Сергей Бакшеев - Шпион из-под воды

• Название: Шпион из-под воды
• Автор: Сергей Бакшеев
• Жанр: Шпионский детектив

Шпионский роман. Шестая часть "Опасных тайн Тихона Заколова" Действие происходит на центральном испытательном полигоне МО СССР в Казахстане.

Взято с СИ

---

– Я разложу их в правильном порядке и оставлю вам. А когда Виктора выпишут, мы соберемся и прочтем повесть целиком.

– Конечно, конечно. Ты проходи. А я переоденусь.

Женщина удалилась в соседнюю комнату. Тихон сел за стол. Солдатские письма Королькова хранились в потертых конвертах. Заколов рассортировал их по датам и стал быстро просматривать страницы с отрывками повести. Те части, которые были направлены ему и Евтушенко, он уже хорошо изучил. Недостающие звенья постепенно дополнили общую картину, соединив разрозненные куски в единый незамысловатый сюжет.

Корольков писал историю солдата, попавшего служить в Афганистан. Там он встречает бравого капитана, который оказывается старшим братом одноклассника главного героя. Их общие воспоминания связаны с военным городком на Урале. Капитан помогает солдату преодолевать тяготы службы, предостерегает от глупых ошибок, приглядывается, как тот ведет себя в опасных ситуациях. В одном из боев капитан спасает солдата от неминуемой гибели. Рядовой дает клятву верности офицеру, и выполняет его мелкие поручения. Постепенно задания капитана становятся всё более странными. Солдат понимает, что его втянули в нечто противозаконное. Однажды он становится свидетелем происшествия, с которым не может смириться. Солдат требует объяснения у капитана, но тот ставит его перед жестким выбором. Или – с ним, или – неминуемая смерть! Солдат внутренне сопротивляется предложению, хотя понимает, что угроза расправы абсолютно реальна. Времени на раздумья у него слишком мало.

На этом повесть обрывается. Главный герой не успевает принять решение и устранить угрозу. А Витька Корольков попадает в госпиталь с тяжелейшим ранением. Вот такое загадочное совпадение текста и жизни.

Заколов сложил стопку листков по центру стола и задумался. Имен действующих лиц Виктор не раскрыл. Солдата он называет Ты, а офицера Капитаном. Но в тексте слишком много узнаваемых деталей. Они просто кричат о том, что повесть носит документальный характер.

Анна Федоровна вошла в комнату и беспомощно развела руки.

– Если бы Витя мог кушать, я бы взяла продукты. Сейчас арбузы уже пошли. Он их так любит.

Заколов продолжал сопоставлять факты.

– Анна Федоровна, Виктор пошел в школу на Урале?

– Да. И закончил там первые два класса. Потом мужа перевели служить сюда.

– Вы помните Витиных одноклассников. Был у кого-нибудь из них старший брат, который потом поступил в военное училище?

– Мы давно оттуда уехали.

– Может, кого-нибудь припомните?

– Старшие братья, конечно, были. И по стопам отцов многие пошли, стали офицерами. Мы ведь жили в войсковой части. А зачем тебе?

Зазвонил телефон. Анна Федоровна вздрогнула и осторожно подняла трубку. По мере того, как она слушала, ее осунувшееся лицо светлело, а в грустных глазах разгорались огоньки счастья.

– Еду, – чуть слышно выдохнула она, и плавно опустила трубку, словно та была хрустальной. – Витя открыл глаза. Катенька Гладкова звонила, медсестра. Она ухаживает за Витей. Такая заботливая девушка. Не замужем, и в школе они одно время вместе сидели. Я грешным делом подумала, что если бы Витя…

Женщина затихла и привычно смахнула навернувшуюся слезу. Тихон вспомнил сегодняшний разговор с Екатериной. Сообщив об операции, она не преминула напомнить, что ее двери для него всегда открыты. Смущенный Заколов пробурчал что-то нечленораздельное, а она прямо спросила: "У тебя кто-то есть?". В голове сразу вспыхнул образ взбалмошной голубоглазой Ларисы Трушиной. Ее непокорные рыжие кудри оставляли в глубокой тени опрятную каштановую челку скромной медсестры. И еще он подумал, что Лариса никогда не будет просить, а смело возьмет то, что ей понравится.

Анна Федоровна привела лицо в порядок и серьезно спросила:

– Как ты думаешь, Витя может понравиться девушкам?

– Конечно! Вы вспомните про Ольховского. А Виктор молодой, крепкий…

– Да-да, – воспряла духом женщина. – А ведь у Ольховского всё гораздо тяжелее.

– Вот я и говорю, Виктор справится. Что вам сказали по телефону? Он очнулся, разговаривает?

– Пока нет, но всё понимает. Зрачки подвижны.

– Тогда поехали, – вскочил Тихон. Ему не терпелось узнать о таинственном капитане, который угрожал убийством герою повести, и, скорее всего, был причастен к реальному покушению на Виктора.

Заколов помог женщине сесть в машину, и минут через пятнадцать они были в госпитале. У входа в хирургический корпус их встретила Катя Гладкова.

– И ты приехал, – медсестра радостно стрельнула глазками по Тихону, но тут же со скорбным видом обняла Анну Федоровну. – Теперь Витя пойдет на поправку, я только что от него, – успокаивала она вновь заплакавшую женщину. – Шаповалов сделал всё возможное. Он уверяет, что кризис позади, и нужно ждать улучшений.

– Слава Богу, слава Богу, – причитала Анна Федоровна.

– Пройдемте. Сейчас я вам выдам халаты. Витя вот-вот заговорит.

Около небольшой раздевалки на первом этаже, где они получили халаты, Катя радостно шепнула Тихону:

– Завтра мне родинку удалят. Я Шаповалова упросила. – Видя его недоумение, она убежденно затрясла головой. – Ты не думай, никакого шрама не останется.

– Замечательно, – кивнул Тихон и провел рукой сверху вниз по плечу девушки, чем вызвал ее счастливую улыбку.

Он надел один из протянутых халатов, а другой накинул на плечи Анны Федоровны. Все трое стали подниматься по лестнице. Катя шла впереди, гордо цокая каблучками новых австрийских туфель. Пусть они еще натирают пятку, зато в туфельках при встрече с Тихоном девушка чувствовала себя гораздо увереннее. Теперь он наверняка оценит красоту ее ног.

Заколов поддерживал взволнованную женщину. Анна Федоровна останавливалась после каждого поворота и торопливо крестилась, беззвучно шепча губами. Между вторым и третьим этажом им навстречу попался лейтенант Олег Григорьев. Заколов с удивлением узнал попутчика, с которым познакомился в самолете.

– Привет, Олег. Только начал служить и уже по врачам? – с улыбкой спросил он.

– Да так. Обследование, – замялся Григорьев. Заметив Катю, он еще больше смутился и вжался в стенку, чтобы освободить проход.

– Вам помощь больше не нужна, лейтенант? – строго спросила медсестра.

Григорьев замотал головой и поспешил вниз по лестнице, на ходу буркнув:

– Я в часть.

– Ох уж, это мне обследование, – усмехнулась Катя. – Он с лампочкой во рту к нам прибыл.

– Какой лампочкой? – не понял Тихон.

– Обыкновенной. Электрической. 60 ватт, 220 вольт. Офицеры над ним подшутили. Он на спор лампочку в рот сунул, а обратно – никак!

– Почему? – удивился Тихон.

– Сомневаешься? Тогда попробуй, повтори героический фокус. Будешь очередным, кто попался на эту удочку. Дело в строении челюстных мышц: они позволяют открыть рот на максимальную ширину лишь в том случае, если сначала он полностью закрыт. Когда лампочка уже во рту, мышцы слишком напряжены, чтобы челюсти можно было раздвинуть еще шире.

– И что же делать?

– Или усилием воли раздавить лампочку, тогда без ран не обойтись. Или к врачу. Мы сделали специальный укол, расслабляющий мышцы.

Тихон представил лейтенанта с разинутым ртом и торчащим оттуда цоколем лампочки. Как в таком виде он добирался до госпиталя? И много ли было доброхотов, желавшим подключить к ней электричество? Армия всегда отличалась добрыми шуточками.

У входа на третий этаж кто-то окликнул медсестру, и она осталась на лестнице. Тихон с Анной Федоровной вдвоем прошли по длинному коридору. У реанимационной палаты, в которой лежал Корольков, Анна Федоровна остановилась.

– Сначала я одна, – робко попросила она.

– Конечно, – согласился Тихон.

Женщина вошла в палату, прикрыла за собой дверь. Заколов остался в коридоре, размышляя, как сформулировать вопрос Виктору, чтобы выяснить виновника, произошедшей с ним трагедии и не испугать лишний раз Анну Федоровну. Дело представлялось не столь уж и простым.

Неожиданно его мысли прервал женский вскрик, раздавшийся из палаты, и шум грузного падения. Он рывком распахнул дверь. На полу, беспомощно раскинув руки, лежала Анна Федоровна. "Ох, эти женщины! Падают в обморок даже от счастья", – подумал Тихон. Но, переведя взгляд на кровать, он замер в тревожном недоумении.

Худое перебинтованное тело Виктора Королькова было изогнуто, рот оскален, а пальцы рук сжаты, словно от невыносимой боли. Тихон подошел ближе. Застывшая в неестественной позе фигура не подавала никаких признаков жизни, матовое лицо излучало пугающий холод.

12 Невосполнимая утрата

– Врача, – сипло выдавил Заколов, откашлялся и крикнул: – Врача! Срочно!

Хлопнула дверь. Из-за спины появился мужчина в светло зеленом халате с засученными рукавами, видимо хирург. Уверенная рука отстранила Тихона. Врач потрогал шею Виктора, посмотрела на приборы, болтающиеся электроды дефибриллятора, и с горечью произнес: