Эдвард Бич - Вокруг света под водой (сборник)

• Название: Вокруг света под водой (сборник)
• Автор: Эдвард Бич
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1965

В сборник включены разделы из книг, написанных командирами американских атомных подводных лодок «Наутилус», «Скейт», «Сидрэгон» и «Тритон», совершивших длительные походы подо льдами Северного Ледовитого океана, в районе скопления айсбергов в проливах Канадского Арктического архипелага, к Северному полюсу и вокруг света под водой. Кроме того, в сборник включен сокращенный перевод книги Н. Полмара, в которой рассказывается о гибели американской атомной подводной лодки «Трешер».

---

Едва я успел снова улечься на койку, как вахтенный офицер прислал посыльного с докладом, что зарегистрирован гидролокационный контакт, предположительно с подводной лодкой. Я без промедления поднялся и направился в гидроакустическую рубку. Примерно в трехстах милях к западу от нашего курса находился залив Гольфо-Нуэво, в котором несколько недель назад противолодочные корабли аргентинского военно-морского флота охотились за неизвестной подводной лодкой. Затем, по сообщениям прессы, там появилась еще одна лодка. Аргентинцы их бомбили, пытались блокировать вход в залив, но в конце концов контакт с «неизвестными» лодками был потерян. Была в действительности неизвестная лодка в заливе Гольфо-Нуэво или нет, ясно одно: корабли противолодочных сил аргентинского флота уверены в том, что они имели дело с лодкой.

По первым данным нашего гидролокатора невозможно было определить, имеем ли мы контакт с надводной или подводной целью, однако было совершенно ясно, что цель движется.

Я приказал вахтенному офицеру уменьшить ход до самого малого. Через несколько минут, производя обычное маневрирование для гидролокационного поиска, мы повернули на север. Еще через несколько минут мы поняли, что установлен контакт с действительно существующей целью, но что она собой представляет — мы все еще не знали.

Это мог быть надводный корабль, но его курс и скорость не были постоянными, поэтому вероятно, что это не было торговое судно. Скорее всего, это мог быть корабль военно-морского флота Аргентины, возможно один из противолодочных кораблей, ведущий поиск вдали от своих берегов. Если это так, то вряд ли его командир чувствует себя спокойно. Мы, естественно, не хотели вызывать международный инцидент, и, конечно, нам вовсе не хотелось, чтобы одна или две глубинные бомбы были сброшены на нас каким-нибудь нервным командиром, не способным сообразить, что подводная лодка, погрузившаяся в трехстах милях от берега, — это не то же самое, что неизвестная подводная лодка в территориальных водах Аргентины.

Можно было предположить также, что мы установили контакт с подводной лодкой. В этом случае почти наверняка подтвердился бы тот факт, что в заливе Гольфо-Нуэво аргентинцы действительно имели дело с подводной лодкой.

И наконец, могло оказаться (подводники и специалисты по противолодочной обороне знают уже давно, что так бывает), что мы установили гидролокационный контакт не с кораблем или судном, а с косяком рыбы.

Около трех часов ночи мы осторожно подвсплыли на перископную глубину, чтобы тщательно осмотреть горизонт и провести радиолокационный поиск. Ничего не обнаружили; вокруг не было ни одного судна. Снова ушли на глубину. Значит, это была либо подводная лодка, либо) косяк рыбы. В первом случае от нас требовалась особая осмотрительность. По мере того как мы медленно и осторожно приближались к неизвестному объекту, наше напряжение постепенно исчезало, так как он терял свои резкие очертания, начал расплываться, края его стали волнистыми. Наконец он распался на две части, и мы снова повернули «Тритон» курсом на мыс Горн. Рыба, к которой мы приближались так осторожно, наверняка была обрадована, что появившееся огромное чудовище оставило ее в покое.

* * *

Джим Старк доложил мне, что состояние Пула непрерывно ухудшается, однако он ничем не может помочь ему, поэтому остается только ждать и наблюдать. Хорошо хоть, что боли можно притупить морфием.

Навестив больного, я наконец смог позволить себе немного поспать. Проснувшись и пройдя по кораблю, я был поражен, увидев Пула одетым и работающим в радиолокационной рубке. Как и в прошлый раз, Старк как бы случайно находился поблизости от него, делая вид, что занят просмотром каких-то лекарств в аптечке. Старк не был уверен, что приступы не повторятся.

День 3 марта начался спокойно. Мы все еще наблюдали за Пулом, но пока что все было хорошо. Он не испытывал болей вот уже восемнадцать часов. Наш курс на мыс Горн был проложен с таким расчетом, чтобы пройти вблизи Фолклендских островов и главного порта на них — Порта-Стэнли. В порядке тренировки мы намеревались произвести фоторазведку, то есть сделать серию фотоснимков побережья и объектов на берегу через перископ.

По расчетам Адамса мы должны были увидеть Фолклендские острова около десяти часов утра. Незадолго до этого мы подвсплыли на перископную глубину, подняли радиолокационную антенну, и на экране радиолокатора точно по расчету появились очертания земли. Группа фоторазведки под командой Хэрриса с фотоаппаратами и другим оборудованием уже находилась в боевой рубке, готовая начать работу на подходе к островам. В этот момент ко мне подошел Старк. Его лицо было темнее тучи.

— Что случилось, Старк? Пул?

— Да, сэр. Ему хуже, чем было до сих пор.

Я чувствовал, что взоры всех обращены на меня. Но никто не произнес ни слова.

Крейсер «Мейкон» определенно мог бы оказать нам помощь. Если мы пройдем мимо него, то следующее место, где можно будет получить медицинскую помощь, — это Пирл-Харбор, до которого нам нужно было пройти почти восемь тысяч миль.

И хотя я формально принял решение и взял на себя ответственность за него, в действительности решать было нечего. Обстоятельства решили за нас все. Я взял трубку телефона и соединился с вахтенным офицером.

Прижав трубку к уху, я ждал, пока не услышал голос, — это был Рабб.

— Вахтенный офицер слушает.

— Поворачивайте на обратный курс, — приказал я. — Ложитесь на истинный курс девять градусов и увеличьте ход до самого полного. Распустите группы фоторазведки. Мы пойдем по направлению к Монтевидео.

На одной из переборок кают-компании были установлены репитер гирокомпаса, указатели скорости и глубины. Я смотрел, как картушка репитера быстро покатилась и наконец остановилась чуть правее знака, обозначающего север. Стрелка указателя скорости тоже передвинулась, пока не остановилась на цифре максимальной скорости, которую способен был развить «Тритон».

Единственным способом избавиться от чувства отчаяния, которое нас охватывало, было довести до конца принятое решение. Я взял лист бумаги и с помощью Старка составил радиограмму с изложением обстановки и просьбой о помощи.

Чтобы составить радиограмму так, как положено на флоте, выразив все, что нужно, наименьшим количеством слов, а затем зашифровать ее, требуется время. Прошло целых два часа, прежде чем мы были готовы передать в эфир окончательный вариант. Мы вкратце описали симптомы болезни Пула и сообщили, что идем самым полным ходом в район Монтевидео и будем там в час ночи 5 марта. Нашу просьбу о помощи мы изложили открытым текстом: «Может ли «Мейкон» встретить нас и принять на борт Пула?»

Середина дня — всегда плохое время для радиообмена на дальние расстояния; всем известно, что радиосвязь на самые большие дальности лучше вести ночью. Однако фактор времени для нас был очень важен, так как мы не имели ни малейшего представления, что делает по плану «Мейкон». Как только радиограмма была готова, мы уменьшили ход, всплыли на перископную глубину и передали ее через американскую радиостанцию на острове Гуам, до которого было 8300 миль, если считать по прямой через Южный полюс. Затем «Тритон» снова ушел на глубину и развил самый полный ход.

Если «Мейкон» нас встретит, у нас есть еще надежда не испортить рекорд непрерывного плавания в подводном положении. Мы можем всплыть так, что только верхняя часть рубки окажется над водой, и превратить рубку в своего рода воздушный шлюз. Прочный корпус и все надстройки «Тритона» останутся полностью под водой. Такой маневр уже много лет производится подводными лодками. Еще перед всплытием мы задраим люк, ведущий в рубку. Рубка будет фактически изолирована от внутренних помещений лодки. Пул и группа, обеспечивающая его переход на «Мейкон», будут находиться внутри рубки; их вызовут на мостик, когда подойдет катер с «Мейкона», и Пул легко и просто будет доставлен на крейсер.

Главным «но» в этих рассуждениях был сам крейсер «Мейкон». Сомнений в том, что он выполнит задачу по оказанию помощи Пулу, не было. Но вот находится ли крейсер там, где мы рассчитывали его встретить?

В этот вечер я записал в вахтенном журнале:

23.00. Перископная глубина. Возможно, нам передадут радиограмму, хотя, пожалуй, еще слишком рано.

23.25. Мы получили радиограмму от адмирала Дэспита. Адмирал Стэфен на «Мейконе» встретит нас в том месте и в то время, которое мы предложили. Во второй раз за два дня я почувствовал облегчение, как будто с моих плеч сняли тяжелый свинцовый груз. Новость немедленно объявили по всему кораблю. Теперь мы можем сообщить условия рандеву с крейсером и способ передачи на него Пула. Мы не будем всплывать, во всяком случае не будем всплывать полностью.

В течение этого долгого дня Старк и его санитары по очереди наблюдали за Пулом. Вид его был ужасен. Лицо опухло, глаза полузакрыты, слезы катятся по щекам. Он непрерывно стонал, то тише, то громче. Я думал, куда бы перевести его из кубрика. На лодке было только одно помещение, в котором можно изолировать больного от окружающих. Подумав, я распорядился, чтобы его перенесли на время в мою каюту.