Сборник - Правофланговые Комсомола

• Название: Правофланговые Комсомола
• Автор: Сборник
• Издательство: «Молодая гвардия» Москва 1982
• Жанр: Биографии и Мемуары

Книга рассказывает о героях-комсомольцах, чей подвиг стал символом патриотизма, преданности высшему долгу - служению Родине.

---

От Бережцов до школы более пяти километров. Интерната в Хильчицах тогда не было, приходилось почти каждый день мерить пешком это расстояние дважды. Лишь в зимнюю замять оставался Миша ночевать в Хильчицах у друзей или старенькой прабабки.

Из школьных предметов выделял литературу. В сумке рядом с учебниками всегда лежала какая-нибудь книжка из библиотеки. Особенно любил про войну, про разведчиков, про смелых путешественников.

Федор Савич Санец, учитель русского языка и литературы, положил передо мной стопку тетрадей:

— Вот писали с ребятами сочинение на тему «В жизни всегда есть место подвигу»… — Он нервно побарабанил пальцами по столу, порывисто встал и отошел к окну. За окном пустой школьный двор, тихая сельская улица. Федор Савич долго не оборачивается, и я вижу только по-стариковски согнутую спину учителя.

В этой небольшой сельской школе он провел немало лет. Много было у него учеников. Хороших и не очень прилежных. Тихих и озорных. Про Мишу запомнил, что всегда книги просил. О войне.

Старый учитель возвратился к столу, взял из стопки тетрадей одну, вторую, третью. Перелистывая странички, тяжело вздохнул:

— Сегодня почти в каждом сочинении ребята о Морозе вспоминают. Тему о подвиге у нас ученики любят. Наверно, в свое время и Миша писал ее — жаль, не сохранились… Иной раз я думаю: что для моих ребят война? Далекая история, застывшая обелисками. А вот случилось такое испытание, и наш Миша, простой сельский парнишка, ничем, кажется, не выделявшийся среди сверстников, поднялся на подвиг, как солдат на войне. Потому что ничто не проходит бесследно: ни сочинение в школе, ни обелиск у дороги, к которому ребята носят цветы.

В Хильчицкой школе я видела стенд «Им гордится школа». Пионерский отряд четвертого класса боролся за право носить имя своего земляка Михаила Мороза. А в Бережцах на первой парте, где когда-то сидел Миша, в ту осень семьдесят седьмого занял место старшего брата первоклассник Саша Мороз.

В Хильчицах мне очень хотелось познакомиться с Иваном Григорьевичем Лобаном, учителем математики и классным руководителем Миши. Это он писал характеристику, которую Михаил увез из школы после восьмого класса. Учитель разглядел в парнишке главное, что через несколько лет заставит его первым шагнуть навстречу опасности, угрожавшей товарищам: «…У Михаила есть хорошее качество — умеет дружить со многими ребятами класса. Принимает активное участие в общественно полезном труде».

Обычно учителя лучше помнят учеников, которым они вручали аттестаты. В старших классах у ребят больше возможности раскрыть себя. Но Мишу, оказалось, Иван Григорьевич помнит.

— Для меня ученик раскрывался в походе: когда тяжелый рюкзак за спиной, когда нужно проявить смекалку в дальнем переходе, помочь уставшему товарищу. Тут все плохое и хорошее — наружу. Один в первую очередь о себе подумает — как к костру поближе пристроиться, кусок послаще ухватить да груз потяжелее товарищу сплавить. У другого все наоборот. С Мишиным классом, помню, ходить было интересно. Много мы троп исходили по партизанским местам.

Однажды после большого перехода расположилась группа на отдых. Девочки захлопотали у рюкзаков, готовили ужин. Ребята таскали хворост. И вот уже затрещал костер, весело забулькало в котелке, аппетитно запахла прихваченная дымком картошка.

Пятеро незнакомцев появились у костра неожиданно. По-хозяйски заглянули в котелок, отпустили грубую шуточку. А один, небрежно перебирая струны, запел какую-то рифмованную пошлость.

Девочки растерянно оглядывались по сторонам: учитель и ребята должны быть где-то поблизости.

Первым появился Миша. Не дожидаясь, пока подойдут остальные, он решительно направился к костру. Девчонки испуганно молчали: быть драке.

А Михаил улыбнулся непрошеным гостям, как старый знакомый, и попросил отойти с ним в сторонку. О чем они там говорили, никто не слышал. Но обошлось без драки.

— Была у Миши такая удивительная способность — умел легко сходиться с людьми, дружить умел, — вспоминал Иван Григорьевич. — И еще, что мне в нем нравилось, так это настойчивость. Трудно давался Мише мой предмет. Такой, видно, склад ума у него был — не математический. А поступать решил в педагогическое училище, где один из основных предметов — математика. Одноклассники отговаривали. Да не заметили, как он их на свою сторону перетянул: уехали вместе с Михаилом поступать в педучилище два брата — Яков и Федор Шрубы.

Экзамен по математике Миша выдержал. И очень этим гордился. Не стыдно было и перед председателем колхоза, который подписал ему направление в училище.

А вскоре Михаила принимали в комсомол.

То собрание вела бессменный комсорг 88-й группы Галя Гурченко. За Мороза проголосовали единогласно. Выбрали для него первое комсомольское поручение — направили в школу к пионерам.

После практики в пионерском лагере «Орленок» привез отзыв: «…К проводимым мероприятиям М.М. Мороз относился внимательно и серьезно».

В училище 88-й группе завидовали. Всегда они вместе. А на каникулах где только не побывали! И в Бресте, и в Минске, и в Хатыни, и в Ленинграде. Деньги на поездки зарабатывали на уборке урожая в колхозах. В альбомах у ребят хранятся снимки: фотографировались у стен Брестской крепости, у легендарной «Авроры». Есть на фотографиях и Миша Мороз. Его сразу выделишь: самый высокий, самый стройный среди молодых и красивых ребят 88-й группы.

На одной из пограничных застав я случайно встретила письмо, которое писали Мишины друзья из училища в ответ на просьбу воинов-пограничников рассказать подробнее о своем товарище.

«Рассказать о Мише непросто, потому что жизнь его была очень короткой, а сейчас — бесконечна… Учился старательно, любил технику, увлекался спортом, не отставал от сверстников в песне и пляске. Можно было видеть Мишу в котельной учебного корпуса: заменял заболевшего кочегара. Даже когда ездил в гости к товарищам, и там не мог быть без дела — косил, пилил дрова. И товарищ был Миша верный…»

При жизни Миша тоже часто получал письма с солдатскими треугольниками: многие друзья-одноклассники служили в армии. На фотографиях они выглядели бравыми солдатами — и Слава Петрушеня и Вася Кудлач…

Миша и сам мечтал об армии, тренировал себя, занимался спортом, сдал нормы на значок ГТО, отлично водил мотоцикл.

Он и в больнице в короткие минуты, когда к нему возвращалось сознание, тревожился: как там нога, не помешает ли ранение предстоящей службе в армии?

— Очень хотелось сыну стать солдатом, — в голосе матери и боль и гордость.

В одном из многочисленных писем она прочтет признание незнакомых ребят: «Пытались представить себе, что мы оказались в такой же ситуации. Принять такое решение, какое принял Миша, трудно даже в мыслях… Мы преклоняемся перед его мужеством и обещаем, когда придет время служить в армии, послужим честно и за себя, и за Вашего сына».

И погиб Миша Мороз, как солдат. Над его могилой поставили обелиск с красной звездочкой. И как солдата, наградили за подвиг боевым орденом Красной Звезды. Имя комсомольца-героя занесено в книгу Почета ЦК ВЛКСМ и книгу Почета ЦК ЛКСМ Белоруссии.

Сегодня десятки пионерских отрядов борются за право носить имя комсомольца. Он зачислен в комсомольско-молодежные бригады. Многие, как и девушки из бригады Татьяны Чеховской с минского производственного объединения «Горизонт», завели рабочий счет Михаила Мороза и заработанные деньги перечисляют в фонд мира.

Поэты пишут о Мише стихи и поэмы. Работают над образом художники и скульпторы. Идет на театральной сцене спектакль о комсомольце.

Поле носит имя Мороза — Мишино поле. Быстроходное судно — имени Мороза…

А он вмещал свою биографию в полстранички.

Эмма ЛУКАНСКАЯ

Владимир ГРИБИНИЧЕНКО

Их было двое у матери — Володя и Раечка. Сынишке только минуло два года, а дочурке — того меньше, едва топать по хате научилась. Подхватит Варвара обоих на руки, выйдет за калитку и стоит, улыбаясь людям голубыми глазами: смотрите, дескать, какая я богатая, сколько счастья послала мне судьба…

А в конце улицы уже виднеется знакомая фигура Кирилла — с работы возвращается муж. Вот он не спеша подошел к ней, взял малышей и, усадив их на свои широкие теплые ладони, высоко поднял над головой. Так и во двор вошел — с поднятыми к небу визжавшими от удовольствия малышами.

Так было и в тот июньский субботний вечер, в канун великой народной беды. Спали дети, улыбаясь своим незамысловатым снам, жарко вспыхивало небо над заводом. А они, Кирилл с Варварой, еще долго сидели на лавочке под старой шелковицей, делились впечатлениями дня, обдумывали нехитрые проблемы своего семейного житья-бытья, мечтали о том времени, когда вырастут дети, а они, Кирилл и Варвара, станут уже старенькими-старенькими и будут сидеть вот так же около хаты и качать на коленях голосистых внуков. Они не знали, что где-то там, у границы родной земли, уже расчехлены жерла пушек и чья-то злая воля уже нацелилась и на их счастье, что лягут спать под шепот шелковицы, а проснутся под грохот войны.