Вячеслав Шпаковский - Если бы Гитлер взял Москву

• Название: Если бы Гитлер взял Москву
• Автор: Вячеслав Шпаковский
• Издательство: Яуза-Пресс
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9955-0057-5

8 октября 1941 года, после ожесточенных уличных боев, немецкие войска взяли Москву. Следующим летом, в разгар кровавой битвы на Волжской Дуге, Вермахт наносит сокрушительный удар на юге и прорывается к Баку, Роммель громит англичан в Палестине, а Япония, уничтожив Тихоокеанский флот США в сражении у атолла Мидуэй, объявляет войну СССР…

Самая смелая книга, нарушающая все запреты! Самый рискованный мысленный эксперимент, позволяющий проверить наше прошлое на прочность! Самое вызывающее покушение на реальность! Самый строгий вымысел, основанный на глубоком анализе исторических источников!

---

В самый разгар войны — в конце 1941 года — комендант бункера увидел серьезную опасность в мраморной лестнице, ведущей на второй этаж. При попадании бомбы она могла бы завалить выход из комнаты карт. Поэтому было решено срочно перестроить убежище: смежную комнату залили бетоном до потолка, оставив тоннельный проход на случай завала.

Впрочем, по сравнению с бункером Гитлера или подземными апартаментами Сталина в Куйбышеве, «war room»[12] британского премьера была укреплена совсем слабо и не выдержала бы попадания даже 500-килограммового фугаса. Но ставка в данном случае делалась вовсе не на толщину перекрытий, а на мастерство зенитчиков и на количество защищающих город истребителей «Спитфайр».

12 сентября сюда прибыл маршал авиации, чтобы решить несколько важных вопросов относительно войны в Бирме. Черчилль принял его вполне по-домашнему — в роскошном зеленом, вышитом золотом, халате и с неизменной сигарой в зубах. Маршал знал, что Черчилль сплошь и рядом работает по ночам, лежа в постели, причем держит под кроватью фаянсовый ночной горшок, чтобы лишний раз никуда не выходить из комнаты, полной сверхсекретных бумаг.

— Я думаю, — начал Черчилль в тот момент, когда его гость уселся в предложенное ему кресло, — что наши успехи на Ближнем Востоке и победы американцев на Тихом океане открывают новую страницу этой войны. Сейчас, чтобы победить, нам уже мало думать о меловых скалах Дувра и предстоящем десанте во Франции. Понятно, что не сегодня завтра мы разгромим турецкие войска у Алеппо, прогоним наци из Тебриза, а может быть, сменим и само турецкое правительство, тем более что желающие совершить военный переворот там всегда были и есть. Но нам также важно восстановить наше военное присутствие в Юго-Восточной Азии — в море джунглей, где нет дорог, где сплошные болота, реки и где обеспечить снабжение наших войск сегодня может только авиация…

— Мы, если говорить честно, — ответил маршал, — не можем сейчас защитить нашу собственную страну. Немецкая авиация то и дело бомбит Лондон.

— Вы знаете, конечно, что я в августе посетил маршала Сталина и для этого летал к нему в Россию. Мне даже сделали специальную кислородную маску, чтобы я мог курить в воздухе, поскольку перелет проходил на большой высоте, где наци не могли нас достать. После официальной части переговоров Сталин пригласил меня к себе на квартиру в Кремле поужинать. Он был страшно зол, что я не согласился с его планами по открытию второго фронта в Европе, но тут лицо у него посветлело. Он шел впереди и показывал дорогу. Когда мы уселись за стол, то разговор как-то сам собой зашел о наших дочерях. Я сказал, что у моей дочери Сары рыжие волосы, а Сталин заметил, что его дочь Светлана тоже рыжая, и велел ее позвать. Она тут же появилась и была мне представлена, после чего он даже подарил ей какой-то сувенир.

За едой мы говорили о самом разном: от северных конвоев до коллективизации их крестьянских хозяйств. Потом я упомянул о своем предке герцоге Мальборо, которого охарактеризовал как гениального полководца. И что мне на это ответил маршал Сталин? Он улыбнулся и сказал, что у Англии был еще более талантливый полководец — Веллингтон, разгромивший Наполеона, который представлял величайшую угрозу для нашей страны за всю ее историю. Мы еще долго вели беседу и разошлись только в два часа ночи, причем расстались вполне дружески.

Так вот, говоря о Веллингтоне, маршал Сталин заметил, что тот понимал, что нельзя быть одновременно сильным всегда и везде, но зато всегда был сильным там, где надо. Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду? Да, мы не можем сейчас быть сильными везде и всюду. Но если мы хотим победить наших врагов, нам следует сделать все необходимое для того, чтобы иметь хотя бы немного сил там, где они столь же слабы, как и мы, или же еще слабее. Мы не можем снабжать наши войска по суше в Бирме, и нам надо взять обратно крепость Мандалай. Значит, мы будем отправлять им все по воздуху, а ваше дело — позаботиться о том, как лучше все это осуществить!

* * *

Положение в Бирме и в самом деле было крайне тяжелым. После того как к середине 1942 года японская армия загнала английские войска к границам Индии, война здесь приобрела характер «топтания на месте».

Не в последнюю очередь это определялось теми трудностями, которые создавал театр боевых действий. Крупные порты, где разгружались транспортные суда, отстояли очень далеко от районов боевых действий. Их разделяли горы и джунгли. Конвои союзников приходили в Читтагонг (на территории нынешней Бангладеш). Оттуда грузы везли сначала по железной дороге обычной колеи, затем по узкоколейке, а дальше — баржами и грузовиками. Ближе к фронту более-менее приличных дорог не было вовсе. Пути, показанные на военных картах тех мест, пестрели пометками: «пешеходная тропа», «допустимо продвижение с вьючными животными», «дорога пригодна только для джипов в сухой сезон». Грунтовка, покрытая саперами металлическими аэродромными матами, по местным меркам, была уже автострадой.

У японцев положение было не лучше. Пароходы разгружались в Рангуне. Угробив 24 тысячи пленных, императорская армия их руками протянула одноколейную железную дорогу до Моулмейна. А дальше — лодки-сампаны, навьюченные мулы и ослы, караваны носильщиков, мобилизованные из местного населения, и кое-где грузовики.

Горы и джунгли препятствовали образованию сплошной линии фронта. Обороняли узлы дорог, речные пристани, сравнительно крупные населенные пункты. Подобная обстановка, разумеется, до предела ограничивала применение бронетанковой техники и тяжелой артиллерии.

Ко всему этому следует добавить жару и влажность, ливни в период муссонов, насекомых и тропические болезни. Поначалу японская армия, менее механизированная и воспитывавшая личный состав в духе стоического терпения, демонстрировала большую приспособленность к боевым действиям в джунглях. Но со временем и ее противники приобрели специфический опыт и смогли рационально использовать имевшиеся у них преимущества.

Союзники сделали ставку на авиацию. К весне 1942 г. от тех английских авиачастей, что до войны базировались в Малайе и Бирме, остались лишь жалкие остатки, такие, как старые колониальные бипланы «Винсент». Но уже в феврале 1942 года в Ассаме начала формироваться 10-я воздушная армия ВВС США. Массовое строительство аэродромов началось с марта 1942 года, причем в плане было заложено строительство сразу 215 взлетно-посадочных площадок, рассчитанных на две эскадрильи каждый. В ход пустили где бульдозеры и скреперы, а где местных жителей с мотыгами и корзинами. 140 из них имели по две полосы с твердым покрытием, а 64 — по одной такой. Это было очень важно, поскольку в сезон дождей грунтовые площадки полностью раскисали.

Параллельно создавалась сеть наблюдения и связи. Уже в декабре 1942 года к фронту доставили 52 мощные радиолокационные станции. Это позволило полностью контролировать воздушную обстановку в прифронтовой зоне.

Ближе к осени английские королевские ВВС в Бирме, а также авиация американцев стали получать все более и более новые самолеты, причем в большем количестве. Это были прежде всего истребители «Харрикейн» и «Спитфайр», двухмоторный «Бофайтер» — служивший и штурмовиком, и ночным истребителем, и американский Р-40 «Киттихаук». Бомбардировочная авиация союзников была представлена машинами разных классов — от небольших одномоторных пикировщиков «Вендженс» до средних «Веллингтонов» и В-25 «Митчелл» и тяжелых В-24 «Либерейтор». Транспортные части и у американцев, и у англичан были укомплектованы двухмоторными самолетами С-47, С-53 (в английском обозначении — «Дакота») и более мощными С-46. Связь и санитарную службу обеспечивали легкомоторные американские машины, а также английские «Остеры».

Напротив, по сравнению с весной 1942 г. воздушные силы японцев практически не пополнились современной техникой. Уровень подготовки летного состава даже упал, поскольку наиболее опытные и боеспособные части были выведены на другие театры войны, считавшиеся более важными. Из Бирмы на Филиппины и Новую Гвинею ушли 1, 11, 50, 77-й полки. Взамен них из Японии и Маньчжурии прибыли только что сформированные части, укомплектованные устаревшими машинами. Требования местного командования о дополнительных подкреплениях отметались — всю современную технику и хорошо подготовленный личный состав поглощали операции на островах Тихого океана.

Возможность завоевания превосходства в воздухе имела немаловажное значение для планов англо-американского командования. А планы эти были весьма необычны. Войска должны были идти через горы и джунгли, полностью обеспечиваемые только по воздуху. Американцев также интересовало освобождение северных районов Бирмы, чтобы открыть дорогу на Куньмин в Китае. После того как в 1942 году японцы ее перерезали, все поставки по ленд-лизу осуществлялись самолетами через Гималайский хребет. Транспортами везли оружие и патроны, грузовики и пушки, горючее и масло. Для этого американцам приходилось держать поблизости от «горба» (как называли Гималаи американские летчики) целую армаду транспортных самолетов, поглощавшую реки бензина.