Уилбур Смит - Весы смерти

• Название: Весы смерти
• Автор: Уилбур Смит
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0170-4

В романе есть все, что требует жанр: с большим знанием описанная экзотическая природа, дикие, не похожие по своим обычаям на европейцев народы, любовный треугольник и герои, чье благородство итонкая душа раскрываются по мере развития событий...

---

— Ну, что же, вы меня убедили, — пробормотал Джейк. — Вы этого и хотели?

— Нет, — неохотно отозвался Ли Микаэл. — Я хотел, чтобы меня убедили вы.

Оба рассмеялись сдержанно.

— А мой послужной список вы тоже проверяли? — спросил Джейк.

— Нет, — сказал князь. — Я впервые услышал о вас в Дар-эс-Саламе. Вы и ваши машины оказались добавочным вознаграждением и полной неожиданностью, и возможно… — Ли Микаэл говорил так тихо, что Джейк едва разбирал слова. — Возможно, это и было самой удачной нашей сделкой.

Он вскинул подбородок и твердо посмотрел Джейку в глаза.

— Гнев у вас еще не прошел, — добавил он. — И я вижу, насколько он силен.

Джейк с удивлением понял, что князь совершенно прав. Его гнев, и правда, совсем не прошел. Не заглох и огонь, загоревшийся при виде бесчеловечной жестокости итальянцев. Он переместился куда-то вглубь, в самое нутро, но память о мужчинах и женщинах, уничтоженных из пулеметов и минометов, не даст пламени погаснуть еще долго.

— Я думаю, теперь вы связаны с нами, — тихо продолжал Ли Микаэл, и Джейк поразился его чуткости.

Джейк и сам еще не понимал, как глубоко он увяз. Впервые, с тех пор как он высадился в Африке, он проникся интересами других людей. Джейк Бартон знал: теперь он останется здесь и будет сражаться вместе с Ли Микаэлом и его народом до тех пор, пока они будут в нем нуждаться. Он вдруг интуитивно ощутил, что если этот простой народ будет порабощен, то все человечество, включая и Джейка Бартона, утратит толику свободы. В памяти вдруг всплыла строчка, некогда плохо заученная и непонятая.

— «Нет человека, который был бы как Остров…» — произнес он.

Ли Микаэл кивнул и подхватил цитату:

— «…сам по себе. Каждая смерть и меня умаляет, ибо я с Человечеством — единое целое». — Черные глаза князя сверкнули. — Да, мистер Бартон. Джон Донн. Думаю, с вами мне повезло. Вы огонь, а Гарет Суэйлз — лед. И это будет работать на меня. И между вами уже есть связь.

— Связь? — Джейк коротко хохотнул, затем остановился и задумался над словами князя.

У этого человека чуткости куда больше, чем Джейк поначалу предполагал. У него был просто дар называть вслух еще не осмысленные им, Джейком, истины.

— Да, — повторил Ли Микаэл, — связь. Огонь и лед. Да вы сами увидите.

Некоторое время они помолчали, стоя с непокрытыми головами на стальной башне броневика, каждый ушел в собственные мысли.

Наконец князь встряхнулся и указал на запад.

— Вот сердце Эфиопии, — сказал он. — Горы.

Они оба посмотрели на высокие вершины, на типично эфиопскую столовую гору Амбас.

Каждый участок плоскогорья отделялся от соседнего грядой отвесных скал, казавшихся голубыми на таком далеком расстоянии, — они были не ближе чем облака, к которым устремлялись эти кручи; глубокими темными ущельями, словно прорубленными топором великана, их обрывистые склоны отвесно уходили вниз на сотни метров к быстрым горным потокам.

— Горы нас защитят. Врагу сюда не проникнуть, на сотни километров со всех сторон горы непроходимы.

Широко раскинув руки, князь указывал на голубые кручи, которые и на севере и на юге постепенно сливались с более светлыми голубыми небесными просторами.

— Но, — продолжал Ли Микаэл, — существует ущелье Сарди…

Джейк видел, как оно разрезает стены скал, образуя широкий, до двадцати пяти километров в поперечнике, проход в горах; дальше ущелье сужалось, взбираясь при этом на значительную высоту.

— Да, ущелье Сарди, — повторил Ли Микаэл. — Копье, нацеленное в бок.

Он тряхнул головой, и снова лицо его приняло озабоченное выражение, а в глазах снова появилось выражение загнанности.

— Император, Нэгусе Нэгэст, Хайле Селассие, собрал всю армию на севере. Сто пятьдесят тысяч человек готовы отразить главный удар итальянцев, который последует оттуда, из Эритреи через Адуа. Фланги императорской армии защищены горами повсюду, кроме ущелья Сарди. Это единственный путь, следуя по которому современная армия может подняться в горы. Дорога в ущелье крутая и плохая, но итальянцы — отличные инженеры. А строить дороги они мастера еще со времен Юлия Цезаря. Если они овладеют входом в ущелье, то за неделю переправят в горы пятьдесят тысяч человек.

Сжатым кулаком князь указал на далекие голубые вершины.

— Иными словами, они окажутся в тылу императорской армии, между ней и Аддис-Абебой, дорога на которую будет для них открыта. Тогда нам конец, итальянцы это знают. Что и подтверждается их присутствием здесь, у Колодцев Халди. Мы встретились с передовым отрядом их сил, направляющихся в ущелье Сарди.

— Да, — согласился Джейк, — похоже, что так.

— Император возложил на меня оборону ущелья Сарди, — сказал князь спокойно, — но в то же время он приказал, чтобы часть моих людей присоединилась к его армии, которая собирается на берегах озера Тана. Это сотни километров отсюда на запад. У нас мало солдат, настолько мало, что без ваших броневиков и пулеметов моя задача была бы просто невыполнима.

— Вряд ли она станет более выполнимой с этими разбитыми старушенциями.

— Мне это известно, мистер Бартон, и я делаю все возможное, чтобы улучшить наше положение. Я даже заключаю договора с исконным врагом народа харари — стараюсь погасить старые распри и убедить раса народа галла присоединиться к нам и вместе отстаивать ущелье Сарди. Конечно, он разбойник и дегенерат, а люди его хитры и все бандиты, но они хорошо дерутся, а каждое копье, направленное в сторону врага, у нас сейчас на счету.

Джейк понимал, какое доверие оказывает ему князь, он разговаривал с ним как с особо доверенным человеком, и чувство вовлеченности, только что осознанное Джейком, от этого еще усилилось.

— Нет врага хуже, чем неверный друг.

— Откуда эта цитата? — спросил князь.

— Джейк Бартон, механик, — улыбнулся в ответ Джейк. — Да, работенка нам предстоит нелегкая. Вот о чем я вас попрошу. Подберите мне несколько парней посмышленее. Таких, которых я смогу научить водить броневик. Или таких, которых Гарет научит стрелять из пулемета.

— Да. Я уже говорил об этом с майором Суэйлзом. Он предложил мне то же самое. Я отберу лучших.

— Нужны молодые, смышленые и расторопные, — сказал Джейк.

В лоскутке тени, отбрасываемой «Мисс Горбуньей», автомобилем Гарета, нахохлился, словно дряхлый стервятник, рас; глаза его сузились, как у снайпера, он что-то бормотал себе под нос, изо рта у него от возбуждения текла струйка слюны. Когда Грегориус в очередной раз вытянул шею и хотел заглянуть в карты, которые старик прижимал к груди, он получил по рукам и над его головой разразилась буря проклятий на амхари. Грегориус несколько растерялся — ведь он, в конце концов, служил сейчас деду переводчиком!

— Он больше не хочет, чтобы я помогал ему, — пожаловался Грегориус Гарету. — Он говорит, что уже все понял.

— Скажи ему, что он самородок. — Гарет, прищурясь, смотрел на дымок, который спиралью вился над его сигарой, зажатой в углу рта. — Скажи ему, что он уже может играть в любом казино Монте-Карло.

Рас усмехнулся и кивнул, довольный комплиментом, затем сосредоточенно нахмурился, когда Гарет сделает свой ход.

— Ну, что вы выставите против дам? — спросил Гарет невинным тоном, выкладывая даму червей на перевернутый ящик с боеприпасами, который стоял между ними.

Рас взвизгнул от восторга и покрыл карту. Потом он стукнул по ящику кулаком, как аукционист, и потянулся к колоде.

— Бог ты мой, бита!

Лицо Гарета сморщилось в гримасе полного изнеможения, рас кивнул, подмигнул и пустил струйку слюны.

— Как вы поживаете? — спросил он с видом победителя, и Гарет решил, что рождественский индюк дошел уже до полной готовности и настала пора продемонстрировать все свое искусство.

— Спроси у своего почтенного дедушки, не желает ли он придать игре некоторый интерес? Один шиллинг для начала?

И Гарет, чтобы проиллюстрировать свое предложение, повертел зажатую между большим и указательным пальцами монету.

Рас согласился с большим удовольствием. Он подозвал своего телохранителя, и тот вынул из складок необъятного шамма огромный кошель из львиной шкуры.

— Бог ты мой, — выдохнул Гарет, увидев сверкание золотых монет. — Отлично, старина!

* * *

В своем поведении граф подражал самому аристократическому образцу — то есть дуче, и потому в полной мере обладал выдержкой и достоинством. Одним словом, он был настоящим аристократом, человеком, рожденным повелевать. Черные глаза его горели презрением, а голос звучал столь прекрасно, что у него самого бегали по спине мурашки.

— …Какой-то мужик, выросший на задворках… Я изумлен, что такой человек мог дослужиться до майора. Такой человек, как вы… — Он вскинул правую руку с обвиняющим перстом, направленным на майора, как пистолет. — Вы… вы — никто, ничтожество, выскочка. Я проклинаю себя за то, что был слишком мягкосердечен и приблизил вас к себе. Да, проклинаю.