Ди Браун - Схороните мое сердце у Вундед-Ни

• Название: Схороните мое сердце у Вундед-Ни
• Автор: Ди Браун
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Культурология
• Год: 1984

Ди Браун, бывший библиотекарь и профессор библиотечного дела в Иллинойсском университете, создал поистине замечательное документальное произведение, со страниц которого заговорила подлинная индейская история в её самый трагический период. Книга Ди Брауна не является научной монографией, она предназначена для широкого круга читателей.

На русском языке впервые опубликована издательством «Прогресс» в 1984 году.

---

Десять Медведей и Тосави ответили, что отряды команчей поступят так, как того хочет Великий Отец, однако Одинокий Волк высказал сомнение в том, удастся ли ему навязать такой ультиматум всем кайовам. Он объяснил, что Сатанта и Большое Дерево являются военными вождями племени, и до той поры, пока техасцы держат их в тюрьме, многие юноши будут вынуждены вести войну с техасцами. Мир может быть достигнут только в том случае, если Сатанте и Большому Дереву будет дана свобода и они вернутся в резервацию, где смогут удерживать юношей от набегов на Техас.

Конечно, это условие было продумано во время «впечатляющей и трогательной» встречи вождей кайовов в Сент-Луисе. Маневр Одинокого Волка был достоин опытного дипломата, и, хотя член комиссии Уокер не был уполномочен отдавать приказ губернатору Техаса об освобождении Сатанты и Большого Дерева, он в конце концов вынужден был пообещать освободить вождей, прежде чем Одинокий Волк согласится на его ультиматум. Более того, Одинокий Волк поставил крайний срок освобождения — не позже конца Месяца Бутонов и начала Месяца Листьев, то есть до конца марта 1873 г.

Одним из результатов визита индейцев в Вашингтон было окончательное отчуждение Десяти Медведей от команчей. В то время как Одинокий Волк вернулся в резервацию героем, индейцы совершенно игнорировали Десять Медведей как вождя. Больной и измученный, этот старый поэт равнин пал духом и скончался 23 ноября 1872 г. «Весь народ, за исключением его сына, говорил учитель из агентства Томас Баттей, — отвернулся от него».

Тем временем, согласно предупреждению члена комиссии Уокера, армейское командование приступило к розыскам свободных команчей-квахади на равнинах Стейкид-Плейнс. Выйдя из форта Ричардсон, четвертый кавалерийский полк стал прочесывать местность в районе верхних притоков реки Ред-Ривер. Этих кавалеристов вел Рендал Маккензи, крепкий, вспыльчивый Орлиный Вождь, носивший бакенбарды. Команчи называли его Мангохеуте, Трехпалый. (Он лишился указательного пальца во время Гражданской войны.) 29 сентября возле Макклеллан-Крик разведчики Трехпалого обнаружили большое селение команчей, людей Бычьего Медведя. Индейцы сушили мясо, готовясь к зиме. Солдаты галопом ворвались в лагерь, убили 23 человека, захватили в плен 120 женщин и детей и угнали почти весь табун — более тысячи лошадей. Спалив 262 вигвама, Маккензи двинулся назад вниз по ручью и стал на ночь лагерем. Тем временем несколько сот воинов, бежавших во время атаки, пришли в соседнее селение команчей. Одолжив лошадей и получив свежее подкрепление, они ночью неожиданно напали на кавалеристов Маккензи. «Мы отбили всех наших лошадей и захватили несколько солдатских», — рассказывал впоследствии один из воинов. Но индейцам не удалось освободить захваченных женщин и детей, и после того, как Маккензи привел их в форт Силл, Бычий Медведь и некоторое количество команчей явились в резервацию, чтобы быть вместе со своими семьями. Однако основная часть команчей-охотников все еще свободно бродила вслед за своими бизонами, постоянно пополняясь пришельцами из других племен, и под предводительством двадцатисемилетнего Гуанаха Паркера была непримиримей, чем когда-либо.

При первых же признаках весны в 1873 г. кайовы начали готовиться к большому празднику, на котором они собирались приветствовать Сатанту и Большое Дерево, когда те вернутся. В течение зимы Лысый Татум употреблял все свое влияние на то, чтобы воспрепятствовать освобождению этих вождей, однако член комиссии по делам индейцев одержал верх. Татум вышел в отставку, и Джеймс Ховорт занял его пост. Когда миновал Месяц Бутонов и Месяц Листьев был в разгаре, Одинокий Волк начал поговаривать о войне с техасцами, если те откажутся освободить вождей. Птица, Бьющая Ногой призывал воинов к терпению; у губернатора Техаса были неприятности с техасскими гражданами, ненавидевшими индейцев. Наконец, в Месяце, Когда Олень Сбрасывает Рога (август) чиновники из Вашингтона условились о том, что Сатанта и Большое Дерево будут переведены в форт Силл в качестве заключенных. Вскоре после этого сам губернатор Техаса прибыл на большой совет.

В этот день Сатанте и Большому Дереву было позволено присутствовать на совете под конвоем солдат. Губернатор открыл заседание, объявив, что кайовы должны селиться на фермах возле агентства. Они должны получать свое продовольствие и присутствовать на перекличке каждые три дня, они должны удерживать своих юношей от набегов на Техас, они должны отказаться от своих коней, сдать оружие и выращивать зерно, подобно всем цивилизованным индейцам. «Тем временем, — продолжал он, — Сатанта и Большое Дерево будут оставаться под стражей, пока командир форта Силл не убедится в том, что все перечисленные мной условия соблюдаются».

Первым заговорил Одинокий Волк: «Вы уже задобрили наши сердца, вернув нам наших узников. Сделайте их еще добрее, освободите вождей сегодня же».

Но губернатор не уступил. «Я не изменю этих условий», — сказал он, и на этом совет закончился.

Одинокий Волк был горько разочарован. Условия были слишком жесткими, а вожди по-прежнему находились в заключении. «Я хочу мира, — говорил он учителю Томасу Баттею. — Я много сделал для мира. Вашингтон обманул меня он не сдержал обещания, данного мне и моему народу, и теперь нам ничего не остается, кроме войны. Я знаю, что война с Вашингтоном означает смерть для моего народа, но нас толкают на это; нам лучше умереть, чем жить так».

Даже Птица, Бьющая Ногой был раздражен требованиями губернатора: «Мое сердце стало твердым, как камень. Я протянул руку белому человеку, считая его другом, но он не друг; правительство обмануло нас; Вашингтон гниет».

Баттей и новый агент Ховорт, оба понимали, что возможно кровопролитие, даже открытая война, если правительство не сделает жеста доброй воли и не освободит Сатанту и Большое Дерево из-под стражи. Они отправились к губернатору и убедительно настаивали на том, чтобы последний смягчился. Тогда же поздней ночью губернатор отправил послание Одинокому Волку и другим вождям, приглашая их встретиться с ним на следующее утро. Кайовы согласились, но между собой еще до рассвета решили, что больше не будут слушать лживые обещания. Они явились на эту встречу в полном вооружении, расставив воинов возле гауптвахты и приготовив быстрых лошадей на случай бегства.

Все это не ускользнуло от внимания губернатора Техаса. Его речь была краткой, и в ней он выразил уверенность в том, что кайовы будут держаться обязательств, принятых ими по соглашению, и затем объявил, что он освобождает Сатанту и Большое Дерево под честное слово их агента. Узники были свободны. Одинокий Волк одержал еще одну бескровную победу.

В Месяце, Когда Облетают Листья Сатанта вошел в свой выкрашенный красной краской вигвам, на шестах которого над дымовыми отверстиями развевались вымпелы. Он отдал свое красное магическое копье старому другу Белой Коровьей Птице и сказал, что он не хочет больше быть вождем. Он хочет только быть свободным и счастливым, хочет бродить по прериям. Однако он сдержал свое слово и остался возле агентства, не ускользнув этой осенью к юношам на Стейкид-Плейнс.

В Месяце Отлета Гусей несколько белых грабителей из Техаса устроили набег на табуны кайовов и команчей и угнали двести самых лучших лошадей. Группа воинов отправилась в погоню, но им удалось отбить всего нескольких животных, прежде чем техасцы успели переправиться через Ред-Ривер.

Вскоре после этого группа из девяти молодых кайовов и двадцати одного команча решила отправиться на юг за лошадьми, чтобы возместить потерю. Не желая причинять неприятности Сатанте и Большому Дереву, они направились в Мексику, а не в Техас.

Держась в стороне от поселений, они быстро проскакали 500 миль и переправились через Рио-Гранде между Игл-Пасс и Ларедо. В Мексике они совершали набеги на ранчо до тех пор, пока не собрали почти столько же лошадей, сколько техасцы украли у них. Однако им пришлось убить нескольких мексиканцев для того, чтобы захватить этих лошадей, а на обратном пути они убили двух жителей Техаса, пытавшихся остановить их. Тут «синие мундиры» бросились в отчаянную погоню за ними, и во время боя неподалеку от форта Кларк девять молодых индейцев были убиты. Среди них Тауанкиа и Гуитан, сын и племянник Одинокого Волка.

В середине зимы уцелевшие вернулись в форт Силл. Команчи оплакивали потерю своих самых храбрых юношей. Скорбя о сыне, Одинокий Волк обрезал свои волосы, сжег вигвам, зарезал своих лошадей и поклялся отомстить техасцам.

Весной 1874 г., как только зазеленела трава, Одинокий Волк снарядил отряд, чтобы идти в глубь Техаса и вернуть в лагерь тела Тауанкиа и Гуитана. Поскольку в резервации за ними внимательно следили, кайовам не удалось сохранить в тайне готовящуюся экспедицию, и едва они переправились через Ред-Ривер, как три колонны «синих мундиров» двинулись им наперерез из фортов Кончо, Мак-Кавитт и Кларк. Одинокому Волку как-то удалось избежать столкновения со своими преследователями. Индейцы достигли места захоронения, взяли тела сына и племянника Одинокого Волка и повернули на север к Стейкид-Плейнс. Однако один кавалерийский отряд подошел к ним так близко, что им пришлось вновь захоронить тела на склоне горы. Разбившись на небольшие группы, кайовы стали уходить через Стейкид-Плейнс. Большинство из них достигло Ред-Ривер как раз тогда, когда там распространился слух о весьма необычной Пляске Солнца, которая устраивалась возле Элк-Крик.