Сергей Михайлов - Стрела Аримана. Антология российской фантастики

• Название: Стрела Аримана. Антология российской фантастики
• Автор: Сергей Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика

В пятый том («Стрела Аримана») первого пятитомного блока Антологии мировой фантастики включены произведения трех отечественных писателей. Имя новосибирца Геннадия Прашкевича хорошо известно российскому читателю, также как и включенный в наш сборник его роман «Стрела Аримана». Что касается москвичей Александра Мазуркина и Сергея Михайлова — их творчество для истинных любителей фантастики будет, мы надеемся, приятной неожиданностью.

Бывший моряк Александр Мазуркин предлагает на суд читателей свою дилогию «Житие Иса», представляющую собой очередную и довольно своеобразную интерпретацию «вечного вопроса» христианства. Его молодой коллега по писательскому перу инженер Сергей Михайлов представлен в сборнике повестью «Шестое чувство, или Тайна кузьминского экстрасенса».

Оформление блока рассчитано на то, что при размещении составляющих его книг в определенном порядке (слева направо: «Оружие-мутант», «Течение Алкиона», «Космический беглец», «Оружие забвения» и «Стрела Аримана») их корешки составят один общий рисунок, представляющий собой символ этого блока.

---

Ей нравилось утонуть в мягком кресле, сосредоточиться, отключиться от всех забот и вдруг — это всегда бывает вдруг — уловить тот самый первый, самый странный момент, когда тебя начинают касаться медленные разводы серебряного фосфоресцирующего тумана, совсем как на океанском берегу. Они текут, колеблются, прозрачные и слоистые, они навевают легкую печаль, светлую смуту. Ты вспоминаешь полузабытые запахи водорослей, пузырящейся пены, нежных битых ракушек, прогретых солнечными лучами… Да мало ли что ты вспоминаешь и чувствуешь! В самом ничтожном запахе, даже в намеке на запах заключена чудовищная информация. За какое-то мгновение ты можешь заново пережить всю жизнь, а всего-то твоих ноздрей коснулся почти неуловимый запах…

Нора Лунина…

«О чем я? Нора Лунина далеко, я не на сеансе Т3…»

Коря себя за несдержанность — МЭМ все видит, МЭМ все слышит — Зита крепко сжала колени. И услышала:

— Выходит, к единому мнению мы не пришли.

Ну да, это сказал Гумам. Сказал раздраженно и резко. А тот, что сильно косил, поднял наконец голову и увидел Зиту. Что-то в глазах его изменилось, но все равно он смотрел как бы мимо Зиты.

— Единого мнения и быть не может, — все так же резко заявил Гумам. — Мы можем называть кроманьонцев дикарями, но рисовали они не хуже нас. И это была реальность. А Мнемо?

— Реальность?… Что вообще есть реальность? — медленно спросил косящий.

— То, что сближает, — сразу ответил Гумам. — То, что можно потрогать. То, что помогает общению!

— Ну да. — Собеседник Гумама оставался спокоен, даже слишком спокоен. — Залы Юнис собирают невероятное количество зрителей. Но единение ли это? В театр уже в двадцатом веке ходили вовсе не для того, чтобы общаться. В театр вообще можно не ходить — почти та же информация приходит к нам и с экрана… Что же касается Мнемо, Гумам, хочу огорчить тебя: Мнемо — это вовсе не иллюзия, это не обман. Это жизнь. Это действительно жизнь. Другая, но жизнь, и к этому следует привыкнуть.

Третий, тот, что сидел к Зите спиной, повернулся, и она его узнала. У него был характерный профиль — восточный, даже юго-восточный. Плоское лицо, плоский нос, раскосые глаза, прижатые уши И имя восточное: Ри Ги Чен. Один из создателей синтезатора.

Зита растерянно и восхищенно моргнула. Она никак не ожидала увидеть рядом сразу двух человек из первого десятка индекса популярности.

А третий? Тот, что косит? Кто он?

— Если верить доктору Чеди, ничто от нас не зависит, — раздраженно продолжил Гумам. — Он считает, что ничего нельзя изменить, мы можем только ждать. Он считает, стрела Аримана выпущена, она уже сорвалась с тетивы.

Зита невольно улыбнулась горячности Гумама. В общем, он, наверное, и должен быть таким.

А Ариман?

Это такой пухлый шалун с луком, которого любили изображать в очень старинных книгах?…

Нет, она что-то путает Гумам действительно раздражен. В таком состоянии он не стал бы апеллировать к пухлому шалуну. Ариман — это что-то совсем другое.

Она уважительно наклонила голову. Гумам!..

Неистовые голографические реалы Гумама всегда были ее слабостью. Зита уважительно разглядывала Гумама. Он вдруг перехватил ее взгляд.

— Хотите к нам?

Это было в традициях Мегаполиса. Зита кивнула.

Все трое встали. Тот, что сильно косил, медленно подвинул ей кресло.

— Вы поняли, о чем мы тут говорим?

Подразумевалось, что она все слышала.

Зита смутилась.

Если она что-то поняла, то довольно смутно. Она чуть не покраснела. Она даже не помнит, кто этот Ариман, не знает, что такое стрела Аримана, зачем ему вообще нужны стрелы?

Тем не менее Зита кивнула Гумаму. Пусть интуитивно, но что-то она действительно уловила. Ведь многие сейчас говорят о прорицаниях доктора Чеди, а он настаивает на близком расколе мира. Такого единого, такого единственного!..

— Если вы говорите о том, почему люди перестают интересоваться друг другом, общими делами, почему они вдруг начинают искать уединения, то я скажу: ответ не там, где вы его ищете.

— Да?

Все трое глянули на нее с искренним удивлением, и только сейчас Зита узнала наконец третьего.

Как она могла его не узнать! Она же видела его на экранах Инфоров. Ждан Хайдари, создатель машины Мнемо, на сегодняшний день самый популярный человек планеты. Это о нем говорят, что он прожил уже пять жизней. Совсем других жизней, но жизней!

— Что вы имеете в виду?

Спросил Гумам. Ри Ги Чен, как и до того, не произнес ни слова

— Я детей имею в виду. — Как ни странно, знаменитости ее почему-то не смутили. К тому же она все еще сердилась на них, они ее заметили не сразу. — С детьми всегда много хлопот, зато рядом с детьми постоянно помнишь о будущем и стараешься, чтобы оно реально зависело от тебя. Если каждое последующее поколение будет живее, интереснее, богаче и чище предыдущего, то о каких проблемах вообще может идти речь? Дари другому то, что ему действительно хочется получить. Разве не это рождает ответный порыв?

Гумам усмехнулся несколько разочарованно.

— Вы член Родительского клуба?

Зита огорченно покачала головой.

— Но хотите быть членом Родительского клуба?

— Еще бы!

— И думаете, что индивидуальное воспитание — а вы ведь это имеете в виду, я не ошибся? — может бесконечно возвышать человечество, заодно выводя его из всех тупиков?

Он явно не хотел принять Зиту всерьез.

Рассказать ему, как вечерами на террасе Норы Луниной собираются сотрудники Симуширского биокомплекса? У них достаточно дел, личных интересов и увлечений, но если есть возможность, они с удовольствием собираются на террасе Норы Луниной. Они не мешают ребенку — мать в этом отношении очень строга, — им просто интересно посидеть радом с таким крошечным человечком… Но Зита не стала обо всем этом рассказывать. Гумам, конечно, велик, но в глазах его вспыхивали огоньки, которые ее насторожили. Гумам явно из тех, кто без всякого стеснения может посоветовать сотрудникам Симуширского биокомплекса ходить не на террасу Норы Луниной, а в зоопарк. Нет уж, она не будет вмешиваться в спор с Гумамом.

— Вы правда так думаете? — медленно спросил Ждан Хайдари. — Вы правда считаете, что по-настоящему объединяют только дети?

— Когда у тебя есть ребенок, — защищалась Зита, — ты стараешься знать о нем все, а это значит, и все о мире. Когда у тебя есть ребенок, твои соседи и друзья относятся к тебе совсем иначе, потому что их интересует все, связанное с ребенком, а значит, и ты их интересуешь. И ты, и они — вы все время узнаете что-то новое и тянетесь друг к другу.

— А время для творчества? — Ждан смотрел на Зиту внимательно, без тени улыбки. — Почему вы думаете, что Общая школа не даст вашим детям того, что можете дать вы?

— Время для творчества? — Зита растерялась. — Разве все люди творцы?

Гумам рассмеялся.

— А разве нет?

Она вспыхнула. Гумам смеется над ней. Она уже вскипала неприязнью к Гумаму, но он не дал ей вспылить.

— Похоже, вы пробьетесь в Родительский клуб. Но боюсь, это многого будет стоить.

Родительский клуб…

— Конечно, — сказала она, успокаиваясь. И добавила не без горечи: — Лучше бы вообще распустить этот клуб.

Гумам восхитился:

— Вы непоследовательны. Сперва воспеваете Родительский клуб, потом хотите его распустить.

Впрочем, Гумам не ждал от Зиты ответа. Он уже, наверное, описал подобный характер в каком-нибудь из своих голографических реалов. Он был занят своими мыслями.

Зита с благодарностью ответила на поддержавшую ее улыбку Ждана Хайдари. Вот Ждан внушал ей доверие. Он не молчал, как Ри Ги Чен, но и не вмешивался без нужды в беседу. Он внимательно выслушивал каждого. Все они выглядели усталыми. Наверное, на террасу они спустились отдохнуть.

Зита сказала:

— Я не была в Мегаполисе почти десять лет. Раньше он казался мне более оживленным.

Все трое переглянулись. Гумам произнес без улыбки:

— Замечание верное. — И непонятно изрек: — Я же говорю, стрела Аримана уже спущена с тетивы…

Будущее может оказаться непохожим на вашу мечту, но будущее будет таким, за какое вы проголосуете.

«Ну да!..» — фыркнула про себя Зита.

Южные либеры требуют: машина Ждана Хайдари должна принадлежать всем.

«Неужели Ждан против?»

Хриза Рууд говорит: Общая школа нуждается в реформах. Хриза Рууд говорит: Общая школа не должна вызывать неприязни у матерей.

Зита благоговейно молчала. Хриза Рууд!..

Сирены Летящей. Ошибка группы Морана. Особое мнение палеонтолога Гомера Хайдари. Расшифровка на любом Инфоре.

Гомер… Зита незаметно рассматривала Ждана… Нет, он нисколько не походил на Гомера… Может, скулы?… Нет, она не находила никакого сходства.