Владислав Лоер - Теория доказательств

• Название: Теория доказательств
• Автор: Владислав Лоер
• Жанр: Юриспруденция

Данное издание единственное в своем роде и уникально именно полнотой излагаемого материала. Просто очень трудно поверить, что так можно много написать о теории доказательств. Используя эту книгу вы сможете не только на отлично подготовиться к сдаче экзамена, но и написать дипломную, курсовую и т. д. работы. Я не встречал книг по теории доказательств, которые хоть немного приблизились по своей полноте к этой книге. Книга 1970 года, и естественно там много уделено внимания проблеме социализма и капитализма, но это нисколько не умоляет ее достоинств. Книга может стать своего рода примером о том, как надо писать учебники и книги. Очень фундаментальная работа! Данная работа входит в проект «Лучшая юридическая литература». Эта серия была организована мной и я надеюсь с помощью Максима Мошкова обеспечить возможность получения через сеть Internet литературы, которую я считаю лучшей в своем роде. Данный проект считается открытым и я готов к сотрудничеству. Все свои предложения присылайте мне на e-mail. Спелчекнутые версии данных книг высылайте М. Мошкову на [email protected].

Влад Лоер.

---

Достоверность выводов суда может быть проверена в кассационном или надзорном порядке. В этих стадиях также осуществляется практическая деятельность (изучение материалов дела, заслушивание заключения прокурора, объяснений защитника, осужденного, оправданного, рассмотрение дополнительных мате риалов), в ходе которой осуществляется процесс познания Эти формы практики дополняются «громадным косвенным опытом, которым судьи вышестоящих судов (обычно вследствие своей значительной опытности) располагают в большей мере, чем судьи нижестоящих судов». Наличие кассационного и надзорного порядков пересмотра приговоров расширяет возможности предупреждения и исправления судебных ошибок, но не меняет принципиальных путей применимости критерия практики в уголовном судопроизводстве. В этих стадиях хотя и в иных условиях и пределах, но каждый раз происходит процесс познания тех же обстоятельств, что и в стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства, и опять же в ходе познания осуществляется практическая проверка делаемых выводов. Последующая общественная практика, как правило, не влияет на полученные ранее результаты познания и может подтвердить главным образом правильность (или неправильность) общего направления деятельности органов расследования, суда по борьбе с преступностью в соответствующий период, эффективность уголовных и уголовно-процессуальных норм. Органы правосудия должны поэтому в ходе своей практической деятельности по окончании дела прийти к истинным решениям, проверив их предшествующей и настоящей практикой. Пути и способы практической проверки истинности выводов органов расследования и суда имеют свои особенности. Специфично проявляется критерий практики и в других отраслях практической и научной деятельности, что объясняется своеобразием объекта и задач познания, методикой исследования, уровнем развития той или иной науки. Но критерий практики не сводится только к средствам данной науки или данной отрасли практической деятельности. В качестве критерия истины используются данные, полученные другими науками и проверенные в различных отраслях практической деятельности. В конечном итоге в любой области познания в качестве критерия истины выступает общественная практика на данный момент ее развития В этой связи представляется неправильным ограничивать критерий истины в уголовном процессе лишь практикой судебных или следственных органов, результатами судебных и следственных действий по данному уголовному делу, как это иногда делается в уголовно-процессуальной литературе. Так, В. Д. Арсеньев, правильно отметив недопустимость сужения понятия практики как критерия истины до понятия эксперимента, далее пишет: «Сюда относится, в частности, деятельность судебно-следственных органов по расследованию преступлений и рассмотрению уголовных дел. В настоящее время она рассматривается как основа познания и критерий истинности». Для того чтобы не оставалось никаких сомнений, В. Д. Арсеньев уточняет свое понимание критерия истины в уголовном процессе и считает им «результаты следственных действий —доказательства» Хотя критерий практики применяется только в ходе уголовно-процессуальной деятельности, но это не дает никаких оснований искать критерий истины лишь в пределах следственных действий и полученных ими результатов. Критерий истины проявляется в уголовном судопроизводстве не только в форме опыта, приобретенного в данном деле. Используемый критерий истины не изолирован от всего опыта расследования и рассмотрения многих уголовных дел. Уголовное судопроизводство также не выступает как замкнутая, не связанная ни с чем деятельность органов расследования и суда, оно представляет один из видов общественной деятельности, обусловлено всей общественной жизнью, связано с многими другими видами общественной практики. Сужение понятия общественной практики до «результатов следственных действий —доказательств» неизбежно влечет требование допущения в качестве критерия истины лишь непосредственного и прямого опыта следователя, судей Но при таком понимании практики как критерия истины нельзя ответить на ряд существенных вопросов, связанных с практической проверкой истинности выводов следователя и суда, в частности нельзя объяснить роль общественной практики на рациональной ступени познания Органам социалистического правосудия доступно установление объективной истины, потому что не только результаты следственных и судебных действий, но и результаты всей общественной практики позволяют проверить правильность сделанных выводов и убедиться в их истинности. Критерий практики в уголовном судопроизводстве выступает в непосредственной и опосредствованной форме. В силу особенностей предмета познания в уголовном процессе следователь и суд не могут в своей практической деятельности непосредственно воздействовать на него с тем, чтобы сопоставить результаты своего познания с самим совершившимся преступлением. Критерий практики в- наиболее простой, непосредственной форме недоступен органам расследования и суду применительно к целостному их представлению о преступлении. В этом смысле правы М. С. Строгович и С. А. Голунский, которые писали: «Мы не можем воспроизвести преступление для того, чтобы проверить, было ли оно и каким именно образом совершено». «Да, если бы и могли, это не было бы то же преступление и никак не убедило бы нас в правильности наших выводов». Невозможность и недопустимость воспроизведения всего преступления или его наблюдения следователем и судом не исключают полностью непосредственную форму проверки практикой доказывания. Некоторые выводы следователя и суда могут быть проверены воспроизведением или наблюдением отдельных обстоятельств события Такие возможности заложены в самой объективной действительности и определяются в первую очередь характером преступления, способом его совершения и наличием материальных последствий. Например, версия следователя о хищении В. товаров из магазина (как одно из объяснений недостачи материальных ценностей) найдет частичное подтверждение, если в результате обыска в квартире В. будут обнаружены недостающие в магазине товары. Аналогичные условия для непосредственного наблюдения отдельных обстоятельств события и тем самым проверки первоначальных представлений о нем могут создаться и при осмотре места происшествия (место, обстановка, материальные последствия, орудия преступления), освидетельствовании, выемке и др.

В ходе проведения следственного эксперимента воспроизводятся действия, обстановка или иные обстоятельства определенного события и тем самым создаются возможности для непосредственного сопоставления образа предмета, действия с результатами эксперимента. Но непосредственной проверке практикой подвергается лишь часть выводов по поводу отдельных обстоятельств происшедшего события, что явно недостаточно для признания истинными всех выводов следователя и суда о совершении преступления, виновности конкретного лица и по другим вопросам, подлежащим решению. Ограниченные возможности для прямой и непосредственной практической проверки делаемых выводов требуют иных путей и форм применения критерия практики. Эти пути и формы используются в работе органов социалистического правосудия, они обобщены теорией и закреплены в общем виде в уголовно-процессуальном законе. Критерий практики в уголовном судопроизводстве выступает главным образом в опосредствованных формах и применяется часто не прямо, а косвенно. Это объясняется тем, что выводы по делу сопоставляются не с самим находящимся перед следователем (судом) событием (за исключением отдельных обстоятельств), а с доказательствами, одни из которых прямо и непосредственно, другие косвенно, третьи опосредствованно отражают отдельные факты или группы фактов, а в совокупности —все существенные стороны события. Путь проверки практикой охватывает достоверность самих доказательств, а также правильность построения выводов, завершающих процесс оценки каждого доказательства и их совокупности с точки зрения определения их места и значимости в системе доказательств по делу. Проверка достоверности доказательств возможна потому, что они отражают в различных формах как факты объективной действительности, так и их разнообразные взаимные связи. Поэтому достоверные доказательства находятся в тех же и столь же разнообразных связях между собой, как и отражаемые ими факты. Напротив, ложные доказательства не имеют объективных связей как с обстоятельствами предмета доказывания и побочными фактами, так и с другими достоверными доказательствами. Они могут лишь казаться истинными, и поэтому при тщательной проверке обнаруживается их несоответствие, противоречие другим собранным по делу доказательствам. Конечно, совокупности фактов и доказательств, а также комбинации причинно-следственных, пространственных, временных и т. п. связей между ними всегда неповторимы, но по каждому уголовному делу остаются сущность и значение объективных связей. Наличие объективных связей, многократно проверенных предшествующей практикой, позволяет по одному установленному факту обнаружить другой, затем третий и одновременно проверить имеющиеся доказательства. Каждое доказательство проверяется, исследуется в момент его обнаружения и последующего расследования и рассмотрения дела по мере собирания и проверки других доказательств. Проверка доказательства производится посредством анализа и синтеза, сравнения с другими доказательствами, обнаружения новых доказательств. Анализ каждого доказательства (раздельное исследование различных сведений о факте, особенностей источника фактических данных и источника доказательств и др.) и его синтез (исследование при соединении расчлененных сведений о факте) позволяют выявить такие черты и свойства доказательства, которые могут повлиять на оценку его достоверности. При таком исследовании каждого отдельного доказательства можно установить: степень полноты и точности отображаемого искомого обстоятельства (эксперт в своем заключении указал на причину смерти, но не ответил на вопрос о времени наступления смерти), наличие или отсутствие противоречивости в сведениях о факте (свидетель показал, что в краже принимали участие три лица, а затем показал на одно лицо), обстоятельства, могущие повлиять на правильность отображаемого факта (плохая видимость при тумане), причины сообщения неправильных сведений (недостаточная специальная подготовка эксперта, заинтересованность свидетеля в исходе дела) и др. Следователь (суд), проверяя каналы, по которым проходит информация, может вскрыть те факторы, которые оказали или могли оказать влияние на ее достоверность, и принять меры к их устранению, может признать доказательство недостоверным или продолжить проверку доказательства другими способами. Но анализ существа отдельного доказательства при всей его важности никогда не может быть достаточным для признания доказательства достоверным. В результате анализа, например, показаний свидетеля мы можем установить непротиворечивость его показаний, констатировать незаинтересованность свидетеля в исходе дела и отсутствие обстоятельств, могущих исказить его показания (по тем сведениям, которые он сообщил о себе, и условиях наблюдаемого им события). Но мы не можем определить действительность этих обстоятельств и условий, в которых они происходили, только по сообщенным свидетелем данным. Даже при анализе таких доказательств, как протоколы осмотра, обыска и др., которые составляются следователем и удостоверяются понятыми, нельзя быть уверенным в том, что они полностью соответствуют действительности. Проведение отдельного следственного действия тоже является практической деятельностью. Однако было бы упрощением сводить общественно-историческую практику как критерий истины к индивидуальному акту практического действия.