Александр Колпаков - Гриада

• Название: Гриада
• Автор: Александр Колпаков
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

Александр Лаврентьевич Колпаков родился в 1922 году в селе Мачеха Кикзидзенского района Сталинградской области. В 1939 году окончил среднюю школу.

С 1940 по 1955 год служил в Советской Армии.

Во время войны четыре года воевал на фронте рядовым артиллерийской батареи. Высшее образование получил после войны. По профессии инженер-химик, Александр Лаврентьевич с 1956 года работает научным сотрудником в научно-исследовательских институтах.

С 1955 года начал выступать в периодической печати и по радио с научно-популярными статьями.

«Гриада» — первая книга автора. Это научно-фантастический роман о межзвездном полете к центру Галактики, о знакомстве с жителями других миров, обладающими высокой цивилизацией.

_{Аннотация издательства, 1960 г.}

Эта книга — яркий образец массовой советской фантастики периода оттепели. Фантастика ближнего прицела изжила себя, её стремительно меняла космическая, историческая и социальная фантастика, такое было время. И пусть «Гриада» — не лучшее, что написано советскими фантастами, тем не менее книгу можно полистать и сейчас, и уж вряд ли она уступит по стилю и качеству девяноста процентам изданий русскоязычной фантастической литературы нынешнего времени. 

---

— Ничего сверхъестественного, — небрежно изрекает Петр Михайлович. — Или ты забыл о земном электрогравиплане, который помог тебе познакомиться с Лидой? Здесь тоже используются обычные законы электрогравики.

Югд подает «птице» какой-то непонятный знак, и она летит прочь. Однако я успеваю отметить огромные лиловые глаза существа и сравнительно приятное лицо. Вероятно, это грианская женщина. Покружившись еще немного над садом, она опускается недалеко от нас в густую чащу пальм.

— Пора идти, — напоминает Югд, взглянув на окутанный коронирующим разрядом волновод. — Скоро начнется передача сообщений.

Неожиданно из-за поворота аллеи выходит высокая изящная девушка. Она быстро идет к нам упругим, свободным шагом. Жесткое лицо Югда светлеет.

Вероятно, их связывают какие-то родственные узы.

— Виара, — бесстрастно произносит грианка, подойдя вплотную.

Ее голос чист и звонок. Словно серебряные монетки падают на стальной лист, смешивая свой звон с ответным звоном стали. Я рассматриваю ее с большим интересом. Неповторимое своеобразие лица грианки оставляет странное, раздвоенное впечатление. Оранжевые с ярко-золотым отливом волосы неплохо гармонируют с лиловыми глазами. Широкие дуги черно-синих бровей подчеркивают необычайную чистоту высокого лба и темно-алый румянец щек, проступающий сквозь светлую бронзу кожи. Клювообразный нос, так резко выраженный у Югда и других гриан, у нее почти красив. У нее непривычный для нашего глаза подбородок и длинная, гибкая шея.

Тихо переговариваясь с Югдом, она пошла впереди нас. Необычайно легкая, почти воздушная ткань ее одежды при малейшем движении четко обрисовывала красивые, сильные линии тела.

— Только сотни миллионов лет сложной и трудной эволюции бесчисленных живых существ сделали возможным подобное совершенство форм, — услышал я знакомый голос лектора.

Это Петр Михайлович, как всегда, дает свое заключение по поводу очередного объекта познания.

Я недоволен: эстетическое восприятие обнаучено и сразу блекнет.

Через двадцать минут мы подходим к главной арке Центра, украшенной загадочной скульптурой. Величественное существо трехметрового роста, совершенно не. похожее на грианина, держит в вытянутой руке странный предмет — какую-то причудливую модель.

Вдохновенное лицо статуи с незабываемыми, удивительно красивыми чертами озарено доброй мудрой улыбкой.

— Странное существо. Тип лица абсолютно чужд грианскому, — заметил Самойлов заинтересовавшись скульптурой.

— Не пойму только, что за предмет у него на ладони? Что-то вроде седла…

— По-моему, это модель Вселенной.

Вот и вестибюль. Наши шаги гулко отдаются под высокими сводами. Стены вестибюля покрыты изумительной по выразительности живописью, рассказывающей о завоевании грианами Космоса. Мы видим устремленные к звездам причудливые корабли, астронавтов, высаживающихся ста планеты, которые напоминают то дантов ад, то райские сады. Среди уродливых деревьев выглядывают чудовищные морды зверей. Вероятно, гриане знали какие-то новые методы изображения на плоскости: предметы на картинах имели глубину, а люди и животные казались настолько живыми, что я невольно протянул руку, пытаясь проверить свое впечатление, и… наткнулся на холодный камень стен.

Самойлов рассмеялся. Виара и Югд, услышав его смех, необычный в этом мире, быстро обернулись и беспокойно посмотрели на нас.

Проходим длинными залами, наполненными тихой музыкой: это звучат мелодии тысяч приборов и аппаратов, абсолютно мне непонятных. Даже Петр Михайлович, по-видимому, затрудняется хотя бы приблизительно угадать их назначение.

— Трудно понять мысль, ушедшую от нас вперед на тысячу лет, — задумчиво говорит он, словно извиняясь. — Мы сейчас как неандертальцы, попавшие в двадцать третий век…

— Из которого мы прилетели сюда, — доканчиваю я. — А я все же надеюсь понять принципы управления грианскими астролетами и, может быть, слетать на другую планету их системы.

Наконец мы в полукруглом зале с небольшим пультом посередине. Здесь нас ожидают ученые гриане во главе с Элцем.

— Сейчас включают Космос. Попытайтесь передать свое сообщение… — отрывисто бросает он фразу куда-то поверх наших голов.

Поверхность свода озаряется бледным оранжево-зеленым сиянием. Ярко вспыхивает кольцо в центре пульта. Где-то над нами (то ли под нами?) разливается низкое рокочущее гудение.

— Говорите вот сюда, в это кольцо пульта.

Петр Михайлович осторожно приближается к большому кольцу из матового металла, по которому струятся те же, что и на своде, оранжевые блики.

— Земля! Земля!.. — От волнения голос академика дрожит. — Ты слышишь нас? — Он усиленно сморкается. — В две тысячи двести шестидесятом году мы — пилот Андреев и физик Самойлов — стартовали с Главного Лунного космодрома к центру Галактики. Если верить приборам, нам удалось превысить скорость света и достичь скорости, равной верхнему пределу флуктуации электромагнитного поля в пустоте. Вследствие необъяснимых пока возмущений была потеряна ориентировка. Корабль вышел из-под контроля автоматов. «Урания» прошла шаровые скопления и поднялась на двести шестьдесят тысяч парсеков выше плоскости звездного колеса Галактики… Мы очутились в межгалактическом пространстве.

Элц внимательно вслушивался в слова передачи, сверяясь с экраном лингвистического аппарата.

— Когда удалось снизить скорость до шестидесяти тысяч километров в секунду, мы снова вычислили траекторию полета к центру Галактики. После этого «Урания» повернула обратно, развила скорость меньше световой всего на одну сотую километра в секунду и через шесть лет полета (в собственной системе отсчета) достигла центрального сгущения нашей звездной системы. Планета Икс найдена!..

Голое академика при этих словах становится торжественным:

— Мы открыли здесь общество разумных существ, создавших своеобразную цивилизацию, более высокую по технике, чем земная в двадцать третьем веке. Стараемся познать важнейшие достижения гриан, Сообщаю галактические координаты планеты: плюс ноль целых две десятых градуса северной галактической широты, минус четыре…

Тут Элц мгновенно выбрасывает руку к пульту и рывком выключает подачу энергии. Оранжево-зеленые волны, бегущие в кольце, гаснут.

Самойлов вопросительно смотрит на Элца, и его глаза сталкиваются с холодно-враждебным взглядом.

Воцаряется напряженное молчание.

— Я прошу дать мне возможность закончить передачу, — требует Петр Михайлович.

«Передача окончена!» — звенит металлический голос переводной машины.

Я невольно делаю шаг к Элцу, но останавливаюсь, заметив предостерегающий жест Виары.

Элц сбрасывает переводной аппарат и, не сказав ни слова больше, идет к выходу. У самой двери он отдает короткое приказание. Югд, Виара и все остальные вздрагивают и быстро выходят вслед за «им. Мы остаемся одни.

Операторы невозмутимо работают у пульта и индикаторных щитов, словно происходящее их не касается.

Проходит несколько томительных минут.

— Почему они не дали мне закончить, передачу сообщения? Не вижу никаких оснований… — И Самойлов в недоумении пожимает плечами.

— Да все ясно как день, — говорю я. — Что же тут непонятного? Элц прервал передачу в тот самый момент, когда вы передавали координаты Гриады.

Гриане не хотят, чтобы земляне когда-либо вновь нашли их мир. Недаром Эли: так подробно расспрашивал вас об общественном строе землян и о самоуправлении свободных трудящихся.

— Но у них, кажется, тоже не эксплуататорское общество, — возражает Петр Михайлович.

— Это только так кажется. Мы еще многого не знаем.

Резко щелкает входная дверь. Это возвратились Югд и двое гриан. Мне показалось, что в глазах Югда промелькнуло нескрываемое злорадство.

— Подождите в саду, — говорит он, — пока будет объявлено решение Кругов Многообразия.

— Итак, только через тридцать тысяч лет наше сообщение придет на Землю, — грустно произнес академик, когда мы снова вышли в сад. — А есть ли какая-нибудь надежда дождаться ответа? Абсолютно никакой. Разве только лечь в анабиоз на шестьдесят тысяч лет? У гриан, видимо, есть анабиозные устройства, подобные нашим, а скорее всего более совершенные.

— Так они и положат нас в анабиоз! — Непонятное раздражение охватило меня. Сердце тревожно ноет, словно предчувствуя что-то недоброе. — Чем ждать ответа, лучше попробовать вырваться в Космос и вернуться на Землю.

— На чем? — иронически усмехается Самойлов.

— Надо захватить грианский астролет, — упрямо настаиваю я.

— А ты его видел? Умеешь управлять кораблем, построенным, может быть, на совершенно иных принципах?