Татьяна Апраксина - Поднимается ветер…

• Название: Поднимается ветер…
• Автор: Татьяна Апраксина
• Жанр: Фэнтези

Доподлинно неизвестно, является ли сравнительно небольшой и наглухо ограниченный с севера и юга непроходимыми Пределами мир — лучшим из миров, но его обитатели, а особенно жители Собраны, самого большого королевства этого мира, не склонны роптать на судьбу. Жизнь достаточно щедра, порядки разумны, власти знают свое дело, а там, где злая воля или недосмотр создадут слишком большую прореху, непременно вмешаются по молитве добрые и мудрые боги-создатели. Ересь и зло могут лишь таиться по углам и бессильно шипеть. На каких ногах стоит колосс, замечают немногие. В один прекрасный день король Собраны объявит войну своим собственным северным провинциям. В один прекрасный день герцог Гоэллон, королевский кузен, предсказатель и отравитель, расстанется с любовницей и возьмет себе нового секретаря. В один прекрасный день первый министр захочет увидеть свою дочь королевой. В один прекрасный день на лесной поляне принесут жертву истинному творцу мира. И мир перевернется вверх тормашками.

---

— Я не вхож в дом герцога, но знаю, кто в силах помочь твоему горю. Герцог Алларэ передаст и письмо, и ответ. Да что там, он и украсть эту девицу для тебя сможет, — усмехнулся Эмиль.

— Мы не настолько близки, чтобы просить его о подобной услуге, — печально вздохнул Флэль.

— Передай письмо мне, а я отдам его Алларэ.

На этот раз Кертор расстарался, написал длинное и проникновенное послание. На треть оно состояло из стихов, на треть из комплиментов и на треть — из рассказа о чувствах Флэля и его терзаниях в разлуке. Он очень надеялся, что послание попадет к Керо, а не к Гоэллону: Реми отличался престранным чувством юмора, но за подобное могло крепко влететь обоим — и Керо, и ему самому. Кертор отлично представлял действия герцога Гоэллона в случае, если тот обнаружит, что гость состоит в любовной переписке с его воспитанницей, но готов был рискнуть. Все прошло успешно. Правда, ответ юной дамы был куда менее страстным, чем надеялся Флэль, но зато длинным, не то что короткие записочки, которые он хранил в шкатулке. Каждую строку каждой записки Кертор выучил наизусть, а теперь получил целое настоящее письмо, написанное прекрасным изящным почерком. Отправляясь в третий раз в дом Гоэллона, Флэль подготовил очередную записку. К сожалению, опять пришлось воспользоваться услугами писца: сам он не мог вывести чернилами по накрахмаленной ткани ни строчки, а коварный писец отказывался выдавать тайну, вместо этого просил за каждое письмо по десять золотых. Кертор очень надеялся, что возлюбленная простит ему то, что записка написана чужой рукой. В этот раз Флэля не стали провожать до кабинета герцога. Слуга забрал у него плащ и шляпу, а потом кивнул на лестницу:

— Вас ждут. Кертор обрадовался: если у Керо хватит догадливости ненароком пройти по лестнице или по третьему этажу — комнаты ее находились там же, где и кабинет, — то очередное послание попадет ей в руки. Оно и попало. Этаж был совершенно пуст, зато девушка выходила из кабинета Гоэллона. Она уже притворила за собой дверь, так что Флэль протянул ей платок и удостоился рукопожатия. Мгновение случайной встречи хотелось растянуть надолго. Маленькая прохладная ручка лежала в его ладони, девушка стояла совсем близко, и Флэль уже понадеялся, что сможет прикоснуться губами к ее щеке… Тут дверь распахнулась, и на пороге показался хозяин дома. Керо вспыхнула до ушей и отдернула руку, но было поздно. К тому же, в левой руке был зажат злополучный платок.

— Рад вас видеть, Кертор, — улыбнулся Гоэллон. — Керо, дайте мне ваш платок и ступайте в свою комнату. Девушка убежала, дробно стуча каблучками. Вдалеке захлопнулась дверь. Флэль застыл, не представляя, что будет дальше. Первым к нему вернулся дар речи.

— Герцог, вы не смеете… — начал Флэль, но его весьма невежливо взяли за плечо и втолкнули в кабинет. Что делать, он не знал. То ли хватать с полки над камином кинжал, то ли прыгать в окно — но третий же этаж! — то ли просто молча покориться своей участи. Гоэллон кивнул ему на кресло, сам уселся на подоконник. Кажется, об убийстве речь не шла. Герцог улыбался, с интересом читая послание.

— Читать чужие письма… — дрожащим от негодования голосом сказал Флэль. — Это… это…

— …ровно то, что должен делать опекун, — спокойно продолжил Гоэллон. — Разве вас не учили тому, что переписываться с девушкой, если вы не являетесь ее женихом, вы можете только через ее отца, брата или опекуна? Досадное упущение, Кертор.

— Я готов стать женихом! — заявил Флэль, поднимаясь из кресла. — Герцог, я прошу у вас руки вашей подопечной! Он сам изумился тому, что сказал. Жениться? Час назад ему и в голову не приходило, что он собирается жениться. Но теперь все стало легко и просто: он женится на Керо. Брак по любви — то, что может позволить себе племянник барона Кертора. Пусть Филип женится на том, кого выберет ему отец, а Флэль от этого несчастья освобожден по своему положению.

— А я вам отказываю, — равнодушно ответил Гоэллон.

— Герцог, вы не можете быть столь жестоки! Разлучать влюбленных грешно! Мы любим друг друга и я готов жениться на Керо…

— Да бросьте, Кертор. В ваши чувства я верю, вы страдаете уже две девятины, но с чего вы взяли, что вам отвечают взаимностью? Юная девица просто упражняется на вас… и, кстати, не только на вас.

— Я вам не верю! — Как?! Его возлюбленная не может так поступить!

«Может-может, — ответил ехидный и злой внутренний голос, почему-то говоривший с интонациями герцога Гоэллона. — Ты и получаса не провел с ней наедине, ты ничего о ней не знаешь. Пяток записок, одно письмо, одно рукопожатие… да с чего ты решил, что она в тебя влюблена так же, как ты? Дурак…».

— Если вы мне не верите, то я позову саму Керо и вы сможете повторить свое предложение.

— Зовите, — обреченно вздохнул Флэль, уже предчувствуя неладное. Герцог дернул за шнур, через несколько минут в кабинет сунулся слуга.

— Позовите мне девицу Къела, и побыстрее, — приказал герцог. — И еще принесите вина. Ужин подадите через полчаса. Гоэллон так и сидел на подоконнике, заложив руки за голову. Вид у него был настолько довольный и ехидный, что Флэль уже понимал, что наступает час позора. Для него, разумеется, а не для Паука. Впрочем, отказываться было поздно, да и надежда еще не покинула керторца. Керо вошла и остановилась на середине комнаты, сделав неглубокий реверанс.

— Слушаю вас, герцог, — негромко сказала она. От недавнего румянца уже не осталось следа, а пряди на висках были мокрыми и плотно прилипли к щекам: должно быть, девушка умывалась, чтобы согнать с лица краску. Золотисто-коричневое домашнее платье с высоким воротом превращало ее в совсем юную девочку, и Флэль ошеломленно сообразил, что не представляет, сколько ей лет. Семнадцать? А вдруг — меньше, и она не сможет ответить согласием на его предложение? Законы строго запрещали подобные браки.

— Ну, Кертор, говорите. Керо, прошу вас внимательно выслушать господина Кертора. Девушка перевела взгляд на Флэля, застывшего в двух шагах от нее. Он глубоко поклонился, потом сделал шаг навстречу. Северянка осталась неподвижна, только досадливо закусила губу.

— Госпожа Къела… в присутствии вашего опекуна я хотел бы… — запинаясь, начал керторец. — Хотел бы просить вашей руки. Если вы будете благосклонны к моим чувствам, я буду счастлив назвать вас своей законной супругой.

— Супругой? — удивленно повторила Керо, и Флэль вздрогнул — сказано было так, словно девица Къела произнесла название чего-то мерзкого, мокрого и скользкого: например, «лягушка». — Простите, господин Кертор, но я пока что не собираюсь становиться чьей-либо супругой, и, — заледеневший лазурный взгляд уперся в Гоэллона, — надеюсь, что законы Собраны охранят меня от этого!

— Как же, юная дама? Вы состояли с господином Кертором в отношениях, после которых единственным возможным выходом для обоих является свадьба. Господин Кертор, как благородный человек, готов спасти вашу честь…

— Вы… вы не можете принуждать меня к браку! — топнула ножкой девица.

— Вы свободны, Керо, — пожал плечами герцог. Флэлю очень, очень хотелось провалиться сквозь землю. Куда-нибудь на первый этаж, поближе к выходу. Но ему пришлось стоять столбом, пока неверная возлюбленная покидала комнату, и пока соизволивший слезть с подоконника Гоэллон не толкнул его за плечо назад в кресло.

— Это горе нужно запить, Кертор, — усмехнулся он. — Надеюсь, вина в доме хватит.

— Давно вы знаете? — уныло спросил Флэль.

— Почти с самого начала.

— Что ж вы раньше…

— Этот урок пошел на пользу не столько вам, сколько моей подопечной. Теперь она трижды подумает, прежде чем раздавать авансы малознакомым людям, с которыми не собирается связывать свою жизнь. Что до вас — вы уже взрослый человек и сами все поймете. Слуга принес вино. Флэль сцепил руки на кружке и не смог подавить тяжелого вздоха. Запах пряностей щекотал глаза, и на них наворачивались слезы. Неудачливый влюбленный боялся пить, чтобы не подавиться: спазм прочно стиснул горло.

Увесистую серую кружку с серебряной росписью хотелось швырнуть об пол, но так распускаться в присутствии хозяина дома Кертор не мог. Как глупо все вышло, как наивно и нелепо — влюбиться в девочку-подростка, которая сама не знает, чего хочет! Придумать себе романтический образ и отдать ему сердце… Поступи так кто-то из приятелей, Флэль хохотал бы, как сумасшедший, но теперь ему смешно не было.

— Пейте, — приказал герцог. — Пейте и не думайте об этом больше.

— Вы с нами играли… — выговорил керторец.

— Да вы наглец, господин Кертор! — расхохотался Гоэллон. — Лет сто назад я обязан был бы вызвать вас на дуэль, по нынешним законам должен потащить в суд, а вы ставите мне в вину то, что я позволял вам писать моей подопечной любовные письма!