Евгения Савицкая - В плену Времени

• Название: В плену Времени
• Автор: Евгения Савицкая
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Путешествовать во времени мечтают все люди без исключения. Только мало кто задумывается о том, что будет с ними, когда эта мечта внезапно воплотится в реальность…

---

На лице доктора отразилось удивление, но он ничего не сказал, когда мадам Элен послушно взяла из моих рук бокал и до дна выпила успокоительное. Я же в который раз за утро выругала саму себя за свою тупость.

— Думаю, что со старшей вашей дочерью я разобрался, теперь пройдемте, я осмотрю вашу младшую, — проговорил бодрым тоном Михайло Иваныч.

Он по-молодецки встал с низкого дивана, поклонился мне со словами:

— Мое почтение, барышня. Всего хорошего. Я вас навещу через пару недель в Крыму, у меня там дача. И как оказалось, мы с вами соседи. А пока отдыхайте. И помните, что вы не должны силиться вспомнить все о прошлом. Память будет восстанавливаться постепенно.

— Прощайте, — прошептала я, кусая губы, чтобы не засмеяться вслух от того, что мне удалось перехитрить доктора.

Глава 10

После ухода Михайла Иваныча, в гостиную вошла Мила. Ее огромные глаза казались немного напуганными, а на простодушном личике блуждало выражение озабоченности.

— Что случилось, Мила? — лениво спросила я, перебирая пальцами красивые складки на юбке.

Довольная улыбка играла на моем лице. Меня переполняла кровь, бурлящая адреналином. В висках стучало, а из груди вырывалось сердце. Так всегда бывает, когда избежишь опасности. Теперь, когда самое страшное было позади, я расслабилась на диване и мысленно прикидывала, чем бы заняться.

— Мадам Элен приказала собираться в дорогу. Завтра на рассвете выезжаем, — отчиталась служанка, и тут же прибавила. — Барышня, вам все платья собирать или какие прикажете?

— Бери все на свое усмотрение. Так быстро отъезжаем… Даже не верится…, - растеряно протянула я, при мысли о предстоящей поездке в душе все пело и плясало.

На миг я даже забыла о своей основной цели. И теперь была увлечена предстоящим отъездом. Из истории я знала, что дворянство на лето переезжало жить в Крым или в свои деревенские имения, подальше от жарких пыльных городских улиц. В душе вновь зарождалась надежда на то, что наверняка встречу на курорте красавчика, купившего мои часы.

— Чем желаете заняться, барышня? — поинтересовалась горничная, отвлекая меня от размышлений.

— А чем я раньше занималась? — поинтересовалась я, хитро пытаясь выведать о привычках и вкусах настоящей Габриэль.

— Вы изволили вышивать гладью шелковые платочки, гулять в саду или ездить верхом на своей белой кобылке Вете, — четко ответила мне Мила.

Вышивать, я сроду не вышивала, а верхом ездила только пару раз, когда моей подруге Машке приспичило покататься на лошадях. В целом, мне понравилась верховая езда, если так это можно было бы назвать, но в данном случае я опасалась выдать себя, памятуя о том, что аристократки прекрасные наездницы с раннего детства.

— Я в саду прогуляюсь, — выбрала я самое безобидное из всех предложенных занятий.

— Я вас проведу, барышня. Только вот шляпку вам принесу, а то веснушками ваше белое лицо обсыплет, — с готовностью отозвалась горничная. — Обождите меня, я мигом.

Она тут же убежала из комнаты, а я встала с дивана и подошла к окну, с интересом выглядывая в сад. Куда ни глянь, все утопало в блестящей на солнце зелени. Через минуту горничная влетела в комнату со шляпой в руках. Еще несколько секунд, и широкополая шляпка из светлой соломки кокетливо красовалась у меня на голове. Широкие поля отбрасывали густую тень не только на лицо, а и на грудь. Мила ловко повязала шелковые ленты у меня под подбородком и повернула ее немного набок. Затем вручила мне белоснежные кружевные перчатки.

— Все. Теперь можно идти гулять, — промолвила она, отступая на шаг от меня и удовлетворенно оглядывая.

Место, куда привела меня Мила, было очаровательным. Купы ярко зеленых деревьев давали густую резную тень, а в их ветвях на разные лады чирикали птички, радуясь теплу, солнышку и лету. Все аллеи, окаймленные подстриженным парковым кустарником, были усыпаны мелким гравием. Аллеи, как лучи солнца, пересекали весь парк, и сходились в круглой площадке, на которой был расположен небольшой мраморный фонтан. Когда мы медленно шли по залитой солнечным светом дорожке, я с интересом рассматривала все вокруг. Широкая главная аллея была уставлена скамейками, небольшими статуями амуров из белоснежного гипса.

Над водной гладью бассейна высился мраморный постамент, на которой красовалась статуя нагой девушки с драпировкой на плече, прикрывающей все интересные места. Она держала в руках кувшин и из него широким потоком лилась вода к ногам мраморной красавицы. Фонтан обступили вековые деревья, надежно укрывая источник прохлады в узорчатой тени. Мила бережно усадила меня на широкий мраморный бортик, присела передо мной в реверансе и быстро исчезла по своим делам. Обернувшись вполоборота, я с интересом рассматривала мраморную девушку, по стилю исполнения напоминающую античную статую, и наслаждалась мелодичным журчанием воды, стекавшим в неглубокий бассейн, дно которого было выложено темно-синей плиткой. Благодаря синему дну, бассейн казался неимоверно глубоким, а прозрачная вода была глубокого аквамаринового оттенка. Я уже основательно изучила сам фонтан, клумбы вокруг него и окружающие меня деревья и парковые кусты. Даже успела немного заскучать и уже обдумывала вариант верховой езды в дамском седле, по степи и без сопровождения — до того мне было скучно. Хотя эту идею я сразу же отмела, посчитав бредовой. Дома, я ни одной минуты не сидела без дела. Будучи студенткой у меня было масса заданий и дел по учебе — только успевай выполнять. Также досуг с друзьями и одногруппниками. Если выпадал свободный вечер, то его мог скрасить просмотр телевизора, интернет в моем ноутбуке или чтение выкачанных фэнтезийных книг. Но в этой эпохе привычных для меня занятий не было, поэтому пришлось придумывать себе развлечения.

Я уже встала с бортика фонтана для того, чтобы пройтись по саду и осмотреть каждый его уголок, как в этот момент из-за поворота со стороны дома, на главной аллее, ведущей к центру сада, показалась Матильда в розовом прямом платье с рюшами на подоле и в белоснежном кружевном фартуке. Нянька несла в левой руке большой белый зонт. Рядом с матроной шла невысокая худенькая девушка лет семнадцати — восемнадцати, затянутая в узкое шелковое светло-синее платье. Талия незнакомки была настолько хрупкой, что казалось, при хоть одном неосторожном движении она переломится пополам. Воздушное создание пряталось под тенью зонта и опиралось о руку няньки. Эта парочка медленно шла по аллее и о чем-то оживленно переговаривалась.

Я предпочла бы, конечно, уклонится от подобной нежелательной для меня встречи. Но нянька и юная девушка уже увидели меня около фонтана и поспешили ко мне так быстро, насколько вообще было возможно при длинных юбках и туго затянутых корсетах. Я с интересом вглядывалась в незнакомку, с удивлением находя некоторую схожесть со мной в лице и в фигуре. Хотя она была чуть выше меня и более худощавой. Ее большие оленьи глаза цвета зеленоватой древесины доверчиво смотрели на меня с тревогой. Последнюю сотню метров она буквально пробежала бегом и кинулась мне на шею с радостным криком. Я лишь чувствовала возле уха сбившееся дыхание девушки. Ее руки с силой сжимали в объятиях. Казалось, еще чуточку, и она задушит меня.

— Гэйби, сестричка! Наконец-то ты нашлась. Мы уж, поди, все глаза проглядели и выплакали, дожидаясь тебя. Маменька и папенька отчаялись найти тебя. Думали, что ты погибла, — лепетала сестра настоящей Габриэль.

Наконец-то барышня оторвалась от меня и пытливо заглянула мне в лицо. Видимо оно отразило огромную степень непонимания. Увидев это выражение, девушка расплакалась. Ее хрупкие плечики вздрагивали от сотрясающих рыданий. Она так была похожа на ребенка, что у меня возникло желание ее утешить и по возможности никогда не расстраивать. Я растерянно обняла новоявленную "сестру" и с удивлением осознала, что испытываю к ней как минимум симпатию. Какое-то необъяснимое чувство привязанности всколыхнулось к совсем незнакомой мне девушке, и долгую минуту, пока я держала ее в объятиях это чувство не проходило. Когда она во второй раз отпрянула от меня, Матильда сочувственно вытащила платок из кармашка своего кружевного передника и протянула его младшей барышне, приговаривая:

— Ну, ну, полно плакать вам, барышня. А то ваши красивые глазки покраснеют. А это не к лицу юной леди. Все же обошлось. Не расстраивайтесь так, Сесиль.

— Это слезы радости, Тилли, — прошептала тихим воркующим голоском "сестра", аккуратно вытирая глаза накрахмаленным батистовым платочком.

Нянька с состраданием смотрела на нас. Ее добрые светлые глаза лучились неподдельным чувством любви. Уже в который раз за день, я остро почувствовала себя ужасной аферисткой и была готова провалиться сквозь землю в буквальном смысле этого выражения.