Елена Величка - Ушедший в бездну

• Название: Ушедший в бездну
• Автор: Елена Величка
• Жанр: Фэнтези

Продолжение повести "Кольцо демона". Приключения мальчика, которому покровительствует дьявол в образе его умершей матери.

---

Духи-защитники дремали. Раздумья и сомнения Конрада не воспринимались их примитивным сознанием. Лишь мысленный приказ, отданный твёрдо, без малейших колебаний, мог послужить для них сигналом к нападению. Но Феррара уже ощутил их присутствие: сначала как беспокойство, необъяснимую тревогу, затем как угрозу. Источником её было что-то, чего он не мог уловить, хотя чувствовал, что это связано с мальчиком.

Феррара подавил досаду. Он ошибся, думая, что сумел расположить к себе Конрада. Было слишком самонадеянно рассчитывать только на свою щедрость, красноречие и обаяние там, где требовалось что-то ещё… Но что? Узнать об этом будет время в пути.

Феррара поднял кубок.

— За удачное путешествие!

— За удачное путешествие, — рассеянно повторил Конрад. Мысленно он был уже в дороге. Ему не терпелось поскорее оказаться за пределами Хелльштайна. Он поднёс к губам кубок и сделал пару глотков. Вино было сладким, удивительно душистым. Он отпил ещё немного. По телу растёкся приятный жар.

— Есть один маленький секрет, — сказал Феррара. — Заметили ли вы, ваша светлость, что моё вино пахнет цветами? Совершая ритуал виноделия, я думаю о цветущих альпийских лугах с их дивными ароматами, ибо это священнодействие в честь древнего бога Диониса.

Конраду и впрямь почудилось благоухание летних цветов. Он не знал, что такое внушение, и вряд ли поверил бы, если бы ему сказали, что один человек может заставить другого ощутить то, чего нет в действительности, не прибегая к помощи демонов. Всё, что говорил и делал Феррара, было необычно, временами забавно, но не имело ничего общего с представлениями Конрада о колдовстве.

Вино казалось лёгким, но, допив кубок, мальчик заметил, что блики света, играющие на краях золотых и серебряных блюд, потускнели и расплылись радужными кольцами. Он взял вилку, но она выскользнула и звякнула о тарелку. Феррара налил ему ещё вина и предложил выпить за здоровье хозяина замка. Конрад охотно согласился: Мирослав заслуживал добрых пожеланий.

Феррара наблюдал, как постепенно мальчик пьянеет. Вино действовало медленно, поэтому можно было надеяться, что Конрад успеет рассказать достаточно, прежде чем его сморит сон.

— Ваша светлость, если я правильно понял вчера, вы держите путь в Баварию, в родовой замок, где вас ждёт отец?

Конрад недовольно тряхнул головой.

— Мой отец остался в Норденфельде, а меня отправил в Баварию, чтобы я не портил ему настроение. До совершеннолетия я буду жить один. Отец вряд ли навестит меня. Я ему нужен только потому, что у него больше нет детей. Если бы мой брат не умер, я бы сейчас ехал в монастырь.

— Полагаю, ваша светлость, что решение барона Норденфельда было продиктовано необходимостью, — Феррара старался быть очень осторожным, ибо разговор заинтересовал его с первых же слов.

Конрад рассмеялся. Его глаза тускло блестели.

— Большой необходимостью! Я убил его любимого слугу, который шпионил за мной и докладывал барону о каждом моём шаге.

Ферраре удалось ничем не выдать своего удивления. Он не знал, стоит ли верить словам захмелевшего мальчишки.

— О да, я понимаю, доносчик может вывести из себя… Должно быть, этот слуга очень рассердил вашу светлость. Некоторым слугам опасно доверять, ибо они способны ради собственной выгоды или по злобе клеветать на своих господ, забывая о каре, постигшей Иуду.

Феррара умолк. Он увидел, как внезапно Конрад отрезвел. Что-то случилось. Что — Феррара не понял. Было ясно одно: его слова взволновали мальчика.

— Я ненавижу своих слуг, — злобно проговорил Конрад. — Если бы я мог обходиться без них, то ни одного не подпустил бы к себе. Меня предали все, даже Лендерт, хотя он и думает, что верно служит моему отцу, а значит, и мне. Мой отец и я — не одно и то же.

— Разумеется, ваша светлость, но так уж поставил Бог, что родители главенствуют над нами и решают нашу судьбу. Нам надлежит слушаться и почитать их, ибо их воля — это Божья воля.

Презрительное выражение на лице Конрада сообщило итальянцу о том, что наследнику Норденфельда сыновняя почтительность так же мало знакома, как и страх Божий. Очевидно, у мальчика были веские причины испытывать неприязнь к отцу. Они-то и интересовали Феррару.

— Слуги всего лишь исполняют приказы своего господина, — сказал он. — Не стоит считать их предателями и негодяями. Когда вы унаследуете имение, они будут так же подчиняться вам, как сейчас — барону Норденфельду.

— Это будет нескоро.

— Кто знает, ваша светлость. — Феррара видел, что едва ли сумеет узнать от Конрада больше, чем тот уже рассказал, но впереди их ожидал достаточно долгий путь, а итальянец по опыту знал, что дорожные беседы иногда бывают интереснее застольных.

Весь следующий день Феррара посвятил приготовлениям к отъезду. Его багаж едва умещался в двух больших, окованных железом сундуках. Вёз он с собой обширный гардероб, дорогое оружие, ювелирные инструменты, вино, друзы самоцветов, целебные снадобья, книги и рукописи. Шкатулку с драгоценностями он держал отдельно от прочих вещей. Кроме форейтора и двух доверенных слуг, его сопровождало пятеро наёмников — немцев и итальянцев, которые плохо понимали друг друга, ещё хуже — местных жителей, зато превосходно дрались на шпагах и кинжалах. Теперь к его кортежу должна была присоединиться свита Норденфельда, и это слегка беспокоило Феррару, ибо чужие слуги так же опасны, как чужие псы.

Конрад почти не думал о предстоящем путешествии. Он понятия не имел, где находятся его дорожные вещи. Всё, что при нём было, это молитвенник, в который за три дня, проведённые в Хелльштайне, он ни разу не заглянул, медальон матери, золотая цепь — подарок Мирослава и более скромные подарки Феррары: браслет и самоцветный камень — награда за откровенный разговор. Награда не совсем заслуженная, так как мальчик рассказал значительно меньше, чем желал узнать Феррара.

Даже очень независимый и самостоятельный ребёнок нуждается в обществе взрослого человека, а Конрад привык к тому, что его всегда окружало множество взрослых людей, которые опекали его. Разлучённый с Лендертом и Дингером, он ощущал себя покинутым, никому не нужным, и был доволен, что нашёлся человек, который взял на себя заботу о нём и его багаже.

Конрад не догадывался о том, насколько заинтересовал ювелира. Феррара чувствовал деньги, но, боясь потерять доверие мальчика, больше не докучал ему назойливыми расспросами.

Последний день в Хелльштайне прошёл для Конрада незаметно. Марженка не приходила. Вероятно, она была занята. Конрад не стал настаивать на том, чтобы её допустили к нему. Он надеялся увидеться с ней перед отъездом. Феррара тоже не появлялся. Он был поглощён приготовлениями к путешествию. Штефан сказал, что из Праги возвратился паж пана Мирослава Светелко, чтобы сопровождать гостей к своему господину.

Завтракал и обедал Конрад в одиночестве. Один поднимался на башню, где никогда не стихал ветер. Было пасмурно. Над шпилями замка стелились низкие дождевые облака. Конрад грустно бродил по влажным плитам смотровой площадки. Скамейка была покрыта мельчайшими капельками воды. Деревца в кадках трепетали в ожидании непогоды.

Буря разразилась к вечеру. Ветер усилился и тоскливо завыл. Хлынул дождь. Сидя в своей комнате, Конрад с замирающим сердцем прислушивался к плачу ветра в каминной трубе. Огоньки свечей в канделябре горели тускло, тревожно подрагивали, исходя черноватым дымком. Конраду чудилось, что в комнате кто-то есть. Перед его глазами маячило лицо Фрица. Борясь со страхом, маленький убийца пытался внушить себе, что на свете нет такого призрака, который мог бы причинить ему зло. Духи-защитники охраняли своего повелителя. Ужина он не дождался: уснул под шум дождя и гул ветра.

Ближе к полуночи в комнату поднялся Феррара. Конрад спал одетый, на не разобранной постели. Свечи в канделябре оплыли, только одна ещё догорала. Её фитиль наклонился, и воск капал на круглую подставку канделябра, сделанную в виде серебряного цветка, на лепестке которого застыла с раскрытыми крылышками позолоченная стрекоза. Феррара поправил фитиль, провёл указательным пальцем по тонкому телу стрекозы. Она смотрела на ювелира тёмно-бурыми агатовыми глазами.

Феррара прошёлся по комнате. Каминную полку украшали фарфоровые статуэтки: пастушок в моравском костюме и три миленькие пастушки. Феррара улыбнулся: пастушок удивительно напоминал Конрада.

Ветер со злостью швырнул в окно целую пригоршню дождевой воды. Если такая погода будет утром, с отъездом придётся повременить…