Николай Яковлев - Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль

• Название: Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль
• Автор: Николай Яковлев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

За утро 7 декабря японская авиация потопила пять линкоров, повредила три. Выведены из строя, но остались на плаву три легких крейсера, сильно пострадали три эсминца. Повреждены или потоплены четыре вспомогательных судна, включая "Юту". Всего 18 кораблей, не считая затопленного сухого дока No 2. Впоследствии большинство кораблей было вновь введено в строй. Не удалось восстановить линкоры "Аризона", "Оклахома", корабль-мишень "Юта", эсминцы "Кессин" и "Дауне".

Киммелю, ни на секунду не покидавшему своего поста у окна командного пункта, выходившего на гавань, докладывали новости, одна другой хуже. Звякнуло оконное стекло. Пуля из крупнокалиберного пулемета на излете разбила его, ударила адмирала в грудь, оставив черную метку на белоснежном кителе, и упала на пол. Киммель поднял ее и с глубокой скорбью произнес, ни к кому особо не обращаясь: "Куда милосердней убить меня..."

В разгар налета авиации дали о себе знать японские подводные лодки. В 8.17 с эсминца "Хэлм", полным ходом вырвавшегося из Пёрл-Харбора, внезапно увидели рубку подводной лодки. Эсминец немедленно открыл огонь. Рубка скрылась, а в штаб было послано предупреждение об опасности подводных лодок. В 8.30 появилась еще одна подводная лодка, на этот раз внутри гавани. Она успела выпустить обе торпеды, которые не нашли целей. Эсминец "Монагхэн" обстрелял, таранил, атаковал ее глубинными бомбами и в боевом азарте выскочил на берег. На этом закончилось участие японского подводного флота в боевых действиях.

Две сверхмалые подводные лодки были потоплены, две пропали без вести, а пятая - под командованием Сакамаки - весь день 7 декабря безуспешно пыталась пробраться в Пёрл-Харбор. Именно эту лодку увидел и обстрелял эсминец "Хэлм". Через перископ подводники видели налет авиации и горели желанием оказаться в центре событий. Но лодка несколько раз натыкалась на рифы, повредив оба торпедных аппарата. Моряки поклялись, что если они прорвутся в гавань, то направят лодку к линейному кораблю, предпочтительно к "Пенсильвании", и взорвутся вместе с ним. Но этот замысел осуществить не удалось, и не потому, что линкор был в сухом доке, о чем они не знали, а потому, что суденышко плохо поддавалось управлению и в конце концов застряло на рифе.

Подводники пытались вплавь добраться до берега, доплыл один Сакамаки. На пляже он упал без сил, а когда очнулся, увидел винтовку стоявшего над ним американского солдата. В Токио десять членов экипажей сверхмалых подводных лодок посмертно повысили в чине, о судьбе Сакамаки, первого японского военнопленного, еще не знали. Кроме того, одна большая подводная лодка была потоплена у входа в Пёрл-Харбор. Командование японского флота тогда так и не узнало о жалком конце предприятия с подводными лодками. В штабе Объединенного флота тем не менее родилась легенда, давшая весной 1942 года обильную пищу токийской прессе, о сверхподвигах подводников при нападении на Пёрл-Харбор. На счет карликовых лодок пропагандисты в Токио записали гибель линкора "Аризона" и другие поражавшие воображение свершения.

"Как бы удрать с добычей"

Одновременно с ударом по кораблям был совершен налет на аэродромы. По японским подсчетам, на Гавайских островах было по крайней мере 900 самолетов{69}, в действительности по крайней мере в три раза меньше. Самолеты на аэродромах представляли собой удобную и заманчивую цель - по приказу генерала У. Шорта они во избежание диверсий стояли группами на открытых местах. Так было на аэродромах Хикэм и Эва, около Пёрл-Харбора, на аэродроме истребительной авиации Уиллер, в центре Оаху, и других. На базе морской авиации в Канэохэ, расположенной в восточной части Оаху, гидросамолеты ровными рядами покачивались на якорях.

Уже в первые секунды внезапная атака внесла страшное опустошение. Японские бомбардировщики бомбили с пикирования и бреющего полета, а истребители штурмовали аэродромы и находившиеся вблизи здания. Заправленные самолеты на рулежно-подходных дорожках вспыхивали факелами, на базе Канэохэ гидросамолеты тонули или горели в ангарах.

В 8.00 к Оаху подошли 12 бомбардировщиков "Б-17" под командованием майора Лондона, совершившие 14-часовой перелет из Сан-Франциско (для тех времен громадное расстояние), и горючее было на исходе. Самолеты прибыли из Калифорнии облегченными: с них сняли вооружение, броню и сократили экипажи. Когда американские летчики увидели множество самолетов, снующих в небе над аэродромами, они решили, что местные авиаторы приготовили им торжественную встречу. Японские истребители тем временем уже пристраивались в хвост бомбардировщикам. Американские пилоты, расстегивая спасательные пояса, дивились многочисленному эскорту. Через несколько мгновений пулеметный огонь с "эскортирующих" самолетов открыл им глаза на истинное положение вещей.

Майор запросил контрольную башню на аэродроме Хикэм о порядке посадки. Ему спокойно сообщили все необходимые данные, а когда бомбардировщик снижался на взлетно-посадочную полосу, невозмутимо добавили, что на хвосте его машины висят три японских истребителя. Под аккомпанемент пулеметных очередей, бивших по обшивке, бомбардировщик Лондона совершил посадку среди полыхающих на земле самолетов. Еще несколько "Б-17" приземлились в Хикэме, а остальные пытались найти места поспокойнее, но все аэродромы на Оаху были под огнем. Где бы ни появились "Б-17", их обстреливали японские истребители как в воздухе, так и на земле. Некоторые бомбардировщики были серьезно повреждены. Японские летчики чисто профессионально отметили живучесть этих машин.

С земли было трудно разобрать, что происходит в сумятице воздушного боя. Адмирал Пай, торопившийся к месту службы, обратил внимание своего спутника адмирала Лири: "Смотрите, они умудрились написать "Армия США" на своих самолетах". Над ними пролетел бомбардировщик "Б-17" в огненном кольце японских истребителей.

На аэродромах стреляли все, кто только смог найти оружие, - из пулеметов, винтовок и даже пистолетов. Но неорганизованный огонь не причинял видимых потерь японским самолетам. Немногие американские летчики, поднятые с постели налетом, сумели добраться до аэродромов, еще меньше нашли самолеты, пригодные к полету, и лишь десятку из них удалось подняться в воздух.

Героями американской авиации оказались лейтенанты Джордж Уэлч и Кен Тайлор. Ночь на воскресенье юноши провели без сна на танцах и за карточным столом. На рассвете они держали военный совет: лечь спать или сначала искупаться в море. Уэлч убедил приятеля, что нет ничего полезней утренних купаний. Налет застал их в дороге - лейтенанты ехали в Халейву, там был небольшой аэродром, на котором стояла их эскадрилья. В Халейве не было никого из начальствующего состава, командир эскадрильи майор Остин охотился на оленей. Уэлч и Тайлор взлетели в воздух и вступили в бой в районе аэродрома Уиллер. Они сбили семь японских самолетов из одиннадцати уничтоженных в воздушных боях над Оаху утром 7 декабря.

На аэродромах было уничтожено 188 и повреждено 128 американских самолетов.

Тем временем к Пёрл-Харбору приближались двумя группами 19 самолетов с авианосца "Энтерпрайз". Корабль находился в 200 милях прямо к западу от Оаху и должен был прийти позднее. Как обычно, авианосец выслал вперед патрульные самолеты, которые, завершив полет, должны были приземлиться на аэродроме Уиллер{70}. Лидер - торпедоносец командира группы Б. Янга. Вместо стрелка заднюю кабину занимал офицер из штаба адмирала Хэлси, вооруженный не пулеметом, а портфелем с секретными документами о выполненной миссии "Энтерпрайза" - доставке истребителей на остров Уэйк. Около 8.30 торпедоносец Янга подлетал к Пёрл-Харбору. Впереди стена разрывов зенитных снарядов. Янг подивился воскресным учениям, да еще в районе базы, но, решил он, зенитчики знают лучше, примут меры предосторожности и не поразят свой самолет. Он без колебаний направился к аэродрому. Офицер в задней кабине был заворожен - армейский самолет, как он было решил, зашел в хвост, от него "быстро полетели как бы сигаретные окурки". Проследив их направление, он замер - от "окурков" посыпались кусочки алюминия с крыла.

Самолет проскочил торпедоносец, на крыльях и фюзеляже - красные круги... Янг понял и резко бросил торпедоносец на снижение через трассирующие очереди американских пулеметов и разрывы зенитных снарядов. Историограф "Энтерпрайза" зафиксировал: "В отчаянные секунды между нападением и посадкой не было времени предупредить эскадрилью, уже подходившую к острову. Когда Янг нажал на тормоза и его торпедоносец замедлил бег по аэродрому, матрос на летном поле навел на него пулемет. В этот кровавый час он уже забыл, что в Пёрл-Харборе могут быть самолеты, не домогающиеся его смерти. Пулеметную очередь по самолету предотвратил какой-то летчик, бросившийся на моряка с увесистым камнем в руке".

В эти минуты репродукторы на "Энтерпрайзе" донесли крик пилота другого торпедоносца: "Пожалуйста, не стреляйте! Не стреляйте! Это свой самолет!"{71} Пять самолетов с "Энтерпрайза" были сбиты усилиями как японских самолетов, так, по-видимому, и американских зенитчиков. Печальная участь авиагруппы Янга малопонятна, с ней расправились почти через час после того, как с Гавайев предупредили корабли в море о том, что на Пёрл-Харбор налетела японская авиация. Утверждают, что по получении предупреждения адмирал Хэлси на борту "Энтерпрайза" отреагировал перед отвечавшим за связь: "Боже мой! Они стреляют по моим ребятам, немедленно сообщите Киммелю!"{72} Но почему бравый адмирал не приказал оповестить Янга, которому оставалось полета до Пёрл-Харбора не менее получаса?