Владимир Борода - Беглецы в Бесконечность

• Название: Беглецы в Бесконечность
• Автор: Владимир Борода
• Жанр: Современная проза

Хиппи-беглецы из социалистического рая живут на загнивающем Западе, спецслужбы современной России и мафия ищут наследника миллиарда, в Праге возникает Центр развития идей шестидесятых годов, бабушка-десантница и патриарх Церкви Джинсового Бога Святого Духа по имени Еб (голландец, голландец!), огромное море марихуаны, почти постоянный стеб и карнавал (для некоторых), смерть и кровь для других…Повышенное количество беглецов на единицу времени и площади романа оправдывается реализмом, цинизм спецслужб скрашивается огромнейшим количеством любви во всех возможных проявлениях, наглые и постоянно обкуренные волосатые фейсы сорока с лишним лет не желающие взрослеть против всего цивильного разумного мира взрослых и старых… И неожиданный конец!

---

АМСТЕРДАМ.

Лечатся от похмелья в России огуречным рассолом. В крайнем случае может помочь и томатный сок… В Париже неплохо помогает белое вино, из таких трехлитровых коричневого цвета пластиковых канистр. Лишь бы было хоть немного охлажденное… В Нью-Йорке норовят похмелится содовой, увеличивая с каждым стаканом содержание в содовой виски. Но от этого можно снова сильно "закосеть" и все лечение насмарку, так как новым утром вновь головка бо-бо. А в Испании и на Канарах ништяк идет прива, аборигены еще на нее кричат — прива витамина алегрия! мол "лекарство и веселье", а вообще-то это ром с колой, но меня от колы блевать тянет и без похмелья, так что лучше всего ром со спрайтом, ну или с севан ап чертовым…

А в Амстердаме лучше всего лечится "Гролшем", но купленным не в супермаркете каком-нибудь там к примеру "Дирк ван ден Брок", а у испанцев на Ниэувендийк… Там у них "Гролш" хоть и дороже на какую-то мелочь и пустяк, но зато из холодильника, и брать конечно следует две, так как с одной и не полечишься как следует…

Так рассуждая и попивая холодное пиво из запотевших пузатых бутылок с рельефом выдавленным по стеклу, сидя на старинных пушках за цепями, словно пираты и сплевывая в грязную воду канала Сингел, Слави и Алекс лечились от последствий буйной ночи.

Естественно, походом в ресторан не закончилась встреча давних друзей, хотя сейчас, сидя на пушке и прихлебывая Гролш, Слави уже не мог с твердой уверенностью сказать — дружил ли он с Алексом, память все больше подсовывала просто приятельство, но не в этом дело. Походом не кончилось, так как от ресторана до "Гринлайна" было открыто и звучало музыкой, весельем и блеском бутылок множество баров, кофе-шопов, ресторанчиков и пиццерий… Слави помнил, нетвердо и урывками, как они втроем, хотя правильней сказать — вдвоем, он и Алекс, так как Диди чаще всего принимала в их буйствах позу стороннего наблюдателя, как они вдвоем оставляли за собою след в виде выпитого, выкуренного и съеденного… Как к ним приставали дилеры с каким-то ну просто фантастическим предложением — килограмм что ли экстази за пару сотен всего, видимо видя их состояние…Какие-то дикие пляски на столах в неизвестно чьем исполнении — неужели они? братание с братками дредастыми в растамановском кофе-шопе и попытка угона не заведенного харлея-дэвидсона от байкеровского клуба, купание в очередном грязном как и все здесь канале, попытки найти для Алекса подругу, но не из числа продажных и не цивилку… Распивание пива и распевшие песен из репертуара Битлз совместно с полицейскими, которые видимо в силу добродушности сразу поняли — легче выпить с этими крэзи-американцами, чем убежать от них… Дальше была полная темнота-чернота, по крайней мере у Слави, и вот страшное утреннее пробуждение от жажды… Полностью как в молодости — ноги-руки ломит и дрожат крупной дрожью, мокрый насквозь от пота, как. мышь, в боку колет, под ложечкой сосет, в желудке, желудок ноет-стонет и в нем горячий тяжелый кирпич, в голове сволочь какая-то стучит на барабане и в висках ломит, под глазами страшные мешки, глаза слезятся, а во рту ночевали кони — запах и вкус такой… Веки дергаются и шею свело, спал что ли неудобно… Держась за стену, с трудом, преодолевая приступы тошноты и стараясь не тряхнуть головой — тогда все! сознанье потеряешь, оставив спать уткнувшуюся в стену Диди, Слави выполз в коридор и сразу столкнулся там с Алексом. Судя по серому цвету лица и всему остальному, старому корешу было тоже херово…

И вот они сидят на пушках, холодненьких таких с ночи, торчащих у них между ног, пьют холодное пиво, "Гролш", мелкими глотками, с большими перерывами, плюют в грязную воду с проплывающим мимо мусором и смотрят вдаль слезящимися глазами.

— Да Слави… все же сорок семь и такие ночки, это не шутка… Без длительной тренировки можно и с дистанции сойти… с копыт сковырнутся… Хвоста нарезать, я думал ночью все — хана…

— Мотор прихватило что ли?-

через силу поинтересовался Слави, шевелить языком еще не хотелось.

— Да не… когда эта корова на меня в четвертый раз полезла…

— Что за корова?

искренне удивился своему провалу в памяти Слави.

— Что за корова Алекс и где ты ее поймал?

— Как где? Слави, старый козел, это же ты ее поймал, для меня, ну на той маленькой улочке, где мы с тобою пристроились отливать, а Диди на шухере стояла…

— И че? не помню… А… а где я поймал эту корову?

— Ну толстенная немка, молодая с дредлокс и в штанах от "зеленых беретов" выскочила с другой стороны из-за угла, а ты ей проорал, что бы она присоединялась.

— А она? -

удивлялся Слави странностям человеческой натуры — вот ведь как бывает, ловишь для друга немку с дредлоксами, а ничегошеньки не помнишь…

— А она сказала, что уже отлила у канала и попросила закурить, ты осел! предложил ей разделить нашу компанию, она вцепилась в меня, а ночью я думал — ну и все, Алекс, пришел тебе большой…

— А че дальше то было, -

внезапно заинтересовался событиями прошедшей ночи Слави, видимо похмелье стало отступать, Алекс продолжил;

— Я ее согнал с себя и выгнал в коридор, там она по-моему, прямо в коридоре, кого-то и изнасиловала…

— Ни чего не помню, -

удивился Слави и длинно сплюнул в воду. Как раз на проплывающий мимо пластиковый пакет с каким-то мусором, Алекс заинтересованно посмотрел на пакет, вздохнул и сделал большой, а не мелкий, глоток Гролша.

Слави и Алекс одновременно глянули друг на друга и скорей всего тоже одновременно подумали друг о друге — как же он изменился… Память пыталась подсказать какие-то воспоминания, напомнить, какими они были, но все застилалось сегодняшним видом — мешки под глазами у обоих, длинные волосы и борода с редкими-редкими седыми нитями в них у одного, морщины вокруг глаз и рта на невыбритом с красноватыми мелкими жилками лице у другого… Довольно таки крепкие щеки, и нос выглядывающий из бороды-усов у одного, и со значительной проседью жидкие волосы другого… Видать несладко ему было этой ночью — подумал один, да, жизнь его сильно не баловала — подумал другой… Слави улыбнулся и потянулся почти допитой, бутылкой к бутылке Алекса, тот двинул свой коричневый сосуд встреч. Звякнуло колоколом стекло, отозвало где-то вдалеке костельным звоном оглянулся ранний прохожий, оглянулся и улыбнулся, друзья? приятели? отхлебнули пива и еще раз улыбнулись друг другу с растущей приязнью, наверно все же мы были корешами, а не просто приятелями-знакомыми, что-то через четверть века вырисовывается сквозь туман прожитых дней — мелькнуло у обоих.

— Ты знаешь Слави, я ведь кроме как в Совке и не был больше хипом… — Как же так, Алекс? Ты же мне ночью рассказывал, что в 76 оказался в Штатах, там же

волосатых еще навалом было?..

— Да знаешь, Слави, закрутило меня, я же после советской армии голодный был, на каждую юбку волком смотрел, бросится готов был, ну а тут секретарша эта, Джени, что стала моею женой, а потом конченной мымрой, наследство, бизнес, купил кусок земли, а там строительство началось, я еще больше разбогател, Джени меня в круг сраный ввела, аристократка херова, круг-то — аптекарша с мужем аптекарем, лавочники и прочая мелочь, я деньги вложил в акции одной фирмы на Аляске — она в гору поперла, я акции продал с большим наваром, она сгорела, дома, земли, магазины, херня всякая, одних ресторанов в том Жопаплюйске трахнутом у меня было аж двенадцать… Уже примеривался к игорному бизнесу, не казино конечно, там мафия, а знаешь — тотализатор и прочая, как стал… пить и трахать все, что шевелится, почтальоншу, всех официанток и продавщиц в своем бизнесе, кассирш, до муниципальных сотрудниц уже добирался, половину подруг своей мымры отодрал… И пил, пил, пил… Потом лечился в клинике одной…

— Может зря мы так вчера вдарили, а, Алекс?..

— Да не бойся, я после того лечения четыре года в рот не брал, потом понемногу развязался, но запои не начались… И кроме Джени ни на кого не смотрел, но и бизнесом заниматься не мог, блевать с него тянуло, как гляну на бумаги, что подписывать надо, так сразу рвотные позывы, такой вот рвотный рефлекс, дружище… Я рад за тебя Слави, что все эти годы ты в хипповой шкуре пробегал, молодости нашей не изменил… Рад. Хоть один из нас двоих…

— Да ладно тебе, Алекс, из меня героя Советского Союза клепать… А дальше-то что было? Все пучком, с чего развод-то?..

— Да, Джени, настоящая американка, когда изменял — терпела, когда пил — терпела, когда на бизнес положил с пробором — не выдержала, на развод подала и на суде все вывалила, да еще с доказательствами, со свидетелями, ну и я не сильно отбрехивался… Слава богу — наследников не было, видать не судьба, так суд трахнутый пополам все и разделил… Я, что бы ее морду не видеть, свою половину всего недвижимого продал разным людям, бабки на американ экспресс и махнул в Европу… Не поверишь Слави, за четверть века первый раз путешествую, первый раз… Все бизнес проклятый!.. Вот уже неделю, в Амстердаме… Неделю и тебя повстречал… Будем Слави, за нас!