Владислав Лебедько - Хpоники российской Саньясы. Том 1

• Название: Хpоники российской Саньясы. Том 1
• Автор: Владислав Лебедько
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эта книга о Настоящем. Истории из жизни Мастеров 60-х-90-х годов нашего века, полные парадоксальности, трагичности, юмора, русской самобытности. То, что невозможно встретить в западных и восточных текстах. Истории, где переплетаются несовместимые, на первый взгляд, вещи: пьяное застолье, ненормативная лексика сочетаются с высочайшими Откровениями и потрясающими своей глубиной Прозрениями.

…Без сказочных мистификаций и вульгарных психологизаций в книге рассказывается о подвижническом Пути, Духовном Поиске совершенно непохожих, подчас противоречащих друг другу людей, которых объединяет главное: искреннее, дерзновенное искание Истины…

---

А пригласил я их туда, где мы с Андреем Фоминцевым проводили семинар для студентов — психологов. Семинар с ребятами мы вели уже несколько месяцев, поэтому не составило труда включить их всех в эту Игру. Когда бабуля дрожащей походкой в сопровождении сына вошла в зал, все сидели с очень важными лицами, а Андрей был наряжен в белый халат и колпак и вооружен стетоскопом, невропатологическим молоточком и внушительного вида блокнотом.

— Присаживайтесь, присаживайтесь! Да не волнуйтесь же! Это — ведущие специалисты города, а вот Андрей Михайлович — наш главный психиатр. У вас есть вопросы к пациентке, Андрей Михайлович?

— Да, да! Так, голубушка, смотрите на этот молоточек! Хорошо! Хорошо! Ай-яй-яй! А который нынче год и число? А?

У бедной бабули аж язык отнялся. Она долго тужилась и, наконец, произнесла что-то невразумительное.

— Ай-яй-яй! — тут же включился Андрей и начал записывать в блокноте, — Ай-яй-яй! «Статус органикум, ляпсус психоделикум»! Требуется немедленная госпитализация в психиатрическую клинику! Так что вы говорите, — у вас все время болит голова?

— Я? — встрепенулась бабушка, — Нет, нет! Что вы! У меня совсем не болит ничего. Вернее, так, иногда бывает, побаливает, как у всех.

— Ну ладно. Тогда госпитализацию откладываем! Ну, а если что, — если, вдруг, будет болеть, — не стесняйтесь, говорите своему сыну, — он вас привезет к нам, и мы вас будем лечить в стационаре.

— Хорошо, хорошо. Только пока у меня ничего не болит!

— Мы вам верим и надеемся, что все будет хорошо:

Бабушка ушла успокоенная. Можно было с уверенностью сказать, что круг разомкнулся: сын перестал бить свою мать, а она (это уж — абсолютно точно) перестала ему жаловаться…

Еще один случай: женщина лет тридцати пришла на прием, жалуясь на многочисленные страхи, неуверенность, семейные конфликты и еще многие безобразия внутренней и внешней жизни. Работали мы с ней сеансов двадцать: работа была достаточно простая, ничего парадоксального не происходило. Уже после первых пяти — семи сеансов многочисленные фобии исчезли, и Ольга (так звали пациентку) стала достаточно самостоятельной женщиной. Но, как говорят психоаналитики, возник сильный положительный перенос, иными словами, — чувство зависимости от терапевта и она продолжала ходить ко мне, а я ломал голову, как убрать эту зависимость. А, кроме прочего, Ольга заливалась густой краской и начинала нервничать всякий раз, когда я пытался выяснить хоть что-либо об ее интимной жизни. Она была крайне стеснительна. Судя по ее рассказам, ее муж не уступал ей в этом отношении и, несмотря на десять лет семейной жизни, они вели себя в этой сфере, как не в меру стеснительные подростки. И вот, я решил воспользоваться этой ситуацией. На девятнадцатом сеансе я даю Ольге задание:

— Поезжай завтра в Пушкин и гуляй там по парку часиков этак до пяти. (Был будний апрельский день, и я рассчитывал, что народу в парке будет мало, — в основном рабочие, ведущие там реставрационные работы. К пяти часам многие из них будут уже «на бровях»). В пять часов забирайся на горку и жди, пока внизу не покажется первый прохожий. Если пойдет женщина, — ничего не делай, жди следующего. А если пойдет мужчина, — окликни его сверху и спроси: — «Скажите, куда мне пойти?» Именно такую фразу! Не «как мне пройти в библиотеку?», а именно — «Куда мне пойти?» Как он ответит, так и поступай. Если ответ будет иносказательным, расшифруй его и — действуй!

Видно было, что Ольга напряглась. Я же, в свою очередь, рассчитывал, что какой-нибудь подвыпивший рабочий однозначно определит для нее направление движения.

Как ни странно, так именно и произошло. Первое, что я спросил у Ольги:

— Куда тебя направили?

Ольга густо покраснела и потупила взгляд.

— Ну и что? Ты выполнила вечером эту инструкцию?

Ольга судорожно вертит в руках карандаш. Я понял, что пора действовать решительно. До тех пор мы разговаривали исключительно в пределах цензуры, а тему секса, видя ее реакцию, я затрагивал лишь метафорически.

— Ну что, рассказывай, сколько раз в день с мужем ебешься?

— Владислав!!!

Ага! Сработало: краснеть дальше некуда, граница стеснения прорвана, — теперь Ольга злится и, в то же время, ее раздирает смех.

— Не нравится такое удачное русское слово? Ну ладно, сколько раз трахаешься?

— Владислав!!!

— Ну да Бог с тобой! Сколько раз в день совершаешь коитус?

— Ну, нельзя же так. Как можно об этом говорить?

— Да об этом как раз и нужно говорить. Тебе же вчера, как я понял, прямое задание дали! Отвечай!

— Ну, как… ну, это… бывает так редко… ну, раз в месяц…

— Да ты что! Нужно хотя бы раза два в день! Что это такое? Что же муж, как он тебе предлагает это дело?

— Никак. Ну, все это так как-то спонтанно происходит. Мы об этом никогда не говорим.

— Так вот, слушай меня: теперь ты к нему ежедневно приставай. Обними так, поцелуй и скажи: — «Пойдем, милый, ебаться!» Как звучит! Замечательное русское слово! Лишь оно одно передает весь неповторимый аромат процесса. Все остальные названия для него — просто пошлость…

Все. Образ благообразного психолога разрушен полностью. Раньше я не то что такие вещи не говорил, но работал в этакой гуманистической парадигме: мнений не навязывал, все обходительно спрашивал, пояснял; все так мягко, интеллигентно.

Больше Ольга лечиться не приходила. Через год я ее встретил и не узнал: такая самостоятельная и даже раскрепощенная особа…

Следующая история. Как-то позвонила мне одна знакомая и сказала, что ее подруга находится в критической ситуации. Депрессия, всевозможные страхи: то и дело она пытается упасть в обморок и «умирает». На фоне всего этого — катастрофически худеет и почти не ест. Это было время, когда я уже пару лет как не занимался психотерапией, поэтому я долго отпирался, но знакомая упорно просила. Я понял, что если уж идет на меня такая информация, то дам консультацию. И согласился. На следующий день я помогал вести занятие в новичковой группе (имеется в виду Школьная информация) и предложил знакомой привести свою подругу к концу занятия. И вот, занятие закончилось, люди подходят с вопросами, кто-то уже ушел переодеваться, как вдруг, в коридоре раздается какой-то шум. В зал вбегает один из занимающихся:

— Влад, иди скорее! Там какой-то девушке плохо…

Выхожу. Возле раздевалки лежит девушка, закатывает глаза, судорожно расстегивает пуговицы на кофточке и шепчет:

— Ой, умираю! Ой, помогите!

Вокруг столпились люди. Все растеряны. Вижу рядом своего приятеля, тоже методиста, помогавшего вести группу, — Игоря Ропало… у Игоря в то время были шикарные, лихие усы. Сообразив, в чем дело, я прошу любопытных разойтись, а Игоря — остаться. Наклоняюсь к девушке, похлопываю ее по плечу:

— Смотри, — видишь этого великолепного усача? Так вот: если будешь продолжать истерику, то он тебя выебет!

Минутный ступор: и девушка как-то сразу перестает «умирать», самостоятельно встает, и мы с ней проходим в зал, садимся на маты и начинаем беседовать. Люди постепенно расходятся, только Игоря я прошу пока не уходить, а маячить в другом конце зала. Юля (так зовут девушку) периодически посматривает в его сторону, но уже больше с любопытством, чем с испугом.

Ситуация оказывается сравнительно несложная, и мы достаточно быстро с ней разбираемся. Страхи и «умирания» больше не грозят. Но остается еще весьма рыхлая почва, на которой могут взрасти новые подобные проблемы: Договариваемся о встрече через неделю, так же, после занятия.

А занятия проходили в зале, недалеко от парка Лесотехнической Академии. И вот, после занятия мы с Юлей отправляемся в этот парк. Уже достаточно поздно и на улице темно. Прохожих мало. Чтобы дойти до парка, нужно пройти через тоннель, над которым — железная дорога. В тоннеле пустынно и мрачно.

— Ну что, Юля, беспокоило тебя что-нибудь за эти дни?

— По сравнению с прошлым, — почти нет. Правда, была одна штука:

Замечаю, что, говоря об этом, Юля нервно теребит себя за шею.

— Что такое? — показываю на руку.

— Да, такое ощущение, как будто душит кто-то, когда об этом думаю.

— Хм…

Останавливаемся где-то посередине тоннеля. Беру Юлю за горло и начинаю душить, усиливая эффект и надеясь вызвать катарсическое переживание.

— Так или сильнее?

— Сильнее!

— А теперь?

— Да-а!!! — начинает отбиваться, но я пока не отпускаю: необходимо, чтобы она сама приложила хорошее усилие.

В тоннеле появляется фигура прохожего: элегантно одетый мужчина лет сорока с дипломатом. Вот блин! Вмешается и вся работа пошла насмарку. Но я не отпускаю Юлю, продолжая душить, а она продолжает отбиваться и кричать. Прохожий остановился. Прошел еще метра два. Снова остановился. Бочком, бочком и, поравнявшись с нами, бросился наутек, придерживая кепку! Но работу мы завершили: полный катарсис! Российская Саньяса…