Джейн Йолин - Карты печали

• Название: Карты печали
• Автор: Джейн Йолин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Потом для нас пел принц Б'оремос. После трех или четырех песен я попросил показать мне инструмент. Это была плекта, по виду не очень отличающаяся от нашей мандолины, но с удивительно глубоким тембром. Я пробежал пальцами вверх и вниз по украшенному орнаментом грифу и в награду получил удивленную, застенчивую полуулыбку Линни.

Осмелев, я спросил Королеву, могу ли я спеть для нее.

- А что ты умеешь петь, небесный скиталец? - спросила она.

- Я могу спеть одну-две ваших песни, моя Госпожа, - сказал я. На самом деле в моем репертуаре их было около тридцати, но в большинстве это были священные погребальные песни, они не подходили к случаю. - И много наших песен.

Она подумала немного, потом сказала:

- Я знаю все наши песни и мне совсем не интересно слушать их изо рта человека с неба. А какими песнями вы выражаете скорбь?

- Мы поем разные песни, - сказал я, - и только немногие из них предназначены для скорби. Мы поем и о любви.

- Что это за слово? - спросила она, потому что я произнес слово "любовь" по-английски, у них в языке нет такого слова.

- Это похоже - и непохоже - на вашу ладанну.

В комнате все затаили дыхание, и я подумал, не совершил ли я ошибку, произнеся слово-табу. Но на пленках не было записано ничего такого. Наверное, дело было не в нас, а в находящихся в комнате трогах.

- Что ты, небесный путешественник, знаешь о ладанне? - спросила Королева.

Я оглянулся на доктора З. Она сделала движение рукой, как бы предупреждая, чтобы я был осторожен.

- Я знаю... - начал я, - я знаю, что это похоже и непохоже - на плукенну.

Королева некоторое время хранила молчание, но заговорила Линни.

- Есть сказание, одно из менее значительных, где идет речь об этой разнице, - сказала она. - Это было и не было, но однажды Королева захотела узнать, что лучше: быть вспаханной Обычным Плакальщиком, или быть засеянной принцем. Но она знала, что не было никого, кроме одного принца, уже завершившего свой год путешествий, кто мог бы прикоснуться к ней, не будучи сожженным от огня ее кожи. Тогда она легла на песок и велела волнам обмыть ее и загасить огонь. Ну, волны плескались о ее голову и плечи весь тот день, и весь следующий, но ее кожа была все еще горячей и сухой на ощупь. Тогда она зашла глубоко под волны. Между ее пальцами проплывали маленькие разноцветные рыбки, а морские раковины запутывались в длинных петлях ее волос. И все же кожа ее была сухая и горячая. Тогда она пошла все глубже и глубже, пока вода не смыла с нее кожу и волосы, и от нее осталась только связка костей, которую не смог бы вспахать ни принц, ни человек из народа. Ее все жалели, но никто больше не засевал, поэтому для нее плукенна и ладанна стали одинаковыми. А для всех других они совсем непохожи.

Я кивнул головой.

- У нас тоже есть песня о разнице, - сказал я. - И начал петь старую балладу "Там Лин", одновременно поясняя. О волшебной королеве и девушке по имени Прекрасная Джанетт; обе они были засеяны молодым рыцарем Там Лином. Но, конечно, конец был нехороший, потому что простая девушка отвоевывает своего возлюбленного у королевы. Я допел песню до половины, когда я понял, что с концовкой у меня будут неприятности, поэтому я не допел ее.

- Мне не нравится твоя песня, потому что в ней неприятные звуки и нет конца, но поешь ты довольно приятно, - сказала Королева. - Это была песня о скорби, а о... какое слово ты говорил?

- Любовь, - сказал Доктор З., медленно встав и двигаясь вперед с натренированной грацией антрополога, хотя она весит почти триста фунтов. Я видел, что пока я пел, она вынула шпильки из волос, и теперь они спускались у нее до пояса по спине длинными спиралями. В ее черных волосах пробегают толстые седые пряди, и от этого волосы выглядят еще изумительнее. Она часто использовала этот трюк с гуманоидными цивилизациями. Вы читали ее доклад об этом? Он великолепен! Она остановилась у помоста и наклонила вперед голову, отчего волосы упали на плечи.

- Это ты одна из тех, кто иногда командует? - спросила Королева.

- Я, - сказала Доктор З. и подняла глаза. Она была достаточно осторожна, чтобы сдержать улыбку.

- Наши мальчики поют почти так же хорошо, как ваши, но, конечно, в наших песнях речь идет о разных вещах. Мы сами разные.

- С неба, - сказала Королева.

- Где любовь такая - и не такая - как здесь, в вашем мире, - сказала Доктор З.

- Ступай, парень, - сказала Королева, отпуская меня быстрыми короткими движениями руки. - Я хочу говорить с вашей Королевой.

- У нас есть подробный отчет Доктора З., сэр.

- Я читал его. По-моему, две "Королевы" говорили о том, как управлять трогами, немного - об истории и о красивых мальчиках, но особого разговора об Аароне Спенсере не было. А поскольку нас интересует Антрополог Первого класса Аарон Спенсер, я не вижу необходимости включать разговор в записи, лейтенант.

- Как вам будет угодно, сэр.

Меня вместе с другими отправили к Линни, которая провела нас по апартаментам, а потом развлекала нас в маленьком дворике, куда подали еще еды. И хотя лейтенант беспокоился о Докторе З., беспокоился, что нас понемногу разделяют, ничего плохого не случилось. По правде говоря, все были с нами очень любезны, над всем витала аура благородства и хорошего воспитания. Ни один голос не поднимался выше шепота. Я думаю, именно это больше всего беспокоило Хопфнера. Он потом говорил, что если бы на них прикрикнуть хорошенько пару раз, они бы пришли в чувство.

Размышляя теперь об этом, я думаю, что они отчаянно нуждались в смехе. Но, может быть, для них смех был кощунством, вроде грязной шутки в монастыре.

Когда начало темнеть, а закт там медленно просачивается от краев неба, как будто длинные черные пальцы указывают в направлении дворца, нас позвали к Королеве. И после долгих ритуальных поклонов и жестов нас проводили обратно на корабль. Доктор З. заставила нас отчитаться, и наши отчеты мало чем отличались от того, что я вам сейчас рассказываю, за исключением технических терминов при обсуждении антропологических аспектов. Доктор З. согласовала наши отчеты с записями Хопфнера.

- Они есть у нас, сэр.

- А мне она сказала, что в ситуации проверки я вел себя хорошо. Однако она предупредила, что можно ожидать новых проверок, особенно меня. И со стороны Королевы.

- Она рассматривает молодых хорошеньких юношей как собственные охотничьи угодья, Аарон, - сказала Доктор З., - а так как сейчас ей некого оплакивать и больше думать не о чем, ей, скорее всего, захочется испытать тебя. Но берегись. В той истории, которую нам рассказала девушка, есть доля правды. Королева на минуту взяла меня за руку, как сестра - сестру, Королева - Королеву, и через минуту я почувствовала, как ее кожа становится заметно горячее, чем моя. Это бывает от длительного прикосновения. Видимо, их метаболизм очень отличается от нашего.

- Я буду осторожен, - серьезно сказал я.

Она подмигнула мне, и мы оба рассмеялись.

На следующий день мы пошли без своих тяжелых костюмов. Лейтенант с помощниками одели голубую форму, все же слишком жаркую для этой планеты. Доктор З. одела антропологов в белые шорты и рубашки без рукав. Из-за своего веса - хотя она уверяла, что это потому, что она наша Королева! Доктор З. одела вместо этого одно из шелковых священных одеяний из джонга! На спине ее балахона было вышито существо вроде красной ящерицы, знаменитый "дракон", или морг из джонга. Хотя на самом деле они больше похожи на угрей и живут под водой. Конечно, Королева захотела получить это платье, но Доктор З. не отдала, хотя одолжила ей на день. На следующее утро у Королевы появилась точная копия, настолько точная, насколько это могли сделать руки эль-лаллорийцев. Несомненно, шесть плакальщиц, все художницы, сидели всю ночь над вышивкой.

- Разве это не было нарушением Манхэттенской традиции?

- Доктор З. на самом деле ведь не отдала платье Королеве, сэр. Она одолжила его. И получила обратно.

- Похоже, что ты не умеешь отличить букву закона от духа закона, сынок.

- Это не совсем закон, сэр.

- Гм-гм. Похоже, что есть не один способ засорить культуру. Возможно, мы не того судим. Затрите это, лейтенант. Просто мои размышления.

- Позвольте мне сказать, сэр, что любой контакт является своего рода засорением. Это первая причина Клятвы Антрополога. "Наблюдать, изучать, познавать" - так мы говорим. Но мы знаем, что как только начинаешь изучать культуру лицом к лицу, ты самим фактом изучения изменяешь ее. Это явление известно под названием Закон Мида.

- Это похоже на Гейзенберга, сэр.

- Лейтенант, придержите свои размышления при себе. Тогда они не засорят мои.

- Да, сэр.

- Главное, это сделать засорение как можно меньше ощутимым и всегда понимать, каким образом изучаемая культура изменяется вследствие контакта. Я надеюсь, вы поймете, что я - не культура - претерпел наибольшие изменения.

- Это, сынок, безусловно, учтется в нашем заключительном решении.