мена r и n в процессе диссимиляции хорошо известна и из других языков. Например, латинское слово carmen [кáрмен] ‘песня’ возникло из *canmen (n— n→ r— n). сравните глагол cano [кáно:] ‘пою’.

Однако не нужно думать, что диссимиляция, затрудняющая этимологический анализ, встречается только в словах иноязычного происхождения. Наше исконное слово блин(ъ) возникло из млинъ в результате расподобления двух носовых звуков: м — н → б — н. Слово млинъ относится к глаголу молоть так же, как клинъ относится к колоть, и этимологически означает: ‘(испечённый) из молотого’ (то есть из муки). Кстати, слово млинъ имеет также значение ‘мельничный жернов’, ‘мельница’. В диалектах русского языка подобное же фонетическое изменение (м — н → б — н) можно отметить у слова бладень ‘младенец’ (из младень).

«Усечённые» слова

Среди разного рода сокращений, которым подвергаются слова в процессе своего развития, можно отметить явление, обозначаемое словом греческого происхождения: гаплология. Вторая половина этого слова (-логия) нам хорошо известна, а первая (гаппо-) образована от греческого прилагательного haplos [хаплóс] ‘простой’.

Гаплология — это упрощение слова, при котором опускается один из соседних одинаковых слогов: *знаменоносец → знаменосец, *близозоркий —> *близоркий, с последующим переосмыслением: близорукий. Немецкое слово *tragikokomisch [трагикокóмиш] изменилось в tragikomisch (сравните в русском языке: трагикомический, а не *трагикокомический). Интересно отметить, что в самом слове гаплология не произошло гаплологии в отличие, например, от *минералологии, где двойное — лоло- упростилось, дав современное минералогия.

Немало сокращений различного типа произошло в русском и в других языках уже в XX веке: метрополитен → метро, кинематограф → кино; сравните английское сокращение: cinema [сúнимэ] ‘кино’; таксо-мотор → такси; английское laboratory [лэбóрэтри] → lab, professor [прэфéсэ] → prof, doctor [дóктэ] → doc и т. п.

Иногда сокращается только часть нового слова, явившегося результатом словосложения: зарплата, промтовары, хозрасчёт. Сокращаться слово может не только за счёт своей конечной, но и начальной части: английское history [хúстори] → story [стó:ри] ‘рассказ’ (с этимологической точки зрения: ‘история’).

Разумеется, большинство приведённых здесь примеров относится к позднему времени и не вызывает почти никаких затруднений у этимолога. Но можем ли мы быть уверены в том, что подобные явления не встречались также и в глубокой древности?

Что такое синкопа?

Распространённым типом сокращения слова является синкопа — выпадение звука или звуков внутри слова (от греч. synkopē [сюнкопé:] ‘рубка’, из слова как бы «вырубается» его часть)[122]. Выше, на примере с этимологией слова луна, мы убедились в том, что у этого слова подверглись выпадению звуки *k и *s перед n (*louksna > луна), а именно эти важные звуки позволяют выявить этимологию данного слова. Синкопа редуцированных гласных ь и ъ, вместе с превращением их в гласные полного образования (е и о) в ударном положении, привела к наличию так называемых беглых гласных в современном русском языке: день, но дня, сон — сна, лоб — лба и т. п.

Такого рода явления нередко приводили к нарушению этимологических связей между словами. Например, глагол спать трудно фонетически увязать в рамках современного русского языка с существительным сон (кроме начального с- у них нет ничего общего). Между тем перед нами — слова общего происхождения; но у глагола съп-aти (сравните: за-сып-ать) синкопировался гласный ъ, а у существительного *съп-н-ъ — согласный п, с последующим переходом гласного ъ в о в ударном положении. В русском языке имеется большое количество слов, этимология которых оказалась затемнённой из-за выпадения звуков, происшедшего в различные исторические эпохи.

Явление, прямо противоположное синкопе, представляет собой вставка так называемого «паразитического» звука в определённых группах согласных. Наглядным примером этого явления могут служить просторечные формы типа ндрав или страм. Правда, написание д и т у данных слов орфографическими нормами не предусмотрено, и сами эти слова в подобной форме не входят в русский литературный язык. Но вот, например, слова из литературного языка — остров и струя — содержат точно такое же «паразитическое» т, как и в слове страм. И только почтенная древность этой вставки в первых двух словах позволяет нам относиться к ней вполне терпимо. О вставном характере т в словах остров и струя свидетельствуют соответствия в родственных языках: литовск. srauja [срауя] ‘струя’, др. — индийск. sra-vati [срáвати] ‘течёт’ и др.