Журнал «Если» - «Если», 2005 № 11

• Название: «Если», 2005 № 11
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2005
• ISBN: ISSN 1680-645X

Далия ТРУСКИНОВСКАЯ

БЕРЕГ НАДЕЖДЫ

Загадочная фирма предлагает всем желающим реализацию даосской мудрости: садитесь на берегу реки и ждите, когда мимо проплывет труп вашего врага.

Александр ГРОМОВ

ЗМЕЁНЫШ

«Приручить» его можно, но вот подарить мир, который бы его устроил…

Генри Лайон ОЛДИ

ВОССТАНЬ, ЛАЗАРЬ!

Есть чувство, которое вам мешает жить? Не спешите с ним расставаться: последствия могут быть самые непредсказуемые.

Олег ОВЧИННИКОВ

ЗВЕЗДА В ПОДАРОК

Мы, конечно, далеко не ангелы, но зачем же так круто?…

Эндрю ВЕЙНЕР

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ БЫЛ СЧАСТЛИВ

Еще одна попытка овладеть удачей — на этот раз предпринятая известным канадским писателем.

Алексей КАЛУГИН

ГАЛАКТИЧЕСКИЙ ПРИЮТ

Детский сад — да и только! Но руководить им выпало бравому вояке.

Брюс МАКАЛЛИСТЕР

ГЕРОЙ

Что остается, когда вы уже спасли Землю? Об этом размышляет автор рассказа, стилизованного под киносценарий.

Александр РОЙФЕ

КОГДА РОЖДАЕТСЯ СКАЗКА

Оказывается, знаменитые братья-фольклористы не только коллекционировали народное творчество и писали книжки…

Евгений ХАРИТОНОВ

СЛАДКАЯ ИСТОРИЯ

Стоматологам и зрителям с больными зубами смотреть не рекомендуется!

Борис ДОЛИНГО

АЛЬТЕРНАТИВНОЕ НАСТОЯЩЕЕ

Это фантастика или документалистика? Ответ не знают даже на кинофестивале в Венеции…

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Нереалистическое кино поражает разнообразием жанров.

Глеб ЕЛИСЕЕВ

СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ, ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ

Вот еще одна тема, придуманная нефантастом, но успешно эксплуатируемая как раз фантастами.

РЕЦЕНЗИИ

Авторам — замереть и не дышать! Слово рецензентам!

КУРСОР

Ехал Грека через реку… по «Звездному мосту».

Дмитрий БАЙКАЛОВ

ТАМОЖНЯ ДАЕТ ДОБРО

Очередного романа Сергея Лукьяненко читатели ждали почти два года.

Евгений ЛУКИН

ВРАНЬЁ, ВЕДУЩЕЕ К ПРАВДЕ

А вы думали, известный фантаст в роли публициста способен писать одни лишь манифесты партии национал-лингвистов?

ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ

Эксперты отправляются в будущее, чтобы оценить нынешнюю ситуацию в жанре.

ПЕРСОНАЛИИ

Великолепная семерка номера. И хотя они из разных стран, но говорят на одном языке — языке фантазии.

---

Бен качает головой, и его лицо — настоящее, а не физиономия того статиста, что известна всему миру в непременном сопровождении надписи «Wanted» — покрывается сетью мелких морщин от ответной улыбки. Улыбка у него вполне добродушная.

13.

Две трети времени Максим Волков проводил на Земле; одну треть — обслуживал реголитовый комбайн в окрестностях лунной базы. Добыча гелия-3 велась вахтовым методом. Три недели вахты — полтора месяца отдыха. Чем плохо?

Для еще не старого, сильного мужчины — нормальный труд. В меру тяжелый, в меру опасный и даже кое-чем напоминающий будни космонавта. Звездное небо в любое время суток? Вот они, звезды, висят над головой, горят ярко и не мигают, потому что не умеют мигать вне атмосферы. Автономность? Сколько угодно автономности. Три недели одиночества, нарушаемого лишь редкими сеансами связи с диспетчером. Железная громадина комбайна служила и рабочим местом, и спальней, и столовой, и даже клубом для тех, кто работал с напарником. Но Максим работал один.

Жалованье исчислялось в процентах от добычи. На безденежье Максим не жаловался. Разве трудно проводить за рычагами комбайна по пятнадцать-восемнадцать часов в сутки, когда вся работа заключается в том, чтобы объезжать кратеры, трещины и валуны да следить, чтобы в шнеки не попадали крупные камни? Поспал, поел — и вновь за рычаги. Три недели выдержать можно.

То урчали, то принимались тоненько выть хитроумные механизмы, выделяющие из реголита то, что миллиарды лет наносилось сюда солнечным ветром. К концу смены в баллонах высокого давления накапливался увесистый груз. С каждой вахтой Максим уводил комбайн все дальше и дальше от вала кратера Гассенди. Частенько забираясь в такую даль, где спасение становилось проблематичным, он слыл самым рисковым, зато и самым добычливым из комбайнеров.

Страха не было. Ведь слова об отсутствии напарника — это только слова, как всегда далекие от истины. Напарник у Максима был — лучший напарник на свете.

Поначалу May не понимал и даже обижался. К чему эти скучные вахты? Семье Волковых нужны денежные средства? С великим трудом Барбара объяснила серпентийцу основу экономических отношений землян. May тут же радостно предложил фабриковать золото, платину или ювелирные алмазы из любой бросовой субстанции, хоть из помоев. Пришлось приложить массу сил и времени, чтобы объяснить ему, почему это неприемлемо. Во-первых, потому что этот путь в скором времени неминуемо приведет к раскрытию инкогнито May. Во-вторых, денежные средства есть эквивалент вложенного труда, и то, что предлагает May, прямиком ведет к инфляции. Понемногу? Извини, друг, малая инфляция — все равно инфляция. Подобное обогащение — всегда за счет других людей. Нет уж, оставим эти игры правительству, а мы сохраним самоуважение…

Неизвестно, понял ли May, но сейчас же предложил иное решение: создание произведений искусства. На роль «гениального скульптора» он предложил Карину. Та, приходя то в остолбенение, то в восторг от создаваемых серпентийцем композиций, все же отказалась.

May ворчал. Но все-таки принял предложение Максима сопровождать его во время лунных вахт, страховать на случай ЧП, болтать о том о сем и помогать в добыче гелия-3. Этого изотопа May мог бы изготовить столько, что хватило бы до конца истории человечества. Он не вполне понимал: почему нельзя? Жалко разве безобразных лунных скал?

Но нельзя так нельзя. От скуки May находил себе развлечения. Иногда, приняв облик «дяди Матвея», он часами шагал перед комбайном, любуясь оставленными в пыли следами; случалось, вспоминал свою неудавшуюся карьеру гениального скульптора и творил такое, что Максиму было безумно жаль пускать сии творения под шнеки; бывало, исчезал на несколько часов и отмалчивался о том, где был. Следствием этих отлучек стала сенсация: один из комбайнеров клялся, что видел скользящего по реголиту гигантского червя или, вернее, титаническую змею. Другой божился, будто в течение часа выжимал из своего комбайна максимальную скорость, удирая от ожившей скульптурной группы «Лаокоон». Третий сам гонялся за обнаженной красоткой таких достоинств, что забыл даже подумать: и как это она обходится без скафандра? Разнообразные свидетельства множились едва ли не быстрее слухов. Кончилось тем, что медицина объявила видения галлюцинациями, возникшими на почве легкого психоза, и рекомендовала руководству добывающей компании уменьшить нагрузку на комбайнеров.

Достичь Луны самостоятельно для May не было проблемой, но покидать земную атмосферу и возвращаться в нее он предпочитал при помощи одного из трех космических лифтов. Зайцем. Как-то раз Максим пробурчал что-то неодобрительное насчет жульничества, и May надолго задумался. Убежденный, как все россияне, что обжулить корпорацию, имеющую двести процентов прибыли, — дело святое, Максим кривил душой, зато искренний серпентиец оказался упорен в намерении вернуть корпорации убыток. Случай представился во время аварии. Откуда было знать May, да и Максиму тоже, что обрыв троса произошел не из-за износа или удара метеоритного тела? Серпентиец попросту подхватил падающую гроздь капсул, срастил трос и был доволен, услышав от Максима, что имеет теперь моральное право кататься бесплатно до скончания веков.

Остался доволен и Бенджамин Ван дер Локк. Пусть сорвалась крупнейшая террористическая операция, пусть с чистых небес на грешную Землю не посыпались оплавленные капсулы с поджаренными пассажирами — зато получила подтверждение информация: среди миллиардов людей, разных и по большей части никчемных, затесался инопланетянин с такими возможностями, что… Теперь перед «Форпостом Всевышнего» открывались новые горизонты. Следующий шаг казался непростым, но выполнимым.

Максим вел комбайн.

Вряд ли несуразный железный динозавр смог бы сдвинуть с места свое тело на Земле. Лишь Луна позволяла ползать по себе трехсоттонным монстрам, любой из которых при нормальной тяжести развалился бы если не от собственного веса, то от удивления своим титаническим безобразием. Даже шахтные «кроты» Меркурия — и те выглядели стройными красавцами по сравнению с реголитовыми комбайнами Луны.

Два гигантских шнека сгребали пыль, измельчали рыхлую породу, тащили добытое к разверстой пасти чудовища. Широченные гусеницы с развитыми грунтозацепами ни на секунду не прекращали своего медленного упорного движения. За комбайном тянулся короткий, но пышный хвост отработанной пыли и, оседая, совершенно скрывал следы гусениц. Не страшно: наметанный глаз комбайнера легко отличит выработанный грунт от нетронутого. Ошибаются лишь новички.

Эту часть моря Влажности еще не топтала ни нога человека, ни трак комбайна. А вот May — топтал. Именно этим он сейчас и занимался, шагая впереди комбайна в облике «дяди Матвея» и выискивая места с наиболее качественным реголитом. Одновременно он общался с Максимом по радио, заняв канал связи с диспетчером. Почему диспетчер при этом ничего не слышит, Максим не знал и уже не пытался понять. На сей раз серпентиец предпочел «одеться» по-пляжному — в одни лишь плавки. Как ни привык Максим к выкрутасам инопланетянина, но видеть следы босых ног в лунной пыли было по-прежнему дико. Все-таки хорошо, что комбайн начисто подметает эти следы. К чему плодить сенсации?

— Крутится-вертится шар голубой, — немузыкально, зато космографически верно намурлыкивал Максим, переводя взгляд со следов на зависший в черном зените шар родной планеты. — Крутится-вертится над головой…

May молчал. Должно быть, слушал.

— Крутится-вертится, хочет упасть. Кавалер барышню хочет украсть.

Предпоследняя строчка нагло врала, на что серпентиец немедленно обратил внимание.

— Да знаю я, — лениво отвечал Максим. — С чего бы Земле падать на Луну? Очень ей надо. А что Земля на Луну, а не Луна на Землю, так в мире все относительно. И вообще, в оригинале песни не шар, а шарф. Одна буква впоследствии редуцировалась.

— Зачем?

— Ты меня спрашиваешь? Спроси чего полегче.

— А что значит «кавалер барышню хочет украсть»? Разве человек крадет человека?

— Редко, но бывает. Мечтать вообще-то не вредно. И потом, тут речь идет только о барышне.

— Разве барышня не человек?

— Да как тебе сказать… — Максим вспомнил жен. — По-всякому бывает. Иногда такой человек, что человечнее некуда. А иной раз глядишь, слушаешь и дивишься: что за неизвестный биологический вид? Вроде тебя, даже хуже.

— Разве я плох?

— Нет, но будешь плох, если перестанешь смотреть под ноги. Убери-ка лучше вон ту каменюку справа, не нравится мне она…

— Рыхлая, — немедленно определил May. — Шнек с нею справится, жернова тоже. Убирать незачем.

— Все-то ты знаешь… Ну вот скажи: откуда тебе известно, что она рыхлая? Ты к ней прикасался?

— Я прикасался к тысячам подобных. Опыт тоже кое-чего стоит.