Эллен Датлоу - Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези

• Название: Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези
• Автор: Эллен Датлоу
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-352-01571-8

Лучшие произведения малой формы u жанрах мистики, фэнтези и магического реализма в очередном выпуске антологии «Лучшее за год»!

Ежегодный сборник «The Year's Best Fantasy and Horror», выходящий в США уже более пятнадцати лет, публикует повести, рассказы, эссе, отобранные по всему миру, и попасть в число его авторов не менее престижно, чем завоевать Всемирную премию фэнтези или «Небьюлу».

Настоящее издание включает произведения таких мастеров, как Стивен Кинг, Нил Гейман, Майкл Суэнвик, Урсула Ле Гуин, Люциус Шепард, и других талантливых авторов.

---

После этого он вышел из магазина, оставив всех своих пчел. Залез в свою машину и уехал. Так заканчиваются все истории в «Ночи-Напролет», когда кто-то обязательно уезжает.

Но в тот раз им пришлось вызвать пчеловода, чтобы выкурить пчел. Бату пчелы ужалили трижды: один раз в губу, второй — в живот, и еще раз, когда он сунул руку в ящик кассы, но вместо денег обнаружил там еще одну пчелу. Спортсмен-бегун подал на владельцев «Ночи-Напролет» в суд, предъявив иск на большую сумму денег, но Бату и Эрик так и не узнали, чем все это дело закончилось.

Karanlik ne zman basar?

Когда здесь темнеет?

Эрику недавно снился этот сон. Во сне он стоит за прилавком в «Ночи-Напролет», и вдруг его отец идет по проходу магазинчика, мимо журнальных стоек прямо к прилавку, и в руках у отца — черные камни. Что в общем-то нелепо, ведь его отец жив, более того — живет в другом штате, может, в другом часовом поясе, возможно, под другим именем.

Когда он рассказал Бату свой сон, Бату сказал:

— Ах да, этот сон. Он мне тоже приснился.

— О твоем отце? — спросил Эрик.

— О твоем отце, — сказал Бату. — Кого, по-твоему, я называю моим отцом?

— Но ты же ни разу не видел моего отца, — заметил Эрик.

— Жаль, если тебя это огорчает, но определенно, это был твой отец, — повторил Бату. — Ты очень на него похож. Если он снова мне приснится, как мне вести себя? Не обращать на него внимания? Сделать вид, что его нет?

Эрик никогда не знал, когда Бату морочит ему голову. Эрик думал, что, наверное, Бату тоскует по своим снам и поэтому собирает пижамы, вроде тех людей, что тоскуют по детству и собирают игрушки.

А вот другой сон, но о нем Эрик не стал рассказывать Бату. В этом сне входит Чарли. Когда она подходит к прилавку, Эрик осознает, что на нем — куртка от одной из пижам Бату, той, что лицом наизнанку. Рисунки на внутренней стороне пижамы трутся об его руки, спину, живот и переходят ему на кожу, как татуировка.

И на нем нет никаких штанов.

Batik gemilerle ilgileniyorum.

Я увлекаюсь затонувшими кораблями.

— Тебе надо что-то предпринять, — сказал Бату. Он говорил это снова и снова, изо дня в день, пока Эрику не стало тошно слышать все это. — В любой день в приюте найдут кого-нибудь на ее место, и Чарли смоется. И кто знает, где она может оказаться? Говорю тебе, что надо делать: скажи ей, что хочешь приютить собаку. Чтобы она здесь жила. У нас здесь много места. Собаки — хорошая тренировка для вас, когда вы с Чарли станете родителями.

— Откуда ты знаешь? — огрызнулся Эрик. Он понимал, что говорит слишком раздраженно, но ничего не мог с собой поделать. — Это же совсем не имеет смысла. Если собаки — хорошая тренировка, то какой же матерью, по этой логике, должна стать Чарли? Что ты несешь? Скажешь еще, что, когда у Чарли будет ребенок, она прикончит его, сделав укол, чтобы он не плакал всю ночь и не мочился в постель?

— Я совсем не об этом, — сказал Бату. — Единственное, что меня волнует, Эрик, честное слово, так это то, что Чарли может оказаться слишком стара. В этом возрасте труднее заводить детей. Может не получиться.

— О чем ты говоришь? — спросил Эрик. — Чарли не старая.

— А сколько, ты думаешь, ей лет? — вопросом на вопрос ответил Бату. — Как по-твоему? Может, поставить зубную пасту и приправы рядом с клеем, гелем для волос и смазочными материалами? И получится полка с липкими товарами? Или поставить их с жевательным табаком и растворами для полоскания полости рта и сделать небольшую витрину из товаров, которые нужно сплевывать?

— Конечно, — сказал Эрик. — Сделай небольшую витрину. Я не знаю, сколько лет Чарли, может, она — моя ровесница? Девятнадцать? Немного старше?

Бату засмеялся.

— Немного старше? В таком случае сколько, по-твоему, мне лет?

— Не знаю, — ответил Эрик. Он оценивающе оглядел Бату. — Тридцать пять? Сорок?

Бату выглядел довольным.

— Знаешь, с тех пор как я стал меньше спать, по-моему, я перестал стареть. И может, даже становлюсь моложе. Ты продолжай спать по полной программе, и довольно скоро мы с тобой сравняемся в возрасте. Пойдем, посмотришь и скажешь, что ты думаешь.

— Неплохо, — сказал Эрик.

Проехала машина, вильнула, посигналила и поехала дальше. Не «шевроле».

— Кажется, у нас заканчиваются некоторые товары.

— Не так уж это и важно, — сказал Бату. Он опустился на колени в проходе, отмечая наличие товаров по списку. — Не беда, если Чарли старше, чем ты думаешь. Нет ничего плохого в том, что женщина старше. И это хорошо, что ты не зациклен на собачьих призраках и тебя не волнует то, что кто-то кусается. У всех есть трудности. Единственное, что меня в самом деле беспокоит, так это ее машина.

— А что с ее машиной? — спросил Эрик.

— Ну что ж, — сказал Бату. — Это не страшно, если Чарли будет жить с нами. Она может поставить машину здесь, на какой угодно срок. Для этого и существует автомобильная стоянка. Но чем бы ты ни занимался, если она пригласит тебя покататься — не соглашайся.

— Но чего ради? — спросил Эрик. — Что это ты такое говоришь?

— Только представь себе, — продолжил Бату. — Все эти призраки собак. — Он проехался на заднице по проходу. Эрик пошел за ним. — Каждый раз она проезжает мимо нас с какой-нибудь бедной собачкой, и эта собачка — обречена. Ее машина приносит несчастье. Особенно для пассажира. Ты должен держаться подальше от ее машины. Я бы скорее полез в Расщелину Озабл.

Кто-то кашлянул: это зомби вошел в магазин. Он стоял позади Бату, глядя на него сверху вниз. Бату поднял на него глаза. Эрик отступил назад по проходу к прилавку.

— Держись подальше от ее машины, — повторил Бату, не обращая внимания на зомби.

— И кем выстрелят из пушки? — произнес зомби. Он был в костюме и при галстуке. — Моим братом выстрелят из пушки.

— Ну почему вы не можете разговаривать как разумные люди? — спросил Бату, обернувшись. Он все еще сидел на полу, и казалось, вот-вот расплачется. Затем он шлепнул зомби.

Зомби снова покашлял зевая. Он корчил им рожу. На серых губах стало что-то проступать, и зомби поднял руку. Он выдернул что-то изо рта и стал тянуть, выкашливая из себя черную блестящую скомканную веревку. Рот зомби так и оставил открытым, словно показывая, что там ничего больше нет, даже когда протянул влажную черную веревку Бату. Она свисала с его рук и вдруг превратилась в пижаму. Бату оглянулся на Эрика.

— Мне это не нужно, — сказал он, будто застеснявшись.

— Что я должен делать? — спросил Эрик. Он завис над журналами. Шарлиз Терон улыбалась ему, будто она знала такое, о чем он даже не догадывался.

— Ты не должен быть здесь. — Было не понятно, то ли он говорил это Эрику, то ли — зомби. — У меня есть все необходимые пижамы. — В его голосе Эрику послышалось страстное желание.

Зомби ничего не сказал. Он сбросил пижаму Бату на колени.

— Держись подальше от машины Чарли! — велел Бату Эрику. Он закрыл глаза и захрапел.

— Вот черт, — сказал Эрик зомби. — Как вы это сделали?

Еще один зомби появился в магазине. Первый зомби взял Бату за руки, а второй зомби взял Бату за ноги. Они потащили его по проходу по направлению к кладовке. Эрик вышел из-за прилавка.

— Что вы делаете? — спросил он. — Вы же не собираетесь его съесть, я надеюсь?

Но зомби уже были в кладовке. Они надели на Бату черную пижаму, натянув ее поверх другой пижамы. Уложили его на матрас и накрыли одеялом по самый подбородок.

Эрик вышел из кладовки вслед за зомби и закрыл за собой дверь.

— Итак, я полагаю, он теперь поспит немного, — сказал он. — Это ведь отлично, не правда ли? Ему необходимо было поспать. Но как у вас так вышло с пижамой? Может, это именно вы постоянно снабжаете его пижамами? Неужели у вас там внизу есть такая своеобразная пижамная фабрика? А он проснется?

Зомби не обращали внимания на Эрика. Держась за руки, они шли по проходам, останавливаясь поглазеть на шоколадные батончики, и на «Тампакс», и на туалетную бумагу, и на вещи, которые сплевывают. Они ничего не купят. Как всегда.

Эрик вернулся к прилавку. Посидел за кассой немного. Потом вернулся в кладовку и посмотрел на Бату. Бату храпел. Его веки подрагивали, губы растянулись в понимающей улыбке, как будто он видел сон, и в этом сне ему все наконец-то объяснили. Вряд ли стоит беспокоиться о ком-то, кто выглядит подобным образом. Эрик, может, даже позавидовал бы ему, если бы не знал, что никому еще ни разу не удавалось удержать все эти объяснения, стоит только проснуться. Даже Бату.

Hangi yol daha kisa?

Который путь короче?

Hangi yol daha kolay?

Который путь легче?

Чарли приехала к началу своей смены. Она не стала заходить в магазинчик «Ночь-Напролет». Вместо этого она стояла на стоянке рядом со своим автомобилем и смотрела через дорогу, на Расщелину Озабл. Кузов машины повис низко над землей, будто багажник был забит вещами. Когда Эрик вышел наружу, он заметил на заднем сиденье чемодан. Даже если в машине и были собачьи призраки, Эрик их не видел, но на окнах собаки оставили следы.