Василий Добрынин - Станкевич

• Название: Станкевич
• Автор: Василий Добрынин
• Издательство: В. Добрынин
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-96890-7-8

Не будь любви запретной, не будь трагедии – как знать, а состоялся бы Потемкин сыщиком?!

Ну как? Ну почему - два сердца, и трагедия. Ну кто не уберег? Или Судьба?..

В этом выпуске - роман из книги "Станкевич"

© Добрынин В. Е., 2008.

© Добрынина М. А., обложка, 2008

2.0 - создание файла dobryni

---

—  А-а, государственный ты человек, Потемкин! О службе печешься. Что ж, это похвально. А утром, — делано оценил он, — с чистой душой, после службы! Смотри, что б потом мне жена твоя не звонила!

***

Никогда, никакой маршрут, для Потемкина не казался трудным, или не тем, как хотелось… Трудности были, на каждом маршруте свои, и каждый момент по-своему, не походил на другие. На то и маршрут, — нитью врезаемый в непредсказуемость и непостоянство стихии, которую называют Жизнь. Именно этим Потемкина и привлекала профессия. Новизна, взбодренная каплей здравого риска, натуре мужской всегда ближе, чем стабильная скука обыкновенных, непримечательных будней.

Приглядывался, и как говорится, в кулак покашливал, сегодня милиционер-водитель. Что-то не то, видел он в Потемкине. Не был таким тот. Не замечали, во всяком случае. Какой-то, в себе весь, Потемкин сегодня. Посторонний бы не заметил, но эти-то знали его...

«Может, дома не так?» — подумал водитель, и наконец, спросил:

— А как ты думаешь, кто по ночам гуляет с собакой?

—  Понятия не имею! — ответил Потемки. Но тут же взял себя в руки, — Тот, кто по ночам не спит.

—  И я думаю так же. Гуляют, я знаю утром, и по вечерам, иногда. Моей Альфе гулять по ночам в голову не приходит. Даже, когда я не сплю.

— Животные мудры. Они понимают, зачем человеку отводится ночь, и стараются нам не мешать.

— А отводится ночь для отдыха, да? И других добрых дел?

—  Вот именно!

—  Ну, если они в самом деле так думают, значит животные наши, твари действительно мудрые.

—  Да, так и думают! — улыбнулся Потемкин, — А вот человек для каких дел ночами гуляет — вопрос…

— Так и я тебе, как бы, о том же…

«Ну, вот, — про себя усмехнулся водитель, — и пробудил человека…». Откуда ему было знать, что человек этот и вообще пребывает на грани паники? Не понимая: с чего бы? — да чувствовал, знал Потемкин, что не позвонит эта женщина, не позвонит! Был шанс, да к утру он умрет… «Что я должен был сделать? — терзался Потемкин, — Чтобы не потерять этот шанс?» Обязан был сделать! — чувство вины то катилось жаром, то холодком будоражило кровь. «Почему я такой? — возмущался Потемкин, — Почему, черт возьми, до меня не доходит?! «Что ты сказал? — Сообщил, что ты умный и этим пресек меня!» — разве не указал Евдокимов? — «Кажется, мне надо увидеться с Вами…», — робко просилась удача.

В ответ, по-военному четко, Потемкин ей сообщил, что участлив, умен, и готов, на ее условиях… В общем, пресек! И потерял… «Слышать надо уметь!» — он так и сказал себе — слышать. Не слушать, а именно слышать! Вот и сейчас, говорит человек…

— Та-ак… — Потемкин встряхнулся, — Андрей, где ты видел собаку?

Шел третий час ночи. Последний, темный час в летнюю ночь. Маршрут пролегал в далеко не жилом районе. Рядом — заросший пустырь и тыльная часть длиннющего забора ХАРЗовской* территории. (*Харьковский авторемонтный завод)

— Два раза уже проезжали. А ты не видел?

—  Не обратил внимания…

— Гуляет собака. Овчарка. Хозяин при ней. Как-то странно, на поводке...

—  Хозяин?!

—  Да нет… — понял шутку водитель.

—  Поехали в третий раз!

Те были там же. В отдалении, как в тени, но замеченные милиционерами, стояли хозяин и, на поводке, овчарка.

—  Вот видишь: прогулка, а он все торчит, в том же месте…

— Как на посту?

Из отдаления, по свету фар, не видно, что за машина, — понимали милиционеры.

—  Подвези, я хочу поздороваться с ними, — попросил Потемкин.

Почти не сбавляя хода, УАЗ махнул через низкий бордюр, и покатил, косолапя, прямо по пустырю.

—  Да не так же буквально! Черт… — спохватился Потемкин.

Внезапно все это увидев, человек машинально отпрянул, и видно, хотел уйти.

—  Минуту! — стараясь не крикнуть, сказал просто погромче, Потемкин. Крик, в такие секунды — как провокатор. — Милиция!

—  Да, — человек отозвался, — увидел уже…

— У кого же из вас такой скверный характер? — спросил, подходя, Потемкин, — У Вас? Или у него?

—  А-а, чего это вы, ребята?...

— Кого из вас, — уточнил Потемкин, — в такой час на прогулку тянет?

—  Да, вот, собака большая, — с ней, как раз, лучше бы ночью. Спокойней.

—  Постоянно гуляете здесь?

—  Да-а…

— И все по ночам?

—  Ну-у… По-всякому.

—  Я думал Вы ждете кого-то?...

—  Да нет, кого ждать?... — рассеяно, мельком, глянул хозяин собаки, по сторонам. Потемкин заметил это. А по кобуре пистолетной взгляд скользнул недостаточно быстро, чтобы назвать его равнодушным. «Досадует? Из-за чего же?», — не знал Потемкин.

—  А напарник мой говорит, — не торопился он, — что Альфе его, гулять по ночам не приходит в голову, даже если хозяин не спит.

—  А что, мне гулять нельзя? — металл вдруг прорезался в тоне хозяина, — Пусть даже с собакой?. Или, может, собака не та?

—  А у Вас нет проблем?

— Никаких!

—  Тогда гулять можно.

«Курил много! — заметил Потемкин: окурки белели свежие, в темной траве. — Так бывает, когда волнуются, и долго ждут…».

—  С такой-то охраной, за Вас можно не переживать! Что ж, поедем мы дальше. Поедем… А Вы не скучайте!

—  Не буду! — проворчал облегченно, владелец собаки.

— Третий раз, говоришь? — уточнил Потемкин. УАЗ скользнул на асфальт.

—  Ну да, — отозвался напарник.

—  На поводке… В это время? Вокруг никого…

— Похоже, — она в незнакомом месте…

— Я это спрашивал, помнишь?

—  Да, «Постоянно» гуляет там! -он. так сказал.

—  Я тоже так понял: она — в незнакомом месте!

Потемкин достал носимую радиостанцию.

— А машины не было?

—  При них? Не видел.

—  За поворотом сбавь ход. Я сойду, а ты слушай рацию.

—  Ты куда?

—  Поищу машину.

—  Ну, хорошо.

—  Только плавней, не пищи тормозами, и дверцей, за мной, не хлопай Стань поодаль, только теперь буквально. Машину спрячь.

—  Сделаю.

—  Но, Андрей, любую машину, которая двинется по пустырю — задерживай.

—  Я задержу.

Потемкин бывал на территории автозавода, и сверив расположение объектов, свое, и «ночного гулены», прикинул — а где может быть машина? Ее может не быть: не было вообще. Но: так или нет, — Потемкин должен знать точно. Это его территория, его маршрут!

Надо быть в край осторожным. Собака ведь не замедлит — выдаст. Явных следов от колес по траве, не видно. Но, куда она денется? Там, на асфальте — Андрей. А вот люди?. Взгляд беспокойно блуждал окрест, и неровно стучало сердце. Неизвестно, что будет? Когда? Здесь все может быть! А может — просто, уляжется ритм сердечный, — окажется ситуация предполагаемой. Глянет на небо Потемкин, вздохнет, и вернется к машине…». Но неопределенность вот здесь и сейчас — в сто раз лучше мук от переживаний по утраченному звонку! Здесь родная стихия, Потемкин ее понимал.

«Ждать недолго, ага!» Все так же бросал и бросал, человек в том же месте, окурки. «Мы ему повода переживать не оставили: «С такой-то охраной! Поедем мы дальше…». «Не скучай!», — значит не до тебя. Нет до тебя — никакого дела!». Заждался кого-то, а темнота ждать не будет, она на исходе!

—  Ты как? — пряча в руке микрофон, осторожно спросил Потемкин.

—  Нормально, — ответил Андрей.

—  Я за ними, в тылу. Приглядываюсь…

—  Понял.

—  Я отключусь, позову, если надо…

Динамик Потемкин выключил и тщательно убедился в этом.

«Пожалуй, мне надо увидеться с Вами…» — вспомнил Потемкин. Первый звонок, за четыре месяца. Такой срок, неуверенность тона, — решение принималось не сразу: в переживаниях долгих. Значит есть он — предмет этих переживаний, известен звонившему не понаслышке. И Потемкин был найден не потому, что Потемкин, а потому, что он занимается «по расчленению трупа». Ведь так?»

Собака насторожилась. Бросил окурок и огляделся хозяин. И оба направились вглубь пустыря, на Потемкина. Потемкин припал до земли, — чуть не носом в землю. В этом не было пользы, почти никакой. Хозяин, — пусть только Потемкин не пискнет, — пройдет даже и по нему. А он не пискнет, Потемкин! Зачем? Собака и так найдет!

На равной дистанции с теми, кто двигался с фронта, Потемкин на слух уловил приближение с тыла. «Эпицентр!» — мелькнуло в мозгу. Сойтись, очевидно, могли все на одном рубеже — на котором «припал» Потемкин. Даже вякнуть Андрею по рации было нельзя — по причине сохранности, как можно дольше, гробовой неподвижности и тишины…

«Аккурат попал!» — сделал вывод Потемкин. Те, что спереди: двое знакомцев, двигались побыстрее. «Наоборот бы, а?» — пожалел Потемкин. Покурить бы сейчас, успокоить нервы… А он уже и дышать перестал!

«Двое, кажется, сзади, — угадывал он, и по шуму определил, — с поклажей!.

Ничего себе! — «Может, собака не та?!» — вспомнил он, — Ох, еще как она -та! — посмеялся он про себя. И как загнанный в угол, уже не сводил с нее глаз.