Эрих Фромм - Может ли человек преобладать?

• Название: Может ли человек преобладать?
• Автор: Эрих Фромм
• Издательство: ООО «Фирма «Издательство АСТ»
• Жанр: Психология
• Год: 2000

---

На самом деле легче узнать фанатика по некоторым качествам личности, чем по сути его убеждений. Наиболее важной — и обычно видимой — чертой характера фанатика является вид «хладнокровного пыла», страсти, в которой нет ни капли теплоты. Фанатик не соотносится с окружающим его миром, он не заботится ни о ком и ни о чем — даже если он объявляет заботу важной частью своей «веры». Холодный блеск его глаз часто говорит нам больше о фанатичности его идей, чем очевидная «безрассудность» самих идей.

Говоря более теоретически, фанатик может быть описан как человек, страдающий крайним нарциссизмом и освобожденный от зависимости от внешнего мира. Он ничего по-настоящему не чувствует, поскольку истинные чувства всегда являются результатом взаимосвязи между человеком и внешним миром. Патология фанатика близка к патологии подавленного человека, который страдает не от уныния (которое было бы спасением), но от неспособности что-либо чувствовать. Фанатик отличается от подавленного человека (и в некотором смысле похож на маньяка) тем, что он нашел путь выхода из острой депрессии. Он сотворил себе идола, абсолют, которому он полностью подчиняется, но в тоже время частью которого себя считает. Поэтому он действительно думает и чувствует во имя идола, или, скорее, у него есть иллюзия этого «чувства», внутреннего возбуждения, в то время как подлинные чувства отсутствуют. Он живет в состоянии самодовольного, самовлюбленного возбуждения, с тех пор как заглушил чувство изоляции и пустоты полным подчинением идолу и одновременно обожествлением своего собственного «Я», которое он сделал частью идола. Он страстен в своем подчинении идолу и в чувстве собственной грандиозности, но холоден в своей неспособности на истинные чувства и взаимоотношения. Это состояние может быть символически описано как «горящий лед». Его отношение может быстрее ввести в заблуждение, если сущность его идола — это любовь, братство, Бог, спасение, Родина, человеческая раса, честь и т. д., чем когда он поклоняется откровенному разрушению, враждебности и неприкрытому желанию завоевания. Но, что касается человеческой действительности, не столь важны различия в природе идола. Фанатизм всегда результат неспособности на подлинные взаимоотношения. Образ фанатика так соблазнителен и, следовательно, опасен политически, потому что кажется, что он особенно сильно чувствует и особенно убежден. С тех пор как все мы стремимся к уверенности и страстному приключению, удивительно ли, что фанатики преуспевают в привлечении многих с помощью своей ложной веры и фальшивых чувств?

Паранойя, проективное и фанатическое политическое мышление являются подлинно патологическими формами мыслительного процесса, отличающимися от патологии в общепринятом смысле только тем, что политическое мышление разделяется большими группами людей и не запрещено для отдельных индивидов. Эти патологические формы мышления не являются, однако, единственными препятствиями на пути к правильному пониманию политической действительности. Существуют другие формы мышления, которые, вероятно, нельзя назвать патологическими, но при этом столь же опасные, возможно, только потому, что они более распространены. Я имею в виду главным образом неаутентичное, автоматизированное мышление. Процесс прост: я верю, что что-то является правдой не потому, что я достиг этой мысли самостоятельно, основываясь на собственных наблюдениях и опыте, но потому что это было «внушено» мне. При автоматизированном мышлении я могу испытывать иллюзию, что мои мысли — это мои собственные мысли, тогда как на самом деле я всего лишь перенимаю их, так как они были предоставлены источниками, представляющими власть в той или иной форме.

Все современные способы манипулирования мышлением, в коммерческой ли рекламе или в политической пропаганде, используют технику внушения и гипноза, которая производит мысли и чувства в людях, не давая им осознать, что «их» мысли — вовсе не их собственные. Искусство промывания мозгов, столь великолепно освоенное китайцами, — просто более крайняя форма этого. С ростом уровня мастерства техники внушения аутентичное мышление все больше заменяется автоматизированным, хотя сильная иллюзия добровольного и спонтанного характера наших мыслей сознательно не уничтожается.

Достаточно показательно, с какой готовностью группы распознают неаутентичный характер мышления в своих противниках, но только не в себе самих. Американские путешественники, например, возвращаясь из Советского Союза, описывали свои впечатления о единообразии политического мышления в России. Кажется, все должны задаться вопросами начиная с: «Как насчет линчевания на Юге?» и заканчивая: «Зачем Соединенным Штатам столько военных баз, окружающих Советский Союз, если у американцев мирные намерения?».

Путешествовавшие по России люди, которые заявляют о единообразии взглядов, не понимают, что общественное мнение в США не менее единообразно. Большинство американцев считают доказанным ряд стереотипов, например, что русские хотят завоевать мир во имя революционного коммунизма; что из-за того, что они не верят в Бога, у них нет концепции морали, похожей на нашу, и т. д. Более того, в США — до какой степени это верно для Советского Союза, я, конечно, даже не берусь предполагать — стереотипное мышление отнюдь не ограничивается низшими слоями общества. Его также придерживаются те, кто, как действующие политики, интеллектуалы, газетные и радиокомментаторы и т. п., участвует в формировании реальной политики и общественного мнения.

Этот вид неаутентичного, автоматизированного мышления выливается в «раздвоение мышления», которое было столь блестяще охарактеризовано Джорджем Оруэллом[12] как логика тоталитарного мышления. «Раздвоение мышления, — говорит он в своей книге «1984»[13], — это способность удерживать две противоречащие друг другу веры в одном мозгу и соглашаться с ними обеими». Мы знакомы с русским вариантом раздвоения мышления. Такие страны, как Венгрия и Восточная Германия, правительства которых, это очевидно, действуют против воли большинства населения, называются «народными демократиями». Иерархическое, классовое общество, построенное на Жестких принципах экономического, социального и политического неравенства, называется «бесклассовым обществом». Система, в которой власть государства наращивалась на протяжении последних 40 лет, как говорят, ведет к «отмиранию Государства». Но раздвоение мышления отнюдь не только советское явление. Мы на Западе называем диктатуры «частью свободного мира». Диктаторы, такие как Чан Кай Ши[14], Франко, Салазар[15], Батиста, и это далеко не полный список, были провозглашены борцами за свободу и демократию, и правда о этих режимах замалчивается и искажается. Кроме того, мы позволяем людям, подобным Чан Кайши и Аденауэру[16], влиять и, иногда, видоизменять американскую внешнюю политику. Американское общество вводится в заблуждение насчет Кореи, Формозы[17], Лаоса и Германии до такой степени, что они предстают ужасающим контрастом нашей собственной действительности, со свободной прессой и информированной публикой[18]. Мы говорим о «подрывной деятельности», когда русские разворачивают антиамериканскую пропаганду, но европейское «Радио Свободы», вещающее на страны Восточной Европы, не ведет подрывной деятельности. Мы провозглашаем свое уважение к независимости всех небольших стран, но поддерживаем попытки свержения правительств Гватемалы и Кубы. Мы в ужасе от русского террора в Венгрии, но не от французского в Алжире.

Патологическое мышление и раздвоение мышления — не только проявления болезненности и бесчеловечности, но они угрожают нашему выживанию. В ситуации, когда ошибки в оценке могут повлечь катастрофические последствия, мы не можем позволить себе удовольствие обратиться к патологическим и стереотипным формам мышления. Ничем не затуманенное и как можно более реалистическое размышление над ситуацией в мире, особенно в свете конфликта советского и западного блоков, становится жизненно необходимым. Сегодня некоторые взгляды одобряются как «реалистические», в то время как на самом деле они столь же фантастичны и далеки от реальной жизни, как и идеи неисправимых оптимистов, против которых они направлены. Эта особенная моральная неустойчивость человеческих реакций служит тому, что многие склонны верить в то, что циничная, «жесткая» перспектива более похожа на «реальную», чем объективная, комплексная и конструктивная. По-видимому, многие, люди считают, что необходимо быть сильным и мужественным человеком, чтобы смотреть на вещи просто, без лишних сложностей или встретить катастрофу, не моргнув глазом[19]. Они забывают, что часто нужно быть фанатичным, самодовольным и невежественным человеком, чтобы спутать то, что Ч. Миллс так правильно назвал «сумасшедшим реализмом» с рациональным пониманием действительности.