Арина Холина - Увидимся в аду

• Название: Увидимся в аду
• Автор: Арина Холина
• Издательство: АСТ, Люкс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-025371-0, 5-9660-0882-5

Современные ведьмы работают в модельном бизнесе и рекламе. Они летают на «Феррари» и соблазняют с помощью магии «Диор». Ведь для того чтобы стать ведьмой, надо работать двенадцать часов в сутки, заводить романы и листать журнал «VOGUE». Роман Арины Холиной — мистерия в стиле «Мастера и Маргариты»: современный мир, в котором существуют волшебство, колдовство и дьявольщина.

На небесах беспокойно: свыше дан приказ готовиться к явлению Мессии. Небесная бюрократия волнуется. Две души — одну из Рая, другую из Ада — отправляют на Землю: изучить настроения и духовные ценности человечества. Но на Земле души, соскучившиеся по суете, вместо того чтобы выполнить задание, пускаются во все тяжкие…

Не готовьтесь к предсказуемой развязке: сюжет лихо поворачивает на девяносто градусов в тот момент, когда кажется, что знаешь, чем все закончится.

---

— В другом месте. На Восьмых небесах, — неохотно ответила Мария.

— О! — кивнула Джейн. — Это там, где раскаявшиеся грешники?

— Да… — Мария вспыхнула. Признаться бывшей выгнанной гувернантке, хоть и оперной звезде, что живешь на самых отдаленных небесах… Даже для Марии, с ее сдержанностью и, как она полагала, внутренним достоинством, было очень трудно хранить спокойствие.

— О! — воскликнула знакомая. — Я слышала, там живут в длинных коридорах с одним умывальником, спят вчетвером в одной комнате и…

— Все так, — мрачно подтвердила Мария. — Я…

— Представляешь, — перебила ее Джейн, — а мы только что вернулись из отпуска. Ездили на Первые небеса. Это восторг! Тихий городок на берегу моря. Белые здания с колоннами; набережная выложена мозаикой; теплый, чистый песочек, кругом — хвойные аллеи, кипарисы, розы, жасмин, липы..

— Там такая библиотека! Мы с Чеховым познакомились — он живет у моря, в бунгало, крыша из тростника… Там прямо с берега видно, как кружатся рыбы… А какое небо по ночам! Звезды, как луна, огромные…

— Извини, я спешу, — поторопилась отделаться от нее Мария. — Я здесь по делу.

Вообще-то ей нельзя было перемешаться дальше Шестых небес, но сегодня был особый случай. Шестые небеса… Серые дома в шестнадцать этажей. Между домами — рынки, пахнущие гнилой капустой. Самое развлекательное учреждение — аптека, в ней не так грязно и можно почти в пристойных условиях выпить рюмочку бальзама. Мария знала, что в высотках в квартирах живут две-три семьи, по часам расписано посещение ванной, на кухне стоят несколько плит, а в туалете никогда нет туалетной бумаги — лишь мятые газетные клочья.

Но на Восьмых было еще хлеще. Трухлявые бараки, ржавая вода. Вечный ноябрь: сыро, холодно, то дождь, то мокрый снег. Грязно, скользко, пасмурно. Но хуже всего — безобразные рожи соседок по комнате. Они то и дело приглашали кавалеров из мужского барака, настаивали бражку, от которой по всему зданию шел кислый душок, напивались, ругались, устраивали драки… А Марии приходилось сидеть в коридоре, чтобы не участвовать в этих отвратительных оргиях.

Слушать о том, как прекрасно в городе вечного блаженства, аж на Первых небесах, тем более от этой горничной-певицы, совсем не хотелось.

— Заходи к нам! — крикнула ей вслед Джейн. — Вон наши окна… Рядом у нас Генри Миллер, а под нами — Черчилль…

На ходу обернувшись, Мария увидела, что ее бывшая гувернантка указывает на хорошенькую мансарду с зеленой крышей в пятиэтажном доме на противоположной стороне улицы.

Минут через пять Мария спустилась на набережную, откуда тянуло пресной водой и водорослями. Она огляделась. Нужный дом стоял недалеко от берега. К нему тянулся навесной мостик, отгороженный от пристани калиткой. Остановившись перед калиткой, она вынула из кармана бумажку и прочитала: «Душе Марии Джастис, 1896 года смерти, проживающей в переулке Смирения, дом 5.26 мая после захода солнца повелеваю явиться на набережную Селенджера к 12-му причалу, в плавающий дом верховного ангела Метатрона, Князя лика Божьего, Покровителя всего человечества и Писца Божьего».

Она сверила номер причала, прочитала табличку на калитке, нерешительно взглянула на солнце и услышала позади:

— Пройти можно?

Резко обернувшись, наткнулась на толстую женщину в свалявшейся серо-бурой шубе. Волосы у нее были редкие, прямые и жирные. Кожа — рябая, сальная. Она уставилась на Марию так беспардонно, словно Мария была городской скульптурой, выставленной на всеобщее обозрение.

— Э-э-э… — замешкалась Мария.

— Пройти можно? — повторила женщина и, отпихнув Марию, толкнула калитку.

Мария пошла вслед за ней, удивляясь, по какому поводу они встретились у дверей Князя лика Божьего. Только они подошли к порогу, дверь распахнулась. На порог вышла пожилая дама.

— Проходите-проходите, — пригласила она.

Дама так дружелюбно улыбалась, словно ждала гостей на день своего рождения.

— Добрый день, — поздоровалась Мария.

Та, вторая, лишь кивнула.

Прихожая была отделана мореным дубом, а на стенах висели фотографии — «Метатрон и Дидро», «Метатрон и Грейс Келли», «Метатрон и Набоков», «Метатрон и Том Эдисон»..

Их было так много, что Мария с ужасом заподозрила верховного ангела в тщеславии.

— Позвольте пальто? — предложила пожилая дама.

Мария выскользнула из толстой серой хламиды, обнаружив худые острые плечи, впалую грудь и длинные сухие ноги. Вторая тоже скинула одежку, под которой скрывались рыхлый живот, обтянутый трикотажным свитером, и большая обвисшая грудь. Женщина осмотрелась, хлюпнула носом и спросила:

— Выпить чё есть?

Только приветливая дама собралась ответить, из соседней комнаты показался высокий лысый мужчина. У него был крупный прямой нос, выразительные губы, ямочки на щеках и голубые глаза под густыми бровями.

— Явились, — вместо приветствия недовольно сказал мужчина. Он внимательно их оглядел и скривил губы. — Ну, прошу, — после секундного размышления пригласил он.

Они вошли в просторную комнату, разделенную на две половины. В первой располагались старинное бюро, покрытое красным сукном; низкий широкий диван с множеством разноцветных подушек; несколько кресел — кожаных, бархатных, деревянных; секретер с позолотой; массивный буфет красного дерева, похожий на католический костел. А вторую половину — размером не меньше сотни метров — занимали книжные полки. Они тянулись до потолка и стояли в несколько рядов, как в библиотеке.

— Ой! — воскликнула вторая. — Вы чё… это все читаете?

— Еще чего не хватало! — хмыкнул Метатрон. — Это архив.

— Архив? — озадачилась женщина.

— Архив! — вдруг рассердился хозяин. — Я, так сказать, архивариус. Желаете, например, свериться с указом Господа о сокращении жизни человеческой с шести сотен лет до ста? А? Пожалуйста… — Метатрон нацепил очки и двинулся к полкам.

— Нет-нет! — испугалась та. — Не желаю!

Мария в это время уставилась на огромный портрет полуобнаженного Метатрона, плясавшего в лесу с совершенно голыми девушками.

— Рубенс, — как показалось Марии, хвастливо пояснил хозяин.

На другой стене небольшое полотно изображало бутыль со святой водой.

— Энди Уорхол, — прокомментировал хозяин.

К следующему холсту Мария подошла ближе. Треугольники, квадраты… «Святая Троица. Пабло Пикассо. Желтый период».

— Ах! — вздохнула она.

— Пока он нас рисовал, мы немного перебрали амброзии, так что не совсем на себя похожи, — ухмыльнулся серафим. — Ладно! — Он хлопнул в ладоши. — Приступим.

Жестом он указал на диван, сам пристроился в красном бархатном кресле, положил ноги на табуретку, взял какие-то бумаги.

— Итак, — он взглянул на незнакомую Марии женщину, — Натали Кассель, 1785 года смерти. Седьмой круг Ада: алчность, прелюбодеяние, воровство. Была осуждена в Париже в 1788-м за торговлю краденым, содержание притона и незаконное ростовщичество. В 1789 году освобождена во время взятия Бастилии. Ограбив вместе с мародерами дом баронессы Монтень, сбежала в Санкт-Петербург, где была схвачена в 1794 году за подделку документов, продажу фальшивых драгоценностей, мошенничество с векселями и вымогательство. И у тебя еще хватает наглости строчить апелляции и подписывать лживые раскаяния! — выкрикнул он. — За двести лет ни малейших улучшений!

— А чё я? — Натали оттопырила губу. — Я-то тут при чем, сами меня такой сделали! Я-то была раскрасавицей, а теперь вон чё! — Она ткнула пальцем в сизый нос-картошку.

Метатрон нахмурился.

— Здесь никто ничего ни с кем не делает, — отчеканил он. — Здесь вы получаете возможность любоваться на свой настоящий облик. На то, как выглядит ваша душа на самом деле.

Натали уставилась на свои колени.

Вошла пожилая дама с напитками, поспешно поставила поднос и бочком проскользнула обратно. Метатрон залпом опрокинул три стакана с чем-то ужасно ароматным, выдохнул так, что из носа вырвались струйки дыма, и упал в кресло.

— А ты! — рявкнул он, повернувшись к Марии. — Не говоря уже об этой гувернантке… Мужа не любила, отдавалась раз в год, стиснув зубы — «ради продолжения рода»… Он опустился, начал пить, таскаться по шлюхам…

При слове «шлюха» Марию перекосило.

— А он… — почти закричал Метатрон, — заболел сифилисом и умер! А ты решила посвятить себя благим делам и вздумала отучить рабочих грубо выражаться. Благодаря твоим усилиям извозчика посадили в кутузку за оскорбление общественной нравственности! Ты думала подать другим пример, а у него жена и пятеро детей. И ты еще удивляешься, отчего он сбежал и тебя прирезал!

— Это все было не так, — едва не плача прошептала Мария. — Они безнравственные личности…

— Нет, дорогуша! — Голос серафима, казалось, стал осязаемым. — Это ты безнравственная личность, потому как и представления не имеешь, что есть добро. Добро — это любить людей такими, какие они есть. А ты же всех ненавидела и пыталась переделать. Да-а… — Он вдруг сник. — Ладно, переходим к главному.